Классический и современный либерализм

Несмотря на большие отличия  в ценностных ориентациях между  классическим и новым либерализмом существует глубокая преемственность, которая позволяет относить эти  два идеологических течения к  одной либеральной политико-философской  парадигме.

Преемственность между “классической” и “новой” либеральной теорией  оказалась возможной благодаря  существенной переработке социально-философских  основ либерализма начала XIX в., связанной  главным образом с творчеством  Дж.С. Милля.

Милль пересмотрел концепцию взаимоотношений  личности и общества, сформулированную его предшественниками. Он показал  несостоятельность предложенной ими  теории мотивации: человек, по мнению Милля, не обязательно должен быть эгоистом, напротив, истинно человеческая сущность проявляется в заботе о других людях, более того, именно поступки, направленные на благо других, приносят высшее удовольствие. Человек способен проявлять как эгоистические, так  и альтруистические качества, однако последние не возникают сами по себе, а формируются практикой взаимодействия и сотрудничества с другими людьми. Задача общества - поощрять такую практику.

Будучи существом социальным, человек  зависит от общества в формировании и удовлетворении своих потребностей. И хотя условием развития личности является некоторая мера автономии, независимости от других людей и  социальных институтов, самосовершенствование  невозможно вне общества. Рассматривая развитие индивидуальности как высшую цель, делающую людей счастливыми, Милль  был убежден, что эта цель может  реализовываться только через осознание  тесной взаимосвязи интересов каждого  индивида с благом окружающих его  людей и всего человечества.

Милль был одним из тех, кто наполнил центральный для либеральной  философии принцип индивидуализма новым содержанием. Он попытался  отойти от свойственного “классическому либерализму” представления о том, что общество - это механическая сумма индивидов, преследующих эгоистические цели и интересы. В его понимании человек - существо социальное, и общественный прогресс связан с развитием институтов, воспитывающих в нем “социальные” качества. Следовательно, соперничество и конкуренция - это не единственно возможная форма человеческого общежития, люди способны к осознанию своих высших, “социальных” интересов, а значит, к сотрудничеству и взаимодействию, к принятию решений, основанных не на сиюминутной корысти, а на долгосрочном просчете интересов, связанном с благом других людей.

Благодаря Миллю, понятие “индивидуализм”  получило новое этическое содержание, связанное с признанием высшей ценности уникального человеческого “я”, права человека на развитие всех его  сил и способностей.

В основе “новой либеральной теории”  лежала позитивная концепция свободы, разработанная профессором Оксфордского университета Т.Х. Грином, опиравшимся  на традиции немецкой идеалистической  философии. Грин вслед за Гегелем  рассматривал историю как борьбу за нравственное совершенствование  человека, реализующуюся в попытках создать социальные институты, способные  обеспечить условия для осуществления  интеллектуальных и моральных возможностей людей. Он настаивал на органическом понимании общества как целого, образуемого  взаимозависимыми частями. Право на свободу - право социальное, оно, по Грину, вытекает из факта принадлежности к обществу. Свобода в его понимании  означает не просто отсутствие ограничений, но “позитивную способность или  возможность делать что-то или пользоваться чем-то, заслуживающим наших усилий и внимания, наравне с другими”. Свобода не даёт человеку права ограничивать возможности других: люди должны иметь равные возможности для самосовершенствования. Исходя из этого, Грин утверждал, что цель общества - создать каждому своему члену условия для достойного существования. В связи с этим либералам следует пересмотреть свое отношение к государству: закон не обязательно ограничивает свободу, он может ее расширять, устраняя то, что ей препятствует.

В начале ХХ в. необходимость государственного регулирования социально-экономической  сферы стала очевидной для  значительной части либералов, как  в Англии, так и на континенте. К этому времени относится  завершение доктрины “нового либерализма”, связанной с именами Л.Т. Хобхауза и Дж. А. Хобсона в Англии, Дж. Дьюи в США и др. Хобхауз стремился  противопоставить социал-дарвинизму Спенсера выдвигавшуюся Миллем идею о том, что общество существует благодаря  взаимопомощи своих членов и что  прогресс его связан с переходом  от конкуренции к сотрудничеству. “Новые либералы” приняли также и разработанную Грином концепцию “позитивной свободы” – задача государства - обеспечить условия для развития ума и характера... Государство должно предоставить своим подданным возможность самим получить все необходимое, чтобы стать полноценными гражданами.

Таким образом, “новый либерализм”  решительно отказывался от классической доктрины “laissez-faire”, радикально пересмотрев  отношение к свободной конкуренции  и функциям государства. “Прежний либерализм рассматривал самостоятельную и  конкурентную экономическую деятельность индивидов в качестве средства к  достижению общественного благосостояния как цели, - писал Дж. Дьюи. - Нам  надлежит сменить эту перспективу  на обратную и увидеть, что обобществленная  экономика есть средство обеспечить свободное развитие индивида как  цель”. При этом в политической сфере приоритет отдаётся демократической форме государственности. Опираясь на эти идеи, “новые либералы” обосновывали программу мероприятий, призванных обеспечить социальные права, без которых невозможны свобода и достойная жизнь. Эта программа включала создание общественной системы образования, установление минимальной заработной платы, контроль за условиями труда, предоставление пособий по болезни и безработице и т.п. Средства на проведение этих реформ должны быть получены за счет прогрессивного налогообложения.

“Новые либералы” пересмотрели классическую теорию собственности. Источником всех прав, по их мнению, является общество, и если доход не соответствует  вкладу человека в общее благо, то часть его может быть через  налоги присвоена государством и  перераспределена на социальные нужды.

В 20-30-х гг. ХХ в. Дж. М. Кейнс разработал экономическую теорию. Кейнс предложил  конкретные механизмы воздействия  на капиталистический рынок, способные, по его убеждению, предотвратить  кризисы перепроизводства и стимулировать  экономический рост. Кроме того, предусмотренные им меры по стимулированию платежеспособного спроса и сохранению “полной занятости”, должны были снять  остроту социальных конфликтов. Работы Дж. М. Кейнса и его учеников оказали  значительное влияние на практику государственного регулирования экономики, которая  начала складываться в период первой мировой войны. В 30-е гг. его идеи нашли воплощение в “новом курсе” Т. Рузвельта. А в годы второй мировой  войны и последовавший за нею  период меры, предлагаемые кейнсианскими  и неолиберальными программами  стали неотъемлемой частью экономики  развитых капиталистических стран.

В современное время, арсенал неолиберальных концепций пополнился авторитетными  философскими работами Дж. Ролса, Дж. Чэпмена, Р. Дворкина, У. Галстона, Дж. Шкляр и  др. Большой общественный резонанс вызвала книга Дж. Ролса “Теория  справедливости” (1971 г.), выдвигавшая принцип справедливости, позволявший обосновать неолиберальную практику “государства благосостояния”. Дж. Ролс предложил новый способ аргументации либеральных ценностей, который, по признанию многих критиков, является серьезным вкладом в реконструкцию либеральной теории.

3.2 Неоклассический либерализм (либертаризм)

Появление “новой” либеральной  теории не означало конца “классической”: у последней также оставались приверженцы, возражавшие против тех  перемен, которые, на их взгляд, противоречили  духу истинного либерализма. Так, в  послевоенных работах Ф.Хайека, К. Поппера, Дж. Тальмона проводилась мысль о  том, что, поддерживая практику государственного интервенционизма, неолибералы идут по пути, ведущему к тоталитаризму. Будущее западной цивилизации, по мнению этих авторов, связано с возвратом  к “классическим” принципам, с ограничением функций государства, с сохранением  “открытого общества”.

В годы “холодной войны” и последовавший  за ними период развитие либеральной  теории в значительной степени стимулировалось  противоборством с “тоталитарными идеологиями”, и если в XIX в. “символическая форма либерализма” определялась борьбой  с консервативным традиционализмом и социализмом, то с середины ХХ в. пограничные линии были обозначены концептом “тоталитаризма”.

Серьезным аргументом в пользу “неоклассической”  концепции стали послевоенные работы теоретиков так называемой “чикагской школы”: Ф. Хайека, М. Фридмана, Л. Мизеса и др. Их авторы - преимущественно  экономисты, развивавшие свои концепции  до уровня политических обобщений - выступали  против придания государству функции  “справедливого распределения”, утверждая, что это несовместимо со свободой личности. Государство должно ограничиться защитой “основных прав”, то есть преимущественно личных и политических.

Либерализм, в неоклассической  интерпретации, не имеет никакой  иной цели, кроме как повышение  материального благосостояния людей, и не касается их внутренних, духовных и метафизических потребностей. Он не обещает людям счастья и  умиротворения, а лишь максимально  полное удовлетворение тех желаний, которые могут быть осуществлены за счёт взаимодействия с предметами материального мира.

Либертаристы выступили защитниками  традиционных принципов свободного предпринимательства, которые подтвердили  свою эффективность и полезность, а значит и разумность, требования порядка и законности, выдвинули  аргументы против идеи государства  всеобщего благоденствия и связали  их с идеей ''универсального морального закона''.

Корень многих нынешних зол, по мнению либертаристов, - в нарушении естественных, богом данных принципов, свободного предпринимательства и свободного рынка, в первую очередь со стороны  государства. Отвергая тезис либерал-реформизма о необходимости планирования или  регулирования экономики, либертаристы утверждали, что государственное  насилие над экономикой, увеличение доли государственного сектора, программированное  развитие отдельных отраслей промышленности и т.п. подрывают самый разумный и самый естественный способ регуляции  человеческой жизни.

По либертаристскому идеалу государство  должно выполнять следующие функции: оно не только должно быть способно защищать частную собственность; оно  также должно быть построено таким  образом, чтобы ровный и мирный ход  его развития общества никогда не прерывался гражданскими войнами, революциями  или восстаниями. При всём при  этом, функции должны быть строго ограничены. Задача государства, как её видит  либертарист, состоит единственно  и исключительно в гарантии защиты жизни, здоровья, свободы и частной  собственности от насильственных нападений. Всё, что идет дальше этого, есть зло.

Либертаристы выступают за равенство  перед законом, используя утилитарную  логику - ''Здесь аргумента два. Первый - равенство в свободе т.к. свобода  эффективна. Второй - равенство перед  законом способствует поддержанию  гражданского мира. В противном случае появляется соблазн создания коалиции обделённых, стремящихся к изменению  закона''.

При этом, либертаристы подчёркивают, что естественные права - права ''негативные''. По их мнению, в XX веке марксизм и социал-демократия извратили подлинную концепцию прав человека. Они утвердили в сознании так называемые ''позитивные права'': право на труд, отдых, крышу над головой, право на справедливую заработную плату и т.п. Социальное равенство в марксистском понимании, считают либертаристы, утратило гуманистический смысл, так как провозглашает равенство условий (а это есть посягательство на право частной собственности), а не равенство возможностей. Социализм, по мнению либертаристов, используя такие демократические понятия как свобода и равенство, а на самом деле является противоположностью народовластию.

Центральным понятием в теории неоклассического либерализма является собственность. ''Программа либерализма… если выразить её одним словом, будет читаться так: собственность, т.е. частное владение средствами производства (в отношении  товаров, готовых к потреблению, частное владение является само собой  разумеющимся и не оспаривается даже социалистами и коммунистами). По мнению либертаристов, частная собственность  на средства производства наиболее эффективна. Тому есть много причин. Главная - то, что при общественной собственности  исчезает ценовая система и любая  рациональная экономическая деятельность становится невозможной. Кроме того, общественной собственности сопутствуют  и другие проблемы - уменьшение количества инноваций, снижение производительности труда и т.д. Социально-экономическая  государственная система, которая  основывается на частной собственности, называется капитализмом, либертаристы осознают, что она несовершенна, но лучше не придумано.

В ряд со словом "собственность" в программе либерализма вполне можно поставить слова "свобода" и "мир". Свобода необходима людям  не из соображений гуманизма или  справедливости, а только по причине  своей продуктивности. Свободный  труд гораздо более эффективен и  именно поэтому современный рабочий  живет гораздо богаче египетского  фараона, владевшего тысячами непродуктивных рабов. Поэтому отмена рабства и феодализма была необходима не только для рабов и крестьян, но и для их хозяев, которые отныне могут пользоваться всеми выгодами общего роста производительности труда. Кроме того, только сам индивид компетентен в оценке своего счастья. Никто, кроме него, не в состоянии этот уровень счастья оценить. Поэтому ему нужна свобода для того, чтобы выбирать образ жизни, более всего ему подходящий.

Мир же является важной ценностью, потому что, разделение труда не может нормально  осуществляться в условиях угрозы войны. Именно общая обстановка враждебности в Средние века заставляла феодалов вести натуральное хозяйство. С  ростом уверенности в мирной жизни  разделение труда охватывает всё  новые и новые сферы, постепенно перешагивая границы стран. Поэтому  мир, по мнению либертаристов, становится критически важен. Если разделение труда  охватывает целую нацию, то гражданская  война должна быть за пределами возможного, если весь мир - то должен быть установлен мир между народами. ''…не война, а мир является отцом всех вещей. Единственное, что дает возможность  человечеству двигаться вперед и