Особенности формирования и развития рыночных отношений в переходной экономики России

3) приватизация не выполнила ни одной из своих главных задач — привлечения крупных стратегических инвесторов и крупных прямых инвестиций. Российский частный капитал в ходе приватизации стремился по дешевке получить государственную собственность, зачастую;

не задумываясь о перспективах ее дальнейшего эффективного использования. Иностранные же инвесторы или предпочитали создавать предприятия заново, или ограничивались в основном портфельными инвестициями;

4) не оправдались надежды на денежную приватизацию как важный источник доходов государственного бюджета;

5) произошло усиление социальной дифференциации не только по доходам, но и по имуществу. Вскоре после завершения массовой приватизации начался активный процесс перераспределения акций, полученных работниками предприятий на ваучерном этапе, в пользу директорского корпуса.

В ходе приватизации собственниками предприятий становились как инсайдеры (внутренние акционеры) — управляющие и работники, так и аутсайдеры (внешние акционеры) — банки и иностранные инвесторы.

Приватизация по второму варианту льгот привела к преобладанию на промышленных предприятиях владельцев-инсайдеров. Поданным выборочного обследования 200 предприятий в 1994 г., дирекция владела 8% акций, работники — 58, аутсайдеры — 21 и государственные фонды имущества — 13%. В результате у крупных предприятий появилось много формальных собственников. В открытых акционерных обществах некоторые собственники-аутсайдеры появились на предприятиях вопреки желанию дирекции и работников.[1]

В условиях крайней нехватки у приватизированных предприятий инвестиций для проведения технической модернизации возникла проблема, известная как «дилемма внутренних акционеров». Суть ее в том, что внутренние акционеры (в российских условиях — дирекция и работники) либо отказываются от контрольного пакета в пользу внешнего инвестора в расчете на получение необходимых инвестиций, либо сохраняют его за собой в расчете на другие возможные источники инвестиций (собственные накопления, кредит, государственные ресурсы). Однако внешние инвесторы в условиях высокого риска капиталовложений стремятся к установлению своего полного контроля над предприятием. Во многих случаях аутсайдеры не располагали финансовыми возможностями для инвестиций, но рассчитывали получить доход.

Уже в ходе денежной приватизации 1995-1998 гг. широко распространился конфликт между внешними инвесторами и менеджерами. суть конфликта заключалась в том, что интересы некоторых внешних акционеров столкнулись с интересами директората, который не желал уступать хотя бы часть полномочий по управлению предприятием. Одновременно прежнее руководство предприятий продолжало считать приоритетной задачей наращивание или сохранение объемов производства, а не максимизацию прибыли.

В свою очередь, аутсайдеры не желали вкладывать инвестиции в приватизированные предприятия не только по причине их нехватки, но и из-за разворовывания средств директорами.

После окончания массовой приватизации развернулся процесс перераспределения собственности. Перечислим его основные тенденции в современных условиях:

         продолжающееся сокращение доли работников и дирекции;

         значительное увеличение доли внешних крупных инвесторов (коммерческих банков, инвестиционных компаний);

         неуклонное сокращение доли государства.

Опыт показал, что переход государственной собственности в руки трудовых коллективов — это лишь начало длительного процесса, в ходе которого разрушились государственные монополии, но не сложилась частная собственность. В российской экономике на ваучерном этапе приватизации был создан сектор акционерных предприятий.

По сути, они не являются ни государственными, ни частными. Превращение госпредприятий в открытые АО привело к громадному повышению роли дирекции, получившей возможность распоряжаться в собственных интересах не принадлежащим ей капиталом.

Отсутствие эффективного собственника на многих приватизированных трудовыми коллективами предприятиях стало причиной массового разворовывания ресурсов как дирекцией, так и работниками. Это обстоятельство стало важным фактором криминализации хозяйственной жизни.

Главной тенденцией процесса перераспределения является дальнейшая концентрация собственности. В ходе этого процесса используются такие вопиющие нарушения корпоративного законодательства, как вычеркивание неугодного акционера из реестра; голосование на общем собрании акционеров поднятием руки, а не по принципу «одна акция — один голос»; утаивание или задержка информации об общем собрании; введение пороговых величин пакета акций для участия в управлении АО; принудительная скупка акций у мелких акционеров по заниженной цене и др.[1]

Несмотря на рост доли внешних акционеров в капитале акционерных обществ, роль аутсайдеров в управлении пока не соответствует их возрастающей доле в капитале АО.

Доля государства в акционерном капитале большинства приватированных предприятий (за исключением стратегических отраслей ряда крупнейших АО) фактически не играет существенной роли.

Большими трудностями складывается система управления пакетом акций, принадлежащих государству.

В начальный период российской приватизации широкое распространение получила идея о том, что неважно, кем были исходные собственники.

Поскольку рынок быстро перераспределяет собственность в пользу эффективных собственников. Отчасти это происходит на деле, отчасти реализация этой идеи блокируется слабостью вторичного фондового рынка, значительной криминализацией экономики, государственной поддержкой неэффективных предприятий и также целых отраслей.[2]

Формирующаяся в России частная собственность на средства производства носит переходный, неустойчивый характер. Эта собственность создается фактически заново, причем в силу обстоятельств своего возникновения она нередко выступает недостаточно легитимной. Неустойчивость частной собственности проявляется во всех отношениях: приватизированное имущество может быть возвращено государству; всеобщие неплатежи делают зыбкими права собственников на предприятия, которые можно в любой момент обанкротить. Контрольные пакеты акций на приватизированных предприятиях еще в течение длительного времени будут переходить из рук в руки пока не сложится оптимальная структура собственности. В настоящее время говорить о стабилизации структуры собственности в российской экономике пока не приходится.

1. Формирование рыночной экономики требует преодоления тотального огосударствления, которое отличало административно-командную систему в СССР. Многообразие форм собственности складывается как в результате приватизации, так и создания новых частных коллективных предприятий

2. Приватизация представляет собой продажу или безвозмездную передачу государственной собственности физическим и юридическим лицам трудовым коллективам.

3. В России применялись следующие основные методы приватизации: прямая продажа за деньги государственных активов; льготная продажа и бесплатная

передача активов работникам и администрации предприятий; массовая ваучерная приватизация.

4. Россия прошла следующие этапы перераспределения собственности: спонтанная приватизация (1987—1991); массовая приватизация (1992-1994); денежная приватизация и перераспределение акционерного капитала (с 1994 г.).[1]

5. В России в основном завершена малая приватизация — переход в частную собственность мелких предприятий торговли, общественного питания, сферы услуг. Большая приватизация (акционирование и распределение активов крупных предприятий) происходит довольно медленно и с немалыми трудностями.

6. Приватизация земли в России практически не началась, а оборот земли в основном сводится к передаче участков в аренду.

7. После завершения массовой приватизации началось перераспределение собственности путем сокращения доли трудовых коллективов и дирекции предприятий (внутренних акционеров) и повышение удельного веса сторонних инвесторов (внешних акционеров).

2. Государство в переходной экономике России

2.1 Финансовая стабилизация в переходной экономике

Россия в начальный период рыночных реформ фактически не имела иного выбора, кроме проведения финансовой стабилизации по ортодоксальному варианту с использованием денежного якоря при сохранении определенной степени подвижности обменного курса.

Выбор ортодоксального варианта определялся, видимо, тем обстоятельством, что для гетеродоксного сценария важным условием является социальный договор между правительством, трудом и капиталом. При высокой социальной коифликтности, что выразилось в расколе российского общества примерно пополам на сторонников и противников рыночных реформ, гетеродоксный вариант был практически невозможен.

Другими факторами, обусловившими выбор российским правительством ортодоксального варианта финансовой стабилизации, явились:

• тотальный дефицит товаров и услуг вследствие развала товаропроводящей сети в конце 1991 г.;

• образование и нарастание значительного «инфляционного навеса» (т.е. превышение денежной массы предлагаемой массы товаров и услуг при неизменном уровне цен);

• высокий дефицит госбюджета (около 30% ВВП в IV квартале 1991 г.).[1]

Выбор денежного якоря был вызван невозможностью использования валютного якоря. Дело в том, что фиксация обменного курса могла обеспечить устойчивое снижение инфляции при условии, что вначале стабильность курса будет поддержана при помощи солидных валютных резервов. Однако в начале 1992 г. валютный запас России не превышал уровня, необходимого для оплаты импорта в течение одного месяца. Россия не получила внешние финансовые ресурсы, достаточные для создания и поддержания так называемого стабилизационного фонда.

В России в основном применялся ортодоксальный вариант финансовой стабилизации: либерализация цен, повлекшая за собой ликвидацию «инфляционного навеса» в экономике, проведение более или менее жесткой денежно-кредитной политики. Наряду с денежным якорем с лета 1995 г. использовался и валютный якорь (введение валютного коридора, действовавшего до сентября 1998 г.). В рамках данной политики ЦБ РФ устанавливал два контрольных показателя: денежной базы и динамики колебаний валютного курса в пределах установленного коридора.

Вместе с тем использовались и элементы гетеродоксного сценария: ограничение денежных доходов населения путем взимания в 1992—1995 гг. налога на превышение норматива оплаты труда, введение единой тарифной сетки по оплате работников бюджетной сферы, массовые невыплаты заработной платы в государственном секторе, обесценение денежных вкладов населения в Сберегательном банке в результате либерализации цен. Применялись и меры, направленные на сдерживание роста цен и тарифов (постепенный отпуск цен и тарифов на энергоресурсы, железнодорожный транспорт, коммунальные услуги, социально значимые товары вроде хлеба и молочных продуктов).

В качестве наиболее общего критерия может служить возобновление устойчивого экономического роста. Вызванный применением любого из сценариев постстабилизационный шок (снижение реальных доходов населения, спад производства, увеличение безработицы) должен смениться ростом производства на фоне достигнутого снижения уровня инфляции.

В более узком смысле критерием финансовой стабилизации считается снижение годового уровня инфляции до 20—40%.

С учетом более узкого критерия финансовая стабилизация в России была достигнута к середине 1996 г. (ежемесячный рост потребительских цен снизился до уровня менее 2%). Финансовая стабилизация при «ползучей» инфляции сохранялась вплоть до финансового кризиса 1998 г. Однако в течение этого периода не сложились достаточные предпосылки для перехода к устойчивому экономическому росту;, Часть российских экономистов считала, что стабилизация достигнута в форме «отложенной инфляции», т.е. за счет массовой невыплаты заработной платы и невыполнения государственным бюджетом своих обязательств по оплате товаров и услуг для государственного потребления.[1]

Последствия финансовой стабилизации в России.

Подавление высокой инфляции в 1996-1997 гг. было достигнуто весьма дорогой ценой и на непродолжительный срок. Во-первых, жесткая антиинфляционная политика привела к падению платежеспособного спроса предприятий и населения, что, в свою очередь, повлекло за собой резкое сокращение производства.

Подавление высокой инфляции не привело к немедленному возобновлению экономического роста на основе притока инвестиций в реальный сектор (этому, в частности, противодействовали чрезмерная зависимость от импорта, политическая нестабильность и высокая криминализация экономики).

Во-вторых, проводившееся более или менее последовательно сдерживание роста денежной массы вызвало повсеместный дефицит ликвидных ресурсов у предприятий, всеобщую нехватку денег. Это вызвало не столько банкротство убыточных предприятий (как наде­ялись реформаторы), сколько взрывной рост неплатежей, резко осложнивший хозяйственные связи и социальные отношения.

В-третьих, минимизация дефицита госбюджета, осуществлявшаяся прежде всего за счет расходов на оборону и социальные цели, привела к неспособности государства оказывать общественные услуги. Это выразилось в глубоком кризисе ряда важнейших институтов государственной власти (армия, правоохранительные органы), а также в развале всей системы социальных услуг (образование, здравоохранение, наука и т.д.).

В-четвертых, меры по укреплению рубля с помощью валютного «коридора» повлекли за собой значительный рост импорта, что обусловило очень сильную зависимость динамики цен на внутреннем рынке от цен импортируемых товаров. Поэтому девальвация рубля в августе — сентябре 1998 г. привела к новому взрыву инфляции. Однако одним из последствий девальвации стал рост импортозамещения и ослабление вышеуказанной зависимости.