Родченко и Маяковский

Динамичность рисунка - не менее существенная, чем резкость линии, общая особенность графической  манеры Маяковского - ярче всего проявилась в контурных фигурах его положительных образов-персонажей. Но если сатирические образы-маски сближаются с народным лубком, то искать корни динамичности рисунка «Окон» в народном изобразительном искусстве нельзя - лубок полностью статичен. Истоки динамичности в «Окнах» Маяковского правильнее искать в живописи футуристов, одним из главных тезисов которых было изображение натуры в движении.

Избегая неопределенной, зыбкой линии, Маяковский не использовал  и переходных тонов. Основные художники  РОСТА - Михаил Черемных, Иван Малютин, Амшей Нюренберг, работая по-разному, все же часто смешивали краски. Маяковский работал чистым цветом, заполняя им большие плоскости⁸.

В агитпоэзии Маяковский использовал практически те же приемы, что и в плакатах РОСТА, его  агитстихи - это «Окна» в словах и  рифмах. Характерной особенностью для всего раздела «Агит...» в творчестве поэта стало то обстоятельство, что его произведения писались на «злобу дня», зачастую исполняя роль фельетона. Маяковский и в агитпоэзии применяет принцип обобщенной типизации, принцип, преобладающий даже там, где сатирик отталкивается от конкретной личности, от реального факта. Его страстные, целеустремленные стихи были направлены на решение конкретных задач хозяйственного и культурного строительства. Революционная агитпоэзия Маяковского будила, звала на героическую стройку будущего.

В то же время Маяковский создал новую поэтическую систему, во многом определившую развитие как  советской, так и мировой поэзии; его воздействие испытали Назым  Хикмет, Луи Арагон, Пабло Неруда, И. Бехер и другие. Исходя из своей идейно-художественной задачи, Маяковский существенно реформировал русский стих: повышенная экспрессивность передаётся и при помощи изменений в рамках традиционной орфографии и пунктуации, и введением новых приёмов графической фиксации текста - «столбика», а с 1923 - «лесенки», отражающих паузирование⁹.

Когда отгремела гражданская  война, на повестку дня встал вопрос о восстановлении хозяйства страны, подорванного разрухой. Партия переходит  к новой экономической политике. Нэп вызвал оживление торговли: открылись магазины частников и кооперации, улицы Москвы запестрели вывесками: ГУМ, Моссельпром, Чаеуправление, Моссукно, Резинотест, Мосполиграф. В большинстве - это хозрасчетные организации, объединявшие предприятия государственной промышленности. Новые задачи встают перед агитационным искусством - для сбыта продукции трестов нужна широкая реклама. Разве не может здесь найти приложение труд художников и поэтов?

Первыми показали пример Маяковский и Родченко. Тем белее, что их связывала долголетняя  личная и творческая дружба. Их совместная работа началась почти с самых первых лет революции. Плакаты двух «реклам-конструкторов», предельно простые по композиции и броские по цвету, невольно обращали на себя внимание. А за три года совместной работы (1923-1925) поэт и художник сделали множество вывесок, сотни плакатов, проспектов, этикеток, вкладных листовок, фабричных знаков ¹⁰.

Реклама была для Маяковского  важным участком агитационно-поэтической  работы. «Мы не должны оставить это  оружие, эту агитацию торговли в руках нэпача, в руках буржуа-иностранца. В СССР все должно работать на пролетарское благо. Думайте о рекламе!», - писал он в 1923 году¹¹.

Так Маяковский перешел  от политической агитации и пропаганды, от службы на благо революции, политики и советской власти к служению более утилитарным нуждам простого народа, к продвижению и рекламе разнообразных товаров. Поле деятельности было почти безграничным, так как за время всех переворотов и гражданской войны люди забыли самые элементарные предметы. «Реклам-конструкторам» Маяковскому и Родченко приходилось внедрять в быт своими плакатами такие вещи, как: лампочки («Где взять солнце ночью?»), соски-пустышки («Лучших сосок не было и нет, готов сосать до старых лет»), книги (реклама ЛЕНГИЗа), галоши (реклама РЕЗИНОТРЕСТа) и др. Конечно, революционный задор и накал страстей остался в этих рекламных плакатах от более политизированных предшественников - «Окон РОСТА» и агитпоэзии. Реклама в то время служила для укрепления советского строя не меньше, чем политические плакаты.

Говоря современным  языком рекламы, Маяковский, объединив  в себе талант поэта и художника, зачастую был и криэйтором (источником идей), и дизайнером-оформителем, воплотившим  свои образы на бумаге, и автором  запоминающихся стихотворных текстов-слоганов. Яркие образы его агитплакатов, стихов и реклам не остались без внимания современных дизайнеров.

Сейчас многие рекламные  авторы используют в оформлении старые советские формы и изображения (иногда с изменениями, а чаще почти без переделки оригинала). Особой популярностью пользуется красный контурный персонаж Рабочего и прием стилизации рекламного текста «под Маяковского». Красный - сигнальный цвет, он моментально привлекает внимание, в то же время минимум деталей не отвлекает от главного - предмета рекламы. Простые «агитстихи» легко воспринимаются, а наложение на «культурный фон» - сходство с оригинальными текстами и рисунками Маяковского - обеспечивает быстрое узнавание и запоминание.

3. «РЕКЛАМ-КОНСТРУКТОРЫ МАЯКОВСКИЙ-РОДЧЕНКО» И СОВЕТСКАЯ ТОРГОВАЯ РЕКЛАМА

Начало 1920-х гг. было уникальным временем полного оптимизма, временем свободного эксперимента, временем существования различных точек зрения. Тогда в культуре наблюдалось множество различных традиций и школ, что не могло не отразиться на плакатном искусстве. В рекламе того периода наметилось две школы: первая представляла собой экспериментальное течение, воплощающая в жизнь идеи конструктивизма, вторая же придерживалась дореволюционных традиций модерна.

Школа конструктивизма включала такие громкие имена как В. Маяковский и А. Родченко, чей тандем родил множество гениальных решений в сфере рекламного плаката. Творчество двух выдающихся мастеров определило стиль «торговой агитации» 20-х годов, конструктивистский стиль торгово-промышленного плаката. «Реклам-конструкторы», — так подписывали свои работы В. Маяковский и А. Родченко, — создавали вывески и журнальные рисунки, рекламу для витрин и плакаты для самых крупных государственных трестов. «Вся Москва украсилась нашей продукцией... Вывески Моссельпрома... Вывески Госиздата… Резинотрест. ГУМ. Огонек. Чаеуправление. Было сделано до 50 плакатов, до сотни вывесок, упаковок, оберток, световых реклам, рекламных столбов, иллюстраций в журналах и газетах», — вспоминал А. Родченко¹².

Реклама, продолжая защищать советскую власть на фронте экономики, наследует боевой дух и решимость революционного плаката гражданской войны. Наступательность и активность становятся ее важнейшими качествами. Стихотворные лозунги В. Маяковского требовательны, безаппеляционны и ультимативны: «Раскупай, рабочий люд! Лучшие галоши привез верблюд»; «Лучших сосок не было и нет, готов сосать до старых лет»; «Нигде кроме, как в Моссельпроме! ». В стихах В. Маяковского «промышленная агитация» нередко совмещается с политической, идеологическое насыщение рекламы становится отныне ее отличительной особенностью.

Броские, запоминающиеся лозунги-стихи воплощены в такие  же яркие и острые графические  формы. В них доминирует текст. Руководствуясь принципом «минимум средств, максимум целесообразности» А. Родченко использует типографскую кассу, — шрифты, восклицательные знаки, стрелки, вопросительные знаки. Мастер стремится к предельно четкому выявлению идеи, находит много интересных приемов смысловой и художественно-конструктивной разбивки текста, выделения смысловых узлов, отдельных фраз, и поэтому даже большие стихотворные тексты прочитываются, воспринимаются и запоминаются очень легко. Отдельная буква нередко выступает в роли своеобразного модуля и конструктивной скрепы, цементирующей всю композицию. Это особенно наглядно видно в плакате «Самый деловой, аккуратный самый, в ГУМе обзаведись Мозеровскими часами»; там же строки образуют стрелку, на острие которой — слово «ГУМ»¹³. Принципиальные изменения вносит художник и в изображение товара, вещи: предмет схематизирован, сведен к геометрической форме, к силуэту («Лучших сосок не было и нет» или «Раскупай, рабочий люд»). Фотографию А. Родченко признавал важнейшим, если не единственным изобразительным элементом рекламы, книжной иллюстрации, плаката. Фотомонтажам Родченко советская реклама обязана появлению документально-достоверного облика героя, персонажа, — современника, представителя нового общества. Один из лучших таких образов — в рекламе, созданной по заказу ленинградского отделения Госиздата («Ленгиз»). Крупным планом запечатлел фотообъектив современницу (моделью послужила Лиля Брик), подчеркнув в ее портрете социальную принадлежность (красная косынка), энергию, оптимизм.

Это был идеал женщины 20-х годов, «строящей социализм», жизнерадостной, красивой и грамотной. Зрителю предлагалось равняться на нее. Мотив престижа получал социальную окраску, реклама сближалась с политическим плакатом. Портретная фотография, соединяя конкретно-идеальные черты персонажа с типично-собирательными, оказала влияние на графический образ рисованного плаката: политического и рекламного. Конструктивистская реклама второй половины 20-х годов пронизана мотивами и идеями индустриализации. В середине десятилетия складывается особый вид плакатного издания, информационный бюллетень с рекламными объявлениями промышленных фирм, контор и организаций. Этот разнообразный материал компонуется с помощью фигурных контуров, разнообразных рамок, изобразительных вставок, стрелок, восклицательных знаков. В текстовой материал вводятся изобразительные фрагменты, изображения современной техники, революционной символики. Политический подтекст такой рекламы особенно очевиден.

Вроде бы все знают  талантливого поэта-футуриста Владимира  Маяковского, многие помнят фотографа  Александра Родченко. Именно они были первыми советскими рекламщиками.

Представьте, что сегодня  поэту Дмитрию Быкову предложили написать стихи к рекламному ролику быстрорастворимой лапши, снятому  Тимуром Бекмамбетовым. Взрыв? Тогда, в 1920-е гг., творческий союз Родченко с Маяковским был такой же ядерной смесью.

Главным рекламодателем, начиная с 1921 г. – времени НЭПа, было государство. Именно оно, как один из инициаторов концессий, трестов  и т.д., было заинтересовано в сбыте  своей продукции, в первую очередь  товаров народного потребления. Иностранные компании и частные фирмы все еще пользовались дореволюционными инструментами для рекламирования своих товаров и услуг. Имея в своем арсенале силу и мощь политической пропаганды, государство перенесло агитки в борьбу с конкурентами и не прогадало.

Вот что писал в своих воспоминаниях А. Родченко о работе с Маяковским:

 Еще в годы работы  в «Окнах РОСТА» Владимир Маяковский  писал тексты для политических  плакатов, в том числе совместно  с дизайнером, фотографом и художником  Александром Родченко. За десятилетие они определили лицо советской рекламы, выполняли заказы крупных торговых предприятий – создавали вывески, журнальные рисунки и многое другое.

Мы знаем прекрасно  силу агитации. В каждой военной  победе, в каждой хозяйственной удаче  на 9/10 сказывается уменье и сила нашей агитации. Буржуазия знает силу рекламы. Это оружие, поражающее конкуренцию. Наша агитация выросла в подполье; до нэпа, до прорыва блокады нам не приходилось конкурировать. Мы идеализировали методы агитации. Мы забросили рекламу, относясь пренебрежительно к этой «буржуазной штучке». При нэпе надо пользоваться для популяризации государственных, пролетарских организаций, контор, продуктов всеми оружиями, пользуемыми врагами, в том числе и рекламой. Здесь еще мы щенки. Надо поучиться. Официально мы уже за рекламу взялись, редкое учреждение не помещает объявлений, не выпускает листовок и т. д. Но до чего это неумело.  Вот передо мной случайный клочок объявлений из «Известий»: «Московское коммунальное хозяйство извещает...» «Правление треста «Обновленное волокно» объявляет...», «Уполномоченный доводит до сведения...», «Правление «Боркомбинат» извещает», и так далее до бесконечности.  Какая канцелярщина — извещает, доводит до сведения, объявляет! Кто ж на эти призывы пойдет?! Надо звать, надо рекламировать, чтоб калеки немедленно исцелялись и бежали покупать, торговать, смотреть!

Вспоминается европейская  реклама. Напр., какая-то фирма рекламирует  замечательные резины для подтяжек: в Ганновере человек торопится  на берлинский поезд и не заметил, как в вокзальной уборной зацепился за гвоздь подтяжками. Доехал до Берлина, вылез, — бац, и он опять в Ганновере, его притянули обратно подтяжки.

Вот это реклама! Такую  не забудешь.

 «Реклам-конструкторы»  – так подписывались художники-авангардисты. У каждого из участников тандема были свои фунции – Маяковский писал лозунги и агитки (сейчас бы сказали, был копирайтером), а Родченко переводил в графику и иллюстрации.

Причем у обоих мастеров были свои творческие инструменты.

     Поэт совмещал  в стихах товарную агитацию с политической. Идеологическая составляющая отныне стала отличительной особенностью советской рекламы. Броские, запоминающиеся лозунги-стихи воплощены в такие же яркие и острые графические формы. В них доминирует текст.

И Родченко для его  выделения пользуется типографными средствами – шрифтами, восклицательными знаками, стрелками, вопросительными знаками по принципу «минимум средств – максимум целесообразности». В его работах четко обозначены границы явности: если текст, то он выделен и разделен по смыслу, а если графика – то хорошо читаемая, понятная, геометрически упрощенная.

 На плакатах изображен  облик советского человека - современника, причем излюбленным элементом  в данной продукции у Родченко  стала фотография. Так, в документальных  образах типа советского человека запечатлены рабочие, простые люди в повседневной одежде. Например, на плакате Госиздата изображена модель Лилия Брик в красной косынке, передающая энергию и оптимизм. Тем самым подчеркивалось, что реклама приближена к действительности, что на плакате может быть изображен каждый человек 20-х годов, «строящий социализм», жизнерадостный, красивый и грамотный.

 За годы сотрудничества  этих людей были созданы десятки  агитационных торговых плакатов. Условно разделим их по государственным  предприятиям, для которых они были изготовлены.

С середины 20-х годов  начинается постепенное свертывание  НЭПа. Роль рекламы в экономике  и художественной жизни становится менее значительной, творческий союз, описанный выше, завершает работу в данной сфере. Советский рекламный плакат возвращается постепенно, как ни странно, к дореволюционной традиции - укрупнению одного товарного изображения.

Таким образом, роль художников-конструктивистов (а сюда смело можно включить и  самого Маяковского, рисунки которого были довольно неплохие для плакатного искусства) неоценима в попытке найти для рекламы в молодой Советской стране свой фирменный стиль и свое новое.