Проблема Тайваня в отношениях Японии и Китая в 90-е годы

КУРСОВАЯ РАБОТА

Проблема Тайваня в  отношениях Японии и Китая в 90-е  годы

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение

Глава 1. Тайваньская  проблема: истоки и развитие

1.1 История  отделения Тайваня от КНР

1.2 Развитие  тайваньской проблемы

1.3 Основной  курс китайского правительства  на разрешение тайваньского вопроса

Глава 2. Китайско-японские отношения: возможный альянс или  неизбежная конфронтация

2.1 Проблема  компенсации ущерба, нанесенного  Японией Китаю в результате  войны

2.2 Вопрос  о моральной компенсации

Глава 3. Тайваньская  проблема в отношениях между Китаем и Японией

3.1 Территориальный  спор о принадлежности островов  Сенкаку (Дяоюйдао)

3.2 Тайваньская  проблема в 90-е годы

Заключение

Список использованных источников и литературы

ВВЕДЕНИЕ

В последнее  десятилетие истекшего века отношения  между Японией и Китаем получили развитие практически во всех областях, во всех сферах деятельности (торговля, инвестиции, наука и техника, образование, культурные обмены и т.д.). Сотрудничество в торгово-экономической сфере  и ускоренно расширяющиеся гуманитарные обмены дополнились политическим диалогом. Обрели регулярный характер контакты высшего руководства, стали чаще встречаться представители военных  ведомств двух стран[1].

Но тенденция, которая, казалось, свидетельствовала  о постепенном установлении взаимопонимания, не привела к сближению политических позиций Токио с Пекином. Начавшись  довольно активно, движение сторон навстречу  друг другу вскоре замедлилось. Хотя в новый век они вошли, декларировав установление партнерских отношений, прочная основа для этого так  и не возникла. Все последние встречи  в верхах проходили неровно и  имели малозначительные результаты. Топтание на месте в переговорах, так или иначе, связано с нерешенностью  проблем послевоенного урегулирования. Не последнее место среди этих проблем занимает, так называемая, тайваньская проблема.

Представление о том, что Тайвань является неотъемлемой частью Китая, прочно и давно утвердилось  в политической мысли Китая. На этих позициях всегда стояла и Компартия  Китая, и Гоминьдан. И продолжают стоять сейчас. Но у этой проблемы есть не только политический аспект, но и  аспект, связанный с общностью  тенденций исторического развития, которая начинает проявляться при  сопоставлении Тайваня и континента в рамках относительно длительного  исторического отрезка времени. В основе этого процесса лежит, вероятно, общность глубинных социокультурных  структур, своеобразный китайский "генетический код", социокультурная неотъемлемость Тайваня от остального Китая^[2].

Естественно, что эта проблема могла  быть поставлена сравнительно недавно: не тогда, когда Тайвань начал  быстро развиваться в экономическом  отношении, но только тогда, когда и  КНР в ходе реализации коренных социально-экономических  реформ добилась значительных успехов. Ибо только в это время, только сейчас все явственнее проступает сущностная общность поступательных социально-экономических  процессов. Проступает вопреки противостоящим политическим фасадам, вопреки апологетическим  истолкованиям этих процессов самими политическими руководителями.

Развитие  КНР в первой половине 90-х годов  показало способность существующего  политического механизма не только преодолевать политические препятствия  на пути экономических преобразований, но и обеспечивать поступательное развитие экономической реформы. Однако проблема заключается в том, что всякое движение экономики вперед в современных условиях Китая означает развитие элементов гражданского общества, все более несовместимых с тоталитарным политическим механизмом. Все это делает неизбежным – рано или поздно – реформирование политической системы, демократизацию политической жизни[3].

Как и когда, в каких формах это  свершится – предсказать трудно. Китайская «социальная лаборатория» на Тайване показала один из возможных  вариантов постепенного и достаточно безболезненной смены политического  режима. В КНР хорошо знают этот политический опыт, разнообразные связи  КНР с соотечественниками на Тайване  стремительно растут. Быстрое социально-экономическое  развитие по обе стороны Тайваньского пролива демонстрирует сходство (но не одинаковость) многих процессов  модернизации китайского социума. Это  еще раз подчеркивает социокультурное  единство Тайваня с материком  и, вместе с тем, демонстрирует процесс  социально-политической конвергенции КНР и Тайваня. Большое значение для политической атмосферы Тайваня  имели перемены в политической стратегии  Гоминьдана в решении проблемы воссоединения  Китая, предпринятые по инициативе Цзян Цзинго. После смерти Мао Цзэдуна  руководство КПК выдвигает формулу  «одно государство – две системы» как основу объединения Китая. Отклонив эту формулу, Гоминьдан вместе с  тем на своем XII конгрессе (1981) выдвигает  идею объединения Китая «на основе трех народных принципов Сунь Ятсена», снимая выдвинутый Чан Кайши лозунг «контрнаступления на материк»[4]. Гоминьдан как бы приглашал КПК к мирному соревнованию. Учитывая, что «три народных принципа Сунь Ятсена» были в 1923 – 1927 и в 1937 – 1945 гг. идеологической основой сотрудничества Гоминьдана и КПК, а также тот факт, что послереформенное экономическое развитие КНР и Тайваня во многом является реализацией суньятсеновских планов, выдвижение этой идеи не лишено большого смысла[5]. Эти политико-стратегические изменения открыли огромные возможности для развития не только экономических, но и культурных и политических контактов через Тайваньский пролив. Их бурное развитие в 80-е и 90-е гг. создает принципиально новые объективные предпосылки для объединения Китая.

В начале 1995 г. Цзян Цзэминь выступил с широкой  программой сближения соотечественников. Эта программа еще раз свидетельствует  о значимости тайваньского опыта  для КНР, с одной стороны, и  о влиянии успехов экономического развития КНР на процесс воссоединения  – с другой. Чем быстрее идет процесс модернизации КНР, тем больше возможностей для мирного воссоединения, для объединения вокруг Пекина всех китайцев, для создания «Большого  Китая»[6].

Актуальность данной работы. Огромный интерес российской общественности к прошлому и настоящему нашего великого соседа, его культуре и экономическим  успехам, ко всем аспектам его жизни  сегодня удовлетворяется публикацией  значительного числа книг и статей самой разнообразной тематики. В  настоящее время российское китаеведение – одна из наиболее плодотворно  работающих отраслей российского востоковедения. Это в полной мере относится и  к историкам-китаеведам, за последние  годы опубликовавшим книги и статьи почти по всем периодам долгой и  непрерывной китайской истории.

Но ощущается существенный недостаток работ по истории воссоединения  Китая, так как этот процесс еще  не нашел своего полного осмысления в историческом процессе. В своей  работе мы попытались осветить некоторые  современные проблемы связанные с воссоединением КНР с Тайванем.

Целью данной работы является рассмотрение проблемы Тайваня в отношениях Китая  и Японии. Данная цель позволила  сформулировать следующие задачи данного  исследования:

1. Показать причины и развитие  тайваньской проблемы.

2. Рассмотреть отношения между  Китаем и Японией.

3. Показать взгляд со стороны  Японии и Китая на тайваньскую  проблему.

В своей работе мы опирались на труды таких исследователей как  А.В. Семин, В.Г. Гельбрас, А.В. Меликсетов, С.А. Тихвинский, М.В. Карпов, К.А. Егоров, А.А. Брежнев, Н.Л. Мамаева, Ф.Б. Белелюбский, Л.М. Гудошников, Ю. Цыганов, Ю.М. Галенович, М.А. Титаренко, Е.П. Бажанов и многие другие.

Кроме этого были использованы Интернет-ресурсы  с сайтов www.iass.msu.ru, www.kapustin.da.ru, www.mac.gov.tw, www.tecro.org, www.chinataiwan.org, www.state.gov.tw, www.chinadata.ru и www.lenta.ru.

В работе были также использованы некоторые иностранные источники.

Глава 1. Тайваньская проблема: истоки и развитие

Тайвань, расположенный вблизи юго-восточного побережья континентальной части  Китая, является самым большим островом Китая и испокон веков принадлежит  Китаю. Тайваньские соотечественники имеют те же корни и те же истоки, что и народ родного материка. Начиная с середины XIII столетия сменявшие  друг друга правительства Китая  учреждали на Тайване административные органы, осуществляя там свою юрисдикцию. В 1895 году Япония оккупировала Тайвань  в результате захватнической войны  против Китая. В 1945 г., одержав окончательную  победу в антияпонской войне, китайский  народ одновременно вернул себе и  Тайвань. 25 октября того же года уполномоченный стран антифашистской коалиции по приему капитуляции на церемонии принятия капитуляции Японии на Тайване от имени китайского правительства  торжественно провозгласил, что отныне Тайвань официально возвращается в  состав территории Китая. Вся территория, все население и все административные дела с того дня и поныне поставлены под суверенитет Китая[7].

Возвращение Тайваня в лоно Китая было признано международным сообществом. Знаменитые Каирская и Потсдамская декларации ясно провозгласили, что Тайвань  как отторгнутая Японией китайская  территория должен быть возвращен Китаю[8]. После Второй мировой войны Тайвань был уже возвращен Китаю как де-юре, так и де-факто. Возникновение же тайваньского вопроса является как наследием гражданской войны в Китае, так и результатом вооруженного вмешательства США. 1 октября 1949 года было провозглашено создание Центрального народного правительства Китайской Народной Республики, которое вместо правительства Китайской Республики стало единственным законным правительством и единственным законным представителем всего Китая на международной арене[9]. В условиях неизменности тождественного субъекта международного права новый режим пришел на смену старому режиму, но суверенитет Китая и принадлежащая ему территория от этого отнюдь не изменились. Бегство на Тайвань части военного-политического персонала гоминьдановской группировки объективно создало ситуацию оторванности между двумя берегами Тайваньского пролива.

1.1 История отделения Тайваня  от КНР

Военно-политический разгром Гоминьдана в результате народной революции (1945 – 1949) завершился его полным изгнанием из континентальной  части страны. Уже в декабре 1949 г. гоминьдановское руководство  приняло решение о переезде партийных  и правительственных органов  Китайской Республики на Тайвань. Одновременно происходит эвакуация на остров значительной части вооруженных сил, на остров бегут функционеры Гоминьдана, видные политические фигуры распадающегося режима, некоторые предприниматели, тесно  связанные с режимом деятели  науки и культуры. Перевозятся  на остров многие культурные ценности, партийные и правительственные  архивы. Всего на Тайвань переехало  около 2 млн. человек (при населении  острова в 6 млн.)[10].

Народно-освободительная  армия, завершив освобождение континента, готовилась к десанту на остров Тайвань. Этой военной операции благоприятствовали не только огромное военное превосходство, но и международная обстановка на Дальнем Востоке. После образования  КНР американская администрация  президента Г. Трумена, отказав в  признании КНР, вместе с тем заявила  о своем невмешательстве во внутренние дела Китая, о стремлении избежать военной  конфронтации с КНР в тайваньском  проливе. Казалось, что судьба гоминьдановского режима на Тайване предрешена. Однако 25 июня 1950 г. северокорейская армия начала наступление на Южную Корею, сразу же принципиально изменив международную обстановку[11].

Уже 27 июня президент Трумен заявил о  посылке 7-го флота в тайваньский  пролив, чтобы предотвратить вторжение  КНР на Тайвань, а также о военно-политической и экономической поддержке гоминьдановского режима[12]. Тем самым гоминьдановский pежим получил военно-политические гарантии своего существования. И всю вторую половину XX в. Тайвань фактически развивался под американской защитой. Однако в международном сообществе Тайвань рассматривался как неотъемлемая часть Китая. На этих же позициях стоят и политические противники Гоминьдан и КПК. Вместе с тем Тайвань — неотъемлемая часть Китая не только в политическом, но и, что гораздо важнее, в социально-культурном смысле. Развитие КНР и Тайваня во второй половине XX в. выявило значительную качественную общность экономических, социальных, политических процессов, быстро менявших облик континентальной и островной частей исторически единой страны.

Получив военно-политическую передышку, гоминьдановские руководители поспешили  укрепить аппарат своей власти на острове, исключив возможность выступления  каких-либо оппозиционных сил или  проникновения на остров своих противников  с континента. Впервые в истории  гоминьдановского Китая власть Гоминьдана приобретает действительно диктаторский характер.

Однако  гоминьдановское руководство не удовлетворяется упрочением жесткого полицейского режима. По инициативе Чан Кайши в Гоминьдане проводится глубокая переоценка прошлой политики и поиск путей создания прочной государственности[13]. И прежде всего в первые три года внимание уделяется перестройке самой правящей партии, которая определяется Чан Кайши как революционная и демократическая политическая организация, базирующаяся на «трех народных принципах» Сунь Ятсена, стремящаяся к освобождению родины и борющаяся против мирового коммунизма. Лидер Гоминьдана особо подчеркивал необходимость освободить партию от бюрократизма и коррупции, а также обновлять состав партии не за счет чиновничества (как было прежде), а за счет молодой интеллигенции, рабочих и крестьян. Уже к 1952 г. в партии почти половина ее состава приходилась на рабочих и крестьян, примерно 30 % — на долю лиц, имевших образование выше среднего[14]. Не переоценивая, естественно, этих показателей, нельзя не заметить существенных перемен в развитии правящей партии. Принимаются меры для «тайванизации» местных организаций Гоминьдана, а также для расширения участия тайваньцев в местных органах власти. С целью идеологического укрепления армии в ней вводятся политотделы и политработники, опирающиеся в своей работе на членов Гоминьдана (во многом по аналогии с НОА).

Поражение на континенте не могло  не заставить Гоминьдан попытаться переоценить свою прежнюю экономическую  политику в свете ее отрицательных  социальных последствий. Вернуть поддержку  собственнической части города и  деревни — таково было требование к новой гоминьдановской программе. Предшествующий печальный опыт требовал отказаться от тоталитарных притязаний к экономике и прежде всего решить две тесно связанные между собой проблемы — аграрный вопрос и стимулирование частного предпринимательства.

Как для партии глубоко идеологизированной, для Гоминьдана такая радикальная  трансформация программных установок  совсем недавно принятых VI конгрессом Гоминьдана (курс на тотальное огосударствление хозяйства для непосредственного  перехода к реализации своих социальных утопий в духе датун) была делом очень  трудным. Однако руководство Гоминьдана и прежде всего Чан Кайши, продемонстрировали разумную гибкость своих идеологических установок[15].