Тоталитаризм и его сущность

насилием  над духом, подкрепляется насилием физическим. Двойной гнет разлагает

личность, гасит ее мыслительные способности, оставляя место лишь почти 

непроизвольным  рефлексам энтузиазма и страха.  

Такое давление со стороны государства  ликвидирует не только любую оппозицию, но

и любую  попытку к инакомыслию.  

Террор  нанес огромный ущерб нации, практически уничтожив ее генофонд:

представителей  интеллигенции, людей науки уничтожали как относящихся к 

буржуазии, как "социально-чуждых".  

Очень точно описал атмосферу государственного террора С. Цвейг: "Систематически

совершенствуемый, деспотически осуществляемый государственный террор

парализует  волю отдельного человека [ночное ожидание - а за кем пришли? а не за

мной?-и  никакой попытки к сопротивлению. ] , ослабляет и подтачивает всякую

общность. Он въедается в души, как изнурительная болезнь, и ... вскоре всеобщая

трусость  становится ему помощником и прибежищем, потому что, если каждый

чувствует себя подозреваемым, он начинает подозревать  другого, а боязливые из-за

страха  еще и торопливо опережают  приказы и запреты своего тирана. "[11]. А

боязливым может стать практически любой - наказание за недонесение закреплено

законодательно.  

Экономическая автаркия, государственное планирование и принудительный труд в тоталитарном государстве. 

Пятый признак - экономическая автаркия при жесткой регламентации экономики и

существенной  доле внеэкономических форм принуждения.  

Появление тоталитарных тенденций в общественном развитии было обусловлено 

выходом ряда стран из патриархального, феодального  состояния и включением их в 

новую систему государств с развитой экономикой. При этом развивающиеся

государства вступали в конфликт с уже развитыми, занимая подчиненное положение,

подобное  положению полуколоний. Отсюда стремление к экономической автаркии

как залога независимоcти.  

С точки  зрения внутреннего развития тоталитарному режиму также требовалась

жестко  регламентированная, замкнутая на государство  экономическая структура. Более 

того, стоящей  у руководства группировке была необходима такая экономическая 

структура, которая не просто замыкалась на государство, но в значительной степени

зависела  от воли лидеров.  

Коммунистические  вожди , искренне убежденные в своем  знании экономических 

законов, считали, что могут с научной  точностью управлять производством.  

В Германии автократическая форма власти, наводящая "железной рукой" "новый

порядок" в стране, была для монополий предпочтительнее сложного механизма 

демократического  государства.  

И в  Германии, и в СССР не терпящая никакой  оппозиционной организации 

тоталитарная  политическая структура, которая практически свела на нет роль

профсоюзов(или  они служили орудием пропаганды), позволяла эксплуатировать труд

самыми  изощренными способами.  

Жесткая централизация и террор позволяли  в Германии тесно связанным с  режимом 

монополиям  извлекать максимальные прибыли при минимальных издержках. А

монополии благодаря финансовой помощи создавали  для руководства фашистского 

режима  экономическую базу.  

Тоталитарным  характером собственности, как и  слишком значительной ролью,

которую в экономике играла идеология, можно объяснить особую ситуацию с

производителями при коммунизме. Свобода труда  в Советском Союзе была

ограничена  сразу после революции, а полностью  с ней было покончено в 1940 году.  

Постоянно использовались трудовые лагеря, где  в полной мере был использован голод

как важнейший  стимул к труду. Границ между лагерями и фабричным трудом

практически не было.  

Трудовые  лагеря и разного рода "добровольные" трудовые акции, например

субботники , обязательные сверхурочные, являлись тяжелейшей, крайней формой

несвободного  труда. Они могли иметь временный  характер, сам же несвободный труд

- явление  при коммунизме постоянное, в  зависимости от потребностей  момента более 

или менее  ярко выраженное.  

Работник  был поставлен в такое положение, что свой товар - рабочую силу он должен

был продавать  на не зависящих от него условиях без  возможности найти другого,

лучшего работодателя.  

Партийная бюрократия, монопольно владея природными ресурсами, осуществляя 

политическую  диктатуру,  обрела право диктовать на каких и в каких условиях люди

будут трудиться.  

При такой  системе невозможны свободные профсоюзы, а забастовки-явление 

исключительное.  

Отсутствие  забастовок коммунисты объясняли тем, что рабочий класс якобы находится 

у власти и опосредованно - через "свое" государство и "авангард" – КПСС – является

собственником средств производства:таким образом, забастовки были бы направлены

против  него самого.  

Настоящая причина в том, что партбюрократия располагала всеми ресурсами (и 

аппаратом подавления в том числе) и, главное, рабочей силой: любая эффективная

акция против нее, если она не носит всеобщего  характера, была трудноосуществима.  

Забастовки - проблема скорее политическая , нежели экономическая. А в Советском 

Союзе проблем нет: именно для того чтобы скрыть их, произошел расстрел мирной

демонстрации  в Новочеркасске в 1962 году. Об этом не узнали бы, если б не

А.И.Солженицын, рассказавший всему миру об этом.[12] 

Как только все материальные богатства были сосредоточены в одних руках, возникла

необходимость планирования. Центр тяжести планирования в любой 

коммунистической  системе был на отраслях, имеющих  решающее значение для 

политической  стабильности режима. Ими были тяжелая  и военная промышленность;

им было подчинено все. Как следствие, возникала неизбежная несбалансированность

и различные  перекосы.  

Идеологические  и политические мотивы в большей  степени, чем интересы

национальной  экономики как единого целого, являлись движущей силой 

коммунистического планирования.  

Именно  эти мотивы являлись доминирующими каждый раз, когда режим должен был

выбирать  между экономическим прогрессом, уровнем жизни народа и своими

политическими интересами.  

Некоторые исследования тоталитаризма. 

В 30-45-х  годах предпринимались многочисленные попытки выявить структурную и

функциональную  общность тоталитарных диктатур на основе сравнительного

изучения  большевизма и фашизма.

Первым  следует назвать В. Гуриана(1931), дальнейшие исследования связаны с 

именами М. Лернера(1935), Т. Кона(1935), К. Хаеса(1940), Ф. Боркенау(1940) и С.

Ноймана(1942), а также Дж. Оруэлла "Скотный  двор"(1945) и К. Р. Поппера "The open

society and its enemies. "("Открытое общество  и его враги", 1945).  

В это  время происходило перерождение таких писателей, как Франц Боркенау, Виктор

Голланц, Артур Кестлер, Джордж Оруэлл и Игнасио  Силоне, которые под влиянием

политики  советских коммунистов во время  гражданской войны в Испании  и 

театрализованных  судов в Советском Союзе, а  также пакта Гитлера со Сталиным

пришли  к выводу об однотипности практики господства большевиков и фашистов.  

Высший  пункт развития теории тоталитаризма  приходится на 50-е годы. Началом этой

фазы  можно считать роман Оруэлла "1984" (1949), а ее конец приходится на середину

60-х  годов.  

К работам  этого периода относятся труды  Х. Арендт "Происхождение тоталитаризма"

(1951), Д.  Л. Туллина (1952), К. Й. Фридриха (1954 и 1957), З. К. Бжезинского (1956),

К. Д. Брахера (1957), Г. Лейбхау (1958), Фридриха и Бжезинского "Тоталитарная

диктатура и автократия" (1956), М. Драхта (1958), Т. Буххайма (1960 и 1962), Р.

Левенталя (1960) и Раймона Арона "Демократия и тоталитаризм" (1965).  

Эти люди рассматривали феномен тоталитаризма  каждый раз своими особыми 

методами:философии  и "беллетристики", истории, конституционного права,

политологии и социологии.  

Романы  Кестлера("Слепящая тьма") и Оруэлла, прежде всего, конечно, "1984", который 

сильнее всех остальных повлиял на общественное представление о тоталитарных

диктатурах, а также роман Е. Замятина "Мы"(1920), можно рассматривать как

конкретизацию некоего идеального типа: особенности  тоталитарных диктатур стали 

основой описания жизненных связей, в результате чего создается сгущенный, во

многом  утрированный образ-антиутопия, которая соотносится с эмпирическим

анализом  и объяснением реальной системы, как карикатура с портретом.  

Все вышеперечисленные  исследователи либо жили на Западе, либо туда

эмигрировали. 

У М. Джиласа, автора нескольких исследований о коммунизме, из которых наиболее

значительной  является "Новый класс", необычная  судьба.  

В начале 1953 М. Джилас стал одним из четырех  президентов новой Югославии, в 

конце 1953 года-председателем Союзной народной скупщины. Конфликт с