Развитие философских идей античности в эпоху Возрождения, Новое и Новейшее время

      Первый  гуманист считал, что содержанием  подлинной философии должны стать  науки о человеке, и во всем его  творчестве звучит призыв переориентировать  философию на этот достойный объект познания.

     Своими  рассуждениями Петрарка заложил  основу формирования личностного самосознания эпохи Возрождения, основанных на отрицании идей мыслителей античности. В XIV в. Петрарка отвергнет идею теоретической и описательной этики, заметив, что от чтения и комментирования этических трактатов Аристотеля он не сделался лучше. Поэтому он отказывается называть “философами” профессоров, “возвышающихся на кафедрах”, оставляя это имя для тех, кто собственными поступками подтверждает свое учение.

      В разные эпохи личность осознает себя по-разному. Средневековый человек  воспринимался тем ценнее как  личность, чем более его поведение  соответствовало нормам, принятым в  корпорации. Он утверждал себя через  максимально деятельное включение  в социальную группу, в корпорацию, в богоустановленный порядок — такова общественная доблесть, требовавшаяся от индивида. Человек эпохи Возрождения постепенно отказывается от универсальных средневековых понятий, обращаясь к конкретному, индивидуальному.

      Гуманисты вырабатывают новый подход к пониманию  человека, в котором огромную роль играет понятие деятельности. Ценность человеческой личности для них определяется не происхождением или социальной принадлежностью, а личными заслугами и плодотворностью  ее деятельности.

      Ярким воплощением этого подхода может  служить, например, разносторонняя деятельность известного гуманиста Леона Баттисты Альберты (1404—1472). Он был архитектором, живописцем, автором трактатов об искусстве, сформулировал принципы живописной композиции — равновесия и симметрии цвета, жестов и поз  персонажей. По мнению Альберта, человек  способен одержать верх над превратностями судьбы лишь собственной активностью. «Легко побеждает тот, кто не желает быть побежденным. Терпит иго судьбы тот, кто привык подчиняться».

     Однако  было бы неправильным идеализировать гуманизм, не замечать его индивидуалистических тенденций. Подлинным гимном индивидуализму можно считать творчество Лоренцо  Валлы (1407—1457). В главном своем  философском сочинении «О наслаждении» неотъемлемым свойством человека Валла  провозглашает стремление к наслаждению. Мерилом же нравственности у него выступает личное благо. «Я не могу в достаточной степени понять, почему кто-то хочет умереть за родину. Ты умираешь, так как не желаешь, чтобы погибла родина, словно с  твоей гибелью не погибнет и она». Подобная мировоззренческая позиция  выглядит как асоциальная [15].

      Гуманистическая мысль второй половины XV в. обогатилась  новыми идеями, важнейшей из которых  стала идея достоинства личности, указывающая на особые свойства человека по сравнению с другими существами и особое его положение в мире. Джованни Пико делла Мирандола (1463—1494) в своей яркой «Речи о достоинстве человека» помещает его в центр мира:

      «Не даем мы тебе, о Адам, ни своего места, ни определенного образа, ни особой обязанности, чтобы и место, и лицо, и обязанности ты имел по собственному желанию, согласно своей воле и своему решению».

Утверждается, что Бог (вопреки церковной догме) не создал человека по своему образу и подобию, но предоставил ему возможность творить самого себя. Кульминацией гуманистического антропоцентризма становится мысль Пико о том, что достоинство человека заключено в его свободе: он может стать тем, кем пожелает [15].

      В подобных рассуждениях Джанноццо Манетти (1396—1472), Марсилио Фичино (1433—1499), Томмазо  Кампанеллы (1568—1639), Пико (1463—1494) и др. проявилась важнейшая характеристика гуманистического антропоцентризма —  тенденция к обожествлению человека.

Однако  гуманисты не были ни еретиками, ни атеистами. Наоборот, в подавляющем  большинстве они оставались верующими. Но если христианское мировоззрение  утверждало, что на первом месте  должен стоять Бог, а затем — человек, то гуманисты выдвигали на первый план человека, а затем говорили о Боге.

      Присутствие Бога в философии даже самых радикально настроенных мыслителей Возрождения  предполагало вместе с тем критическое  отношение к церкви как социальному  институту. Гуманистическое мировоззрение, таким образом, включает и антиклерикальные (от лат. anti — против, clericalis — церковный) взгляды, т. е. воззрения, направленные против притязаний церкви и духовенства  на господство в обществе.

      В сочинениях Лоренцо Валлы, Леонардо Бруни (1374—1444), Поджо Браччолини (1380—1459), Эразма Роттердамского (1469—1536) и др. содержатся выступления против светской власти римских пап, разоблачения пороков служителей церкви и нравственной развращенности монашества. Однако это не помешало многим гуманистам стать служителями церкви, а двое из них — Томмазо Парентучелли и Энеа Сильвио Пикколомини — даже были возведены в XV в. на папский престол.

      Надо  сказать, что до середины XVI в. преследования  гуманистов со стороны католической церкви — явление крайне редкое. Поборники новой светской культуры не боялись костров инквизиции и  слыли добрыми христианами. И  только Реформация заставила церковь  перейти в наступление.

      Особое  место в философии Возрождения  занимают концепции, обращенные к проблемам  государства: основанные на реалистических принципах политические теории Никколо  Макиавелли (1469—1527) и Франческо Гвиччардини (1482—1540) и социальные утопии Томаса Мора (1479—1555) и Томмазо Кампанеллы (1568—1639).

      Самым крупным и оригинальным из них  был итальянский мыслитель, историк  и государственный деятель Никколо  Макиавелли, автор известных трактатов  «Государь» и «Рассуждения о первой декаде Тита Ливия».

      Средневековую концепцию божественного предопределения  Макиавелли заменяет идеей фортуны, признавая силу обстоятельств, которые  заставляют человека считаться с  необходимостью. Но судьба лишь наполовину властвует над человеком, он может  и должен бороться с обстоятельствами. Поэтому наряду с фортуной движущей силой истории Макиавелли считает  вирту (virtu) — воплощение человеческой энергии, умения, таланта. Судьба «... являет свое всесилие там, где препятствием ей не служит доблесть, и устремляет свой напор туда, где не встречает  возведенных против нее заграждений».

      Подлинным воплощением свободы человеческой воли является для Макиавелли политика, в которой существуют «естественные  причины» и «полезные правила», позволяющие  учитывать свои возможности, предвидеть ход событий и принять необходимые  меры. Задачу политической науки Макиавелли видит в том, чтобы, исследовав реальные качества человеческой природы, соотношение борющихся в обществе сил, интересов, страстей, объяснить действительное положение вещей, а не предаваться утопическим мечтам, иллюзиям и догмам. Именно Макиавелли решительно разорвал узы, которые в течение столетий связывали вопросы политики с нравственностью: теоретическое рассмотрение политики было освобождено от абстрактного морализирования.

      Политический  реализм Макиавелли проявляет и  при анализе государственных  форм. Будучи сторонником республики, он тем не менее считал невозможным  объединение Италии на республиканских  началах. Исследуя деятельность Медичи, Сфорца, Чезаре Борджа, Макиавелли приходит к идее «нового государя» —  абсолютного властелина. Такой правитель  должен соединять в себе черты  льва и лисицы: лисицы — чтобы  избежать расставленных капканов, льва — чтобы сокрушить противника в открытом бою. Он должен придерживаться принципа твердой власти, в необходимых  случаях проявляя жестокость [14].

      Творческое  наследие Макиавелли не свободно от противоречий, но несомненная заслуга мыслителя состоит в том, что он низвел политику с высот заоблачного лицемерия на реальную почву, превратил ее в объект беспристрастного анализа, тем самым, возвысив ее, с одной стороны, до науки, с другой — до искусства возможного [22, 210-215].

     Не  менее сокрушительный удар по схоластическому  мировоззрению и церкви, чем гуманистическая  мысль, реформационные процессы и еретические  рассуждения Макиавелли, был нанесен  развитием естествознания, которое  в XVI в. добилось значительных успехов.

      Стремление  к углубленному и достоверному познанию природы нашло отражение в  творчестве Леонардо да Винчи (1452—1519), Николая Коперника (1473—1543), Иоганна  Кеплера (1571—1630), Галилео Галилея (1564—1642).

      Их  теоретические разработки и экспериментальные  исследования способствовали не только изменению образа мира, но и представлений  о науке, об отношении между теорией  и практикой.

      Леонардо  да Винчи, гениальный художник, великий ученый талантливый изобретатель (в числе его проектов — идеи танка, парашюта, шлюза), утверждал, что любое знание порождается опытом и завершается в опыте. Но подлинную достоверность результатам экспериментирования способна придать лишь теория.

      Одним из наиболее значительных достижений естествознания этого времени было создание польским астрономом Николаем Коперником гелиоцентрической системы  мира. Основные  идеи, положенные в  основу этой системы, состоят в следующем: Земля не является неподвижным центром мира, а вращается вокруг своей оси и одновременно вокруг Солнца, находящегося в центре мира.

      Это открытие произвело поистине революционный  переворот, так как опровергло существовавшую более тысячи лет картину мира, основанную на геоцентрической системе  Аристотеля-Птолемея. Вот почему и  сегодня при упоминании о любом  значительном изменении употребляют  выражение «коперниканская революция». Когда немецкий философ XVIII в. И. Кант оценивал изменения, осуществленные им в теории познания, то и он называл  их «коперниканской революцией». Успехи в развитии естествознания в немалой  степени определили и характер философских  размышлений. Ведущим направлением философской мысли XVI в. становится натурфилософия, а центральное место  в кругу рассматриваемых проблем  отводится проблеме бесконечного. Переход  от представлений о замкнутом  мире к концепции бесконечной  Вселенной означал радикальный  пересмотр всей системы онтологических воззрений.

      Поворот к новой космологии наметился  уже в XV в. и был связан с творчеством  крупнейшего европейского мыслителя Николая Кузанского (1401—1464). Его учение о безграничности космоса ставило под сомнение богословско-схоластические представления о Вселенной и явилось прямым следствием решения вопроса о соотношении Бога и мира.

      Бог в философии Кузанского получает наименование абсолютного максимума, или абсолюта, который не является чем-то находящимся вне мира, а  пребывает в единстве с ним. Бог, охватывающий все сущее, содержит мир  в себе. Такая трактовка соотношения  Бога и мира характеризует философское  учение Кузанского как пантеизм (от греч. pan — все, theos — бог), важнейший  признак которого составляет безличность  единого божественного начала и  его максимальная приближенность к  природе [22, 280-286].

      Согласно  пантеистическому учению Кузанского, мир, поглощенный Богом, не может  иметь самостоятельного существования. Следствием этой зависимости мира от Бога и является его безграничность: мир имеет «повсюду центр и  нигде окружность. Ибо его окружность и центр есть Бог, который всюду  и нигде». Мир не бесконечен, иначе  он был бы равен Богу, но «его нельзя помыслить и конечным, поскольку  у него нет пределов, между которыми он был бы замкнут».

      В космологии Кузанского отвергалось  учение о Земле как центре Вселенной, а отсутствие неподвижного центра привело  его к признанию движения Земли.

      Было  бы неверно видеть в космологических  построениях Кузанского прямое предвосхищение гелиоцентризма Коперника. Отвергая центральное  положение и неподвижность Земли, он не отдавал предпочтения какой-либо определенной схеме движения небесных тел. Но расшатывая традиционные представления  о мире, он открывал путь к десакрализации космологии, т. е. к ее освобождению от религиозного толкования.

      Завершая  рассмотрение философских исканий  эпохи Возрождения и получивших развитие в этот период философских идей античности, необходимо отметить неоднозначность оценок ее наследия. Несмотря на общее признание уникальности ренессансной культуры в целом, этот период долгое время не считался оригинальным в развитии философии и, следовательно, достойным выделения в качестве самостоятельного этапа философской мысли. Однако двойственность и противоречивость философского мышления этого времени не должна умалять его значения для последующего развития философии, ставить под сомнение заслуги мыслителей Ренессанса в преодолении средневековой схоластики и создании основ философии Нового времени. Некоторые идеи античной философии были опровергнуты новаторами, другие же идеи были восприняты и развиты, получив возможность дальнейшей эволюции.