Место России в мировом сообществе

Единственной социальной реальностью И. Валлерстайн  считает "социальные системы", которые подразделяются  им на мини-системы и миры-системы. В свою очередь, миры-системы делятся на миры-империи и миры-экономики. Три основных вида социальных систем основаны на трех различных способах  произ­водства (mode of production).

Мини-системы - относительно небольшие, высоко автономные еди­ницы с четким внутренним разделением труда и единой культурой. Они не входят в какие-либо системы более высокого уровня и не платят регулярной дани. Основаны мини-системы на способе производства, который И. Валлерстайн называет  реципрокально-линиджным (reciprocal-lineage). Будучи единственными в эпоху охоты и собирательства, мини-системы впоследствии сосуществовали с мирами-системами затем были вытеснены ими и к настоя­щему времени исчезли. Мини-системы Валлерстайна не интересуют. Все его внимание отдано мирам - системам.

“Мир-система - социальная система, имеющая границы, структуру, правила  легитимации и согласованность (соherence)”. Это - организм, чья жизнь определяется конфликтующими силами; организм, имеющий жизненное пространство (life-span), сверх которого его характеристики меняются в одном отношении и не меняются в другом. Критерий мира-системы - самодостаточность (self-contained) его существования. “Мир - система" - не  "мировая система", а "система",  являющаяся "миром". Самодоста­точность - теоретический абсолют (как вакуум), не существующий в реальности, но делающий измеримыми явления реальности.

Наиболее устойчивые миры-системы - “миры-империи” (Китай, Рим и т. д) Способ производства, явпяющийся их основой, – редистрибутивно-даннический (redistributive-tributary)  или просто даннический (tributary).

 “Лейтмотив (key-note) этого способа производства - полити­ческое единство экономики, которое существует не только при наличии относительно высокой административной централизации (“имперская” форма), но и при ее отсутствии (“феодальная” форма)” (6).

Практически  И. Валлерстайн в первом случае имеет в виду  способ производства, который обычно называют “азиатским” (более верным представляется термин “политарный”, предложенный Ю.И.Семёновым (7)), во втором - феодальный. Но в теоретическом плане, никаких способов производства, кроме изобретенных им самим, И. Валлерстайн не приз­нает. Сами по себе миры-империи И. Валлерстайн также не рассматривает.

Наряду с мирами-империями  возникают иные миры-системы - миры-экономики.

Мир-экономика - это система, принципиально отличная   и  от мини-системы, и от мира-империи. В мире-экономике нет социальных ограничений для развития производства, что становится возможным, по Валлерстайну, при освобождении экономики из-под диктата поли­тической власти. Такой диктат - сущность мира-империи. Его упразд­нение это победа нового “способа производства” -  капиталистического.

Непроч­ные миры-экономики прошлого быстро гибли, трансформируясь в миры-империи. Такова судьба миров-экономик Китая, Персии, Рима и других. Они также находятся вне поля зрения И. Валлерстайна - он исследует один и только один мир-систему: современный мир-систему (СМС), он же - капиталистический мир-экономика (КМЭ), единственный из миров-экономик, не только выживший, но и победивший осталь­ные социальные системы, "втянув" их в себя (8).

Возникновение КМЭ относится  к XVI веку. Капиталистический мир-экономика базируется на обширном (extensive) разделении труда (в меньшей степени обусловленном географически, в большей - социально). Его составные части - ядро, полупериферия и периферия.

В разработке проблем отношения  центра и периферии Валлерстайн следует за сторонниками концепции “зависимого развития”.

Ядро в результате неэквивалентного обмена выигрывает (развитые капиталистические  страны), периферия - проигрывает (“третий  мир”), полупериферия занимает промежуточное положение (например, Россия). В ядре существует мировой лидер - гегемон. В роли гегемона выступали в XVII-XVIII веках - Голландия, в XIX веке  - Великобритания, в XX веке - США. Вокруг КМЭ находились другие миры-системы - внешние арены - которые были им впоследствии поглощены. Население КМЭ составляют “статусные группы” и “классы”. “Классами” Валлерстайн называет “статусные группы”, осознающие свои интересы и борющиеся за них.  “Классов” может быть не более двух.

Такова, в самом кратком  изложении, методология И. Валлерстайна. При исследовании проблем КМЭ она оказалась весьма плодотворна. Несомненным достижением является изучение горизонтальных связей внутри мира-экономики. Но несомненной проблемой для мир-системного подхода оказалось соотношение мира-экономики и отдельных обществ.

Существование отдельных  обществ (Валлерстайн называет их “национальными государствами”) считается вторичным, производным от существования социальных систем. По мнению Валлерстайна, не социально-исторические организмы объединяются в системы, а, напротив, системы порождают социально-исторические организмы. Несомненно, этот взгляд связан с тем, что главный предмет исследований Валлерстайна - современность. Именно для современности характерно весьма сильное обратное влияние межгосударственной системы на составляющие её национальные государства; Валлерстайн перенёс эту ситуацию на прошлое, когда подобное влияние было значительно слабее.

Несмотря на то, что Валлерстайн выделяет разные типы социальных систем и разные способы производства, стадиальная типология у него отсутствует - он не считает, как можно было бы предположить, что человечество развивается от стадии мини-систем к стадии миров-систем. Валлерстайн отрицает понятия “прогресс” и “развитие”, видя в истории только изменения, не имеющие никакой направленности.

Это заметно при объясне­нии им причин появления КМЭ в Европе, одновременно являвшимся объяснением причин невозникновения КМЭ в других местах и в другие времена.

Казалось бы, возникновение  капитализма неразрывно связано  с возникновением буржуазии из средневекового бюргерства, со спе­цификой европейского города и т.д . И. Валлерстайн с этим не согласен. Это, по его мнению, не более, чем "миф XIX века", не объясняющий ни отставания одних стран от других, ни способов ликвидации этого отставания. Корень мифа он видит в признании существования двух пар антагонистических социальных групп (буржуазия - пролетариат, земельная аристократия - крестьянство), из которых первая пара принадлежит капитализму, вторая - унаследована от прошлого. Вместо "мифа XIX века" им предлагается "Сказка Нашего Времени", сюжет которой сводится к утверждению, что феодалы превратились в капиталистов, а не были ими побеждены.

Не совсем понятно, что  означают в данном контексте слова "миф" и "сказка". Если Валлерстайн (в духе П. Фейерабенда) хочет ска­зать, что между наукой и мифом нет разницы, то чем тогда плох старый миф и хорош новый? Возможно, правда, что мы имеем дело с шуткой автора, вернее - с эпатажем. Возможно также, что на эти термины вообще не следует обращать внимания.

Но эта гипотеза также  не объясняет, почему одни феодалы превратились в буржуа, а другие - нет. Тем более  уязвима "сказка" Валлерстайна для объяснения невозникновения КМЭ в Азии. (А такое объяснение Валлерстайну необходимо было представить - ведь для него нет принципиальной разницы между европейским феодализмом и другими “мирами-империями": всюду существуют “протокапиталистические элементы" и имеет место их "блокирование"  политической властью, следовательно, капиталистичесий мир-экономика в принципе может возникнуть где угодно и когда угодно, необходимо лишь благоприятное стечение обстоятельств. Валлерстайн доказывает, что такое стечение обстоятельств имело место в Европе XIV-XVI веков, но не доказывает,  что оно не имело место в Азии, Африке, доколумбовой Америке в любое другое время.)

Представляется, что Валлерстайн, увидев (на конкретном материале) тенденцию "встраивания" европейской знати в капита­листический рынок, дал этой тенденции неверное истолкование. Власть дворянства на периферии связана властью буржуазии в ядре. Существование КМЭ для Валлерстайна первично по отношению к существованию отдельных обществ. Получается, что дворянство и буржуазия составляют единое целое. Таким образом, Валлерстайн оказался заложником своей теоре­тической схемы. Возможно, свою роль сыграли и его политические убеждения, в рамках которых допустимо рассматривать исторический процесс как направляемый злой волей господствую­щего класса -  наиболее обычным для Валлерстайна является “одноклассовое” состояние мира-системы, при котором свои интересы осознаёт только господствующий класс, а остальные слои общества остаются “статусными группами”.

Валлерстайн, исходя из представлений о тождестве дворянства и буржуазии, отрицает факт буржуазных революций. Так, в III томе “Современного мира-системы”, дойдя до Великой Французской революции, он отказывается видеть в ней социальную революцию, произошедшую во Франции. Валлерстайн заявляет следующее: “Французская революция не отмечена ни базисными экономическими, ни базисными политическими трансформациями. Французская революция, в терминах капиталистического мира-экономики, это момент, когда идеологическая суперструктура догнала экономический базис” (9). То есть это не социальная революция, а мировоззренческий сдвиг, притом происшедший не во Франции, а в мире-экономике в целом. Антиаристократические лозунги Французской революции для него - гигантское отвлечение внимания (diversion), “шутка и игры” (fun and games), предпринятое “аристократией-буржуазией” для одурачивания крестьян и санкюлотов. На мой взгляд, в данном вопросе Валлерстайн занимается откровенным мифотворчеством.

Коротко обрисую эволюцию КМЭ с XVII века до наших дней. Основных направлений здесь было два - территориальное  расширение, означавшее периферизацию подчиняемых внешних арен, и борьба за гегемонию в ядре. Оба процесса протекали в соответствии с эко­номическими циклами - за периодом экспансии (А-фаза) следовал период застоя (Б-фаза). Периоды расширения КМЭ - 1620-1660 гг.,1750-1815 гг.,1880-1900 гг.

И.Валлерстайн и Т.К..Хопкинс в статье “Капитализм и включение новых зон в мир-экономику” дают следующую картину расширения КМЭ.

В XVI веке в его состав входит большая часть Европы (кроме  России и Турции) и Иберийская ( испанская и португальская) Америка.

В XVII веке включаются Северная Америка и Карибы.

В XVIII веке - Россия, Турция, Индия, побережье Западной Африки.

Во  второй половине XIX века - остальная Азия, Африка и Океания.

В первую очередь включаются географически близкие и политически  слабые арены, такие, как Восточная  Европа. Отдалённые, но слабые Америка и Карибы включаются быстрее, чем близкая, но сильная Османская империя. Ещё более сильная Россия включается в качестве полупериферии, а не периферии.

Включение идёт постепенно, по мере того, как ядро КМЭ становится сильнее. Морская техника европейцев уже в XVI веке обеспечивала превосходство  в Индийском океане, а сухопутная - только в XVIII веке позволила завоевать  Индию. Включение  означало, во-первых, переориентацию производства для работы на мировой рынок (развитие горнодобывающей  промышленности и плантационного сельского  хозяйства) и, во-вторых, политические изменения. Государственные структуры, ”классы” и статусные группы унифицировались  в соответствии со стандартами КМЭ. Государство (там, где оно сохранялось)  изменялось таким образом,что его структуры функционировали теперь “как члены межгосударственной системы и под её руководством” (10), теряя часть суверенитета.

Время политической и экономической  трансформации каждой новой зоны составляло  50-75лет.

Включение новых зон в  мир-экономику, пишет Валлерстайн в III томе “Современного мира-системы”, сопровождалось превращением соседних зон во внешние арены. “С точки зрения капиталистического мира-экономики, внешняя арена была зоной, в продукции которой капиталистический мир-экономика нуждался, но которая сопротивлялась (возможно, лишь культурно) ввозу мануфактурной продукции в ответ и достаточно сильно поддерживала свои преимущества политически” (11). Когда была включена Индия, Китай обрёл качество внешней арены, когда были включены одни части Османской империи- Балканы, Анатолия, Египет, то другие - “Благодатный полумесяц”, Магриб - стали внешними аренами. То же произошло с Центральной Азией после включения России, с западноафриканской саванной - после включения западноафриканского побережья. Но в конце концов сопротивление всех внешних арен было сломлено и они были включены в КМЭ.

 Пока сохранялась возможность  экстенсивного роста КМЭ, шел  процесс колонизации. В XX веке, когда эти воз­можности были исчерпаны, КМЭ, пережив кризис, пришел к новой форме отношений ядра и периферии - неоколониализму. Подчеркну, что хотя колониальная система в современном мире отсутствует, отношение "центр-периферия" сохраняется.

Кажется, что из поля зрения И.Валлерстайна выпала проблема существования так называемого “реального социализма” и его взаимоотношений с КМЭ.Но это не так - у Валлерстайна есть своя интерпретация СССР: это - полупериферия КМЭ, такая же, как Российская империя - до и Российская Федерация - после.

Чтобы сделать понятной логику И.Валлерстайна, приведшую его к столь эксцентричному выводу, необходимо рассмотреть историю интеграции России в КМЭ и её  положение там после интеграции.

При возникновении КМЭ  Россия оставалась внешней ареной. Московское царство, созданное Иваном Грозным, было одним из многих миров-империй. Первое столкновение этого мира-империи  и КМЭ - Ливонские войны - закончилось  вничью. ”Победи царь Иван - и значительная часть Европы вошла бы в его  мир-империю и перестала бы быть капиталистической, как это случилось  с Новгородской республикой. Победи Запад - Смутное время скорее всего переросло бы в окончательный распад империи, возникновение слабых государств с последующим включением их в состав периферии. Такова хорошо нам известная историческая траектория Моравии, Речи Посполитой, позднее Китая, империй Османов и Великих Моголов. Периферийное положение в мире-экономике несовместимо с существованием сильного государства. На периферии попросту не хватает ресурсов для поддержания относительно эффективной системы власти. Московия же за XVII век присоединила Сибирь, создала мощную для своего времени мануфактурную промышленность,и это позволило ей при Петре I войти в европейскую геополитику “при шпаге” (12).