Контрольная работа по "Философии"

      Сторонники умеренного реализма  исходили из аристотелевского  учения об общих родах, согласно  которому общее реально существует, но обязательно в самих вещах  и явлениях и ни в коем  случае не вне их. Это значит, что абсурдно утверждать реальность «человечности», а не конкретных людей, реальность «сладкого», а не конкретных предметов (конфет, сахара, шоколада) и т. п.

      Противоположное решение этой  проблемы предлагали номиналисты  - Росцеллин (ок. 1050 - 1210), Дунс Скотт (ок. 1265 - 1308), Уильям Оккам (ок. 1300 - ок. 1350), не допускавшие реального существования «универсалий», утверждавшие, что общее существует лишь после вещей. Как и реализм, данное направление тоже было неоднородным. Так, умеренные номиналисты рассматривали общие понятия не как самостоятельные вещи, а только как мысли, понятия, слова, имена, создаваемые нашим умом в результате абстрагирования признаков, общих для тех или иных предметов или явлений. Таким образом, общее, по их мнению, есть продукт ума, но общее имеет свое основание в самих вещах.

      Правда, крайние номиналисты пошли  дальше и объявили общие понятия  условными знаками, «выходом голоса»,  иллюзией, не существующей даже  в человеческом сознании.

      Номиналисты утверждали, что и  в Божественном Разуме изначально  нет каких-либо общих понятий.  Они появляются там уже после  сотворения мира в результате  акта Божественной Воли. Отсюда  ориентация представителей этого  направления на эмпирический  мир, на опыт, огромный интерес  к проблемам познания природы.  Можно сказать, что номиналисты  впервые в истории философии  четко поставили проблему объекта и субъекта познания. В самом познании они выделили различные уровни - эмпирический и теоретический, пытались исследовать их специфику; впервые стали рассматривать познание как процесс, а не как онтологическую реальность. Таким образом, номинализм, исходя из реальности чувственного мира, подрывал схоластику изнутри, готовил почву для отделения философии от теологии, а также для нового естествознания. Наиболее ярко это проявилось в решении проблемы доказательства бытия Бога.

    Доказательства  бытия Бога

    Если  Бога нельзя познать, то каким образом  доказать, что Он существует? Так, представители  «реализма», в частности Ансельм  Кентерберийский, опираясь на свои философско-гносеологические принципы, приводили так называемое онтологическое доказательство. Его  суть в том, что из понятия вещи - в данном случае из понятия Бога, как идеи высшего совершенства - выводится доказательство Его реального  существования. Обязательно должна быть сущность, совершеннее которой  ничего нет, ею и является Бог. Если Бог как идея содержит в себе свою реальность, то, значит, Сам Он действительно  существует.

      Сторонник «умеренного реализма»  Фома Аквинский, отвергая онтологическое  доказательство, приводит пять тесно  связанных друг с другом доказательств  существования Бога. Первое основано  на том, что все, что движется, движимо чем-то другим. Этим определяется  необходимость существования первого  двигателя, которым является Бог.

      Другое, которое получило название космологического, исходит из того, что каждое явление имеет свою причину. Поднимаясь по «лестнице» причин, мы приходим к мысли о необходимости существования Бога как верховной причины всех вещей и явлений.

      Третье доказательство вытекает  из взаимоотношения случайного  и необходимого. Случайное зависит от необходимого, первой необходимостью является Бог.

      Четвертым доказательством служат  степени качеств, которые есть  везде, потому должна существовать  наивысшая степень совершенства  и ею является Бог.

      Последнее, пятое доказательство - темологическое (от греч. teleos - цель). Все в природе направляется к некоей цели, имеет смысл, полезность. Следовательно, существует Разумное существо, которое направляет все естественные вещи к цели, им и является Бог.

      В отличие от «реалистов» номиналисты,  исходя из своих гносеологических  посылок, опровергали многие религиозные  догматы. Так, Росцеллин предложил тритеистическую доктрину: если существуют три Божественные особы, то существует не один, а три самостоятельных Бога. Он поколебал и концепцию единства Церкви, ибо указал, что единство Церкви как однородного «тела» Христова является пустым звуком. В XIV в. подъем номинализма завершил критику философских доказательств существования Бога, объявив, что бытие Бога -предмет религиозной веры, а не философии, которая должна опираться на доказательства. Путем разума можно доказать лишь вероятное существование Бога, естественное же знание, опирающееся на опыт, ничего не говорит о его существовании. Таким образом, номинализм имел в средние века не только философское, но политическое значение. 

    4. Современная философия  науки. 

    Анализируя  изменения в образе и смысле науки, сегодня можно выделить следующие  моменты.

    1.    Появились принципиально иные  идеи и совершенно новые концепции,  все больше делающие науку  системой абстрактных знаний.

    2.    В современную науку активно  проникают системные методы исследования, основанные на «тонких» технологиях.  Кроме того, широкое распространение  получает связь специфических  отраслевых методов познания с математическими методами исследования, серьезно меняющая всю методологию познания.

    3.    Сфера естественнонаучного исследования (особенно медицинского познания  микромира) стремительно расширяется,  вбирая в себя прежде всего  недоступные для опытного наблюдения  объекты микро-, да и макромира, сверхсложные самоорганизующиеся системы.

    4.    Современная медицинская наука  фактически переходит к комплексному  исследованию человека методами  разных наук.

    5.    Знания из разных научных сфер  теперь как бы перекрещиваются,  взаимно оплодотворяя друг друга  в процессе раскрытия ключевых  проблем неживого и живого  мира.

    Все это очень серьезные научные  проблемы современности, решение которых  не представляется возможным без  философского осмысления и обоснования. Главная же задача, которую решает современная философия науки, состоит  в ценностном обогащении результатов  научной деятельности. Теперь, когда  открыты новые сферы теоретико-понятийного  мышления, необходимо ориентировать  ученых на совершенствование са-морефлексии. Подчас истинная научность подменяется художественной фантазией исследователей или, наоборот, их откровенным скепсисом. А посему всем ученым следует постигать мудрость научно-философской методологии, самим осмысливать результаты своей работы, диалектически систематизировать, понятийно оформлять эмпирический материал и упорядочивать его основные детали. И хотя все философские учения создаются особого рода профессионалами, специалистами естественных и общественных наук, освоение научно-философской методологии «рядовыми» учеными не предполагает какой-то специальной подготовки. Философия науки учит в первую очередь понятийному мышлению в процессе познания, то есть мыслительной культуре.

    Первейшая задача любой философии - рационализация мышления, обеспечение интеллектуальных условий для создания «цельного  знания». Такое знание должно «схватывать» мир во всем его многообразии и в неделимой полноте с целью мобилизации всех уровней человеческого сознания, синтеза всех научных методов освоения бытия. Долгое время философия, двигаясь главным образом по пути «отвлеченных начал», стремилась оценивать механизмы познания и, абсолютизируя их, тем самым дискредитировала себя. Крайний рационализм заводил науку в тупик, а философию - в дебри схоластики. В то же время безапелляционный эмпиризм вырождался в сенсуализм и с неизбежностью приводил к крайнему скептицизму в гносеологии. Сопряжение же эмпиризма с рационализмом сыграло положительную роль в совершенствовании познавательных механизмов в науке, особенно в медицине. Сегодня, в век всеобщей рационализации сознания и интеллектуализации образа мышления, отношения «философия - наука» становятся как никогда сложными и острыми.

    Наблюдаемые ныне трудности в сфере естественной науки (противоречивые отношения между  учеными и философами, субъективистская взаимосвязь между отдельными отраслями  наук и философией) позволяют говорить о надвигающемся кризисе, который  во многом определяется тенденцией к  глубокой интеграции рационального  начала во все сферы научного познания бытия. Однако рационализм, верящий  не в универсальную способность  разума, а скорее в универсальность  определенной его способности, в  выработанный естествознанием инструментарий (теоретический и экспериментальный) для получения знаний, искусственно упрощает сложный процесс познания. Эта ориентация ученых, по сути, является умонастроением, предполагающим, что  любую реальность (природную или  человеческую) якобы может и должна постигать естественная наука своими собственными методами и средствами познания.

    То, чем сегодня занимается биологическая  наука, нельзя назвать отысканием истины в полном смысле этого слова. В  биологии стремление ученого познать истину носит слишком уж активный характер, то есть в данный процесс привносится немало субъективности (своего собственного «Я»). Отметим, что это нисколько не умаляет значения биологической науки в практическом познании жизни: она имеет свой предмет и собственные научно-исследовательские методы. Но еще до того, как начинается научное исследование в биологии, незаметно для субъекта познания уже вершится процесс субъективного понимания объекта исследования, например природной свободы. Такое исследование происходит спонтанно, подсознательно. Биологическая наука должна помочь найти те пределы, при которых свобода остается природосообразной. Разрешима ли такая задача, примет ли человечество найденные ограничения свободы, покажет будущее. Однако совершенно очевидно, что решение этой проблемы - дело не одной биологической науки.

    Происходящая  дифференциация (дробление) в естественных и особенно в медико-биологических  науках повлияла на активность исследовательской  деятельности, на ее результативность в технологических сферах, сказалась  на увеличении числа так называемых цивилизационных благ, в том числе касающихся здоровья людей. Однако все это, к сожалению, привело и к непонятному самоустранению многих ученых от философского, морально-этического, правового осмысления результатов научных и технологических достижений. В результате происходит потеря ценностного видения будущей судьбы человечества, утрата чувства ответственности за его здоровье. Поэтому проблема сохранения живой природы на планете, укрепления здоровья людей и выживания человечества ныне незамедлительно требует интеграции всех естественных наук и их сближения с гуманитарными, и прежде всего с их альма-матер - философией.

    Методологический  анализ медицинских наук как философская  рефлексия на познание проблем здоровья и болезни человека имеет свою специфику. Основная задача всех отраслей медицинской науки заключается  в получении адекватного знания о здоровье людей.

    5. Сознание и мозг. 

    У истоков современной трактовки  психофизической проблемы стоял  Р. Декарт, который дал ей истолкование, столь глубоко закрепившееся  в философии и науке, что его  и в наше время можно считать  доминирующим.

    Декарт  учил, что существуют два рода субстанций - мыслящая, представленная человеческими сознаниями, и телесная. Эти две субстанции или два мира принципиально отличаются друг от друга. Если вещи и события телесного, физического мира пространственны и доступны внешнему наблюдению, то сознание и события, происходящие в нем непространственны, не доступны публичному наблюдению и могут осознаваться посредством внутреннего опыта только самим обладателем сознания. Все бы было ясно, если в мире не существовало бы человеческих существ, представляющих собой сочетание этих двух субстанций - тела и сознания, разума, которые должны каким-то образом взаимодействовать между собой. При этом человеческие тела, в том числе и мозг, как это считали Декарт и его многочисленные последователи, подобно всему остальному в телесном мире функционируют в соответствии со строгими механическими причинными законами, т.е. являются очень сложными материальными машинами. Тогда как сознания подчинены своим особым законам душевной жизни. В результате картезианского дуализма материи и сознания мы получаем картину, в которой человеческое существо предстает как "дух в машине".

    При такой постановке психофизической  проблемы возникает целый ряд  труднейших вопросов. Как связаны  наши тела и наши бестелесные мысли? Ведь в обычной жизни мы убеждены, что наши мысли и чувства могут  оказывать причинное воздействие  на тела физического мира. Например, я захотел ударить по мячу, и  вот моя нога пришла в движение, а мяч полетел в футбольные ворота. Но как это совершенно бестелесные  желания и мысли могут физически, химически или каким-либо еще способом воздействовать на материальные нервы и мышцы? Разве они обладают способностью обвиваться вокруг нервных пучков, проникать сквозь стенки клеток мозга? А как наше сознание может "наблюдать" из своей телесной машины окружающий мир? Такого рода вопросов невозможно избежать, но на них в рамках последовательного дуализма невозможно и ответить.