Вознесенский Кафедральный Собор

       Переписка по данному вопросу постепенно перекочевала из Военного министерства к Обер-Прокурору Святейшего Синода, а затем и в сам Святейший Синод. В начале они поддерживали решение Донского Архипастыря о воспрещении захоронения в Новочеркасском соборе генерала Ефремова, как героя прошлых лет. Но постепенно Войсковое правительство наращивало свою настойчивость и предложило захоронить в усыпальнице собора наряду с прахом генерала Ефремова останки героя Кавказских войн генерала Бакланова, с учетом 100-летия со дня его рождения в 1809 г. Но Архиепископ Донской и Новочеркасский Владимир, а вместе с ним и Святейший Синод, ответили и на это предложение отказом. Тем не менее, в 1910 г. Войсковой Атаман барон фон Таубе вновь обращается в Военное министерство, а по соответствующим каналам в Святейший Синод, с просьбой разрешить вопрос о захоронении в усыпальнице собора теперь уже трех героев: генерала Ефремова, генерала Бакланова и генерала Орлова-Денисова (также героя Отечественной войны 1812 г.). И, наконец-то, разрешение получили: "Святейший Синод со своей стороны не встречает препятствий к разрешению перенести в имеющуюся при Новочеркасском соборе усыпальницу прах героев Донского войска: генерал-лейтенанта Ефремова, генерал-адьютанта графа Орлова-Денисова и генерал-лейтенанта Бакланова ..."(определение Св. Синода за № 6340 от 14-24 августа 1910г.) . Таким образом, к концу 1910 г. разрешение на перезахоронение в усыпальницу собора праха указанных героев Дона получили. 

       Но читатель уже возможно обратил внимание на то, что в этом списке нет пока самого известного героя Дона - Войскового Атамана М.И.Платова. Это действительно так. Как ни странно сегодня нам это отмечать, но вопрос о перезахоронении героев Дона решался именно в такой временной и исторической последовательности, как мы изложили, а с другой стороны в списке героев действительно не было М.И.Платова. Только 17 февраля 1911 года Предводитель Дворянства войска Донского А.П.Леонов обратился к Святейшему Синоду с предложением "о перевезении останков Войскового Наказного Атамана войска Донского графа Платова в усыпальницу Новочеркасского кафедрального собора". Это предложение сформулировал полковник Какурин на Чрезвычайном Областном войска Донского Дворянском Собрании 30 января 1911 г. Святейший Синод своим определением за № 1681 от 3-10 марта 1911 года вначале отклонил данное ходатайство, но определением от 17-19 августа этого же 1911 г. все же разрешил перезахоронение в усыпальницу Новочеркасского собора праха М.И.Платова. Наконец-то были преодолены все преграды для того, чтобы перезахоронить в усыпальницу войскового Вознесенского кафедрального собора прах героев Дона. 4 октября 1911 г. в рамках продолжающейся подготовки к празднованию 100-летнего юбилея Отечественной войны 1812 года и участия в ней Донских казаков, состоялось торжественное перезахоронение в усыпальницу Вознесенского собора останков 4-х героев Дона: Войскового Атамана, генерала от кавалерии, кавалера отечественных и зарубежных орденов, графа, основателя города Новочеркасска М.И.Платова, генерал-адьютанта В.В. Орлова-Денисова, генерал -лейтенанта И.Е. Ефремова и генерал-лейтенанта Я.П.Бакланова, а также праха особолюбимого горожанами Архиепископа Донского и Новочеркасского Иоанна. На другой день с южной стороны собора при огромном стечении народа открыли памятник герою Кавказских войн генералу Я.П.Бакланову. Завершилась композиция из памятников трем богатырям Дона, вставшим по трем сторонам войскового Вознесенского кафедрального собора: Ермака, Платова и Бакланова. (О торжественной церемонии перезахоронения подробнее см. П.Х Попов "Герои Дона", Новочеркасск, 1911 г.).

       В этом же 1911 г. казак Ф. Шестаков посвятил такие строки историческому событию в стихотворении "Памяти Донских героев": 

Под сенью соборного храма в гробницах , 

Донских генералов  останки лежат 

И подписи скромно  о доблестных лицах 

Их верным потомкам Донцам говорят: 

Как честно при  жизни Престолу служили 

Вожди-генералы, как бились в боях, 

Когда, где и  как свои очи смежили, 

Когда в это место положен их прах. 

Напротив, пред Спасом мерцают лампады, 

Вокруг нерушимо простерся покой, 

И, чувствуя прелесть небесной отрады, 

Стоял я безмолвно  с поникшей головой. 

       К сожалению, не было претворено в жизнь в связи с финансовыми затруднениями, а затем началом 1-й Мировой войны, еще одно мероприятие, которое хотели приурочить к празднованию 100-летия Отечественной войны 1812 г. В Войсковом Вознесенском соборе на стенах должны были установить мраморные плиты с именами кавалеров ордена св. Георгия, а также казачьих генералов и офицеров, павших в Отечественной войне 1812 г. В храме Христа Спасителя в Москве частично эту задачу решили ранее, написав на стенах имена некоторых героев - казаков с Дона. Но в столице Донского казачества ее воплотить в жизнь так и не удалось.("Донские Областные Ведомости", № 15 , 1914 г.). Не воплотили в жизнь и решение, принятое в 1915 г. об увековечивании памяти генерала от кавалерии А.В. Самсонова, бывшего Войскового Наказного Атамана (1907-1909 г.), покончившего с собой после неудачной военной операции (кстати, не по его вине, а по вине генералов Я.Г.Жилинского и П.К.Ренненкампфа) на германском фронте в 1914 году. После Высочайше разрешенного сбора пожертвований среди донских казачьих полков, предполагалось в усыпальнице Вознесенского собора в Новочеркасске поместить рядом с останками героев Дона Платова, Орлова-Денисова, Ефремова, Бакланова образ Атамана и прах боевого генерала А.В.Самсонова. Но это решение так и не было практически осуществлено по неизвестным нам причинам.

      5 декабря 1914 г. состоялось следующее крупное событие, связанное с собором. В Новочеркасск приехал Император Николай 11. В городе он посетил несколько лазаретов и госпиталей, в которых наградил раненых на фронте воинов и при большом стечении народа на соборной площади посетил Войсковой храм. Все "градское духовенство" во главе с Архиепископом Донским и Новочеркасским Афанасием встречало Монарха, подъехавшего к паперти на автомобиле. Вот как кратко описал в своих дневниках Император Николай 11 посещение столицы Дона: "В Новочеркасск приехал к 10 час. Прямо в новый громадный собор (выделено нами - Е.К.) и затем в атаманский дом, где был поч. караул местной команды и последний выпуск прапорщиков из училища. Посетил два лазарета и позавтракал в поезде. Побывал еще в госпиталях и затем посетил офицерское собрание на чашку чая. Видел раненых донских офицеров. Был в кадетском корпусе, институте и приюте. В 7 час. покинул Новочеркасск."

        1-я Мировая война, начавшаяся 20 июля 1914г., подняла казаков Дона на защиту Отечества от австрогерманцев. В соборе часто шли службы с просьбами к Богу о даровании победы русскому оружию и здравия воинам России. Отсюда, с соборной площади уходили на фронт после молебна многие казачьи части. Сюда же в собор возвращались тела многих казаков, отдавших свою жизнь за Россию. Здесь над их прахами говорились последние слова, отсюда в гробах они направлялись на городские кладбища ("старое" в городе и "новое" на Хутунке ) .

       Постепенно Мировая война для России, а затем и для Германии, превратилась в революцию и гражданскую войну. Дон стал раскалываться на белых и красных, на тех, кто продолжал ходить на встречу с Богом в собор и тех, кто стал обходить его стороной.

       Именно в Войсковом соборе получил благословение на труды во благо Донского казачества летом 1917 г. первый выборный Атаман Алексей Максимович Каледин и именно он отпевался в соборе после своего рокового выстрела 29 января 1918 г., окончившего его земную жизнь. Вслед за ним получил благословление в соборе и второй выборный Атаман Алексей Михайлович Назаров, которому суждено через несколько недель быть расстрелянным красногвардейцами, занявшими Новочеркасск. По воспоминаниям балтийского моряка Михаила Пантюхова:"На одном из пяти золоченых куполов (собора - Е.К.) - не то дыра, не то заплата. Это в 1918 году влепил из шестидюймовки матросский поезд." Вскоре после захвата города в соборе появились красногвардейцы с требованием показать колокольню, на которой по их сведениям казаки, якобы, спрятали пулемет. Не найдя пулемет красногвардейцы "в шапках, с ружьями на перевес ...вошли в храм, проникли в алтарь, штыками сорвали облачения с престолов главного и в первом приделе, приподняли и повредили мраморную доску главного престола: "искали казаков..."

       Летом 1918 года на площади у Вознесенского собора проходит смотр боевых подразделений молодой Донской армии, формируемой Атаманом Красновым для борьбы с большевиками. Здесь же 16 сентября 1918 г. после молебна в соборе Донской Атаман П.Н. Краснов принесет клятву на верность службы Всевеликому войску Донскому. В соборе в начале февраля 1919 г. произносились благодарственные молитвы и в честь нового Донского Атамана А.П.Богаевского. В феврале-марте и апреле 1919 г. в соборе отпевали многих известных людей Дона и Новочеркасска, погибших от холеры. Не раз возносились молитвы соборного духовенства о даровании победы Донской армии над Красной армией, наступающей на Новочеркасск.

       Но логика истории неумолима. В первых числах Нового 1920 года части Красной армии стали приближаться к Новочеркасску. 3-4 января из города стали эвакуироваться Донской Императора Александра-3 кадетский корпус, Мариинский институт благородных девиц и др. Старшеклассники кадетского корпуса (1-я сотня) в последний раз выстроились на Соборной площади в ночь с 3 на 4-е января, а затем пешим порядком выступили из города, охраняя огромный обоз с документами и денежными средствами. 7 января 1920 г., т.е. на Рождество Христово Новочеркасск оставляется казачьими частями Донской армии. Город, как и Войсковой собор, вошел в новый, неведомый ранее этап советского развития, этап атеистический, богоборческий по своей сущности.

      В первые годы советской власти внешне все оставалось по старому. Собор работал, соборное духовенство вместе с Архиепископом Донским и Новочеркасским Митрофаном служило службы, а верующие посещали храм. Но ситуация вокруг собора значительно изменилась. Новые городские власти объявили собор орудием враждебной белоказачьей пропаганды, средоточием "поповского мракобесия," балластом на пути социалистического строительства. Каждый, кто посещал собор, попадал под подозрение и идеологическую оценку "церковного прихвостня". Так, в газете "Красный Дон" была опубликована "разоблачительная" статья под названием "Таинственный архимандрит", в которой с негативной стороны описывалась деятельность архимандрита Бориса (Рукина) - друга Архиепископа Донского и Новочеркасского Митрофана. Новые власти оставляли без внимания только престарелых горожан, которым бесполезно рассказывать о перспективах безбожного будущего. Число посещающих собор стало резко падать, а проблемы по его содержанию - резко возрастать. Большим ударом для собора стало хищение из храма икон, церковной утвари и драгоценностей на сумму более 2 млн. руб. Похитителей, естественно, не нашли. А собор найти средства на возмещение ущерба не мог. Материальное положение собора резко ухудшалось.

       Вскоре появился приказ по Черкасскому округу о том, что все оставшиеся после гражданской войны священнослужители должны стать на учет. Органы взяли под контроль не только духовенство, но и церковнослужителей. Большинство из них, особенно те, кто выступил хотя бы в какой-то форме с осуждением новой власти в ее отношении к религии и церкви, были арестованы и содержались в подвалах Окружного и городского ВЧК на Александровской ул. (ныне старый учебный корпус техникума пищевой промышленности). Большая группа Новочеркасских священнослужителей, в том числе и бывший соборный протоиерей Захария Лобов были высланы на Соловки, где многие из них закончили свою земную жизнь.

       С нарастанием антирелигиозной и атеистической пропаганды, созданием в городе филиала "Союза безбожников", собор все больше и больше становится своеобразным" бельмом на глазу". И когда начались процессы по сбору цветных и драгоценных металлов на нужды коллективизации и индустриализации страны, то в местной газете появилась заметка о том, что "Крыша б. городского собора снимается для использования меди и других цветных металлов (выделено нами - Е.К.), новая крыша будет сделана из железа." Заметка написана туманно, так как на куполах была не медь, а позолоченная медь, а железные кресты были также вызолочены, а в центральном кресте находился знаменитый хрусталь из Богемии. Естественно, что сусальное золото (толщиной в 12-15 микрон), пролежавшее на крыше Вознесенского собора с 1905г. по 1934г. уже потеряло свое качество и требовало замены. Но, тем не менее, листы позолоченной меди сняли, а взамен : железные листы по различным причинам несколько лет не ставили. Собор закрыли. Длительное время он подвергался природной стихии - заливался дождями, заносился снегом, обжигался палящим солнцем и т.д. К тому же, нашли применение и подвалам собора. В них стали хранить вначале керосин, а потом зерно для солодового (пивоваренного) завода.

       В эти же печально известные 30-е годы произошло еще одно событие, характерное для времени политического насилия и беззакония. Органами безопасности был арестован, осужден и расстрелян Иулиан Митрофанович Симашкевич, епископ Новочеркасский, сын последнего архиепископа Донского и Новочеркасского Митрофана (Симашкевича).

       В первые дни оккупации Новочеркасска гитлеровскими захватчиками летом 1942 г. по просьбе городских казаков Вознесенский собор был открыт для богослужения. В нем вновь появились наряду с горожанами люди в казачьей форме. Это были те казаки, которые признавали власть оккупационных войск, те, кто вступил в казачьи отряды полковника С.В.Павлова, избранного Походным Атаманом вновь возрождающегося казачьего войска Донского. С изгнанием гитлеровцев и уходом прогермански настроенных казаков под управлением Атамана С.В.Павлова, собор в Новочеркасске продолжал функционировать. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Послевоенные  годы 

В послевоенные годы Вознесенский собор так и  жил двойной жизнью. В подвалах хранилось то зерно, то сахар, то мука, то другие продукты и материалы, а наверху шли церковные службы, собиравшие в разные годы и на разные праздники различное количество верующих и неверующих. В 1950 году разобрали фонтан на Соборной площади, в котором освящали воду. В 50-е годы с большим трудом удалось провести живописные восстановительные работы с помощью ленинградских художников. За неимением достаточных средств на место бывшего оформительского сусального золота легла бронзовая краска. В 60-е годы вновь нависла угроза закрытия собора в связи с усилением антирелигиозной пропаганды и требованиями построения атеистического и коммунистического общества уже в начале 80-х годов. Как же можно было войти в коммунизм, объявленный Н.С.Хрущевым, при работающих церквях и в частности, действующем соборе? Но жизнь брала свое. Каждая такая идеологическая компания приходила и в скором времени уходила. Собор выстоял. Он продолжал действовать, несмотря ни на внешние причины, ни на внутренние раздоры. В среде церковнослужителей собора не раз возникали в 70 и 80-е годы различного рода жалобы на неправильные действия отдельных священников, дьяконов, старост собора. А последних сменилось немало. Городские власти, куда попадали эти жалобы, пытались их рассматривать, но в большинстве случаев от них отмахивались, считая их внутренним делом общины собора, надеясь на то, что чем больше раздора ,тем ближе к закрытию собора.