Разложение первобытного общества

Рост общественного  продукта и превращение избыточного  продукта в прибавочный. В эпоху классообразования были созданы самые мощные за всю историю первобытности производительные силы. Они сделали возможным относительно далеко зашедшее общественное разделение труда, что, в свою очередь, стало решающим фактором дальнейшего повышения производительности трудовой деятельности. Специализация в земледелии, скотоводстве, различных видах высокоразвитого присваивающего хозяйства, ремесленных занятиях способствовала усовершенствованию орудий и навыков, увеличению количества и улучшению качества продукта. в этом же направлении действовало дальнейшее развитие престижной экономики, требовавших создания все новых и новых материальных благ для надобностей дарообмена, пышных пиршеств, щедрых раздач или даже церемониального уничтожения богатств. Об увеличении объема производства в эту эпоху прямо свидетельствует увеличение, например, в бронзовом веке Закавказья, хранилищ для запасов продукции – зерновых ям, больших сосудов для хранения зерна и другой пищи и т.д.

Рост массы производимого  продукта и обеспечение регулярности его получения создали условия  для превращения избыточного  продукта в прибавочный, т.е. такой, который производится одним человеком, присваивается другим, порождая отношения эксплуатации.

Подъем производства в  эпоху классообразования в различных  областях ойкумены происходил в далеко не одинаковых формах. Развитие производящего или присваивающегося хозяйства, наличие или отсутствие металлургии, характер этой последней, особенности других видов ремесленной деятельности и т.д. – все это принимало различные конкретно-историчекие, локальные формы, отражавшие неравномерность исторического развития.

Возникновение частной  собственности

Возрастание материально-технических  возможностей общественного производства при переходе его на стадию производящего или высокоспециализированного присваивающего хозяйства обеспечивало значительный рост массы совокупного общественного продукта, а это открывало путь для появления регулярного избыточного продукта. Тем самым, с одной стороны, становилось возможным накопление материальных ценностей в таких масштабах, которые делали это накопление принципиально отличающимся от того, что позволяла экономика общества с присваивающим хозяйством; они отличались и в количественном отношении, и по их социальному использованию. С другой же стороны, неуклонно возраставшая, пусть даже и очень медленно, общественная производительность труда имела неминуемым следствием все большую индивидуализацию труда. А отсюда следовала и объективная возможность парцеллярного присвоения произведенного продукта, включая и избыточный, т. е. возможность обособления собственности производителя на этот продукт от общей собственности всего коллектива, которая была характерна для развитого первобытного общества.

Оба эти обстоятельства вели в свою очередь к разделению труда  и к ускоренному развитию обмена. Обмен приобретал все более регулярный характер, и его регулярность открывала  в перспективе возможность появления производства, специально ориентированного на обмен,— товарного производства ⁹. Непременным условием такого производства оказывалось свободное отчуждение производимого продукта; таким образом, и с этой стороны обособление собственности на последний было объективной необходимостью.

Появление обособленной собственности  в непосредственной перспективе  вело к возникновению частной  собственности и неразрывно с нею связанных отношений эксплуатации. Необходимость разграничения понятий обособленной и частной собственности вытекает из того, что само по себе обособление собственности индивида или группы от общей собственности всего человеческого коллектива, в который такие индивид или группа входят, не обязательно влечет за собой эксплуатацию, хотя и создает для нее необходимые условия. В то же время частная собственность неотделима от отношений эксплуатации и вне них не существует. В этом смысле ее можно рассматривать как завершающий этап эволюции обособленной собственности, когда реализуются те возможности, о которых говорилось выше.

Именно реализованная  возможность эксплуатации составляла качественное отличие вновь возникавшей  формы собственности и от собственности  личной, существовавшей в первобытном  обществе периода его расцвета. Появление частной собственности и сделалось главной и необходимейшей предпосылкой разложения первобытного общества и становления общества классового, основанного на эксплуатации человека человеком ¹⁰. Такая роль сохранялась за частной собственностью при любых конкретно-исторических вариантах формирования классового общества (основные такие варианты будут рассматриваться далее).

Вполне очевидно, что самый процесс, складывания обособленной собственности и превращения ее в дальнейшем в частную собственность, т. е. возникновения явлений, принципиально отличных от того, что знало первобытное общество, не мог не быть достаточно продолжительным. Столь же очевидно и то, что на ранних его стадиях, когда материально-техническая база общественного производства, состояние производительных сил ставили Достаточно жесткие ограничения на пути парцеллизации труда, не могло быть речи о появлении обособленной или частной собственности отдельных лиц. Она неизбежно должна была быть собственностью какой-то группы внутри коллектива в целом и именно в таком качестве противостояла общей собственности всего этого коллектива. Отсюда следует необходимость разграничения понятий индивидуальной и групповой частной собственности. Накопление богатств происходило в рамках отдельных семей, причем в число накапливаемого входил уже не только продукт, произведенный данной семьей, но и средства производства в виде орудий труда, что коренным образом отличалось от порядка, существовавшего в родовой общине, где последние были коллективной собственностью .

То есть речь идет о противоречии между групповой и индивидуальной собственностью, но уже на ином уровне: внутри обособлявшейся семьи. Здесь  противостояли друг другу групповая обособленная собственность семьи и зарождавшаяся индивидуальная собственность отдельных ее членов, стремившихся к обособлению последней уже от общесемейной собственности. Глава же семьи стремился монополизировать распоряжение всей семейной собственностью, обнаруживая в этом смысле ту же тенденцию к превращению ее фактически в свою обособленную, а затем и частную индивидуальную собственность. B этом он встречал сопротивление со стороны остальных взрослых мужчин семьи: они были заинтересованы в том, чтобы сохранить свое положение групповых собственников (хотя, так сказать, в идеале проявляли стремление к выделению из состава первоначальной семьи и к превращению в глав самостоятельных хозяйственных семейных ячеек). Тем не менее общий рост производства и руководящее положение главы семьи в масштабах общины или рода создавали ему дополнительные возможности для накопления такой собственности. Поэтому и этап групповой частной собственности должен был проходиться за относительно краткий исторический срок, и складывавшаяся на основе частной собственности имущественная дифференциация делаться все более выраженной.

Экономику эпохи разложения первобытного общества и формирования классов и государства отличала несомненная специфика по сравнению с экономикой как развитого первобытного общества, так и общественных организмов, в которых уже сложилась классовая организация. Специфика эта в самом общем виде сводилась к сравнительно незначительной роли рыночного обмена, заметному возрастанию роли распределительных процессов и к увеличению значения элементов престижного обмена и потребления. Такая специфика требует особого понятийно-терминологического аппарата для описания рассматриваемых явлений и процессов, и этот аппарат был предложен экономической антропологией, прежде всего К. Поланьи. Взгляды Поланьи и его последователей, особенно Дж. Дэлтона, неоднократно рассматривались в работах отечественных исследователей, указывавших на бесспорные слабости выдвинутых экономантропологами концепций⁸. Тем не менее предложенный Поланьи аппарат при условии критического к нему отношения может быть использован достаточно эффективно, почему и нашел применение в советской литературе. Здесь можно будет ограничиться предельно кратким изложением взглядов исследователя.

Поланьи ввел в науку понятия  реципрокации и редистрибуции, связав их с определенными стадиями общественного развития: первую —с «племенным» обществом, вторую —с обществом «архаическим»; в современном же обществе, по номенклатуре Поланьи, распределение произведенного продукта осуществляется через рыночные отношения. Нетрудно видеть, что племенное общество более или менее совпадает с первобытнообщинным строем, архаическое — с докапиталистическими классово-антагонистическими   формациями,   а   «современное» — с  капиталистическим. Смысл реципрокации составляет, говоря в самом общем виде, обмен материальными благами или услугами, происходящий между различного характера группами (семейными, родственными, соседскими и т. п.), существующими в данном обществе. Такие группы совершенно равноправны в своих взаимоотношениях и связаны между собой стабильными взаимными обязательствами. Иными словами, такой обмен, по определению исследователя, «симметричен» и происходит как бы в горизонтальной плоскости. Подобным же образом распределяется и произведенный общественный продукт, будь то избыточный или прибавочный; впрочем, в принципе возможно такое распределение и части необходимого продукта.

Содержание редистрибуции  составляет распределение уже только избыточного продукта, притом в вертикальной плоскости и в обоих направлениях: от непосредственных производителей продукт  поступает в распоряжение лиц, занимающих в обществе руководящее положение (сначала это главарь или вождь  с его ближайшим окружением, а  ва более поздних этапах развития — формирующаяся центральная  власть в той или иной ее форме), а затем часть его возвращается производителям в виде общественных фондов, покрывающих затраты на нужды всего коллектива, или помощи малоимущим членам последнего, или же страхового фонда на случай стихийных бедствий или столкновений с соседями. Как затраты на нужды всего коллектива здесь надлежит рассматривать и содержание лиц или групп лиц, осуществляющих руководство обществом — хозяйственное, административное, идеологическое, военное.

Нельзя не заметить, что  редистрибуция как таковая, т. е. перераспределение произведенного продукта, могла иметь место и в развитом первобытном обществе задолго до начала его разложения и даже в условиях присваивающего хозяйства, если это вызывалось той или иной формой экстремальных условий,, в которых мог оказаться человеческий коллектив.

Что служило объектом отчуждения при формировании сначала обособленной, а затем и частной собственности? На первых порах это были, несомненно, излишки продовольствия и отдельные виды ремесленных изделий (или сырья для их производства). Появление земледелия и скотоводства означало появление неизвестных ранее возможностей сохранения таких излишков, что должно было оказывать ускоряющее влияние на самый процесс накопления, при всей неустойчивости производящей экономики в пору, когда она делала первые шаги. По всей видимости, довольно быстро к накоплению собственности в виде реальных потребительных стоимостей добавилось и их накопление в форме каких-то общепринятых в том или ином историко-культурном регионе вещественных эквивалентов, либо выполнявших функцию, как бы опредмеченных денег, либо образовывавших, по определению Дж. Дэлтона, «примитивные ценности», которые имели лишь престижное значение, но чаще всего никакой потребительной стоимости. На более поздних этапах, непосредственно перед складыванием классовой структуры и государственности, в число накапливаемых ценностей вошли и люди — рабы и зависимые различных категорий. Накопление существенно ускорялось расширением обмена, превращением его в регулярную форму хозяйственной деятельности. Тем самым к отмечавшемуся выше объективному неравенству между семейными коллективами добавлялись и внешние факторы, активно стимулировавшие неравномерность процесса накопления и вытекавшую из этого имущественную дифференциацию общества.

Изменения в общественном положении полов.

Одним из главных проявлений разложения первобытного общества и одновременно одной из важнейших предпосылок его ускорения стало принципиальное изменение общественного положения полов. В большинстве жизненно важных сфер функционирования общества происходило оттеснение женщины на второй план, которое неминуемо сочеталось со все большим подчинением ее мужчине. Это неизбежно вытекало из изменения относительного значения мужского и женского труда в хозяйственной деятельности. Такое изменение само было следствием перехода от присваивающего к производящему хозяйству и связанного с этим неизбежного развития и углубления общественного разделения труда. Появление новых видов хозяйственной деятельности основательно изменило традиционное половозрастное разделение труда, существовавшее в эпоху развитого присваивающего хозяйства. Основой экономики все более становились отрасли, основывавшиеся либо исключительно, либо преимущественно на труде мужчин: скотоводство, пашенное земледелие, металлургия и металлообработка. Углубление разделения труда вело к постепенному выделению в качестве самостоятельных отраслей производства таких видов его, как ткачество и гончарство.

По-видимому, окончательному отделению ремесла от земледелия и превращению его в самостоятельную отрасль производственной деятельности, т. е. второму крупному общественному разделению труда, предшествовал довольно продолжительный период развития домашних промыслов . Это вело к тому, что мужчина, занимавшийся такими новыми видами производственной деятельности, вторгался в сферу труда, бывшую как бы исконно женской. Тем самым и в ней происходило оттеснение женского труда на второстепенные роли: либо путем его исключения из того или иного промысла, либо через ограничение его использования определенным кругом операций, как правило, вспомогательных. Возможны были, правда, и случаи монополизации женщинами отдельных важных видов ремесла: например, У многих народов Тропической Африки исключительно женским видом ремесла стало гончарство ¹¹. Однако это были скорее все же исключения: тенденция к вытеснению женщины из определяющих отраслей материального производства оставалась преобладающей и особенно укрепилась по мере превращения ремесла в самостоятельную отрасль Деятельности. Ограничение участия женщин в основных видах хозяйственной деятельности нередко сопровождалось появлением разного рода запретов, смещавших проблему уже в идеологическую сферу и способствовавших со временем изменению статуса Женщины в общественном мнении. Все эти процессы и в области общественного производства и в идеологической сфере подготавливали то всемирно-историческое поражение женского пола, по определению Ф. Энгельса, каким сделалось в конце концов установление патриархата .