Роль Москвы в завоевании русских земель

Новгородская  политика   Калиты   очень   характерна. Усиливающаяся власть великого князя отпугивала феодальную олигархию, склонную к союзу с Литвой, где власть великого князя была слабее. Боярство не останавливалось перед изменой Руси, лишь бы не подчиниться великому князю, лишь бы не потерять своей исключительной власти, прикрывающейся вечевым политическим строем Новгорода. Кроме того, эта же новгородская политика Калиты показывает, как он использовал данное ему ханом право сбора дани. Переход сбора дани окончательно в руки Московского князя имел политическое значение для Руси, так как собиравшие дань откупщики и баскаки, грабившие народ, вызывали своими действиями народные восстания, стихийные и неорганизованные, подавляемые татарами с большой жестокостью. Эта же мера способствовала и укреплению великокняжеской власти. Стремление Калиты собрать побольше дани было обусловлено не только тем, что от него много требовал хан Узбек, но и желанием использовать свое положение   уполномоченного  хана   по сбору дани для собственного обогащения. Калита был осторожней своего брата   Юрия   и,   помня   его участь, в первую очередь посылал хану то, что ему причиталось, а затем придумывал всякие новые дани, «выходы» и «запросы», которые он затем присваивал и этим обогащал свою казну. Маркс по этому поводу замечает: «Он (т. е, Иван Калита, — В. М.) уговорил хана назначить его сборщиком дани но всем русским удельным княжествам. Вступив однажды в исполнение этих функций, он начал вымогать  деньги, вымышляя для того всевозможные  предлоги. Это богатство, собранное ханским именем,  заставлявшим всех трепетать, он употреблял затем на подкуп тех же татар».Так создавалось богатство Ивана Даниловича, недаром прозванного Калитой, что значит «денежный   мешок»,   «сума».   Не   только   сбором  пошлин с купцов пополнял свою казну Калита, но главным образом присваивая часть татарской дани, а битком набитая казна Московского князя давала ему возможность подкупать бояр, духовенство, скупать села, волости, ярлыки, подкупать хана и золотоордынских вельмож.

В этой связи  стоит вопрос о взаимоотношениях Ивана Калиты и золотоордынского хана Узбека. Времена Узбека — расцвет Золотой Орды. Могущественный Узбек подчинил себе огромную территорию и правил властной рукой. Союзник Узбека, пока находился в пределах Золотой Орды, мог быть спокоен за свою участь. Какую же позицию занял Иван Калита?

Нельзя забывать того, что Калита был обязан Узбеку получением ярлыка на великое княжение. Это возлагало на него  большие обязательства по отношению к хану. Правда, своим доносом на Тверь Калита предотвратил разгром всей Руси и в частности своего княжения, но тем не менее именно этот  донос   сделал   его   великим князем и правой рукой Узбека на Руси. Но прежде чем охарактеризовать политику Калиты в Орде, нужно остановиться на методах управления хана. Маркс по этому поводу, как мы уже видели, говорит следующее: «.. .Татаро-монголы установили режим  систематического террора, причем разорения и массовые убийства стали его постоянными институтами.  Будучи непропорционально малочисленными по отношению к размаху своих завоеваний, они хотели создать вокруг себя ореол величия и, путем массовых кровопролитий, обессилить ту часть населения, которая могла бы поднять восстание у них в тылу

В  такой   обстановке   Калита  должен  был  собирать земли русские. Нужно  было обмануть   хана,   подозрительно  следившего за русскими князьями и старавшегося сохранить раздробленность, всячески поддерживавшего межкняжеские усобицы, ослаблявшие Русь и утверждавшие власть завоевателей. Естественно, Калита должен был «играть роль послушного орудия в руках хана» (Маркс), использовать его власть для  покорения себе удельных князей. У Москвы еще нехватало в те времена сил   на   открытую   борьбу с   захватчиками-татарами, а отдельные выступления против ханской власти, разобщенные, стихийные и недостаточно подготовленные, свидетельствовали только о том, что русский народ ненавидел татаро-монгольское иго, «иссушавшее и оскорблявшее  самую   душу  народа»   (Маркс), и находил в себе силы для выступления против ханской власти.

Победить же эти восстания не могли, так как  Русь была еще раздроблена и основной задачей было объединение Руси в единое, сплоченное, централизованное национальное государство. Только при таких условиях борьба русского народа против завоевателей и угнетателей могла увенчаться успехом.

Иван Калита и должен был провести свой корабль  — нарождающееся русское государство  — через все буруны, рифы и  мели. Подчиняясь хану, низкопо­клонничая  в Орде, донося и наушничая хану на своих соперников, подкупая и  обманывая, Калита не забывает своей  основной задачи — укрепления Московского княжества и собирания русских земель. Играя роль союзника и слуги хана, он в то же время постепенно «.. .превращает хана в послушное орудие в своих руках. ..» и «.. .незаметным образом поворачивает власть татар-завоевателей на служение исключительно его собственным интересам. Прекрасно понимая,  что   Русь еще слаба для борьбы с узурпаторами-ханами и что отдельные стихийные восстания пока могут привести лишь к разорению земли русской и повторению времен Бату, Калита ставит своей целью предотвратить набеги и разгромы татарами русских земель, городов и сел, обеспечить покой и «тишину велику», что ему и удается. За все время его княжения на русскую землю не было ни одного татарского набега.

Древние источники  хвалят Калиту за установление «тишины»: «Престаша поганый воевати Русскую землю и закалати христиан, и отдохнуша и упочиноша христиане от великиа истомы и многиа тягости и насилиа татарского, и бысть оттоле тишина велика на всей земли». Калита собирал силы для грядущего боя с татарами, который выпал на долю его внука.

А пока росло  население Московского княжества, росли и богатели города, распахивались  новые земли, «целины», расширялись  волости московские, развивались  ремесла и промыслы. Русь оправлялась  от татарских нашествий и крепла.

Хан не обращал  внимания на усиление Московского князя, считая его своим союзником. Хану и в голову не могла притти тогда  мысль, что внук его «слуги» Ивана  Даниловича Московского, князь Дмитрий  Иванович, нанесет первое и решительное  поражение ордам завоевателей и угнетателей — татарским феодалам. А пока дед будущего победителя Мамая, Иван Калита, ездил в Орду, привозил подарки хану, его женам, золотоордынским вельможам, старался добиться мирных отношений с ханом и, казалось, и не думал о борьбе с захватчиками.

«Тишина велика»  объяснялась и тем, что при  Калите не было межкняжеских усобиц в  пределах великого княжения. Калита держал в твердых руках князей Суздальских, Рязанских, Тверских, Ростовских. В  этих княжествах идет дальнейший процесс  дробления. В Твери появляются одно за другим княжества: Дорогобужское, Кашинское, Холмское, Старицкое, Телятевское, Микулинское и др. Распадается на уделы Ростовское княжество, выделяя из своего состава княжества Ростовское, Ярославское, Угличское, Белозерское и другие, в которых хозяйничают московские бояре, наместники Калиты. Князья Галицкие, Стародубские, Юрьевские, Белозерские, Дмитровские со своими все более и более дробящимися уделами подпадают под власть Калиты и превращаются в «подручных» великого князя Московского. В их землях Московский князь скупает волости и села, передаваемые но наследству, собирает налоги, вербует рати.

Калита подкупает  бояр своими  обещаниями земель и  доходов, и они съезжаются   в  Москву   отовсюду: из  Смоленска, Чернигова, Киева, Волыни, Твери, Ростова, Суздаля и т. д., привлеченные силой и богатством Московского князя. С ними вместе приходят их многочисленные слуги к дружинники. Появляются даже немецкие и литовские феодалы и татарские мурзы. Калита скупал земли князей, вносил за последних дань татарам и этим превращал их в «служебных» князей, зависимых от Московского князя.

Так приобрел он Угличское, Галичское и Белозер-ское княжества. Калита скупал земли повсеместно, а не только в пределах своего Московского  княжения, будучи уверен в том, что великое княжение достанется его сыновьям. Земли Московского князя были расположены чересполосно, между ними лежали пока еще «чужие» земли. Приобретения Москвы тянулись цепочкой к северу, как бы обозначая стремление захватить богатый ценной пушниной Север. Сюда же, на Север, шла колонизация  из  Московского  княжества.

Привлекаемые  «тишиной», в Московское княжество  переселялись крестьяне и горожане из других мест. Калита привлекает новопоселенцев льготами и освобождением от уплаты податей.

Калита выкупает в Орде русских пленных и селит их в своих землях. Эти крестьяне носили название «ордынцев». Растет княжеское дворцовое хозяйство, княжеская вотчина, состоявшая из многих волостей и слобод, населенных закабаленными людьми и холопами, которые работали в княжем дворцовом хозяйстве. Крестьяне платили различные дани, несли ряд "повинностей — повозную, кормовую, мостовую, дорожную и т. д. Растет монастырское землевладение и хозяйство, особыми жалованными грамотами освобождаемое Калитой от уплаты налогов. Так, например, в 1338 году по его жалованной грамоте получил ряд льгот и освободился от уплаты налогов с земли и промыслов Юрьев монастырь. Растет боярское землевладение. Когда приехал па службу в Москву со своей челядью, насчитывающей 1700 человек, знатный черниговский боярин Родион Не-стерович, ему пришлось дать половину Волоколамского уезда. Увеличиваются тяготы, падающие на крестьян, усиливается эксплоатация кабальных людей, холопов, «сирот» в монастырском и боярском хозяйстве. Все это способствует обогащению феодальной верхушки и князя.

Но много  еще остается и свободного крестьянства, сидящего на государственной «княжой» земле, много еще не захваченных  и не освоенных феодалами земель, которые считаются княжими землями. Эти земли служат князю для  раздачи их, в качестве пожалования sa службу, боярам, «слугам вольным» и «слугам двор-ским» — дворянам.

Расширяется московский посад, увеличивается число купцов, ремесленников, крепнут торговые связи  Москвы.

Калита борется  с разбоями, очищает большие торговые дороги от разбойников, способствуя этим развитию торговых сношений.

Поборы с  населения, с торговых операций, присваивание татарской дани сделали Московского князя самым богатым из всех русских князей. «Сумой, а не мечом он прокладывал себе дорогу», — говорит о Калите Маркс. Калита не воюет. Один раз только серьезно воевал Московский князь — это было во время «щелкановщины». Позже он предпочитает хозяйствовать более осторожно, прибегая к подкупам и «куплям». Политика, намеченная Калитой, стала политикой его ближайших потомков. «Они следовали ей, указывает Маркс, старательно, последовательно и неизменно». Калиту обычно считают, и не без основания, первым видным собирателем русской земли вокруг Москвы, заложившим основу Русского государства.

Власть и  авторитет Калиты были настолько сильны, что когда он умер (31 марта 1341 года), никто не оспаривал претензий на великокняжеский престол его стар¬шего сына Семена. Князья съехались в Орде, и здесь, на съезде князей, хан признал права Семена Ивановича на великое княжение и выдал ему ярлык. 1 октября 1341 года начал княжить Семен Иванович, прозванный «Гордым».

2.2 Борьба Москвы с Литвой, немцами и шведами.

В своих духовных грамотах Калита завещает сыновьям, Андрею и Ивану, слушаться старшего брата  Семена. Каждому сыну Калита выделил особые «уделы", «волости». Семену он дал Можайск и Коломну — пограничные и торговые пункты, и ряд волостей, Ивану — Звенигород и некоторые волости, Андрею — Перемышль и Серпухов с волостями. Но «численный» (тяглый) люд Москвы в раздел не пошел. Князья могли делиться между собой доходами с городов и волостей, доходами с Москвы, но податными, тяглыми людьми они ведали сообща, имея определенную долю в доходах, получаемых с тяглых людей. Княжеская власть передавалась Семену, который должен был продолжать дело Калиты. После смерти Калиты братья, кроме того, поклялись «у отня гроба» «нелюбья не держати», не ссориться и не воевать друг с другом, «жить за один», слушаться «старшего» Семена, который в свою очередь обязывался советоваться с братьями. Хотя в договоре братьев подчеркивается право бояр отъезжать от одного князя к другому, тем не менее в руках Семена остается руководство войском, финансами, управление «численными людьми», которых князья не имеют права сманивать на службу. В руках Семена сосредоточивается, кроме того, половина дворцового хозяйства, дворцовых доходов и управления, так называемых «путей», как, например, пути сокольничий, ловчий, конюший, садовый и т. и. Своим братьям Семен обещает, что он не тронет их уделов, которые они рассматривают как свою собственность, и не будет вмешиваться в их княжое управление своим уделом.

Такое сочетание  укрепляющейся власти старшего брата  с появлением уделов, принадлежащих  другим братьям, свидетельствует о  сохранении в Московском княжестве  порядков, присущих периоду феодальной раздробленности. Москва собирает русские земли, но сна сама еще типичное феодальное княжество со свойственным ему стремлением к раздроблению земель. Это противоречие объясняется тем, что хотя во времена княжения Семена и Ивана еще господствовали принципы феодальной раздробленности и продолжали еще существовать уделы, но внутри этой удельной системы уже зарождалась, росла и крепла сильная великокняжеская власть. Процесс ее образования и укрепления не равномерный и прямолинейный, а сложный, с периодами быстрого развития и наряду с ними и с периодами замедления и даже отступления.

Семен пользовался  исключительной властью над другими  князьями. Летопись сообщает, что «вси князи русскии даны ему в руце». Со своими подчиненными князьями— вассалами он обращался надменно и гордо, держал их в руках, требовал особых почестей даже от вольного«господина Великого Новгорода». За все это он и получил свое прозвище Гордого. Даже Тверской князь Всеволод Александрович заискивал перед Семеном и отдал за него замуж свою сестру Марию.

Тверское княжество  рассыпалось на уделы, слабело, и  попытки старших «великих» князей Тверских, княживших собственно в  Твери, подчинить себе удельных «младших»  князей не увенчались успехом. Часть  уделов со своими княжескими линиями, как, например. Холмский, тяготели к Литве; Кашин и другие уделы тяготели к Москве. Так было до второй половины XIV столетия.

При Семене, как  и при его предшественниках, растет Москва и наблюдается приток населения  в Московское княжество.

Семен Гордый поддерживал хорошие отношения с ханом Джанибеком и пять раз ездил в Орду с подарками, возвращаясь оттуда каждый раз, как пишет летопись, «с великой честью и пожалованием».

Семен приобретает  куплей ряд волостей по реке Протве, продолжая практику «купель»  Калиты.

При нем выросший и окрепший  московский  посад  начинает приобретать уже известное  политическое значение. Московский тысяцкий, княжой боярин, ведавший городскими делами и горожанами,  пытается,  опираясь на них, играть некоторую роль.  В  княжение   Семена  Гордого московский тысяцкий,  боярин Алексей Петрович Хвост, поднимает какую-то «крамолу» против князя. В чем она заключалась, неизвестно, но судя по дальнейшим событиям, можно предположить, что популярный среди горожан, купцов и ремесленников, тысяцкий попытался вмешаться в какие-то княжеские дела, рассчитывая на поддержку посада. Судя по тому, что все три брата — Семен, Иван и Андрей — поклялись, что «не быть Хвосту в Москве», «крамола» была для князей опасной Хвост был изгнан из Москвы и лишен имущества. Тем не менее в год вокняжения Ивана, преемника Семена, Хвост снова очутился тысяцким в Москве.