Специфика приемов и средств языковой манипуляции в интернет-СМИ

Следующий, с точки зрения истории изучения вопроса, значимый и уже систематизированный список методов информационно-психологического воздействия на сознание масс был опубликован в 1939 году американским Институтом анализа пропаганды. В этой работе, ныне известной как «азбука пропаганды», рассматриваются следующие техники: «сияющие обобщения» («наведение румян» или «блистательная неопределенность»), «свои ребята» (также «игра в простонародность»), «перенос» (иногда «трансфер»), «навешивание ярлыков», ссылка на авторитеты (также «по рекомендации», «свидетельства»), «перетасовка» (или «подтасовка карт»), «фургон с оркестром» (иногда также «общая платформа» или «общий вагон»)73. Эти семь приемов, эмпирической базой для изучения которых послужила преимущественно пропагандистская практика нацистской Германии74, не только широко применялись в прошлом, но и в   настоящее время активно используются как в средствах массовой информации, так и в рекламно-маркетинговой деятельности.

В последующие годы научный интерес к манипуляции неуклонно возрастал, и к изучению способов манипуляции присоединялись всё новые и новые специалисты в различных областях знаний. За прошедший с тех пор, как манипуляция стала предметом научного изучения, период времени, исследователи выявили обширный арсенал различных коммуникативных способов манипулятивного воздействия на сознание. В своих работах разные авторы называют эти способы технологиями, техниками, методами, инструментами, уловками и приемами. Также, в лингвистической литературе определено множество «инструментов» языковой манипуляции, при этом, так как исследователи не всегда ориентируются на научное сообщество и работы коллег-лингвистов, в результате многие из этих инструментов дублируют друг друга, имея при этом разные названия. Таким образом, задача создания однозначной подробной классификации остается высоко актуальной.

Основная проблема, стоящая перед исследователями при классификации приемов и средств речевого воздействия, – выбор непротиворечивых критериев, четко разграничивающих выделяемые группы.  Однако, это условие нередко нарушается, определения заимствуются из смежных дисциплин, а списки и классификации приемов языковой манипуляции пополняются приемами воздействиями, не имеющими к речи отношения (например, связанными с имитационной деятельностью, визуальным или аудиальным рядами). Такой подход не только противоречит научному принципу, именуемому бритвой Оккама, но и не позволяет корректно использовать большинство существующих классификаций на практике. В связи с этим, в работе была предпринята попытка обобщить имеющиеся литературные данные и предложить свой более подходящий для анализа текстов вариант классификации приемов и средств языковой манипуляции. Рассмотрим подробнее несколько исследовательских подходов к поставленной задаче.

Классифицируя манипулятивные технологии в масс-медиа, И.М. Дзялошинский выделяет следующие группы способов манипуляции в СМИ: использование механизмов социального контроля; актуализация, трансформация или формирование ментально-мифологических конструктов; актуализация ценностно-эмоциональных представлений; управление информационным пространством; задействование психологических автоматизмов; использование психологических и убеждающих логических уловок75. Такой подход представляется недостаточно продуктивным, так как, во-первых, достаточно широкие и не строго обособленные группы приемов пересекаются между собой, и, во-вторых, данная классификация не имеет общих критериев и объединяет принципиально неоднородные группы – четыре из семи выделенных исследователем групп указывают на мишени манипулятивного воздействия, в то время как остальные – на способ его проведения (управление информационными потоками, использование психологических и логических уловок). В силу того, что один прием воздействия может применяться для атаки различных мишеней, представляется более корректной классификация техник по способу воздействия, который неизменен для каждого приема. Таким образом, данный подход не годится для выявления техник манипуляции в текстах СМИ и абсолютно не применим для изучения языковых средств, посредством которых она реализуется.

А.А. Белогородский, изучая манипулирование в рекламе, выделяет четыре группы методов манипулятивного воздействия: психологические техники манипуляции, манипуляция посредством варьирования композиции и формата сообщения, воздействующие логические приемы, и приемы, связанные с манипулированием статистической информацией76. Однако, очевидно, что построенная классификация не имеет общего критерия разделения приемов на группы, и кроме того и не учитывает множества важных техник и средств языкового воздействия – ни имплицитных конструкций, ни различных способов построения манипулятивных когнитивных операций, ни риторических приемов, а потому также не может рассматриваться в качестве строгой и исчерпывающей системы.

Интересный подход к классификации приемов речевого манипулирования в масс-медиа предлагает О.Н. Быкова77. Она разделяет различные приемы на три вида способов речевого воздействия, основываясь на том, каким образом происходит изменение «поля значений» (термин Быковой) в сознании адресата: с помощью сообщения неизвестной ранее информации (введение новых компонентов в поле значений), за счет сообщения новых сведений об уже известном (трансформация существующих компонентов поля значений), посредством сообщений, которые, не затрагивая знаний адресата об элементах действительности, корректируют отношение к ним (изменение вхождения компонента в поле значений). Эти типы речевого воздействия Быкова напрямую соотносит с тремя функциями СМИ – информирующей, идеологической (истолкование первичной информации) и рекреационной. Несмотря на безусловную оригинальность, такая классификация приводит к неоднозначному разделению приемов по группам, так как многие из них могут принадлежать ко всем трем (например, импликатуры), хотя Быкова предполагает исключительное соответствие приемов и речевых средств каждому из выделенных типов воздействия (так, импликатуры она относит только к воздействию первого типа78). Кроме того, такой подход базируется на субъективной категории ранее известного/неизвестного, что не позволяет во многих случаях с уверенностью утверждать о применении конкретного типа воздействия.

П.Б. Паршин предлагает классифицировать приемы воздействия по компонентам внутреннего мира человека, на которые может быть направлена манипуляция. Исходя из этого, он выделяет три вида манипуляции: через обращение к эмоциям, через обращение к социальным установкам, посредством обращения к представлениям о мире79. Последнюю группу он дополнительно разделяет на три составляющих: образ действительности, структуру ценностей и набор рецептов деятельности. Следовательно, рассматриваемая классификация базируется на мишенях воздействия, но, как уже указывалось, проведение прямой и однозначной взаимосвязи между приемами и мишенями мы считаем некорректным, так как один прием может быть направлен на различные мишени не только в различных ситуациях, но и в конкретном употреблении (например, известная политическая метафора, представляющая президента как «отца нации» обращается одновременно и к эмоциям, и к социальному самочувствию человека, и к образу действительности). Более того, выбранные в качестве основы классификации мишени пересекаются (так, в приведенном примере обращение к социальным установкам провоцирует эмоции и затрагивает мироощущение) и представляют далеко не все возможные мишени воздействия, оставляя вне рассмотрения потребности, склонности, интересы и ряд других когнитивно-психических образований.

Таким образом, анализ литературы, посвященной классификации техник манипуляции, позволяет согласиться с утверждением И.М. Дзялошинского о том, что «общепринятых содержательных классификаций до сих пор не создано»80.

В работе в качестве основы для систематизации средств языкового воздействия нами была взята классификация, предложенная П.Б. Паршиным, в статье «Речевое воздействие»81. Исходя из того, что речевое воздействие предполагает особый отбор средств актором, автор рассматривает построение воздействующего сообщения, как выбор определенных языковых средств на различных уровнях языка. Руководствуясь таким подходом Паршин формулирует следующие этапы выбора средств манипулятором: формальную оболочку текста (для устной речи – это фоносемантические, ритмические, аллитерационные особенности ее устройства, для письменной – параграфемические средства), употребляемые слова и эквивалентные им словосочетания (фразеологизмы), используемые синтаксические конструкции, макроструктуры, когнитивные и логические операции. Такая классификация представляется наиболее научно обоснованной, однако, во-первых, в ней не учитываются многообразные риторические приемы, во-вторых, в рамках небольшой статьи автор охватывает лишь малую долю языковых средств потенциально применимых в манипулятивных целях и не касается рассмотрения реализуемых ими приемов, и, в-третьих, логические и когнитивные операции выбиваются из классификации, так как характеризуют приемы воздействия, в то время как остальные группы – языковые средства.

Основываясь на классификации П.Б. Паршина с учетом данных лингвистических исследований в области теории речевого воздействия, посвященных изучению механизмов, стратегий, тактик, приемов и средств языкового воздействия (Баранов А.Н., Белгородский А.А., Быковой О.Н., Гронская Н.Э., Двойнина Е.В., Иссерс О.С., Катенева И.Г., Михалева О.Л., Остроушко Н.А., Паршин П.Б., Пирогова Ю.К., Попова Е.С., Стернин И. А., Чудинов А.П. и др.82) нами была предложена классификация языковых средств и приемов манипулятивного воздействия, потенциально применимых в интернет-СМИ.

Можно предложить достаточно много различных критериев, которые могли бы быть положены в основу классификации приемов и средств языкового воздействия. Такими критериями, например, могут быть: тип (уровень) используемых в манипуляции языковых средств; виды психологических механизмов воздействия; достижимые перлокутивные эффекты; мишени, на которое направлено воздействие; стратегии или тактики, в рамках которых применяются приемы, или типы решаемых с их помощью задач, и так далее.

Так как манипулирование всегда предполагает соучастие со стороны адресата, в качестве основы классификации были выбраны уровни интерпретации сообщения, на которых на адресата оказывается воздействующий эффект:

1. уровень интерпретации фактического содержания
2. уровень интерпретации текстовых структур (макроструктур, предложений, словосочетаний), объединенных единой прагматической функцией – актуализировать определенные мыслительные операции в сознании адресата (логические, психологические и когнитивные)
3. уровень интерпретации языковых средств разных уровней языка.

В соответствии с этим приемы и средства языковой манипуляции, были разделены на следующие группы (классы):

1. Манипулирование информацией. Эта группа приемов, связана с целенаправленным преобразованием фактического содержания сообщений и работой с информационным потоком. Многообразие различных способов трансформации содержания, используемых в СМИ, можно свести к следующим основным группам техник: селекция (от избирательной подачи фактов (например, только «плюс» или «минус» фактов) и выбора тем освещения, до абсолютного умолчания и сокрытия нежелательных тем), искажение (также может принимать различные формы от аккуратных преобразований, как минимизация, преувеличение, смещение акцентов или подтасовка фактов, до фальсификации, то есть сообщения заведомо ложной информации), манипулятивные способы подачи информации (к этой подгруппе относятся такие приемы, как отрывочность и избыточность подачи информации, затрудняющие понимание сути; придание статуса новости тому, что ей объективно не является, то есть изначально не представляет интереса для аудитории; особая компоновка тем, позволяющая варьировать предполагаемую читателем значимость сообщений, а также последовательность и момент подачи информации, позволяющий регулировать размер аудитории получателей).

Эта группа приемов преимущественно используется для формирования определенного фонда знаний, представлений аудитории о различных объектах действительности и, посредством этого, отношения к ним.

2. Использование риторического инструментария, то есть объединенных общей перлокутивной функцией текстовых конструкций (словосочетаний, предложений и макроструктур) призванных актуализировать нужные мыслительные операции в сознании адресата (логические, психологические и когнитивные). Эту группу приемов можно разбить на следующие основные подгруппы:

• Логические уловки (например, ложные допущения, неявные нарушения законов логики, импликатуры, пресуппозиции, искажение тезиса, некорректные сравнения, необоснованные генерализации и проч.). Они могут использоваться для псевдологического обоснования ложных утверждений и убеждения адресата в выгодных манипулятору мнениях. Управлять мнением и выводами аудитории, во-первых, позволяют логические ошибки, базирующиеся на интерпретации двусмысленных и неоднозначно построенных, благодаря полисемии лексических и синтаксических конструкций, фраз. Так, например, на подмене связей и принадлежности местоимений строится известный софизм: «Этот пес твой; он является отцом; значит, он твой отец». Некритичное автоматическое извлечение адресатом и разворачивание содержащейся в тексте имплицитной информации также позволяет управлять выводами адресата. За счет языковых конвенций и шаблонов мышления, информация не высказанная в тексте открыто, но подразумеваемая имплицитными логическими связями, «с необходимостью извлекается читателем»83, что позволяет провоцировать ложные умозаключения с помощью пресуппозиций и различного рода импликатур, незаметно направляющих адресата на «ложный след». Еще один тип логических уловок – это приемы псевдоаргументации. Их в свою очередь можно разделить на уловки, связанные с тремя уровнями доказательства: с нарушением правил тождества и однозначности тезиса (неопределенность тезиса, позволяющая трактовать его в зависимости от нужд манипулятора; различные формы искажения исходного тезиса, в том числе подмена, сужение и расширение), с логическими противоречиями в аргументации (несоблюдение законов достаточного основания, исключенного третьего и непротиворечия, нарушение причинно-следственных связей, в частности, такие классические со времен софистов логические уловки, как «мнимое следование», «после этого значит вследствие этого», «порочный круг» и «скользкий склон») и некорректным применением аргументов (игнорирование условий, ограничивающих верность аргумента, например, преподнесение конкретного факта в виде закономерности). При ложной аргументации могут неявно нарушаться все четыре основных закона логики, использоваться противоречащие друг другу, ложные или частично истинные суждения, некоторым образом связанные с тезисом, но не подтверждающие его аргументы, безосновательные сравнения, некорректные сопоставления и аналогии, создающие в совокупности иллюзию доказанности утверждения, при фактической бездоказательности и отсутствии реальной аргументации.