Философия Г.В. Лейбница

С различным характером упорядоченности  и структуризации связан тезис Лейбница о том, что в мире нет абсолютно  одинаковых тел, даже две капли воды различны.

С этой идеей Лейбница связано  другое положение его философии - закон непрерывности, который дополняет  его динамизм. Этот закон позволяет  Лейбницу прийти к выводу о родстве  всех живых существ и их связь  с неорганической природой: «…люди находятся в близкой связи  с животными, животные с растениями и растения опять-таки с ископаемыми, в то время как последние, в  свою очередь, с телами, которые воспринимаются нами посредствам чувств». Если все  созданное Богом -«сверхсовершенство», то «ничего» (а тем более «ничто») нельзя сотворить заново.

Все уже сотворено в  принципе. То, что иногда называют «творческой  эволюцией» - лишь иллюзия. Развиваться, или эволюционировать можно только исходя из того, что уже заложено изначально, т.е. так сказать «виться  из» и не более того. Причем процесс  этот компенсируется процессом инволюции, «свертывания развившегося».

Считая недостаточным  картезианский критерий ясности  и отчетливости, Лейбниц предлагал  опираться в познании на законы тождества (или противоречия) и достаточного основания. Закон тождества является, по Лейбницу, общей формулой так  называемых «истин разума», примером которых  является сам закон тождества, геометрические аксиомы и т. д.

Лейбниц внес большой вклад  в разработку понятия «необходимость». Необходимость он понимает как то, что должно быть обязательно. Самой  первой необходимостью выступает метафизическая, абсолютная, а также логическая и  геометрическая необходимость. Она  основывается на законах тождества  и противоречия, поэтому допускает  единственную возможность событий.

Необходимость Лейбниц противопоставляет  случайности, понимая ее не как субъективную видимость, а как такую объективную  связь явлений, которая зависит  от свободных решений и от хода процессов во Вселенной, т.е. он понимал  ее как относительную случайность, которая носит объективный характер и возникает на пересечении определенных необходимых процессов, он подчеркивал, что причинность присуща как  необходимым, так и случайным  процессам.

В основание своих философских  представлений Лейбниц кладет проблему исономии. Ведь его главная цель - показать почему, как и кто определил, что Мир устроен именно так, а не иначе.

В написанной для австрийского принца Евгения Савойского работе «Начала  природы и благодати, основанные на разуме» (1714) читаем: сколько бы люди не говорили о физике, рано или поздно им приходится подниматься «...на высоту метафизики, пользуясь великим принципом, …который гласит следующее: ничего не делается без достаточного основания, т.е. не происходит ничего такого, для  чего нельзя было бы при полном познании вещей указать основания, достаточного для определения, почему это происходит так, а не иначе. Раз такое допущено, то первый вопрос, который мы имеем право сделать, будет следующий: почему существует нечто, а не ничто, ибо ничто более просто и более легко, чем нечто?

Далее, если предположить, что  вещи должны существовать, то должна быть возможность указать, почему они  должны существовать так, а не иначе. Это достаточное основание не должно нуждаться в другом основании, а должно находиться вне ряда вещей  случайных и заключаться в  субстанции, которая составляет причину  этого ряда или есть необходимое  существо, само в себе носящее основание  своего бытия».

Закон достаточного основания  широко используется Лейбницем для  решения самых разных философских  проблем: обоснования невозможности  существования в мире двух одинаковых вещей (принцип «тождества неразличимых»), доказательства бытия Бога, утверждения  наличного мира в качестве наилучшего и т. д.

4. Субстанция как монада

«Монадология» Лейбница - метафизически-философская  концепция положившая в основу идею о «контингентности мира» состоящего из множества самостоятельно действующих единиц - «монад», единство которых обеспечивается через внешнюю причину в виде божественной "предустановленной гармонии". Исторической заслугой Лейбница оказалось придание субъективности вид объективности, а объективности характерных черт субъективности.

Субстанция (лат. Substantia - сущность) - философский термин, обозначавший в домарксистской философии первооснову всего существующего, которая обуславливает возникновение и исчезновение конкретных вещей и явлений, а сама ни от чего не зависит, являясь причиной самой себя.

Различие и тождество, непрерывность, монадность и принципы совершенства и полноты, логические модальности - все эти методы Лейбница характеризуют всеобщую последовательность вещей. Они ведут к признанию множественности субстанций. По мысли Лейбница, из одной-единственной субстанции неповторимое многообразие вещей и качеств бесконечной Вселенной произойти не может, так что принцип качественного многообразия должен быть введен в «самое» субстанцию.

Все субстанции роднит между  собой, по Лейбницу, общая их духовная природа. Подобно различным человеческим личностям субстанции индивидуальны  и неповторимы, каждая из них обладает своеобразием, на свой манер изменяется и развивается, хотя развитие их всех происходит в конечном счете в едином направлении. При всей своей индивидуальности субстанции родственны друг другу не только в том, что все они духовны, но и в том, что они вечны и «просты», т.е. неделимы. В этом смысле, а также в том, что пространственные различия для них вообще не существенны, они представляют собой «точки» - точки не математические или физические, а «метафизические». Это не минимальные элементы геометрических структур и не вещественные атомы или корпускулы, но «атомы истинные». Геометрические и физические точки суть лишь «точки зрения» и вообще только явления, а «точки» духовные - это сущности. Физические «точки», по Лейбницу, в принципе всегда сложны, то есть реально и познавательно расчленимы, делимы на их составляющие. Точки математические суть абстракции, а не реальность.

Существует даже крылатое выражение, что монада Лейбница - это  переодетый дифференциал. Эти дифференциалы  вообще не есть ни точки (в алгебраическом выражении - нули), ни определенные отрезки (величины), ни бесконечно малые количества - «бесконечно малые применимы  лишь для математических выкладок». Лейбниц воспользовался возможностью использования терминов «дифференциал», «бесконечно малая величина»  уже не в математике, а в философии. Им не свойственна протяженность, и  в этом смысле они суть точки, то есть как бы пространственные «ничто», но, будучи субстанциями, они полны  содержания и неисчерпаемы, и в  этом смысле они суть бесконечно содержательные «нечто».

Равнодействующей этих двух философских параметров и будет  понятие философской бесконечно малой сущности, которая в то же время отличается и противоположным  качеством - бесконечно большой содержательностью. Будучи «живыми нулями», субстанции Лейбница с не меньшим правом могут  быть названы и метафизическими  индивидуальностями, т.е. монадами (от греч. monas - единица), как философ и стал их называть с 1696 г.

Населяя весь мир своим  метафизическим континуумом, монады не оставляют никакой возможности  для «метафизической пустоты» не потому, что их очень много и  их множество заполняет пустоту, а потому, что понятия заполненности и незаполненности не имеют применительно к сущности монад и сочетаний последних никакого смысла.

Монадам чужда пассивность, именно активное стремление составляет их сущность. Каждая из них есть постоянный и беспрерывный поток перемен, в  котором изменение реальности и  сознания, движения и развития совпадают. Монады - это силы, и поскольку  они духовны, а в то же время  суть «точки», то они представляют собой  центры сосредоточения сил разнокачественных, но всегда идеальных. Действенность (действительность) понимается как знающая воля (вопящее знание), т.е. как «разум» и «дух».

В вечном «беспокойстве» монад  заключается их счастье, хотя к смутной  стадии этого беспокойства неизбежно  примешано едва заметное страдание. Однако «…счастье заключается в  наиболее гармоничном состоянии  ума». Путь к этой гармонии идет, таким  образом, через активность, деятельность, борьбу, преодолевающую чувство неудовлетворенности, страдания и своими результатами устраняющую его.

Сущностные силы - это  силы «первичные», вечные, всегда живущие  в своих действиях, неповторимые и соединяющие в себе способность  к изменению и тенденцию к  актуализации. Актуализация устремлена из идеально-духовного в материальное: духовные силы порождают духовное движение, которое обнаруживает себя затем  как движение материальное, и уже  отсюда проистекает далее протяженность  и структурность физических процессов. Динамические свойства монад не носят  векторного характера, силы-монады не имеют направлений.

Монады рассматривались  и описывались Лейбницем по аналогии с человеческими «я». Их жизнь  заключается не только в деятельности, но и в сознании. Так, личность, изменяясь  на протяжении всей жизни человека, остается именно данной личностью, сохраняющей  сознание непрерывности своего существовании  во времени. «Движение» каждой монады есть её духовное изменение, развитие. Имея общую духовную природу и  общее происхождение, монады не тождественны друг другу, подобно тому, как различаются  друг от друга характеры, ум и взгляды  людей.

Различия между монадами, как и между человеческими  душами, могут быть указаны, по крайней  мере, по двум основным параметрам - по «углу зрения» на мир, т.е. по оригинальности структуры сознания, и по степени  общего развития, активности и совершенства. «Лейбниц делает все сущее «субъектообразным», т.е. представляюще-стремящимся в себе и тем самым действенным».Каждая монада - замкнутый космос, и отсюда знаменитое изречение Лейбница: «Монады вовсе не имеют окон, через которые что-либо могло бы войти туда или оттуда выйти». Монады не могут воздействовать ни на что вовне себя и сами не подвержены никакому внешнему влиянию - в этой самодостаточности их совершенство.

Акцент на беспредельную  неисчерпаемость содержания каждой монады усиливает то качественное многообразие мира, которое определяется фактом различия всех монад друг от друга. И если их оригинальность и неповторимость говорит скорее против мирового единства и гармонии, чем в его пользу, то бесконечное многообразие внутри каждой из них дает надежду на обретение  этого единства и гармонии.

Как Лейбниц понимал внутреннее развитие монад? Каждая из них живет  более или менее интенсивной  жизнью, которую можно объяснить  опять-таки по аналогии с психической  жизнью людей. Монады как бы двулики: стремление и восприятие - это две  стороны их жизни. Саморазвитие каждой монады - это теологический переход  её ко всё более высоким ступеням сознания, что совпадает с прогрессом её познания. Развитие монады происходит в соответствии с принципом непрерывности.

Самые низшие монады он называет «голыми (nues)»; они составляют главным образом неорганическую природу, и их нельзя назвать ни мертвыми, поскольку смерти нет, ни живущими той жизнью, которой живут сознающие души. Эти монады «спят без сновидений», и они составляют камни, землю, траву и т.п.

Между так называемой неживой  природой и живой существует непрерывная  связь через цепочку посредствующих звеньев, т.е. промежуточных существ. Здесь вступает в силу принцип  непрерывности метода Лейбница. Ступени  перехода есть и внутри органической природы - между растениями и животными  и людьми.

Второй класс монад  отличается тем, что его элементы обладают ощущениями и созерцаниями (восприятиями, перцепциями). Самым  неразвитым представителям этого класса свойственны пассивные, т.е. подсознательные  и полусознательные, смутные созерцания. Основной состав второго класса - животные; их деятельность по преимуществу страдательна, пассивна; самосознание им не свойственно.

Третий, самый высокий  из известных нам класс монад  образуют души людей. Это духи - активные сознания, обладающие памятью, способностью к рассуждению и ясной апперцепцией, т.е. рефлексией и самопознанием. Усредненный элемент третьего класса был для Лейбница той моделью, по которой он формировал учение о монадах вообще.

Итак, монады при всем безграничном их качественном разнообразии, составляют всеобщую последовательность, систему. Развитие монад низшего класса имеет  целью достижение состояния монад  более развитых, животных, а развитие последних устремлено к состоянию духов. Но и в онтогенезе высших, духовных, монад, т.е. людей, наблюдается та же картина - их сознательной жизни, ориентированной на развитие научного и философского мышления, предшествуют довольно примитивные состояния как в детстве, так и на начальных стадиях познания ими любого объекта, поскольку оно начинается с пассивной чувственности. В монаде более высокого ранга всегда присутствуют низшие состояния - не только как рудименты, но и как необходимые для её деятельности. Рациональное содержание этой теории в том, что высшие функции организма действительно не могут осуществляться иначе как на основе низших функций, т.е. первые зависят от последних.

Сходство программ всех монад  выражается и в общности тенденций  развития их эмоциональной жизни. Совершающиеся  в них познавательные процессы внутренне  связаны с желаниями, составляющими  как бы их другую сторону. По мере усиления познавательной активности монад возрастают и их желания, которые в свою очередь  становятся источником дальнейшего  прогресса монад, их ориентации на переход  во все более высокие, т.е. совершенные  состояния.

Монады к этой цели «страстно» стремятся, их объединяет общая по содержанию теология, хотя она всегда в разной мере реализуется разными монадами. Кстати говоря, глубокая диалектика причин и целей, смутно угаданная Лейбницем, реализуется, как показали ныне теория информации и кибернетика, в деятельности самоорганизующихся гомеостатических систем, и человек - только одна из них.

Сил-субстанций как центров  сосредоточения колоссальных энергий  бесконечно много, ибо ограниченность их количества, а тем более единственность не могли бы обеспечить безграничной неисчерпаемости явлений. Абсолютная противоположность субстанций-сил  друг другу разрушила бы единство мира. Выход из положения в том, чтобы найти такую характеристику и структуру отношений между  субстанциями, которые объясняли  бы поразительную взаимосогласованность и упорядоченность их действий.