Предмет и методы в философии права

Многообразие подходов к  предмету философии права представляется вполне закономерным, поскольку его  определении предполагает выявление  отношения каждого исследователя  и к общей философии, и к  юриспруденции. А такое отношение корреспондирует к истории возникновения и развития понятия «философия права».

Всеми исследователями признается, что термин «философия права» появился в литературе в конце XVIII в., и его  автором считается представитель  исторической школы права Густав Гуго, который разделил всю юриспруденцию  как науку на три части: юридическая  догматика, философия права, история  права²¹.

Но мы должны признать, что  основы философии права, безусловно, заложены античными философами (Платоном, Аристотелем, Цицероном и др.), а  также мыслителями Возрождения  и Просвещения (Аквинатом, Гроцием, Гоббсом, Монтескье и др.). В этот исторически длительный период и  формируются основные категории  данной науки: право, закон, общество, человек, государство, справедливость, равенство  и т. п. Г. Гуго воспринимает богатый эмпирический материал и, на основе критики естественно-правовой доктрины, оставляет философии права «разумную основу научного познания права», тогда как юридическая догматика определяется как «юридическое ремесло», а история призвана показать, что право не создается законодателем, а складывается исторически.

Дальнейшее распространение  термина «философия права» связано с представителями классической немецкой философии И. Кантом и Ф. Гегелем. Наиболее полно предметная область философии права представлена Кантом в работе «Метафизика нравов», где он, опираясь на трансцендентальную философию, противопоставляет сферы теоретического и практического разума. Теоретический разум – область теоретического познания, а практический – область нравственных долженствований. Тем самым предмет философии права погружается в область общей философии и связывается с основополагающими вопросами: 1. Что я могу знать? 2. Что я должен делать? 3. На что я могу надеяться? И если ответ на первый вопрос находится в сфере теоретического разума, то ответы на два последующих оказываются проблемами сферы практического. В своих лекциях по логике и письмах Кант подчеркивал, что эти три вопроса можно свести к одному: «Что такое человек?», который остался неразрешенным, но также может претендовать на включение в предметную сферу философии права через юридическую антропологию.

Такое широкое понимание предмета позволяет Канту в дальнейшем конструировать свою теорию абсолютизации морального обоснования права, универсальности его характера и торжества априорных субстанций и ценностей, главной из которых выступает свобода. Г. В. Ф. Гегель, в отличие от Гуго, считает философию права не юридической, а философской наукой, поскольку она не является «рассудочной», как юриспруденция²².

Поэтому необходимо понять разумное начало, лежащее в основе права. «В праве человек должен найти свой разум, должен, следовательно, рассматривать разумность права, и этим занимается наша наука, в отличие от позитивной юриспруденции, которая часто имеет дело лишь с противоречиями». Исходя из такого теоретического посыла, Гегель определяет так предмет философии права: «Философская наука о праве имеет своим предметом идею права – понятие права и его осуществление». На этой цитате многие отечественные исследователи ставят точку и определяют предмет философии права с позиций собственно философии. Но если мы продвинемся чуть дальше, то увидим, что задачей философии права определяется постичь «государство как нечто разумное в себе». Именно в нем Гегель видел свободу как совпадение с всеобщей разумной волей. С этой точки зрения право является царством осуществления свободы. Поэтому предметно философия права должна подразделяться на разделы о семье, гражданском обществе и государстве. Если в семье единичное связывается в целое через чувство, при существовании примата целого над единичным, а в гражданском обществе единичное связывается в целое на основе рационального размышления, с признанием приоритета интересов индивида, то в государстве общее существует на основе разумного понимания, наряду с признанием приоритета общего над единичным интересом индивида. Гегель, в рамках предмета философии права, по сути, возвеличивает идею государства, понимания его как «шествие Бога в мире».

Такое понимание задач и предмета философии права противостоит не только исторической школе права, но и всем естественноправовым концепциям, включая их венец – кантианство. Еще при жизни Гегеля возникает школа гегельянцев, расколовшаяся на разные направления после смерти основателя.

В дальнейшем развитие философско-правовых концепций продолжается в Европе в рамках и философии, и юриспруденции (младогегельянство, неогегельянство, неокантианство, теологические теории, феноменология, экзистенциализм и т. д.).

Россия же традиционно  включалась в пространство западноевропейской политико-правовой мысли как через философию, так и через юриспруденцию. Вопрос о философии права разрабатывался с нескольких позиций, в соответствии с подходами к правопониманию вообще. С позиций юридического позитивизма право трактовалось как совокупность норм, выражающих интересы государства и обеспеченных его принудительной силой. Известный русский теоретик позитивизма Г. Ф. Шершеневич вообще считал, что правоведению, как и любой науке, недоступно познание того, что стоит за практическими явлениями. Поэтому философия права является составной частью общей философии, а с точки зрения юриспруденции должна изучать то, что изучают все отраслевые юридические науки, – право, каково оно есть, и право, каким оно должно быть. Поэтому у философии права двойственная задача – теоретическая и практическая. Основополагающей, разумеется, выдвигается практическая, которая заключается в построении идеала правопорядка в рамках общей теории права. Такое сближение общих и специальных знаний может способствовать обеспечению социального порядка, поскольку существующее положение Шершеневич определял следующим образом: «Философы не желают сходить с неба на землю, а юристы не хотят поднять своих глаз от земли повыше». Представитель психологической теории права Л. И. Петражицкий определял право как психический фактор общественной жизни. «Юрист поступит ошибочно, – утверждал он, – если станет отыскивать правовой феномен где-то в пространстве над, или между людьми, в социальной среде, между тем как этот феномен происходит у него самого, в голове, в его же психике, и только там». Далее Л. И. Петражицкий доказывал, что интерпретация права с позиции психологии индивида позволяет поставить юридическую науку на почву достоверных знаний, полученных путем самонаблюдения, либо наблюдений за поступками других лиц. Мыслитель видел в праве высшую социальную ценность и ставил его и выше нравственности, и выше принципа государства. Относительно анализируемого предмета Петражицкий прямо писал: «Философия права есть сложная дисциплина – высшая теория права + высшая телеология, высшая политика права».

В российской научной литературе рубежа XIX–XX вв. встречались достаточно многочисленные названия и определения границ познания изучаемой науки, но вполне закономерным будет остановиться на вопросе, каким образом формулировался ее предмет в работах последователей немецкой классической философии. У истоков отечественной политико-правовой науки стоит выдающийся юрист, философ и историк Б. Н. Чичерин. Его философская позиция может быть определена как разновидность неогегельянства, в основу которой положен свой, отличный от гегелевского подход к пониманию объективных закономерностей развития права и гражданского общества. К перечисленным закономерностям автор добавляет нравственно-духовную составляющую человеческого бытия. Это проявляется, в частности, в понимании права и морали не как противоположностей, а как первоначального единства. Если у Гегеля, в анализе предметной области философии права, существуют три общественных союза (семья, гражданское общество и государство), то Чичерин закономерно присоединяет к ним церковь.

Имеются и другие принципиальные различия, но такой анализ выходит за рамки данного исследования. Возвращаясь к пониманию философии права и ее предмета, отметим, что начало известного труда мыслителя «Философия права» положено фразой: «Пятьдесят лет тому назад (работа вышла в 1900 г. – К. Я.) философия права занимала выдающееся место в ряду юридических наук… И это имело глубокий смысл, ибо область права не исчерпывается положительным законодательством». Далее Чичерин последовательно связывает предмет философии права с культурно-исторической концепцией, выводя личность в основу политико-правовой философии. Мыслитель говорит о противоречивости духовной природы человека, определяемой в своих действиях не только добром, но и злом, и полагает, что философия права должна учесть эту особенность, поскольку нравственный закон и состоит в свободном самоопределении. Обращаясь к определению предмета и задач философии права, Чичерин достаточно жестко критикует Р. Иеринга, социологию О. Конта и Г. Спенсера, предлагая вернуться к гегелевской философии: «Наука только тогда идет твердым шагом и верным путем, когда она не начинает каждый раз сызнова, а примыкает к работам предшествующих поколений, исправляя недостатки, устраняя то, что оказалось ложным, восполняя пробелы, но сохраняя здоровое зерно, которое выдержало проверку логики и опыта»²³. Такой проверкой, по мнению ученого, «может служить, с одной стороны, история философии права, раскрывающая закон развития мысли, с другой стороны, изучение фактов, указывающее на ее приложение. Только в силу этой проверки философия права может сделаться прочно установленною наукою, опирающейся на непоколебимые основы умозрения и опыта». Тем самым можно констатировать, что с философии права Б. Н. Чичерина начинается новый этап развития гегелевского понимания предмета науки в России.

После Б. Н. Чичерина наиболее его ярким идейным последователем можно назвать П. И. Новгородцева. Взгляды мыслителя на предметную область философии права наиболее полно изложены в работах «О задачах современной философии права» (1902) и «Лекции по истории философии права» (1914). Несмотря на восприятие основополагающих принципов гегелевской философии, Новгородцев испытывает заметное влияние кантианства, говоря о необходимости возрождения естественного права, но на качественно новом уровне в виде права идеального. В этой связи мыслитель в понимании предмета философии права стремится осуществить переоценку существующего естественного права с нравственной (этической) точки зрения. Начинает Новгородцев с того, что раскрывает идеи, лежащие в основе правопонимания вообще, определяя их как «вечные основы морального сознания, и, прежде всего – принцип личности и ее безусловного значения, принцип равенства и свободы, справедливости и любви». Из такого правопонимания он выводит главную задачу, которая «состоит в том, чтобы снова пересмотреть и переработать эти принципы, свести их в цельную систему, освободить от сомнений, предохранить от искажений. Оберегать нравственную основу права от воздействий мелкой практики и односторонней теории, утверждать его чистое, идеальное значение, его моральную основу – вот цель, которой должна служить современная философия права».

И, наконец, по моему мнению, логическое завершение попытка определения предмета философии права с идеалистических позиций находит в творчестве И. В. Михайловского, в основной работе «Очерки философии права» (1914). Автор последовательно пытается разобраться с соотношением философии права с общей теорией права и указывает: «Можно встретить в науке мнение, что философия права и общая теория права – это две самостоятельные научные дисциплины». Проанализировав данный посыл, Михайловский отстаивает точку зрения о необходимости слияния предметов данных наук. В заключение параграфа, посвященного данному вопросу, он пишет: «Насколько тесно слиты оба элемента нашей науки, доказывается тем, что многие представители “общей теории права” не могут быть последовательными и сплошь и рядом вводят в свое изложение и элементы оценки, и философские вопросы. С другой стороны, у многих авторов, излагающих чистую философию права, мы находим… краткое изложение сущности содержания специальных юридических наук». Далее автор критикует смешение предмета философии права «с так называемой “политикой” права и специальными юридическими науками», и приходит к следующему выводу: «…философия права есть синтез всех существующих направлений нашей науки… Таким образом, философия права спасает от двух крайностей: от полного преклонения перед существующим правом и от легкомысленного отрицания этого права. С другой стороны, философия права дает критерии и для оценки самих идеалов, для различения идеалов от утопий»²⁴.

Несмотря на разнообразие взглядов, к концу первого десятилетия XX в. сложились два ведущих направления. Первое представляло философию права как определенный способ познания с особой задачей, состоящей в исследовании особенностей правовых явлений. Второе же направление полагало основополагающей задачей построение на основе философии некоего высшего, метафизического учения о праве.

2.2. Обобщение трактовки предмета философии права

Если попытаться обобщить трактовки предмета философии права, сложившиеся в литературе к настоящему времени, то получим следующие варианты (присутствует и их смешение).

1. Определение  в качестве предмета философско-правовой  науки права – либо должного, идеального, либо позитивного. К примеру, в этом ключе трактуют предмет философско-правовой теории Н.В. Михалкин и А.Н. Михалкин, которые утверждают: «Философия права – это составная часть философского знания, изучающая общие закономерности возникновения и развития права, основные регулятивы и средства его функционирования, содержание познания юристов и проверку истинности получаемых знаний, осуществляющая методологические обобщения по систематизации и классификации подходов к трактовке права, обобщающая конкретные правовые знания до уровня их распространения среди широкого круга граждан общества, обеспечивающая прогноз развития права в его дифференциации и интеграции» . Мнение В.С. Нерсесянца также укладывается в данный вариант: «Предмет философии права как науки (отдельной самостоятельной научной дисциплины) – это право как сущность и право как явление в их различении, соотношении (совпадении или несовпадении) и искомом единстве»²⁵.

2. Сведение философии права к гносеологии. Как подчёркивает В.Н. Жуков, подобная редукция стала следствием рационалистической традиции западноевропейской философии, стремившейся в новое время приобрести точность естествознания, а позднее переросшей в подобие сциентизма. Наиболее ярко подобный подход представлен в феноменологии Э. Уссерля. Философия права, построенная на феноменологическом методе (Ф. Шрейер, Ф. Кауфман, Г. Уссерль, Н.Н. Алексеев), фактически обращена не на саму сущность государства и права, а на юридический понятийный аппарат. В отечественной литературе позицию сведения философии права к гносеологии права (на базе материалистической философии) занимает Д.А. Керимов.

3. Понимание философии  права только в качестве методологической  базы юриспруденции. По сути, данная позиция сливается с предыдущей, поскольку задача философии права в данном случае, как считает В.Н. Хропанюк, состоит в «исследовании глобальных государственноправовых категорий, которые лежат в основе всех юридических наук». По утверждению исследователя, в связи с тем, что «при современном развитии человеческого знания философия не в состоянии исследовать закономерности каждой отдельной науки, в том числе многочисленных юридических наук, охватывающих практически все человеческое общежитие в его государственно-правовой сфере», функции философии права (помимо методологической) «возлагаются на теорию права». Не вызывает сомнений утверждение, что философия права может и должна выступать в качестве метода, выполнять функцию методологической основы теории права. Однако абсолютизировать эту функцию вряд ли правильно. Философия права включает в себя не только методологические и гносеологические аспекты, но и логические, онтологические, аксиологические, социальные.