Коллизионные нормы

Закон места исполнения договора (lех lоci sоlutiоnis) привязывает к праву государства, где обязательство должно быть исполнено (напр., передана вещь, выполнены работы, оказаны услуги, произведен платеж). Эта формула используется в небольшом числе случаев в связи с необходимостью учитывать местное законодательство, непосредственно связанное с исполнением обязательства. Например, местные правила безналичных расчетов. Так, в соответствии с п. 6 с. 166 Основ: «В отношении приемки исполнения по договору принимается во внимание право места проведения такой приемки, поскольку сторонами не согласовано иное»²⁸.

Закон места причинения вреда (lех lоci dеlicti cоmmissi) привязывает к праву государства, где был причинен вред. Используется для определения прав и обязанности сторон в деликатных обязательствах. Например, в соответствии со ст. 167 Основ по общему правилу «Права и обязанности сторон по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, определяются по праву страны, где имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для требования о возмещении вреда». ГК СРВ 1995 г. решает этот вопрос несколько иначе, привязывая альтернативно к месту совершения действия, причинившего вред, и к месту наступления последствий. Сходным образом вопрос решается в п. 2 ст. 129 Федерального закона Швейцарии от 18 декабря 1987 г. «О международном частном праве»²⁹. Многие государства (например, ФРГ, Швейцария) предусмотрели нормы, направленные на ограждение интересов своих граждан (причинителей вреда) от чрезмерных претензий (предусмотрено применение своего  национального права в случае причинения вреда в результате недозволенных действий своих граждан).

Закон страны продавца (lех vеnditоris) является по существу разновидностью личного закона (lех pеrsоnаlis). Специфика в том, что данный принцип применяется к договорным обязательствам. Причем определяющее значение имеет личный закон лишь одной из сторон договора. В соответствии с этим принципом применяется личный закон «продавца». Эта формула прикрепления получила широкое распространение под влиянием Гаагской Конвенции 1955г. о праве, применимом к международной продаже товаров. Продавец при этом понимается в широком смысле, как лицо, обязанное передать товары, выполнить работы или оказать услуги³⁰. В п. 5 ст. 166 Основ «продавец» понимается несколько иначе: «сторона, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания такого договора».

В праве России применение lех vеnditоris предусмотрено в случае отсутствия соглашения сторон о подлежащем применению праве по внешнеэкономическим сделкам. В соответствии со ст. 166 Основ: «При отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве применяется право страны, где учреждена, имеет место жительства или основное место деятельности сторона, являющаяся: 1) продавцом – в договоре купли-продажи; 2) наймодателем – в договоре имущественного найма; 3) лицензиаром – в лицензионном договоре о пользовании исключительными или аналогичными правами; 4) хранителем – в договоре хранения; 5) комиссионером – в договоре комиссии; 6) поверенным – в договоре поручения; 7) перевозчиком – в договоре перевозки; 8) экспедитором – в договоре транспортной экспедиции; 9) страховщиком – в договоре страхования; 10) кредитором – в кредитном договоре; 11) дарителем – в договоре дарения; 12) поручителем – в договоре поручительства; 13) залогодателем – в договоре залога… ».

Закон суда (lех fоri) привязывает к праву государства, суд (или административный орган) которого рассматривает и разрешает дело. По существу при этом суд применяет свое национальное право, игнорируя иностранное право (в соответствующей части, где действует lех fоri). Такая привязка характерна, напр., для процессуального права³¹, а также в большинстве иных случаев, когда национальный законодатель считает недопустимым или нецелесообразным применять иностранное право.

Однако закон суда нельзя сводить исключительно к односторонним коллизионным нормам. Закон суда может быть сформулирован в международном договоре в абстрактной форме без указания на конкретное государство. Например, ст. 4 Конвенции об юрисдикции, применимом праве и признании решений об усыновлении (Гаага, 15 ноября 1965 г., Россия не участвует) предусматривает: «Органы, обладающие юрисдикцией согласно первому пункту статьи 3, с соблюдением положений первого пункта статьи 5, применяют свое внутреннее право к условиям, регулирующим усыновление»³². В данном случае право суда является формулой прикрепления в двусторонней коллизионной норме. В односторонней норме привязку вовсе не принято называть формулой прикрепления (такая позиция преобладает в научной литературе). Поэтому (в целях единообразного употребления терминов) нецелесообразно именовать, например, привязку коллизионной нормы, закрепленной в абзаце 2 ст. 167, «формулой прикрепления». В соответствии с абзацем 2 ст. 167: «Права и обязанности сторон по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда за границей, если стороны являются советскими гражданами и юридическими лицами, определяются по советскому праву». Однако тут не определяется lех fоri как формула прикрепления. Это не формула, а односторонняя привязка к национальному праву в односторонней коллизионной норме.

Закон, избранный сторонами правоотношения (lех vоluntаtis) привязывает к праву государства, которое избрано сторонами. Эта формула сегодня преобладает в сфере внешнеэкономических сделок. Широко распространена она и применительно к иным правоотношениям. Во многом распространению этой формуле способствует диспозитивность норм материального гражданского права. Если стороны могут самостоятельно определять свои права и обязанности в договоре, то нет причин препятствовать им в выборе иностранного права, если это не противоречит основам национального правопорядка и нравственности. Автономия воли широко закреплена и в российских Основах (п. 3 ст. 164, п. 2 ст. 165, ст. 166).

2.2 Пределы применения и действия коллизионных норм

Один из основных принципов международного частного права – применение норм иностранного права не должно нарушать основ местного правопорядка. Национальное право, допуская применение права других государств на своей территории, устанавливает порядок и пределы его применения. В этих целях в международном частном праве выработан особый институт – оговорка о публичном порядке, содержащаяся в праве всех государств и представляющая собой общепризнанное понятие. В самом общем виде оговорку о публичном порядке можно определить следующим образом: избранное на основе отечественной коллизионной нормы иностранное право не применяется и субъективные права, возникшие на его основе, не признаются, если такое применение или такое признание противоречат публичному порядку данного государства.

Первый законодательный акт, содержащий оговорку о публичном порядке, – это ФГК. В ст. 6 ФГК предусмотрено, что нельзя путем частных соглашений отменить действие законов, в соблюдении которых заинтересованы публичный порядок и добрые нравы³³. Такая формулировка называется оговоркой о публичном порядке в позитивном варианте (ст. 24 Гражданского кодекса Алжира). В настоящее время в законодательстве подавляющего большинства государств (Швейцария, Польша, ФРГ, Российская Федерация и др.) принят негативный вариант оговорки о публичном порядке. Например, согласно ст. 5 Закона о международном частном праве Австрии норма иностранного закона не применяется, если ее применение может привести к последствиям, несовместимым с основными началами австрийского правопорядка.

В российском законодательстве применяется негативный вариант оговорки о публичном порядке. В различных законодательных актах используется достаточно похожая терминология: основы правопорядка (публичный порядок) РФ (ст. 1193 Гражданского кодекса, ст. 167 СК), публичный порядок РФ (ст. 244 АПК), суверенитет, безопасность и публичный порядок РФ (ст. 412 ГПК).

Законодательство всех государств основано на единой точке зрения. В применении иностранной правовой нормы может быть отказано, если последствия ее применения несовместимы с публичным порядком данного государства. Недопустимо утверждение о том, что право одного государства противоречит праву другого государства. Национальному публичному порядку могут противоречить не само иностранное право в целом (как целостная правовая система), а только последствия применения его норм. В современном праве считается также неправомерным отказ в применении иностранного права только на том основании, что в соответствующем государстве принципиально иной политический, экономический или правовой строй (абз. 2 ст. 1193 Гражданского кодекса).

Ни в одном законодательном акте не содержится определения категории «публичный порядок». В доктрине постоянно подчеркивается неопределенность и даже неопределимость (ФРГ) данного понятия.

Современная юриспруденция постоянно предпринимает попытки определить категорию «публичный порядок» путем перечисления норм, имеющих сверхимперативный характер в национальном праве и составляющих основу его правопорядка:

-основополагающие, фундаментальные принципы национального публичного права (прежде всего конституционного, уголовного и административного);

-общепризнанные принципы морали и справедливости, на которые опирается национальный правопорядок; национальное самосознание общества;

-законные права и интересы физических и юридических лиц, общества и государства, защита которых является основной задачей правовой системы каждой страны;

-общепризнанные принципы и нормы международного права (включая международно-правовые стандарты защиты прав человека), являющиеся частью правовых систем большинства государств и имеющие примат перед действием национального права³⁴.

Это перечисление не имеет исчерпывающего, закрытого характера. Оговорка о публичном порядке является достаточно «каучуковой» категорией и фактически может быть использована для отказа в применении иностранного права, даже если последствия его применения никак не противоречат основам национального правопорядка. В этой связи в доктрине ссылка на публичный порядок расценивается как правовая патология, аномалия и может применяться только в исключительных случаях. В международном праве установлено, что суд вправе обратиться к оговорке о публичном порядке, если применение иностранного права явно несовместимо с национальным правопорядком (ст. 12 Римской конвенции о праве, применимом к договорным обязательствам, 1986 г.).

В настоящее время в законодательстве большинства государств (Швейцария, ФРГ) параллельно закреплены сходные нормы – оговорка о публичном порядке в негативном и позитивном вариантах. Такая тенденция представляет собой новеллу в международном частном праве и связана с тем, что в любой правовой системе есть особый круг императивных норм, которые не являются частью публичного порядка, но должны применяться всегда, даже если национальное коллизионное право отсылает к иностранной правовой системе. Положение об обязательном применении императивных норм национального закона и является позитивным вариантом оговорки о публичном порядке.

Исходное и общепризнанное положение данной практики заключается в том, что в любой национальной правовой системе есть императивные нормы (не относящиеся к нормам публичного порядка), которые должны применяться всегда, независимо от того, в пользу применения права какого государства решен коллизионный вопрос. Однако сразу же возникают проблемы: каков круг таких норм; необходимо соблюдать только национальные императивные нормы либо и императивные нормы права того государства, с которым отношение наиболее тесно связано, и т. д.?

В российском праве положение о применении императивных норм (оговорка о публичном порядке в позитивном варианте) закреплено в п. 1 ст. 1192 Гражданского кодекса. Определенные императивные нормы российского права применяются всегда, независимо от решения коллизионного вопроса. Законодатель попытался определить круг таких норм: императивные нормы, в которых непосредственно указана обязательность их применения (п. 2 ст. 1209 Гражданского кодекса); нормы, имеющие особое значение для обеспечения прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота. Представляется, что речь идет именно об императивных нормах гражданского законодательства (в первую очередь), семейного и трудового права, публичных нормах с частноправовым эффектом, но не об императивных нормах публичного права, входящих в категорию публичного порядка.

В отечественном праве закреплена и необходимость учета императивных норм иностранного права (п. 2 ст. 1192 Гражданского кодекса). При применении права другого государства российский суд может принимать во внимание императивные нормы права другого иностранного государства, с которым отношение наиболее тесно связано.

3. Теория отсылок в международном частном праве

Одной из наиболее сложных проблем международного частного права является проблема «скрытых коллизий». Именно эти коллизии представляют собой основную причину конфликта квалификаций. В данной ситуации коллодируют не материальные, а коллизионные нормы права разных государств. Скрытые коллизии принято называть «коллизии коллизий», т. е. столкновение именно коллизионных принципов. Такие коллизии возникают тогда, когда один и тот же термин применяется к абсолютно разным по существу явлениям (например, личный закон индивида понимается в разных странах либо как закон государства гражданства, либо как закон домицилия). Скрытые коллизии (коллизии коллизий) могут иметь и позитивную, и негативную форму. Позитивные коллизии коллизий проявляются, когда два и более правопорядка одновременно претендуют на регулирование одного и того же отношения. Негативные коллизии коллизий имеют место, когда ни один из возможно применимых правопорядков не соглашается регулировать спорное правоотношение.

Скрытые коллизии лежат в основе теории отсылок: обратной отсылки и отсылки к третьему закону (rеnvоi первой и второй степеней). Обратная отсылка означает, что избранное на основе коллизионной нормы страны суда иностранное право отказывается регулировать спорное отношение и отсылает обратно к закону суда (отсылка первой степени). отсылка к третьему закону имеет место в случае, когда избранный иностранный правопорядок не содержит материального регулирования данного отношения, а предписывает применить право третьего государства (отсылка второй степени). Гипотетически возможны и дальнейшие отсылки к праву четвертого, пятого и т. д. государств. Причинами появления отсылок являются не только скрытые коллизии, но и сам характер коллизионной нормы: это норма абстрактного, общего характера, отсылающая к иностранному правопорядку в целом, к иностранной правовой системе вообще, в том числе не только к материальному, но и к коллизионному праву. Непосредственной причиной возникновения отсылок являются негативные коллизии коллизий³⁵.

Теория отсылок появилась в международном частном праве в ХIХ в. Доктрина права практически всех государств придерживается единой позиции. Теория отсылок – одна из наиболее сложных проблем современного международного частного права. Проблема отсылок имеет принципиально различное правовое регулирование в законодательстве разных стран. В зависимости от особенностей этого регулирования можно выделить следующие способы решения: