Контрольная работа по "Философии"

  10. Герменевтика: Шлейермахер, Дильтей, Гадамер

  Многие  представители социально-гуманитарного  знания в конце XIX — начале XX вв. выступили  против использования естественнонаучных методов познания в общественных науках. В качестве альтернативного  способа они выдвинули новый  способ исследования, который заимствовали из герменевтики. Слово «герменевтика» древнегреческого происхождения и  первоначально обозначало искусство  интерпретации, или истолкования текстов, их понимания и перевода на другой язык. Этимологически оно связано  с именем Гермеса, который в античной мифологии считался посланцеи богов Олимпа, доставлявшим людям их повеления. Чтобы люди поняли божественный язык, Гермес должен был стать не только посредником в общении между богами и людьми, но и толкователем и переводчиком божественных мыслей. Аналогичный смысл имеет латинское слово «интерпретация», которое впоследствии получило настолько широкое распространение, что почти вытеснило древнегреческое слово «герменевтика».

  Герменевтика, как практическое искусство интерпретации  и понимания древних текстов, в частности художественных произведений, впервые возникла в античной Греции. Обучение чтению и литературе там  начиналось с изучения поэм Гомера, понимание которых было связано  с немалыми трудностями как из-за мифологического их содержания, так и отдаленности по времени написания. Поэтому афинские учителя-грамматисты «должны были много заниматься, если не ученым объяснением, то простым истолкованием, герменевтикой, а также прибегать к критике»1.

  Формирование  практических методов герменевтики началось с поисков эмпирических правил истолкования и понимания  текстов различного содержания. В  зависимости от конкретного содержания текстов постепенно выявлялись и  особые правила их истолкования. Так  возникла, прежде всего, филологическая герменевтика, изучавшая правила истолкования и перевода текстов античной художественной литературы. В Средние века значительное развитие получила библейская экзегетика, занимавшаяся истолкованием текстов Священного писания. Значительно позднее возникла юридическая герменевтика, которая разрабатывала правила интерпретации правовых документов. Таким образом, вплоть до начала XIX в. герменевтики как общего учения об интерпретации и понимания не существовало. Каждая из школ герменевтики разрабатывала свои специфические правила истолкования текстов и давала практические рекомендации по их применению.

  Ситуация  значительно изменилась после того, когда немецкий ученый Фридрих Шлейермахер в 1819 г. выдвинул программу создания герменевтики как общего «искусства понимания, которого до этого не существовало, хотя имелись специализированные герменевтики». По его мнению, такое искусство должно быть одинаково применимо как для понимания текстов Священного писания, так и художественных произведений, исторических хроник и юридических документов. Если будут сформулированы общие принципы интерпретации и понимания, тогда будут созданы предпосылки для построения общей герменевтики.

  Новый подход Шлейермахера существенно отличается от прежних тем, что он предлагает рассматривать текст как особого рода диалог между автором и его интерпретатором. Сам процесс понимания, по его мнению, осуществляется посредством двух взаимосвязанных и взаимодополняющих интерпретаций: грамматической и психологической. Грамматическая интерпретация происходит в сфере языка и осуществляется с помощью правил грамматики. Психологическая интерпретация стремится выявить индивидуальные особенности автора текста, обращая особое внимание на события его жизни, на его взгляды и духовный мир. Чтобы понять по-настоящему текст, интерпретатор должен проникнуть в духовный мир автора, прочувствовать и пережить то, что он пережил. Настаивая на необходимости соотнесения текстов с культурно-историческими факторами их возникно­вения, их отношением к жизни, Шлейермахер во многом способствовал появлению новой герменевтической концепции понимания.

  Такая новая концепция была создана  немецким философом и историком  культуры Вильгельмом Дильтеем, который стал рассматривать герменевтику как методологическую основу для наук, изучающих духовную деятельность человека (Geistenwissenschaften)1. Все гуманитарные науки имеют дело с пониманием человеческой мысли, культуры и истории. В отличие от естествознания содержание гуманитарных исследований, указывал Дильтей, составляют не факты природы, а объективированные выражения человеческого духа, мыслей и чувств людей, их целей и мотивов поведения. В соответствии с этим, если для объяснении явлений природы используются законы причинности, то для понимания действий людей и результатов их духовной деятельности, необходимо предварительно интерпретировать их мысли и намерения и только после этого понять. Поэтому понимание существенно отличается от объяснения, поскольку оно всегда связано с раскрытием смысла деятельности людей.

  Работая над книгой «Жизнь Шлейермахера», Дильтей основательно изучил методы текстуальной, психологической и исторической интерпретации, но придал им более общий философско-мировоззренческий характер. Он считал, что ни естественнонаучные методы, ни метафизические спекуляции, ни психологические интроспекции не могут помочь понять духовную жизнь человека. Внутренняя человеческая жизнь, ее изменение и развитие, подчеркивал он, представляют собой сложный процесс, в котором слиты воедино и мысль, и чувство, и воля. Поэтому жизнь духа нельзя изучать с помощью чуждых ей механических понятий причинности, силы и им подобных. Не без основания Дильтей замечает, что в венах познающего субъекта, сконструированного Д. Локком, Д. Юмом и И. Кантом, нет ни капли человеческой крови. Познание у этих мыслителей отделено не только от чувств и воли, но и от исторического контекста внутренней человеческой жизни2.

  Решающую  роль в гуманитарных исследованиях, заявляет Дильтей, играет именно понимание, которое объединяет в единое целое внутреннее и внешнее. Поэтому он рассматривает понимание как специфическое

  выражение внутреннего опыта человека, его  целей, намерений и мотивов. Только через понимание достигается  постижение уникальных и неповторимых явлений духовной жизни человечества и его истории.

  В отличие от этого при изучении явлений природы индивидуальное рассматривается как средство достижения знания об общем, т.е. класса однородных объектов. Поэтому естествознание ограничивается лишь объяснением явлений, которое сводится к подведению их под некоторые общие схемы или законы.

  Понимание же помогает постичь особенное и  неповторимое в духовной жизни, что  особенно важно, например, для искусства, где мы ценим частности ради них  самих и обращаем внимание на индивидуальные особенности произведений, чем на их сходство с другими. Такое резкое противопоставление понимания объяснению нашло свое яркое воплощение в  знаменитом афоризме Дильтея: «Природу мы объясняем, а живую душу человека должны понять».

  Как и Шлейермахер, Дильтей рассматривает понимание как процесс, в котором на основе внешних, чувственных данных постигается нечто внутреннее, скрытое. Хотя нередко о духовной жизни других людей мы судим по сходству с собственной духовной жизнью, но понимание не достигается с помощью такой интроспекции или простой аналогии с личным опытом, как кажется на первый взгляд. Оно начинается с интерпретации, т.е. истолкования внутренней духовной деятельности через внешние ее проявления в форме различных произведений духовной и материальной культуры. Дильтей особо подчеркивал, во-первых, зависимость интерпретации и, соответственно, понимания от условий, места и времени.

  Во-вторых, процесс понимания совершается  в рамках так называемого герменевтического  круга. Начиная от осмысления частей целого, затем переходят к пониманию  целого и только после этого вновь  возвращаются к пониманию частей, но, конечно, к пониманию более  адекватному и глубокому. Так, например, чтобы понять какой-либо текст, представленный на иностранном языке, мы раскрываем сначала смысл или значение отдельных  слов текста, пользуясь для этого  словарем. Установив значение отдельных  слов текста, например, предложения, мы затем раскрываем смысл предложения  в целом. На этой основе мы в дальнейшем уточняем смысл слов, из которых  оно состоит. Поняв один фрагмент текста, мы переходим к уяснению смысла других его фрагментов и, наконец, раскрываем общий смысл всего  текста в целом, и тем самым  достигаем полного его понимания.

  Таким образом, герменевтический круг демонстрирует  диалектический характер процесса понимания, как процесса непрерывного взаимодействия частей и целого, при котором происходит постоянное возвращение мысли от целого к частям, а от частей к  целому для достижения все более  адекватного, полного и точного  понимания. Эти существенные особенности процесса понимания были выявлены в ходе изучения различных конкретных видов понимания и ясно сформулированы Ф. Шлейермахером и В. Дильтеем.

  Если  Дильтей рассматривал герменевтику как методологическую основу гуманитарного исследования, противопоставляя ее позитивистской методологии, то в руках Мартина Хайдеггера она превращается в философскую концепцию об экзистенциальных основаниях человеческого бытия. В своей основополагающей работе «Существование и бытие» он рассматривает свой анализ как герменевтику бытия. Поэтому герменевтика у него не имеет отношения ни к интерпретации текстов, ни к теории лингвистического понимания Шлейермахера, ни к методологии наук о духовной деятельности Дильтея. Хайдеггер рассматривает интерпретацию и понимание как фундаментальные способы человеческого бытия, а тем самым его философия выступает как герменевтическая интерпретация бытия.

  Дальнейший  шаг в этом же направлении был  сделан Гансом-Георгом Гадамером, который в предисловии к своему фундаментальному труду «Истина и метод» указывает, что герменевтика «не является некоей методологией наук о духе, но представляет собой попытку договориться, наконец, о том, чем же поистине предстают науки о духе, помимо своего методологического самосознания, а также о том, что связывает их с целостностью нашего опыта о мире». Философская герменевтика Гадамера претендует на то, чтобы стать новым миросозерцанием, призванным сменить позитивизм.