Присоединение Прибалтики к СССР 1939-1940 гг

                                                   Введение  

Актуальность. Прошло почти 12 лет с тех пор, как страны Балтии получили независимость от Советского Союза. Целое поколение молодых прибалтов, выросших в независимых республиках знают, что такое «советский тоталитарный гнет», только по рассказам своих родителей и местных СМИ.

После обретения государственного суверенитета в этих странах произошел резкий разворот политического курса с постсоветского на антисоветский. Это было обусловлено как историческими причинами, по которым поляки и жители стран Балтии всегда недолюбливали и побаивались своего восточного соседа, так и политической конъюнктурой, определяющей кур стран на вступление в ЕС и НАТО. В Польше и Прибалтике нет более тяжкого греха, чем быть обвиненным в симпатии к России.

В истории каждого государства и народа есть спорные, неоднозначные ситуации, оставляющие неизгладимый след в памяти и сознании нации. В почти тысячелетней истории отношений России и стран Балтии были столетия дружбы и сотрудничества, которые перемежались с недоверием и враждебностью по отношению друг к другу. Политика, проводимая Советским Союзом накануне Второй мировой войны в отношении данных государств, спровоцировала негативное отношение к России со стороны Балтийских государств в настоящее время.

Историография. В  советской исторической литературе изложение событий, приведших к включению Литвы,  Латвии и Эстонии в состав Советского Союза,  страдало  существенной  неполнотой,  поскольку из него исключалось упоминание секретных советско-германских договоренностей.  Указывалось на  существовавшую осенью 1939 г.  угрозу оккупации прибалтийских стран Германией, превращения их территории в плацдарм для нападения на СССР.  Подчеркивалось, что правительства стран Прибалтики ориентировались в своей политике на Германию,  и лишь под давлением народных масс пошли на  подписание осенью 1939 г. договоров с Советским Союзом. События лета 1940 г.  рассматривались как народные революции,  проходившие мирным  путем .

 В конце 80-х годов на страницах  советской  печати  прибалтийские публицисты и политики стали утверждать, что советизация Прибалтики была предопределена секретным протоколом, подписанным Риббентропом и Молотовым.  Например, авторы предисловия к изданному в Вильнюсе сборнику документов  о советско-германских дипломатических отношениях в 1939-41 гг. указывали, что "секретные дополнительные протоколы... предрешили судьбу трех независимых государств - Литвы, Латвии и Эстонии" .

Эта точка зрения получила поддержку и в  работах  ряда  историков. Например,  М.И.Семиряга считает,  что решение советского правительства подписать договор с Германией было вызвано тем, что Сталина и Молотова "привлекли щедрые обещания Берлина предоставить свободу рук Советскому Союзу в зоне Восточной Европы, особенно в Прибалтике, т.е. то, чего не обещали,  да и не могли обещать Англия и Франция" ).  Согласно секретному протоколу, подписанному вместе с договором о ненападении, Сталин  получил  от  Гитлера "право" на владение территориями своих северо-западных соседей".  Немедленная реализация этого "права" была отодвинута исключительно из-за опасения "серьезной реакции западных стран".     

 Аналогичным образом  представляет политику Советского Союза в отношении стран Прибалтики  кандидат  исторических  наук  М.И.Мельтюхов. Преследуя экспансионистские цели,  пишет он,  советское руководство  в ходе  переговоров с английской и французской делегациями летом 1939 г. требовало признания Прибалтики своей "сферой интересов".  Не добившись от Англии и Франции "этой уступки", Сталин вступил в переговоры с Германией, "достижение договоренности с которой позволяло добиться усиления  советского  влияния  в  Прибалтике".  Угрожая военным вторжением, осенью 1939 г. СССР навязал прибалтийским республикам договоры о взаимопомощи.  Политику  невмешательства во внутренние дела этих республик М.И.Мельтюхов объясняет "нежеланием обострять отношения  с  Англией  и Францией и неясностью перспектив войны в Европе".    

 Таким образом,  в работах М.И.Семиряги и М.И.Мельтюхова нашла отражение  та  концепция,  согласно  которой действия Советского Союза в 1939-1940 гг.  были обусловлены идеологическими установками советского руководства.  Избрав летом 1939 г. (или еще зимой, как считает М.И.Семиряга) стратегию сотрудничества с Германией,  Сталин и Молотов уже  в этот  момент 0предполагали добиться с ее помощью значительного расширения территории СССР.    

 А.С.Орлов, Г.Л.Розанов,  В.Я.Сиполс,  Н.П.Шуранов выступили в качестве сторонников другой позиции,  суть которой состоит  в  отрицании жесткой  идеологической  заданности  действий  советского руководства, подчеркивании определяющего влияния на принятие решений иных - внешнеполитических и внутриполитических факторов.  В частности, что касается взаимоотношений СССР  со  странами  Прибалтики  после  подписания  советско-германского пакта, то эта позиция выражается в утверждении, что политика СССР в отношении Прибалтики приняла соответствующую форму под влиянием  происходивших  в 1939-1940 гг.  изменений внешнеполитической ситуации,  а также внутренней обстановки в Прибалтийских  государствах.    

 Доктор исторических наук  Н.П.Шуранов выделяет пять этапов в  развитии  отношений СССР с республиками Прибалтики и обращает внимание на их зависимость от развития внешнеполитической  обстановки.  Признавая, что в ходе переговоров осенью 1939 г. на делегации прибалтийских стран оказывалось давление, Н.П.Шуранов, тем не менее, подчеркивает, что "ни пакт  о  ненападении,  ни секретный протокол к нему не могут считаться актами присоединения прибалтийских стран к Советскому Союзу. А их пакты  о  взаимопомощи с СССР были общепринятыми в международной практике договорами. Они были зарегистрированы в Лиге наций". Советизация стран Прибалтики, присоединение их к Советскому Союзу не планировалась. Даже в июне 1940 г.,  добившись смены правительств Литвы, Латвии и Эстонии, советские представители сдерживали развитие ситуации, и только в конце месяца,  когда А.А.Жданов,  А.Я.Вышинский и В.Деканозов были вызваны в Москву,  было  принято  решение о советизации.  Предпринятые советским правительством летом 1940 г. шаги, по мнению Н.П.Шуранова, были в первую очередь связаны с поражением Франции.    

 Доктор исторических наук  А.С.Орлов считает, что советская политика в отношении Прибалтики изменялась дважды.  Сразу  после  подписания советско-германских  договоренностей  у советского руководства не было твердой уверенности,  что Германия будет их соблюдать,  о  чем  свидетельствует беседа Сталина с Шуленбургом, состоявшаяся 18 сентября 1939 г.  О реальности угрозы захвата немцами Литвы уже осенью 1939 г. говорит содержание подписанной Гитлером директивы N4. В тот же день Сталин сделал немецкой стороне предложение об изменении "сфер интересов", которое,  по мнению А.С.Орлова, свидетельствует о том, что в Москве появилась большая  определенность  в  отношении  дальнейших внешнеполитических шагов:  Сталин отказался от намерения сохранить в той или  иной форме  остатки  Польского государства,  а также принял решение относительно той формы,  в которой должно было состояться вовлечение Прибалтики в советскую "сферу интересов".    

 Следующий этап в отношениях  СССР  и  Прибалтики  наступил  весной 1940  г.  А.С.Орлов  непосредственно связывает решение о присоединении Прибалтики к Советскому Союзу с изменением  внешнеполитической  обстановки вследствие разгрома Франции.  Таким образом, с позиций интересов безопасности СССР, считает А.С.Орлов, направленные в июне 1940 г. правительствам  прибалтийских  стран ноты являлись мерой,  продиктованной "объективной необходимостью".

Цель данной работы является анализ изучения процесса присоединения Прибалтийских стран к СССР 1939-1940 гг.

  Задачи, способствующие реализации поставленной цели формируются следующим образом:

1. Рассмотреть взаимоотношение СССР с Прибалтийскими странами 1917 -1939 гг.
2. Рассмотреть политику СССР 1939 -1940 гг.
3. Определить причины изменениия политики невмешательства СССР во внутренние дела Прибалтики 1939 г.
4. Рассмотреть процесс вхождение Прибалтики к СССР
5. Рассмотреть итоги присоединия Прибалтики к СССР

Хронологические рамки работы охватывает период первой половины XX века, 1939-1940 гг.

Источниковая база. В данной работе были использованы работы известных историков Ратьковского И. С., Ходякова М. В., Патенко А.Н., Зубковой Е., Орлова А. С., Сахарова А. Н., Носкова А. М., Чубарьяна А. О., Донгарова А. Г.  Кена О., Рупасова А., Лиссовски П., Иринархова Р. С.

В работе также используются опубликованные источники, отраженные в хрестоматиях, монографиях, журналах и исторических книгах. Такими источниками являются: 1. «Пакт о взаимопомощи между СССР и Эстонской республикой от 28 сентября 1939 г.». 2. «Пакт о взаимопомощи между Союзом Советских Социалистических Республик и Латвийской Республикой». 3. «Договор о передаче Литве города Вильно и Виленской области и о взаимопомощи между СССР и Литвой».

          Глава 1.Взаимоотношения СССР с Прибалтикой 1917 -1939гг.

               1.1 Политика Советской России в Прибалтике 1917-1925 гг.

После Первой мировой войны в Европе начались территориальные изменения. Кроме глубоких перемен в Центральной и Восточной Европе после войны на балтийском побережье появились три небольших государства – Литва, Латвия и Эстония.

Они достигли независимости как в результате длившегося десятилетия развития национальных движений и активной борьбы за независимость, так и в результате сложившейся в это время исключительно благоприятной международной конъюктуре. Эстонцы, латыши и литовцы в полной мере использовали предоставленную им возможность и постороили государства, соответствующие всем европейским стандартам. Они совершили это вопреки всяким скептическим голосам, утвердившим, что такие маленькие, не имеющие своей государственной традиции и не обладающие большими природными богатствами страны не могут существовать самостоятельно[ Лиссовски, 2002, с. 169].

После первой мировой войны восточная Балтия представлялась европейским политикам чем-то предельно далеким от насущных международных дел. Для Москвы, напротив, Прибалтика была исходным пунктом практической политики и оставалась в кругу ее приоритетных забот на протяжении всего межвоенного периода[Кен, Рупасов, 2002, с. 225].

Первые попытки установления Советской власти в прибалтийских губерниях бывшей Империи, предпринятые в конце 1917 г., со всей ясностью обнаружили, что опыт мировой войны способствовал кристаллизации противоположных политических векторов. В то время, как для большевиков мировая война явилась последним доказательством преимуществ интернационального классового подхода как единственного пути к спасению человечества, в сознании политических элит Балтии (включая социал-демократов и социалистов) быстро утверждалась идея национального самоопределения. В течение нескольких месяцев автономистские чаяния были вытеснены идеей национальной государственности, что в значительной мере определило исход борьбы за этот регион в 1918-1919 гг. [Кен, Рупасов, 2002, с. 226].

События в каждом из новых государств Балтии разворачивались по сходному сценарию. После Ноябрьской революции в Германии Красная армия, опираясь на пробольшевистские местные группы, свергла созданные при помощи оккупационных властей правительства Эстонии, Латвии и Литве. В Нарве, Риге и Вильнюсе большевики провозгласили советскую власть. Несмотря на отсутствие существенной помощи извне, к концу лета 1919 г. национальные политические силы и военные формирования окончательно взяли верх над сторонниками ориентации на Москву – столицу России и Интернационала. Напряженно отстаивавшая собственное существование Советская Россия не имела возможностей повлиять на этот непредвиденный для нее исход. Уже в начале сентября 1919 г. большевистское руководство предложило Латвии, Литве и Эстонии вступить в переговоры о заключении мира. Для бывших балтийских провинций это был поистине подарок судьбы. В то время как державы-победительницы оставляли открытым вопрос о неделимости России, а побежденная Германия не спешила выводить из Балтии свои военные части, Советское правительство предложением о мирных переговорах легитимировало существование новых национальных государств.

Первый из мирных трактатов был подписан с Эстонией 2 февраля 1920 г., спустя полгода были заключены мирные договоры с Литвой (11 июля) и Латвией (12 августа). По этим договорам Россия признавала суверенитет новых государств и их границы, в том числе принадлежность Ямбурга и Изборска Эстонии, Пыталово (Абрене) – Латвии. Занятый советскими войсками Вильнюс (Вильно) с преобладающим польским населением был передан Литовской республике (в октябре 1920 г. Виленская область была аннексирована Польшей). При этом Москва демонстрировала понимание трудностей, перед которыми оказались новые соседи. Советское правительство признало за новыми государствами право на возвращение культурных ценностей и эвакуированного имущества, а также на получение лесных концессий.

Оценить первые шаги Советской России навстречу балтийским государствам непросто. С одной стороны, они пролагали путь «внешнеполитическому нэпу» начала 20-х гг. и влекли за собой пересмотр изначальных установок большевизма в направлении длительного «мирного сосуществования». С другой стороны, действия Москвы мотивировались потребностью в «передышке» для возобновления натиска на Запад. Cтраны Балтии были нужны как торговые посредники для закупок военных материалов и поддержания боеспособности Красной армии. Во всяком случае советские вожди не спешили отказываться от своих целей превращения Балтики в «море Революции». Вероятно, так следует интерпретировать ленинское указание в связи с передачей литовскому правительству Вильнюса и его окрестностей: «Мы считаем все это не отказом от советизации Литвы,а отсрочкой и видоизменением формы советизации». Впрочем, председатель Совнаркома вряд ли сумел бы объяснить, что эта формула означает в действительности: советская политика по отношению к балтийским государствам с подписанием мирных договоров 1920 г. делала лишь свои первые шаги. [Кен, Рупасов, 2002, с. 227].

В период гражданской войны в России страны Балтии представлялись большевикам одним из полей сражений, победа на котором поможет созданию западного революционного плацдарма. Несмотря на заключение мирных договоров это восприятие лишь постепенно уступало место более реалистическому взгляду на балтийские государства.

1 декабря 1924 г. в Таллинне  была предпринята попытка коммунистического  путча. Акция эстонских коммунистов  опиралась на поддержку Коминтерна  и его председателя Г. Е. Зиновьева, Но, эстонские «путчисты» потерпели  поражение.

Отсутствие координации путчистов с советскими спецслужбами и неожиданный отзыв красноармейских частей, ранее выдвинутых к эстонской границе, позволяют предположить, что речь шла о «личном предприятии» Зиновьева, которому другие члены «триумвирата» (Сталин и Каменев) вряд ли сочувствовали. Неудача «путча» и последовавший за нею белый террор в Эстонии ослабили политические позиции Зиновьева. Вероятно, в высших советских инстанциях рассматривали «восстание» в Таллинне прежде всего с точки зрения внутренней борьбы за власть и не относились к нему как к началу нового этапа революционной экспансии. [Кен, Рупасов, 2002, с. 228]/