Ключевые аспекты религиозной реформы Эхнатона и их отражение в искусстве

Ещё один оригинальный труд, формально написанный уже после революции, но автором, выражающим позиции дореволюционной науки, принадлежит В. И. Авдиеву и называется «Древне-египетская реформация». Стоит заметить, что в своей работе он использует труды Ф. В. Баллода и Б. А. Тураева, причём работа имеет посвящение второму учёному.

«Высшая точка расцвета древне-египетского творчества, тончайший и ароматнейший цветок её своеобразной культуры,»29 – так говорит об амарнской реформе учёный. Он считает реформу первой в истории известной нам попыткой «проведения монотеистической и индивидуалистической реформы волей одного человека, порвавшего разом почти со всеми формами традиционной древней культуры, со всем бытом и укладом тысячелетней исторической жизни».30 Личность фараона представляется автору одной из определяющих причин тех событий. Автор говорит о нём: «фараон-мечтатель, одарённый к тому же железной, фанатической волей».31

Из внешних причин автор особо рассматривает внешнеполитическое положение Египта после изгнания гиксосов, расширение территорий Египта, его международные связи и иноземные влияния.32 Влияние последних В. И. Авдиев усматривает в формировании образа Атона (он приобрёл черты израильского Яхве, хеттского Тешуба, вавилонского Ваала, Мардука и Шамаша и ассирийского Ассура).33 Интересна причина внутренних противоречий, которая, по мнению автора, обусловила мирную политику Эхнатона и его «проповедь вселенского интернационального мира»: в силу реорганизации войска и последовавших за ним успешных завоевательных походов резко возрос милитаризм, что вызвало к жизни волну реакции.34 Противоречия с обогатившимся жречеством также является причиной противоречий, по мнению автора.35

В основе реформы лежат старые культы крылатого солнечного диска Гора, также бога с соколиной головой, и культ Ра, старейшего из богов египетского пантеона.36 В. И. Авдиев высказывает оригинальную идею о том, что реформа Эхнатона была попыткой разорвать искусственное соединение постепенно исказившегося образа солнечного бога Амона («звероподобного»), возглавлявшего пантеон, с «чистым и древним солнечным богом Ра».37 Таким образом, в исследовании Эхнатон предстаёт не еретиком и богоборцем, а, напротив, истинно ортодоксальным. По мнению автора, реформа раздвинула рамки индивидуально-психического сознания египтян и в то же время дала осознание космического единства людей.38

Главной причиной неудачи реформы В. И. Авдиев видит одиночество великой личности, отсутствие в окружении людей достойного уровня интеллектуального и нравственного развития, способных поддержать и продолжить начатое.39 Ещё одна интересная идея, высказанная В. И. Авдиевым касается присутствия богини правды – Маат (хотя это и противоречит идеи монотеизма).40

Таким образом, мы можем отметить следующий концептуально сходные моменты в работах учёных: они подходят к культу Атона как к плоду богословских измышлений, которые выросли из многовековых мифологических представлений.  Учёные подчёркивают «примирительный», уравнивающий характер реформы: символ одинаково доступен и понятен всем, говорят о росте самосознания и развитии мировоззрения египтян.

Скорее всего, на представление учёных влияли и политические, общественные идеи того неспокойного времени: внимание к наследованию традиции, безусловно важное для дореволюционной России, и либералистские представления о равных правах для представителей разных народов и классов. Впрочем, допуская такую оговорку, мы можем прийти к выводу о том, что понять идеи и ценности древних египтян и воспринять их адекватно контексту человеку с традиционным мировоззрением проще, чем человеку, существующему среди иной системы ценностей, и идеи религиозного наследования, единоличной власти не были чужды их сознанию.

Также важна акцентуация слов всеми исследователями: социальная, философская, идеологическая и искусствоведческая сферы являются для них основной областью рассмотрения и анализа амарнской реформы.

Советская историография.

В советской историографии относительно периода правления Аменхотепа IV и связанных с ним перемен в общественной и культурной жизни существовала позиция, основанная на теоретике марксизма-ленинизма. Этим объясняется исключительное внимание к социально-экономическим переменам. Также все они стараются обходить тему веры фараона в силу известных особенностей взглядов того времени. Но эти оговорки отнюдь не умаляют огромной заслуги советских учёных. Труды Ю. А. Перепёлкина, Э. Матье, В. Тураева – глубокие научные исследования, которые содержат в себе как развитие фундаментальных представлений об Эхнатоне и связанных с ним событиях, так и оригинальные и смелые научные предположения. Ниже рассмотрим подробнее основную концепцию и выдвинутые некоторыми видными учёными новые гипотезы.

Последние десятилетия правления XVIII династии были полны бурных событий. Войны резко обогатили высшую знать и жречество, особенно жрецов главного святилища Египта – храма Амона в Фивах. Это укрепило положение рабовладельческой верхушки жречества, тем самым дав им базу для противопоставления себя власти фараона. Борьба с оппозицией жречества как главная причина выдвижения нового божества встречается в трудах большинства советских историков Египта. Это была попытка изменения глубинной природы взаимоотношений фараона, его приближённых и его народа.

«Стремясь подавить авторитет жречества, опиравшийся на культы древних богов, фараон выдвинул новое учение41»,  –  пишет Э. Матье. Автор уделяет большое внимание методов проведения реформы и её прямым следствиям: первые попытки натурализма в изображениях и их постепенное усовершенствование, расширение тематики изображений, коренные отличия в архитектурном исполнении храмов. Важная идея проходит в труде учёного: благодаря реформе художники, скульпторы, писцы начинают мыслить более конкретными и реальными образами.

В. А. Алфеева в своей статье «Самый странный из фараонов»42 рассматривает социально-политическую природу реформы и отсюда отмечает важные причины её неуспеха. Она пишет: «Причина переворота – упразднение власти жречества, создание монархии, «но частичное прогрессивное значение реформы. Пожалуй, даже превысило значение реформы как политического мероприятия, далеко опередив рядовое сознание века».  Реформа носила элитарный характер, и широкие слои египтян не могли её понять.

Наиболее крупное и систематизированное исследование, связанное с правлением Аменхотепа IV, осуществил Ю. А. Перепёлкин. Труды этого выдающегося учёного посвящены исследованию культа солнцепоклонничества на основе сохранившихся письменных данных: надписей на гробе Аменхотепа IV, золотых пластов с мумий, осколков посуды и пр.. Важная задача, которую ставил перед собой Ю. Я. Перепёлкин – датировать как можно точнее имеющиеся источники, чтобы восстановить хронологию и проследить развитие реформы43. В основном источниками для проставления дат служат хозяйственные примечания, как, например, скорописные отметки на винных сосудах, найденных в большом количестве в Ах-Айот.44 Также исследования Перепёлкина были направлены на изучение и доказательство существования Кии, «побочной» жены Эхнатона.45

Также текстологические исследования Ю. А. Перепёлкина были посвящены изучению перемен, которые происходили в искусстве. В частности, большинство исследователей амарнского искусства считает, что утрированные изображения были первым, «учебным» этапом в становлении мастеров. 46Ю. Я. Перепёлкин рассмотрел эту гипотезу на примере знаков письма, изображающих человека (подробнее об этом далее). Деятельность фараона он рассматривает как попытку «новой служилой знати… полностью оттеснить потомственную знать от власти и источников богатства. Во главе этого движения стоял сам Аменхотеп IV, стремившийся  к укреплению  своей власти посредством ослабления потомственной, в том числе жреческой, знати».47

В. А. Алфеева в статье «Самый странный из фараонов», изданной в «Вестнике Истории» за 1968 год, рассматривает экономическую и политическую стороны реформы. По её словам, сложно охарактеризовать тот тип государства, к которому стремился Эхнатон. Она обращает внимание на мероприятия, проведённые перед переездом из Фив: конфискованы огромные владения жречества, храмы закрыты, имена богов соскоблены со стен.  Автор приходит к выводу, что их реформу нельзя считать радикальной экономической, так как последующие затраты на строительство новой столицы были весьма существенны. В. И. Алфеева говорит, что: «причина переворота – упразднение власти жречества, создание монархии, «но частичное прогрессивное значение реформы. Пожалуй, даже превысило значение реформы как политического мероприятия, далеко опередив рядовое сознание века».48 Реформа носила элитарный характер, поэтому широкие слои египтян не могли её понять, причём даже элита нуждалась в своеобразном «убеждении»: на стенах гробниц, подчёркивает автор, часты упоминания о дарах, которыми осыпали приближённых.

Своеобразно суммирует основные идеи, высказанные видными советскими и зарубежными учёными, труд И. А. Стучевского «Рамсес II и Херихор. Из истории древнего Египта эпохи Рамессидов». Автор рассматривает проблему использования религии в политических целях. Подобный подход, при котором слово «реформа» было ключевым, а слово «религиозная» уточняло сферу проведения данной реформы, не редок, как мы можем видеть из предшествующих работ. Основной труд И. А. Стучевского посвящён анализу событий политической истории эпохи Рамессидов, связанных с деятельностью фараона Рамсеса II и верховного фиванского жреца Херихора. Как доказывает в своём исследовании автор, Херихор и Пианх (его преемник) «использовали религию в политической борьбе за власть в качестве средства для умаления авторитета фараона».49 В главе, посвящённая Эхнатону, показан пример использования религии с прямо противоположной целью. По мнению исследователя, борьба, диктовавшая реформу, не имела каких-либо идеологических противоречий, а была связана только с тем, что жречество представляло собой особую категорию влиятельного государственного чиновничества.50 «Специфический психологический «настрой»», предпосылки в воспитании, высокий интеллект  фараона автор рассматривает как условия, обеспечившие подготовленность Аменхотепа IV к будущей реформаторской деятельности. Достаточное внимание уделяет И. А. Стучевский анализу особенностей отношений в семье Эхнатона, но это для него не связано с идейным, теологическим содержанием реформы. Высший идеал фараона, по мнению автора, был в том могуществе, каким обладали фараоны Древнего Царства, и изучаемые события для него – завуалированная жестокая политическая борьба.51

Говоря об авторах, которые начали свою научную деятельность при Советском Союзе и продолжили её после перестройки, можно привести в качестве примера такого известного учёного, как М. А. Коростовцев и его труд «Религия древнего Египта», в котором одна глава посвящена рассказу о реформе Аменхотепа IV.

«Ничто не предвещало грядущей грозы»52, пишет автор о последних годах царствования Аменхотепа III. Эхнатон выбросил присущие культу Ра мифологические, символические и политеистические детали и «рационализировал» солнцепоклонничество.53 М. А. Коростовцев пишет, что переворот был чисто мировоззренческим и не имел глубоких социальных корней54. Автор не считает произошедшее ни этапом эволюции религиозного мышления, ни результатом каких-либо событий – только «порождением ума и воли Эхнатона»55. Учёный говорит о пассивном восприятии народа и его невозможности понять монотеистическую идею. Также автор считает очевидной слабостью уменьшение внимания к культу загробной жизни, «столь любимому египтянами». Его работа является неким обобщением  основных представлений о реформе с личной оценкой перемен,  по большей части негативной.

Как уже было сказано выше, правление Эхнатона до сих пор привлекает огромное внимания самых разных исследователей и любителей-историков, неслучайно В. А. Алфеева назвала его «самым странным из фараонов».56 В качестве примера разнообразия теорий и плоскостей, в которых пробуют рассматривать правление фараона, можно привести статью А. Морозова, по образованию доктора физико-математических наук,  «Загадка культа Атона», напечатанную в журнале «Наука и религия» от 1990 г. Автор рассказывает о гигантском взрыв вулкана на острове Санторин в Эгейском море (ок. 1450-1400 гг. до н.э.). Автор считает, что это «египетские казни» Моисея, насланные на египетского фараона (вода словно кровь, мухи, «египетская тьма», страшные болезни кожи и смерти).57  В результате слой тефры (вулканическое стекло) не дошёл до дельты Нила лишь на 200 км. Именно эти последствия взрыва, по мнению А. Г. Морозова, были теми самыми дурными вестями, которые доходили до Эхнатона на первом и шестом годах правления (туманное упоминание о них мы находим на одной из пограничных стел). Далее автор выстраивает гипотезу, в соответствии с которой реформа была оправданием бегства фараона в Фивы, продиктованного страхом несчастий от вулкана. Также реформа была попыткой получения милости нового божества, т. к. старые буквально «не справились» с защитой Египта.58 Безусловно, эта гипотеза имеет слишком много неточностей и искусственных сближений фактов: достаточно того, что кроме «дурных вестей», речь о которых шла выше, других упоминаний о чём-то подобном ни в каких египетских источниках не наблюдается.

Обзор источников.

Данная работа имеет письменный источник – большой гимн Атону и изобразительные источники – рельефы на стелах Тель-Амарны. Для начала рассмотрим историю их обнаружения и опубликования.

Письменный источник – Большой гимн Атону.

Первые раскопки Тель-Амарны начались ещё в 1824 году. Англичанин Джон Вилкинсон осмотрел некоторые усыпальницы. Затем, в 1824 – 1845 гг. была проведена немецкая археологическая экспедиция, которую возглавил Р. Лепсиус. По её результатам были опубликованы некоторые отдельные рельефы из усыпальниц. Несмотря на то, что в начале XIX века руины города ещё сохранялись, египтологи и художники, посещавшие раскопки, ограничивались изучением гробниц. Участники экспедиции знаменитого учёного Франсуа Шампольона даже набросали общий план руин Ахетатона. Но вскоре развалины города практически исчезают, разграбленные и окончательно разрушенные торговцами древностями, нуждающимися в камне жителями и феллахами, которые добывали минеральную почву.

В 1887 году город вновь привлекает к себе внимание: местная крестьянка находит несколько глиняных клинописных табличек. Как выяснится позднее, это фрагмент переписки фараона с правителями азиатских владений Египта, которые хранились в архиве Ахетатона под названием «Место переписки  фараона».59 Это послужило мощным стимулом для возобновления исследований на территории Тель-Амарны. В 1891 – 1892 гг. экспедиция английского египтолога Флиндерса Питри предоставляет сенсационные результаты: описание общего облика города, находки великолепных фрагментов архитектуры, скульптуры и росписей.60