Поэтика жанра антиутопии в творчестве Кира Булычёва («Любимец», «Перпендикулярный мир»)

 

 

Содержание

 

 

Введение……………………………………………………………….................3

ГЛАВА 1. Антиутопия как жанр фантастической литературы………………7

ГЛАВА 2. Поэтика антиутопии в романе «Любимец» и повести  «Перпендикулярный мир» Кира Булычёва……………………………….25

2.1. Полемика с утопическими  идеалами…………………………………..26

2.2. Псевдокарнавал как  структурный стержень…………………………..37

2.3. Пространственно-временная  организация…………………………….48

2.4. Отношения социальной  среды и личности как основа  конфликта…54

Заключение…………………………………………………………………….62

Библиографический список использованной литературы…………………..66

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

Изучение творчества Кира Булычёва (1934-2003)  в  современном  литературоведении является достаточно актуальным.

Творчество Кира Булычёва привлекательно не только детскому, но и взрослому поколению. Фантаст  умеет создать произведение, где  соединены увлекательность, научность, фантастичность и развлекательность. Это подчинено авторскому желанию  создать оригинальное произведение. Его яркие, смелые и непосредственные герои, такие, как Алиса Селезнёва, Кора Орват и Андрей Брюс, запомнились  и полюбились многими читателями.

Интересен тот факт, что под псевдонимом Кир Булычёв скрывается видный ученый, востоковед, доктор исторических наук, лауреат Государственной премии СССР, член Географического общества СССР Игорь Всеволодович Можейко. В советское время подобная ситуация – учёный пишет фантастику – была воспринята неоднозначно: интеллигенция возмущалась, читатели были удивлены разносторонностью писателя. 

Вот что говорит об этом сам писатель: «Как я совмещаю работу в институте  и литературу? Они друг дружке периодически мешают, но не враждуют. Я обе работы люблю. Может, потому, что они очень  разные» [Булычев 1988:  43].

И: «В литературе через фантастические коллизии я стараюсь рассказать о  наших сегодняшних проблемах, а  в истории я стараюсь понять, какие  же проблемы были у людей, живших в  давние времена» [Ратман 1998:  11].

Кир Булычёв создаёт свои произведения в жанре научной  фантастики. В них заметен интерес  к будущему, и рисует он будущее, исходя   из   настоящего, соединяя фантастику с наукой и социологией. В изображении   будущего  он  обращается и к утопической поэтике, и к антиутопической.

В настоящее время ученых интересует жанр  антиутопии в литературе XIX-XX вв. Указанный период памятен  многими трагедиями: войны, революции, теракты, экологические катастрофы. Обойти стороной трагические моменты  жизни человечества литература, в  том числе и фантастическая, не могла. Стремительное развитие науки  имеет свои негативные последствия.

Внимание привлекают имена Ф.М.Достоевского, Е.И.Замятина,   О.Хаксли,  Р.Бредбери, но в этот ряд не попадает Кир Булычёв. В романе «Любимец» (1993) и повести «Перпендикулярный мир» (1989) создан мир, построенный на принципах антиутопии. И роман, и повесть после публикации остались незамеченными критиками и литературоведами.

Предлагаемая работа посвящена  рассмотрению своеобразия антиутопии в творчестве Кира Булычёва.

Объект исследования – фантастические произведения Кира Булычёва: роман «Любимец» и повесть «Перпендикулярный мир».

Предмет исследования – поэтика антиутопии в фантастических произведений «Любимец» и «Перпендикулярный мир» (полемика с утопическими идеалами, пространственно-временная организация и т.д.).

Цель – исследовать типологические черты жанра антиутопии в творчестве Кира Булычёва.

Задачи:

1. обосновать правомерность отнесения антиутопии к фантастической литературе;
2. проследить полемику с утопическими идеалами в  произведениях «Любимец» и «Перпендикулярный мир» К.Булычёва;
3. проанализировать псевдокарнавал как структурный стержень антиутопии в  произведениях «Любимец» и «Перпендикулярный мир» К. Булычёва;
4. выявить пространственно-временную организацию в  произведениях «Любимец» и «Перпендикулярный мир» К. Булычёва;
5. исследовать отношения социальной среды и личности как основу конфликта в  романе  «Любимец» и повести «Перпендикулярный мир»;
6. доказать, что роман «Любимец» и повесть «Перпендикулярный мир» являются антиутопиями.

В работе использованы следующие методы исследования: историко-литературный,  культурологический и структурно-типологический.

Методологической  основой нашего исследования явились работы Е.Шацкого, Ю.Кагарлицкого,  В.Бугрова и Б.Ланина.

Мотив предостережения в  фантастике рассматривает Ю.Кагарлицкий  в книге «Что такое фантастика?» (1974). Помимо этого он говорит о  неразрывной связи фантастики с  реальностью, даёт подробный анализ взаимоотношений героев в антиутопии; акцентирует внимание на кастовость общества в антиутопиях, как характерной  черте этого жанра.

В.Бугров в своей книге  «1000 ликов мечты. О фантастике всерьёз  и с улыбкой: Очерки и этюды» (1988) рассмотрел жанры и тематику фантастики, также охарактеризовал мотив  предостережения.

Среди работ Б.Ланина можно  выделить две – «Антиутопия в  литературе русского зарубежья» и «Анатомия  литературной антиутопии». В них  он рассматривает структуру жанра.

В монографии «Утопия и  традиция» (1990) Ежи Шацкого представлена типология утопии; рассмотрены основные аспекты критики жанра и, как  следствие, путь утопии к антиутопии, затем к негативной утопии. 

Фантастика Кира Булычёва мало изучена. А сам фантаст причисляется лишь к детским писателям,  и  говоря «Кир Булычёв», мы подразумеваем  «Алиса Селезнёва», и наоборот. Роман  «Любимец» и повесть «Перпендикулярный  мир» единственные произведения Булычёва, где отчётливо видны черты  антиутопической поэтики.

М.И.Мещерякова в книге «Русская фантастика 20 века в именах и лицах» в творчестве Булычёва выделяет следующие особенности: сказочная фантастика, обращение к фольклору (повести и рассказы о девочке из будущего — Алисе Селезневой); своеобразное «пересмешничество»; произведения-эксперименты («перефразы» известных повестей и романов – например, «Посёлок» - космическая робинзонада); стремление к циклизации своих произведений (например, Хронос (цикл романов под общим названием «Река Хронос»)) и т.д.

Л.В.Овчинников  в своей  работе «Русская литературная сказка 20в. (История, классификация, поэтика)»  относит Кира Булычёва к писателям, берущего за основу сказочные элементы.

Однако работ, посвященных  изучению антиутопической основы двух его произведений для юношества  и взрослых – «Любимец» и «Перпендикулярный  мир», нет.

Сам К.Булычёв не раз говорил о желании быть не только детским писателем: «Всякий раз, когда я им собирался предложить что-то другое, более серьезное, мне, подержав, возвращали со словами: «Знаете, детям десяти — пятнадцати лет надо ведь тоже что-то читать». И я тоже качал головой и говорил: «Да, надо...» И на этом все кончалось. А ведь я стараюсь писать не детскую фантастику и пишу я не только детскую фантастику» [Арбитман 1989: 8].

Этим обусловлена научная новизна данного исследования.

Практическая  значимость заключается в том, что результаты данной работы могут быть использоваться при анализе антиутопических произведений на занятиях по литературе в старших классах, а также могут послужить основой для дальнейших исследований поэтики антиутопии в фантастической литературе. 

Данная работа состоит  из введения, двух глав, заключения и  библиографического списка, насчитывающего    позиций.

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА 1. Антиутопия как жанр фантастической литературы

 

Антиутопия – направление в литературе, в узком смысле описание тоталитарного государства, в широком смысле – любого общества, в котором возобладали негативные тенденции развития. Впервые слово «антиутопист» (англ. dystopian) как противоположность «утописта» (англ. utopian) употребил английский философ и экономист Джон Стюарт Милль в 1868 году. Сам же термин «антиутопия» (англ. dystopia) как название жанра ввели Гленн Негли и Макс Патрик в составленной ими антологии утопий «В поисках утопии» (The Quest for Utopia, 1952).

В середине 1960-х термин «антиутопия» (anti-utopia) появляется в советской, а позднее и в англоязычной критике. Есть мнение, что англ. anti-utopia и англ. dystopia – синонимы. Существует также точка зрения (как в России, так и за рубежом), различающая антиутопию и дистопию. Согласно ей, в то время как дистопия – это «победа сил разума над силами добра», абсолютная антитеза утопии, антиутопия – это лишь отрицание принципа утопии, представляющее больше степеней свободы. Тем не менее, термин антиутопия распространён гораздо шире и обычно подразумевается в значении dystopia.

По мнению Цветана Тодорова во «Введении в фантастическую литературу», «разочарование в «литературной  реальности», на переломе эпох породившее некогда «утопию сверхлитературы», в свою очередь, ведет теперь к  «антиутопии текста» («дискурса», «письма» и т.д.)» [Дубин 2001: 43].

Антиутопия является логическим развитием  утопии, формально может быть отнесена к этому направлению. Однако если классическая утопия концентрируется  на демонстрации позитивных черт описанного в произведении общественного устройства, то антиутопия стремится выявить  его негативные черты. Таким образом, отличие утопии от антиутопии лишь в точке зрения автора.

В современной художественной литературе вопрос о принадлежности утопии и антиутопии к жанрам фантастики является спорным.

В.Чаликова не считает утопию и антиутопию жанрами фантастики и относит их к жанрам художественной литературы. Исследователь даёт следующее  толкование жанру утопии – «это жанр художественной литературы, близкий  к научной фантастике, описывающий  модель идеального, с точки зрения автора, общества. В отличие от антиутопии характеризуется верой автора в  безупречность модели». [Утопия и  утопическое мышление: Антология  зарубежной литературы 1991: 39]

 Утопию и антиутопию  как жанры фантастики выделяет  М.И.Мещерякова в предисловии  к справочнику «Русская фантастика 20 века в именах и лицах»: «Фантастика 50-60-х гг. была преимущественно утопической по своей направленности <…> В конце 60 – нач. 70-х гг. отчетливо обозначился кризис данного направления. Во многом это связано с тем, что утопические модели будущего создавались в 60-е гг. с активной ориентацией на достижения технического прогресса. <…> Появился ряд сущностных проблем и вопросов, которые ранее не могли стоять перед фантастикой (например, вопрос видового изменения человека, проблема существования человека как части целостной экологической системы Земли и т.д.). <…> Прогноз всё чаще стал сопровождаться предостережением. Возникла необходимость художественного поиска в области нового содержания, а главное – новых авторских подходов к оценке явлений действительности, реальной и условной». [«Русская фантастика 20 века в именах и лицах» 1998: 8] Художественный поиск закончился появлением жанра антиутопии.

Вопрос о принадлежности утопии и антиутопии к жанрам фантастики также рассматривается в учебном  пособии «Русская проза конца 20 века». В главе «Фантастическое направление и его своеобразие» уточняется, что фантастов интересуют не столько достижения цивилизации, сколько социальные и психологические последствия научно-технического прогресса. Отмечается, что «в отечественной фантастике подобные идеи реализовывались в форме утопии и – гораздо чаще – антиутопии (классическим произведением считается роман Е. Замятина «Мы»)». [Русская проза конца 20 века 2005: 99]

В Интернет-ресурсах популярны  сайты, посвящённые фантастике. Часто  посещаемые из них - www.fantasy.ru, www.mirf.ru, fandom.ru, жанры утопия и антиутопия также определяются как жанры фантастики.

Писатели-фантасты относят  оба жанра к фантастической литературе. В статье «Оптимизм по Старджону» Б.Стругацкий рассуждает: «Иные жалуются на засилье антиутопий – в фантастике и публицистике – и делают на этом основании вывод о всеобщей депрессии. Это тоже, к счастью, не показатель. Антиутопия – это мир, в котором автору категорически  не хотелось бы оказаться и жить. Иногда (редко) автору этот нежеланный мир представляется угрозой более  или менее реальной». [Стругацкий 2001: 21]

Вот что говорит К.Булычёв: «Если реалистическая литература может  позволить себе обращаться к извечным проблемам человеческих отношений, либо любовный треугольник, неразделенное  чувство, встреча со смертью, одиночество  также волнуют читателя сегодня, как и тысячу лет назад, то фантастика, если она намерена вызвать интерес, должна ограничить себя наиболее жгучими вопросами современности. К фантастике вообще обращаются, когда хотят найти ответы на самые актуальные вопросы. То же касается и каких-то общественных явлений» [Воронцовская 1991: 8].

А фантастика в жанре антиутопии как раз  и показывает актуальные проблемы человечества.

В нашей работе пойдёт речь об антиутопии. Но по хронологии первоначально  возникла утопия, а лишь затем, как  противовес ей, – антиутопия. Поэтому, нам нужно рассмотреть утопию, затем разграничить её от антиутопии.      

Слово «топия» (от греч. topos) означало  место. Приставка  «у»  могла происходить либо от греч. «уи»,  либо   от   «ои».   В   первом  случае  это эвтопия, во втором - утопия (место, которого нет).

У истоков утопии  стоит  Платон,  автор  книг  «Государство», «Законы», диалогов «Тимей», «Критий». [Кац 2004: 371]  Иногда  даже   утверждают,   что  всю утопическую литературу можно  рассматривать  как  гигантский  комментарий  к сочинению «Государство». [Мортон 1956: 5-7.] Но  классическим произведением,  оказавшим влияние на развитие жанра  в 16–19 вв. и собственно  давшим  самый   термин «утопия» была  утопия  Т.Мора  (1516).