Особенности меценатской деятельности в Вороннежской области

В городе работало отделение  Российского общества Красного Креста, которое при этом имело филиалы во всех уездах губернии. В 1890-х годах оно создало в Воронеже больницу Николаевской общины сестер милосердия и Елизаветинское сиротское училище. По сообщению газеты «Воронежский телеграф», «убежище» торжественно открылось 10 сентября 1894 года  в трех верстах от города, близ Ботанического сада, в «присутствии Ея Императорского Высочества принцессы Е.М. Ольденбургской» [19]. Убежище служило для призрения детей обоего пола, преимущественно из семей увечных или умерших воинов и детей – сирот из уроженцев Воронежской губернии. Его содержали не только на субсидии Красного Креста, но и на небольшие пособия губернского и уездного земств, на частные пожертвования и на деньги, которые удавалось выручать от периодически устраивавшихся концертов и спектаклей. К 1913 году в училище обучали по программе начальных земских школ 105 детей: 67 мальчиков и 38 девочек.

В конце XIX века, а именно в 1887 году, ревизор губернского акцизного управления П.П. Вейнберг и купец А.Н. Клочков основали  отделение «Попечительства императрицы Марии Александровны о слепых». А.Н. Клочков пожертвовал для этого всю свою усадьбу. В училище принимали детей со всей губернии, в 1913 их было 72. Училище получало денежные пособия от уездных земств  и имело верных друзей – частных пожертвователей, которые в свое время помогли накопить средства и на постройку богатого здания. Среди самых активных деятелей попечительства был промышленник В.Г. Столль, который слепых девушек в собственном доме-приюте, на даче на станции Графской, и воспитывал их за свой счет. Немного позже в Воронеже было создано медицинское общество, специально занимавшееся вопросами оказания лечебной медицинской помощи бедному населению города. Оно же выдавало медицинские пособия нуждающимся.

Население города росло быстрыми темпами, поэтому в   Воронеже не хватало приютов, ночлежек. Городское самоуправление и земства губернии в конце XIX - начале XX веков стояли перед совершенно не решавшимися государством проблемами организации богаделен и ночлежных приютов, денежной помощи наиболее нуждавшимся - эти расходы считались благотворительными в узком смысле. Однако они были недостаточными из-за хронической нехватки средств. В Воронеже самоуправление только с 1876 года начало финансировать первую городскую богадельню, открытую в 1857 году купеческим обществом, в 1880 году самоуправление открывает вторую богадельню. Губернское земство совместно с меценатами также содержало в Воронеже 2 богадельни мужскую и женскую. В 1875 году в городское самоуправление перешел от «Воронежского попечительного о бедных комитета» первый бесплатный ночлежный приют. Тем не менее, следует отметить, что в губернии работали общегородские благотворительные общества в Острогожске, Павловске, Землянске, Боброве, Задонске, Коротояке. Рост населения городов в губернии и особенно нищих сословий остро поставил вопрос о призрении людей в богадельнях в начале ХХ века, однако общее число призреваемых в губернии существенно не менялось и даже имело тенденцию к увеличению. Согласно статистике в 1909 году в Воронежской губернии было 75 богаделен с 1303 призреваемыми, в 1913 году - 81 с 1295 бедными, в 1914 году – 74 с 1240 опекаемыми [19]. Наибольшее число призреваемых приходилось на город Воронеж с его уездом. Уникальным для губернии учреждением для бездомных стал женский приют в Воронеже, созданный в начале XIX века благодаря вкладу мещанки М.С. Ягуповой.

Немаловажным является открытие в 1878 г. на частные средства действительного статского советника Василинина убежища для бедных и престарелых в пригородной слободе Дубовской. Капитал Василининского убежища составлял 70.000 руб. Оно находилось в ведении Императорского Человеколюбивого общества. В 1893 г. на средства жены статского советника Надежды Головиной в Нижнедевицком уезде был открыт приют для престарелых и неимущих лиц обоего пола [9].

Частные лица осуществляли социальные акции, минуя общества и самоуправления или организуя личные благотворительные фонды с помощью муниципальных или сословных органов. Частично за счет этих лиц выделялись пенсии бедным семьям, материальная помощь ремесленникам при покупке материалов и инструментов, осуществлялась оплата долгов арестованных за долги, оказывалась помощь при захоронении бедных, обеспечивались приданым бедные невесты, отводились средства для материальной  помощи монастырям и церквям.

Финансовых вложений требовали  не только оздоровительные и социальные учреждения, которых катастрофически  не хватало в Воронеже, но и образование  граждан.  Получить хорошее образование  могли себе позволить далеко не все, город нуждался в образовательных  учреждениях различного профиля. Материальная поддержка была необходима большинству  начальных и средних городских  учебных заведений: училищ и гимназий. Состоятельные жители губернии собирали пожертвования, устраивали любительские спектакли для сбора средств, передавали школам бытовые вещи. Но, самое главное, это, конечно, адресная помощь целого ряда обществ «вспомоществования учащимся», созданных в Воронеже и уездных городах в 1879-1910 годах[5, с.152-168]. Для решения этой проблемы в 1879 г.  в Воронеже было создано благотворительное общество, находившееся в ведении Министерства Внутренних Дел и также имевшее цель оказывать помощь учащимся - уплачивать за их обучение, содержать склад учебных пособий, а также в 1880 г. в г. Острогожске «Общество вспомоществования учащимся мужской гимназии». Благотворительную помощь получали в нем 18 детей [19].

С развитием таким обществ  и комитетов можно отметить, что ближе к 90-м годам XIX в. они брали на себя решение довольно широкого круга вопросов. Так, например, созданное в 1891 г. в г. Землянске «Общество вспомоществования бедным», оказывало помощь нуждавшимся хлебом, деньгами, лечением больных, ремонтом жилищ и прочим.

Но существовало множество  проблем, появление которых в  той или иной степени не зависело от человеческого фактора. Одна из них  – неурожай. Именно эта, без преувеличения катастрофа, имела страшные последствия, устранить которые было непросто. Голод в России 1891—1892 годов — это не только экономический, но и эпидемический кризис, охвативший основную часть Черноземья и Среднего Поволжья. На помощь воронежцам пришли благотворители, что бы помочь пострадавшим. В истории благотворительного движения в губернии можно выделить две крупнейшие компании с участием многих социальных слоев, общественных организаций, частных лиц. Благотворители повсеместно оказывали помощь пострадавшим от неурожая и голода. В это время из Петербурга в Воронеж прибыла представительница «Особого комитета», созданного для ликвидации последствий неурожая, С.А. Давыдова. Ее соратником стал городской деятель Н.А. Клочков, будущий глава. Он взялся за закупку на общественные деньги семян, пеньки, шерсти, организовал их доставку в бедствовавшие села. Общественность поставила дело так, что крестьяне получили возможность заработать на кустарных поделках присланного сырья. Например, в пригородных слободах Воронежа было развернуто чулочно-вязальное дело.

К сожалению, это был не единственный период неурожая. Ранее  в 1833 году  в центральных губерниях империи также  свирепствовал голод, но и  тут не обошлось без подвигов. Дворянин  Николай Тимофеевич Нечаев обеспечил широкий сбор пожертвований нуждающимся, а почин Нечаева о выдаче беднякам хлебных и денежных пособий сначала имел успех в Воронеже и соседних губерниях, затем привлёк внимание столичной прессы и нашёл отклик в самых отдалённых местах Отечества [19]. Ко всему прочему воронежский глава дважды пожертвовал в фонд помощи голодающим значительные суммы — тем самым упрочил свой «благотворительный подвиг» в глазах императора Николая I.

Особое место занимали патриотические пожертвования. Их масштабы неизмеримо увеличивались. Когда Россия воевала. Так, в 1812 году прочувствовав серьезную опасность для страны, жители, включая известных благотворителей Воронежской губернии собрали на военные нужды значительную сумму. Существенные средства были пожертвованы ими и в русско-турецкую и в русско-японскую и в Первую мировую войны. Во время русско-турецкой войны в Воронеже сформировали санитарный поезд, который сопровождал во Владикавказ сам городской глава Ф.Н. Аносов. Войны стимулировали развитие благотворительных обществ. Русско-японская война 1904-1905 годов вызвала появление «Воронежского губернского комитета по приисканию мест воинским чинам, пострадавшим на войне с Японией», «Общества повсеместной помощи пострадавшим на войне солдатам и их семьям» и другие. А в годы Первой мировой войны образовалось около двадцати подобных обществ. В Первую мировую всеобщая благотворительная деятельность вылилась в шумную эпопею. Воронеж имеет огромные, еще не оцененные в полной мере, заслуги, в деле оказания помощи русской армии. Постоянно устраивались кружечные сборы на военные цели. Губернское земство формировало «летучие отряды», оказавшие первую медпомощь. Городские и земские управы развернули большую сеть госпиталей для раненых воинов. Город постоянно выделял пособия семьям  военнослужащих. Все это шло в ущерб и традиционному городскому хозяйству, и обычным видам благотворительности, но пока на смену небывалому патриотическому подъему не пришли упаднические настроения общества, все дела, связанные с войной, считались первостепенными.

Но все же и в повседневной жизни продолжало накапливаться  множество проблем. Государство  либо частично, либо вообще не брало  на себя эту инициативу, поэтому  большая часть вложений поступала  от благотворительных обществ и  частных лиц, например, на сооружение различных культурных сооружений, которые тоже были необходимы городу: театров, музеев, библиотек, музыкальных школ. Городской интеллигенции во многом принадлежала инициатива в создании и содержании учреждений культуры, как в городах, так и в некоторых селах: в Воронеже в 1860-70-е гг. публичной библиотеки - М.Ф. Де-Пуле, К.В. Федяевскому, в 1890-е годы художественной школы - Л.Г. Соловьеву и М.И. Пономареву, губернского музея – С.Е. Звереву, в 1910-х годах музыкального училища - Сомовым; картинной галереи в Острогожске в 1900-х гг. - Г.Н. Яковлеву и детям И.Н. Крамского, крестьянских театров в Воронежском уезде в селе Петино в 1888 г. - Н.Ф. и Л.И. Кулаковым, в селе Никольское в 1896 г. - З.С и К.К. Соколовым. Городское самоуправление Воронежа выступало в качестве устроителя театральных зданий, содержателя помещений для губернского музея. Коммерческие круги спонсировали устройство городских клубных заведений для узкого круга лиц. Также на общественные деньги в городах губернии создавались Народные дома как общедоступные культурно-просветительские учреждения. Разумеется, социальная база культурных учреждений и мероприятий в старом городе была очень узкой, они были рассчитаны, прежде всего, на зажиточную прослойку общества, несмотря на стремление передовых либеральных деятелей охватить широкие слои населения. Тем не менее, благотворительные общества и другие общественные организации сыграли немалую роль в культурной жизни города. Все первые постоянно действовавшие со второй половины XIX учреждения культуры – публичная библиотека, музыкальная школа Воронежского отделения Русского музыкального общества, рисовальная школа Воронежского кружка любителей рисования, музей – считались учреждениями именно благотворительными, то есть содержавшимися не на средства государства, а исключительно общественниками-энтузиастами [12]. В 1840-х годах театр был многим обязан губернскому предводителю дворянства Н.И.Тулинову, который материально поддерживал актеров и выделял средства на хорошую отделку театрального зала.

Энтузиастам стоила немалых  усилий открыть культурно-благотворительное  общество или учреждение культуры. Инициатива в организации сбора  денежных средств «всем миром» - на устройство помещений, подбор книг для библиотек, экспонатов для музея  и прочего – принадлежала, как правило, передовой интеллигенции Воронежа, например, М.Ф. Де-Пуле, К.В. Федяевский, М.И. Пономарёва, Л.Г. Соловьева, С.Е. Зверева [12]. Кстати, воронежцы вправе причислить к своим благотворителям и знаменитого российского художника-мариниста И.К. Айвазовского, который прислал картины в дар воронежской рисовальной школе.

Коммерческие круги города проявляли здесь заметное стяжательство, и их не слишком большие взносы часто тонули в основной массе средств, накапливавшихся благодаря не крупным, а многочисленным мелким пожертвованиям. Например, в 1899 году, в год 75-летия со дня рождения поэта И.С. Никитина, городская Дума приняла решение поставить памятник на благотворительные средства. В следующем году император Николай II разрешил Думе открыть сбор средств на памятник по подписке – по всей России. Тогда же в Воронежской Думе была создана особая Никитинская комиссия, которую возглавил издатель В.Г. Веселовский – сын Г.М. Веселовского. В 1911 году деятельность комиссии увенчалась открытием прекрасной бронзовой скульптуры, так любимой воронежцами сегодня. На сей раз благотворителем стала вся Россия, а не одно какое-либо общество [16].

Очагами культуры и одновременно благотворительности становились  Дворянское собрание и клубные заведения. В них устраивались балы-маскарады, сборы с которых направлялись благотворительным обществам или нуждавшимся категориям населения.

По праву одной из первых форм благотворительности в Воронежской губернии принято считать  жертвования крупных помещиков и купцов на строительство храмов. Это лишний раз свидетельствует, какое великое значение населения имел православный образ жизни.   В течение многих веков Православие оказывало решающее влияние на формирование русского самосознания и русской культуры. В допетровский период светская культура на Руси практически не существовала. В послепетровскую эпоху в России сформировалась светская литература, поэзия, живопись и музыка, достигшие своего апогея в XIX веке. Отсоединившись  от церкви, русская культура, однако, не утратила тот мощный духовно-нравственный заряд, который давало ей христианство, и вплоть до Революции 1917 года сохраняла живую связь с церковной традицией. В Воронеже в начале XVIII – середине XIX вв. целый ряд церквей –Введенская, Воскресенская, Петропавловская, Тихвино-Онуфриевская Алексеево-Воскресенская в Акатовом монастыре, Вознесенская кладбищенская и другие – сооружались и перестраивались на средства купцов и фабрикантов: Тулиновых, Гардениных, Вяхиревых, Мещеряковых, Титовых и других [20, c.50-58]. Согласно одной из точек зрения, таким путем многие богатые люди «замаливали грехи». И все же самыми добрыми словами хочется помянуть тех, кто украшал свой город произведениями архитектуры и живописи  - храмами – и создавал их в расчете на жизнь будущих поколений, а не только на свое скоротечное время.

В конце XIX - начале XX века наиболее крупные храмы в Воронеже строились на многочисленные частные пожертвования, здесь же заслуга представителей многих слоев населения, в том числе и тех, кто отдавал в общую копилку рубль или несколько копеек. Благотворителями чаще всего считали и церковных старост (ктиторов), которых, как правило, избирали из купеческой среды. Купцы-старосты отвечали за хозяйственное содержание храмов и часто жертвовали собственные средства на ремонт церквей и их внутреннюю отделку, например, Александр Иванович Петров, крупный бакалейный торговец, торговец железными и москательными товарами Николай Васильевич Иншаков, а также А.М. Анкиндинов, М.И. Агафонов, М.И. Кабаргин, П.А Глумов [5, с. 133- 156].

Как и по всей России в конце XIX - начале ХХ вв. в Воронежской губернии наиболее типичным благотворительным учреждением была богадельня. На средства уездного земства содержалась богадельня в городе  Боброве, основанная в 1893 году при уездной земской больнице. В ней призревалось 12 человек, хотя рассчитана она была на 20 человек. Уездное земство в г. Острогожске выделяло пособие в размере 700 рублей на содержание богадельни, основанной еще в 1804 году [5, с. 161-163]. Обращает на себя внимание, что открытие богаделен местными органами самоуправления обычно приурочивалось к каким-либо юбилейным датам, связанным с жизнью и деятельностью царствующих особ, что, вероятно, также было призвано укреплять авторитет власти. Эта традиция продолжалась и в последующие годы. На средства земства и городского самоуправления в Воронежской губернии содержалось небольшая часть благотворительных учреждений. На частные пожертвования московского купца Михайлова была открыта в 1888 году в Воронеже мещанская женская богадельня на 50 человек, которая содержалась на средства мещанского общества. На средства местного купца Клочкова была учреждена также женская богадельня при Богоявленской церкви Воронежа. Воронежский купец Николай Богданов на свои средства устроил богадельню при Входо-Иерусалимской церкви. Это была одна из первых богаделен в Воронежской губернии, созданной на пожертвования купца. В городе Богучар в 1893  г. на средства местного купца П.М.Куранова была открыта богадельня на 40 человек. Содержалась она также на его деньги. Богадельня располагалась в каменном одноэтажном здании [5, с.162-169].

Частной благотворительностью, однако, занимались не только воронежские  купцы, но и достаточно состоятельные  люди из других сословий. Так, в 1864 году в Воронеже была основана церковноприходская богадельня на средства потомственного почетного гражданина Я.И.Нечаева. Помимо богаделен в Воронежской губернии имелись и другие подобные благотворительные учреждения, в частности, странноприимные дома, создаваемые, как правило, при монастырях, например, странноприимный дом при Митрофаново-Благовещенском монастыре для приюта паломников, странноприимный дом при Толгиевском Спасо-Преображенском монастыре, где посетители безвозмездно получали приют и пищу. Странноприимный дом был создан в также при Валуйском Успенском монастыре для приема богомольцев. Он содержался на средства монастыря и оказывал благотворительную помощь приблизительно в год около 2.500 нуждающимся. Около 3 тыс. человек, приходящих на богомолье, и бедных городских жителей пользовались услугами странноприимного дома при Задонском Свято-Троицком женском монастыре [20, c.55].  Если принять во внимание  темпы роста количества церквей и богаделен, можно заметить, что им благотворители уделяли немалые средства. Они не только их строили, но и следили за их состоянием в дальнейшем.