Шпаргалка по "Журналистике"

Герцен много сделал для развития газетно-журнальных жанров революционного издания. У него появился прообраз передовой  статьи. Он ввел много рубрик: «Под суд», «Правда ли?», «Под спудом», очень ярким сделал отдел мелких критических корреспонденции под названием «Смесь», успешно использовал памфлет, мастерски вел комментирование сообщений из России. Горячий патриотизм был основой всех разоблачений Герцена, его критики.

Однако Герцену присущи в  это время были и определенные иллюзии. Он еще верил в добрые намерения дворянского царя Александра II, он еще полагал возможным прогресс страны по доброй воле дворян, надеялся на отмену крепостничества «сверху». В конце 1850-х годов Герцен обращается с рядом открытых писем к царю, где выражает свою надежду, что царь не позволит дальше обманывать себя и даст свободу крестьянам. Надо сказать, что уже сам факт обращения частного лица, журналиста, к царю-самодержцу всея Руси как равному гражданину было невиданной дерзостью. Такое обращение Герцена несло в себе революционный заряд, заряд непочтения. Но все же это была слабость Герцена, что было проявлением либеральных колебаний, надежд на добрую волю царя. Такая позиция Герцена вызвала протест со стороны последовательных русских демократов, какими были Чернышевский и Добролюбов. Но, конечно, эти либеральные ноты у Герцена были лишь отступлением от демократической линии, а не выражением существа его издания. Главная причина этих колебаний пояснена В.И. Лениным в статье «Памяти Герцена». Герцен, выехавший из России в 1847 г., не мог еще видеть в ней революционного народа: народ спал, задавленный веками крепостнического гнета. Но стоило Герцену увидеть революционный народ в шестидесятые годы, он твердо встал за революцию.

Реформа 1861 г., которую царское правительство  все же вынуждено было провести и  отменить крепостное право, сначала  обрадовала Герцена, но анализ условий  освобождения еще раз раскрыл  глаза Герцену на антинародную политику в крестьянском вопросе правительства. Восстания крестьян против условий освобождения, которые снова закабаляли, обезземеливали их, заставили Герцена повести более решительно пропаганду революционной борьбы за волю и землю.

Герцен и особенно Огарев критикуют крестьянскую реформу 1861 г. «Народ царем обманут», — пишет «Колокол» в июле 1861 г. Герцен дает широкую информацию и комментарий к восстаниям в России против реформы. «Русская кровь льется», — пишет Герцен о карательных мерах царского правительства. Особенно его потрясло восстание в селе Бездна, где были расстреляны крестьяне и убит их предводитель Антон Петров.

Теперь Герцен и Огарев прямо  обращаются к русскому народу и революционной  молодежи с призывом к восстанию  против самодержавия. Герцен осуждает правительство за арест и ссылку вождя русской демократии — Н.Г. Чернышевского. Огарев пишет ряд прокламаций, обращенных к войску, молодежи. «Заводите типографии!», — советуют они революционерам в России. Герцен решительно рвет с либералами (Тургеневым и др.), которые встали на сторону правительства.

Особенно ярко революционные убеждения  Герцена и Огарева проявились в связи с польским восстанием 1863 г. Русское общество, в том числе  либеральное, было охвачено патриотическим шовинизмом, царские войска жестоко расправлялись с повстанцами.

В этих условиях Герцен принял сторону  повстанцев. Он привлек в «Колокол»  В. Гюго для поддержки польского  восстания. В. Гюго написал обращенные к русским войскам пламенные  слова: «Перед вами не неприятель, а пример». Резко осудил «Колокол» главаря консервативной русской журналистики Каткова, который требовал расправы с мятежными поляками. Катков, в свою очередь, начал публичную дискредитацию идей Герцена.

Успех «Колокола» все годы издания  был чрезвычайным. Россия, по свидетельству современников, была наводнена этой революционной газетой.

Однако в России революционная  ситуация конца 50-х — начала 60-х  годов не переросла в революцию  — стихийные крестьянские бунты  не могли привести к успеху. Царизму  удалось справиться с кризисом, изолировать вождя русской революционной демократии Чернышевского, сослав его в далекую Сибирь.

В связи с таким положением в  стране «Колокол» стал выходить реже и в 1867 г. перестает издаваться вовсе. Испытав сожаление, что революция  в России не осуществилась, Герцен в последний год издания «Колокола» начинает все чаще обращаться к фактам революционной борьбы европейского пролетариата, деятельности I Интернационала, организованного К. Марксом. Особенно интересными в этом отношении являются «Письма к старому товарищу», написанные уже после закрытия «Колокола». Это обращение к концу жизни (Герцен умер в 1870 г.) к I Интернационалу подчеркивает чуткость русского журналиста ко всем новым фактам революционной деятельности на Западе. Но главная боль Герцена была в России: ни свободы, ни демократии в ней не осуществилось.

Следует отметить, что идеи Белинского и Герцена оказали большое  воздействие на многих общественных и литературных деятелей народов  России и славянских стран последующих  десятилетий.

28. Журналистская деятельность  В.Г. Белинского.

С 1834 Белинский печатался в “Телескопе”  Надеждина. В том же году “Молва” (газета, приложение к “Телескопу”) публикует его первую большую  работу “Литературные мечтания” (критик приходит к выводу, что в России нет литературы, но не воспринимает это трагически, считая, что перед литературой в России открыто будущее).

В 1835 Надеждин уезжает за границу, и Белинский назначен временным  редактором “Телескопа”. Белинский  пишет статьи о Гоголе, Баратынском, Бенедиктове, Кольцове, выступает как переводчик и рецензент. “Ранний” Белинский придерживался идеалистических представлений о литературе (“Литература сама себе цель, и вне себя цели не имеет”). “Поздний” Белинский (в период “Отечественных записок” и “Современника”) большое внимание уделяет политическим идеям. В литературе он ищет прежде всего отражения “действительности”. Еще в “Телескопе” Белинский активно боролся с романтическим направлением в литературе (Бенедиктов, Марлинский); в статье “О русской повести и повестях г. Гоголя” он выступает как первооткрыватель нового писателя и нового направления в литературе (основной критерий Белинский - “верность действительности”; по мнению критика, творчество Гоголя отличают простота вымысла, народность, оригинальность и “совершенная истина жизни”). В статье “Ничто о ничем” Белинский попытался создать теорию журналистики; он считал, что главное для журнала - “иметь собственную физиономию”, направление. В 1836 “Телескоп” закрыли за публикацию “Философического письма” Чаадаева.

В 1838 Белинский начинает печататься в реорганизованном журнале “Московский  наблюдатель” (организовали в 1835 В. П. Андросов, М. П. Погодин и С. П. Шевырев, в 1837 журнал перешел в руки книготорговца  Н. С. Степанова) и в “Литературных  прибавлениях к “Русскому инвалиду”” Краевского. В конце 30-х годов Белинский переживает идейный кризис, который сменяется периодом “примирения с действительностью” (1838 - 40 гг.) - Белинский исходил из формулы Гегеля “Все разумное действительно, и все действительное разумно”. В начале 1839 “Московский наблюдатель” был прекращен из-за материальных трудностей, и Белинский переходит в “Отечественные записки” А. Краевского. 40-е гг. - “петербургский” период в творчестве Б., период преодоления “примиренческих” настроений.

“Отечественные записки ” начал в 1820 выпускать П. Свиньин, а в 1838 сдал журнал в аренду А. А. Краевскому. С приходом в 1839 Белинского, который внес в журнал доктрину, у “ Отечественные записки ” появилось “лицо”, направление. Журнал был очень разнообразен (8 отделов - современная хроника России, наука, словесность и художества, критика, домоводство, с/х и промышленность, библиография и смесь), по замыслу Краевского, “Отечественные записки” должны были носить “энциклопедический характер”. По условиям договора, Белинский должен был вести отдел критики и библиографическую хронику. К тому времени Белинский был уже вполне сложившимся, профессиональным журналистом. С его точки зрения, полемика была очень важна для журнала. Белинский выступал также за повышение качества беллетристики и литературно-критических материалов журнала. В 40-е гг. в “Отечественные записки” публикуются сочинения Лермонтова, Кольцова, Баратынского, Григоровича и др.; широко представлена западноевропейская литература - Шекспир, Гете, Гейне, Жорж Санд, Диккенс. Статья Белинского “Речь о критике”: новые принципы рассмотрения литературных произведений; критика названа составным элементом искусства, выразительницей общественного мнения, орудием воспитания. Белинский пишет статью о Державине, начинает серию статей о Пушкине; регулярно делает годовые обзоры русской литературы.  Белинский защищает творчество Гоголя и всех представителей “натуральной школы”, “реализм” и “народность”, причем его понимание народности отличается от славянофилов и др. (он понимает ее как воплощение идеалов народа, правдивость в изображении любых сторон действительности и в конечном счете – защиту интересов народа, а не как квасной патриотизм, использование внешних атрибутов национальной жизни, идеализацию прошлого и тем более самодержавия).

С отходом Белинского от “примирения  с действительностью” “Отечественные записки” приобретают антикрепостническое  направление. Но в то же время многие публицисты журнала негативно относились и к западноевропейскому капитализму. В статье “Парижские тайны” Белинский раскрывает “противоречия” буржуазной демократии (пролетарий и капиталист равны перед законом, но от этого пролетарию ничуть не легче). В середине 40-х гг. в журнале назревают серьезные противоречия. Краевского не устраивала политическая острота выступлений Белинского, и он пытался сдерживать его порывы, заваливая черновой работой, и к тому же мало платил ему. В 1845 Белинский участвует в предпринятом Некрасовым издании сборников “Физиология Петербурга” и “Петербуржский сборник” (Некрасов, Григорович, Достоевский, Даль и др.) - это ознаменовало рождение так называемой “натуральной школы” (термин Ф. Булгарина), “гоголевского направления” в литературе, а вступительная статья Белинский к одному из сборников стала как бы манифестом этого направления.  В 1846 Белинский окончательно уходит из “Отечественных записок».

В 1846 Некрасов и Панаев купили у  Плетнева пушкинский “Современник”. Белинский поддержал эту идею. Он перешел в “Современник”, который, по признанию Некрасова, создавался прежде всего для Белинского, был наиболее влиятельным участником “Современник”, ему предоставили полную свободу действий, и он определял идейное направление журнала. Он положил начало размежеванию либерально-дворянской и революционно-демократической тенденций в журналистике, которое продолжили Чернышевский и Добролюбов. До 1859 “Современник” оставался литературным журналом, хотя произведения подбирались с острой социальной проблематикой. В журнале господствовала проза, стихов почти не печатали. Из зарубежных авторов  - Жорж Санд, Ч. Диккенс, П. Мериме, Г. Филдинг, Шекспир, Гете. Хорошо был поставлен отдел критики и библиографии.

Статьи Белинского “Взгляд на русскую  литературу 1846 года”, “Взгляд на русскую  литературу 1847 года”, “Ответ “Москвитянину””, рецензии на повторное издание “Мертвых душ” Гоголя, его “Выбранные места из переписки с друзьями”  и др. В “Современнике” не было четкого разделения критических и библиографических статей (на это указывал сам Белинский в обзоре литературы за 1846), жанр отзыва определялся важностью и художественными достоинствами произведения. Статьи Белинского в первую очередь придавали направление “ Современника”.

В статье “Взгляд на русскую литературу 1846 года” критикует славянофилов, но все же не отрицает их заслуг  - они поставили вопрос о путях развития России, хотя ответ на него дали, по мнению Белинского, неверный. Белинский излагает не только свои литературные взгляды, но и политическую программу. Рассуждая о русской литературе, Белинский затрагивает и общественно-политические вопросы, в частности, проблемы ликвидации крепостничества, движения России по пути прогресса, в котором западноевропейские страны значительно ее опередили.

В “Письме к Гоголю”, написанном за границей без оглядки на цензуру, Белинский резко оценивает покаянные мотивы книги Гоголя, его попытки идеализировать самодержавие и т. д. Обращаясь к Гоголю публично, т. е. в рецензиях на его книгу, помещенных в “Современнике” - подцензурном издании - Белинский не мог себе этого позволить. В 1847 позиции “натуральной школы» значительно укрепились. “Взгляд на русскую литературу 1847 года” - последняя большая статья Белинского  в “ Современнике”

Белинский умер в мае 1848. Его смерть совпала с наступлением политической реакции (т. н. “мрачного семилетия” - 1848 - 1854). Несмотря на это, не одно поколение русских критиков и публицистов (особенно разночинцев по происхождению) находилось под влиянием личности и творчества Белинского. После его смерти Никитенко отказался от редактирования “ Современника”, и редактором журнала становится И. Панаев (неофициальным руководителем “Современника” остается Некрасов).

29. Русская печать в  годы «мрачного семилетия». «Бутурлинский  комитет».

Западноевропейская революция 1848 г. оказала сильное влияние и  на общественное движение в России: нарастают волнения крестьян, поднимается народ в Польше и Прибалтике, возникают страх и паника среди дворянства, усиливаются революционные и оппозиционные настроения у передовой русской интеллигенции. Не только петрашевцы, Герцен, молодой Чернышевский, но даже такие умеренные либералы, как Никитенко, начинают питать надежды на перемены в общественно-политическом режиме России. 
Однако этим надеждам не суждено было сбыться. Николай I осуществил военное вмешательство в европейские события и жестоко подавил революцию в Венгрии. Неспокойные губернии России были наводнены войсками, везде усилены полицейские меры. В университетах значительно сократили число студентов, из учебных дисциплин изъяли философию, носились даже слухи о предполагаемом закрытии университетов. Сам министр Уваров был заподозрен в либерализме и должен был уступить свое место Ширинскому-Шихматову, про которого современники говорили, что он объявил русскому просвещению «шах» и «мат» одновременно. 
В связи с событиями 1848 г. особенное внимание правительства привлекли русская литература и журналистика. Как известно, Николай I учредил особый комитет, которому было поручено тщательно обследовать содержание выходивших журналов и действия цензуры. Комитет работал под председательством князя А. С. Меншикова в составе сановников: Бутурлина, Строганова, Корфа, Дубельта и Дегая. Как и следовало ожидать, отзывы о «Северной пчеле», «Библиотеке для чтения», «Москвитянине» оказались для этих журналов благоприятны. Совсем иначе были оценены «Отечественные записки» и «Современник». Краевскому и Никитенко, редакторам этих изданий, пришлось явиться в Третье отделение, где их обязали подпиской в том, что они впредь будут стараться «давать журналам своим направление, совершенно согласное с видами нашего правительства, и что за нарушение этого при первом после сего случае им запрещено будет издавать журналы, а сами они подвергнутся наистрожайшему взысканию и поступлено с ними будет, как с государственными преступниками». Некоторые сотрудники «Отечественных записок» и «Современника» пострадали от деятельности «меншиковского комитета» гораздо больше, чем редакторы журналов. M. E. Салтыкову, на «неблагонамеренность» повести которого «Запутанное дело», помещенной в «Отечественных записках», обратил особое внимание Дегай, пришлось отправиться в ссылку в Вятку, и нет никакого сомнения, что только преждевременная смерть спасла Белинского от правительственных репрессий. Но этим не исчерпываются результаты деятельности комитета. Он предложил министру народного просвещения усилить надзор за статьями, предназначенными для публикации в периодике, не допускать перепечатки статей, уже одобренных цензурой, без нового их просмотра, запретить высказываться в печати о правительственных мероприятиях. 
Поскольку «меншиковский комитет» установил «вредное направление» в русской журналистике и серьезные упущения цензуры, оказалось необходимым учредить постоянный комитет по делам печати. Такой комитет и был создан в 1848 г. под именем «комитета 2 апреля», или «бутурлинского», по имени его председателя Бутурлина, мракобесие которого имело анекдотический характер. Бутурлин говорил, что евангелие следовало запретить за демократический дух, настаивал на закрытии университетов, находил даже в акафистах богородице «опасные выражения» и утверждал, что формула Уварова «православие, самодержавие, народность» – революционный лозунг. Кроме Бутурлина, членами комитета были назначены Корф и Дегай, в подспорье им приданы шесть помощников, в том числе и небезызвестный литератор-доносчик Борис Федоров. «Комитет 2 апреля» был облечен исключительными полномочиями, и его ведению подлежали все произведения печати. Комитет был негласный: он не заменял, а контролировал цензурное ведомство и рассматривал уже вышедшие газеты, журналы и книги. Все заключения комитета после утверждения царем передавались как личные распоряжения и указания Николая I.