Экономика Российской империи в XVIII веке

Позже в Указе 1723 г. о Мануфактур-коллегии Петр прямо  отметит положительную роль государственно-административного  принуждения: "Что мало охотников  и то правда, понеже наш народ, яко  дети неучения ради, которые никогда за азбуку не примутся, когда от мастера не приневолены бывают, которым сперва досадно кажется, но когда выучатся, потом благодарят, что явно из всех дел не все ль неволею сделано, и уже за многое благодарение слышится, от чего уже плод произошел".

Мы не случайно остановились на анализе взглядов Петра  I на роль и место государства и административного насилия в ходе реформ. Понимание позиций царя по этим вопросам позволит, на наш взгляд, лучше понять масштабы и особенности методов при проведении им преобразований.

1.2 ЭКОНОМИКА ИМПЕРИИ В СЕРЕДИНЕ И КОНЦЕ XVIII в.

Ускорение, полученное экономикой России от реформ Петра, продолжало ощущаться весь XVIII в., а по отдельным направлениям вплоть до середины XIX в. Практически все отрасли мануфактурной промышленности, ремесла, кустарных промыслов продолжали наращивать производство. Конечно же, время требовало внесения тех или иных изменений, корректировки экономической политики и т.п., но в целом промышленность и торговля набирали обороты. Даже в наиболее сложное после смерти царя-реформатора время, в период с 1725 по 1741 гг., когда за 16 лет на русском престоле сменилось 2 императора и 2 императрицы, и когда сложно было говорить о какой-либо осмысленной хозяйственной политике тогдашних правителей, поступательное развитие экономики продолжалось. Такова была сила инерции петровских преобразований.

В значительной степени традиционно шли дела в таком секторе экономики, как  сельское хозяйство. Здесь по-прежнему преобладал экстенсивный фактор развития. Постепенно втягивались в активный хозяйственный оборот степи на юге  Урала, в Западной Сибири, в верховьях  Дона, в нечерноземных районах  вокруг Москвы и на Северо-западе все  больше внимания уделялось производству таких культур как лен, конопля, и другие, которые являлись сырьем для развивающейся промышленности.

Основу земледелия в большинстве районов страны по-прежнему составляло крепостническое  помещичье хозяйство, которое постоянно  распространялось на новые территории. Усадьбы помещиков появились  в Оренбургском крае, в южных районах  страны, на Украине.

Исключение  составляли области проживания казаков  и Сибирь, где крепостное право  существовало лишь на церковных и  монастырских землях, да и то не везде.

Более впечатляющие успехи наблюдаются в 30-40 гг. в других секторах экономики, и, прежде всего, в  мануфактурной промышленности и  торговле.

Фабрично-заводское  производство охватывает все новые  и новые районы. Так, в 30 гг. были открыты  первые рудники в Минусинском  крае. Их насчитывалось до полутора десятков. К 1740 г. на их базе начинают действовать  Луказский и Ирбинский железоделательный и медеплавильный заводы.

Следует, правда, отметить, что в то время многие казенные заводы основывались весьма неосторожно. Не проводилось точного  обследования богатства месторождений, да и сами рудники эксплуатировались  хищнически, на основе несовершенной  технологии. Это приводило часто  к тому, что очень скоро месторождения  забрасывались, а заводы закрывались.

Как и при  Петре I особое внимание уделялось железоделательному и медеплавильному производствам. В 30 гг. продолжается широкое строительство заводов. По-прежнему главной металлургической базой страны оставался Урал. На 1734 г. здесь насчитывалось 11 казенных горных заводов и 19 частных, 14 из которых принадлежало Демидовым. К 1740 г. выплавка чугуна только на уральских заводах выросла на 64%. А всего с 1725 по 1740 гг. производство чугуна и железа увеличилось более чем в 2 раза. Россия превзошла не только Швецию, но и Англию. Так, в 1740 г., наша страна выплавила 25 тысяч тонн, тогда как Англия - 17,3 тысячи тонн.

Обогнав ведущие  страны, Россия становилась одним  из главных экспортеров металла. Удельный вес нашей страны в мировом  производстве чугуна уже в 1730 г. составил 12%. Довольно успешно продолжали развиваться  и другие отрасли промышленности. Серьезных успехов мы достигли в  производстве полотна, шелка, сукна. Расширялись  и совершенствовались старые, и, прежде всего частные предприятия. Казенные же, как правило, модернизировались крайне редко и медленно. Из старых суконных фабрик, которые прочно держали свои позиции, можно назвать мануфактуры Щеголина и Полуярославцева в Москве, вдовы Микляева в Казани и др. Полуярославцев, например, поставлял только в армию в год 70100 аршин сукна. 180 тыс. аршин поставляла в год московская фабрика Болотина и Джугаева.

Примером  постоянной заботы о совершенствовании  и расширении производства может  служить деятельность ярославского купца Затрапезного. Основав в 1727 г. собственную полотняную фабрику  в Ярославле (к этому времени  он уже был собственником ряда мануфактур), Затрапезный превратил  ее к 1736 г. в большое многопрофильное  предприятие, где наряду с полотняным производством были налажены красильное, писчебумажное, мукомольное и другие производства.

Наряду с  модернизацией старых постоянно строились новые суконные и полотняные мануфактуры. Так, в 1736 г. была организована кампания крупных московских купцов, которые основали суконную фабрику. От этого процесса не отставала и провинция. Результаты подтверждаются следующими цифрами: в 1725 г. насчитывалось 15 текстильных предприятий, а за вторую четверть XVIII в. было построено и пущено в ход еще 62 мануфактуры.

Быстро развивались  также парусная, стекольная, писчебумажная, лесопильная и другие отрасли  промышленности.

Впереди в  промышленном предпринимательстве  шли купцы. При этом провинциальное купечество, не отставая от столичного, стало также активно заниматься промышленным предпринимательством. Вот типичный пример того времени. В 1736 г. муромский купец Нечаев основал в своем городе парусную фабрику. Вероятно, дела пошли неплохо, потому что уже в 1740 г. он же пустил в эксплуатацию в Муроме и стекольную мануфактуру.

Таким образом, приведенные данные приходят в противоречие с распространенным в литературе стереотипом об упадке промышленности и земледелия в первые 15 лет после смерти Петра I.

То же можно  сказать и о торговле. Мы можем  констатировать продолжающееся укрепление внутреннего рынка и расширение внешнеторговых связей. Этому в значительной степени способствовали не столько  политика тогдашних правительств, сколько  втягивание новых районов в активную хозяйственную жизнь и продолжающееся углубление регионального разделения труда.

И если данные о внутренней торговле не так впечатляющи, то рост внешнеторгового оборота  весьма красноречив. Так, с 1729 по 1740 г. экспорт  железа в Европу вырос более чем  в 5 раз, а экспорт хлеба - в 22 раза. Соответственно росли доходы купцов, предпринимателей и дворян.

Главными  центрами внешней торговли с Европой  продолжали оставаться Петербургский  и Архангельский порты. С 1725 по 1740 в них произошел резкий скачок товарооборота. Сборы таможенных пошлин с 1729 по 1740 гг. выросли с 228 до 300 тыс. рублей.

Продолжала  набирать обороты и торговля со странами Востока. Крупнейшим портом на юге оставалась Астрахань. Помимо Каспийского моря торговля все активнее шла по сухопутью.

За эти  годы к традиционным экспортным товарам  добавились новые, которые раньше Россия либо не вывозила вовсе, либо экспортировала в небольших количествах. Это  относилось к металлу и изделиям из него, полотну, парусине и т.д., что  свидетельствовало об успехах в  деле развития промышленности.

Правда, номенклатура экспортных товаров в Европу оставалась еще в значительной степени традиционной: хлеб, сало, солонина, поташ. Однако все  большую часть в вывозе начинали занимать такие товары, как лес, пиломатериалы, канаты, парусина, металл.

На Восток наряду с традиционными товарами также все активнее шли предметы мануфактурного и ремесленного производства.

Казалось  бы, тот толчок, который был задан  экономике Петром I, продолжал двигать ее в прежнем направлении, однако некоторые изменения все же имели место.

Последние указы  петровского времени о развитии производства и предпринимательства - регламент Мануфактур-коллегии 1723 г. (разрешал основывать предприятия  людям не зависимо от происхождения), указ от 18 января 1721 г. (разрешал людям  любого звания покупать крестьян к  заводам), постепенная отмена монополий  и т.д.,- все это создавало более-менее  приемлемые условия для развития купеческого и крестьянского  предпринимательства. Более того, Петр сам, ставя коммерческую деятельность дворян в один ряд с военной и гражданской службой, разрешал им записываться в купцы, не считая это бесчестьем.

Однако более  поздние правители меняют государственную  политику в этой области. В 30-е гг. в правительственных кругах постепенно начинают вызревать идеи о создании преимуществ для дворянского предпринимательства и соответственного введения ограничений для свободной экономической деятельности купцов и прежде всего крестьян, которые стали составлять ощутимую конкуренцию для благородного сословия.

Так, по указу 1730 г. подтверждалось положение  Соборного Уложения 1649 г. о запрете  владельческим крестьянам иметь  недвижимые имения, в том числе  и купленную или приписанную  рабочую силу. Те, кто владел такими имениями, в том числе и мануфактурами, были обязаны в течение полугода их продать под угрозой конфискации. Позже это положение попытались, правда, неудачно, распространить на купцов и мещан.

Во второй четверти XVIII в. государственными крестьянам поэтапно было запрещено иметь и приобретать недвижимость, получать откупа, брать подряды и т.д.

Безусловно, такие ограничения отрицательно сказывались на расширении и укреплении промышленного и торгового предпринимательства. Они приходили в противоречие с объективными потребностями экономики, да и самим ходом хозяйственного развития страны, заставляли многих предприимчивых людей искать другие более сложные  пути приложения своих творческих способностей.

Характерной, например, является деятельность крепостных крестьян графа Шереметьева из села Иваново, которые основали в окрестностях несколько фабрик. "Сами фабриканты,- писал экономист Туган-Барановский,- имевшие боле тысячи человек рабочих, юридически были такими же бесправными людьми, как и последние голыши из рабочих. Все они были крепостными Шереметьева''.

Керстьяне-предприниматели были вынуждены записывать свое имущество и крестьян на помещика, заключая с ним соответствующее соглашение. Так, крепостной Шереметьева Иван Горелин сам имел фабрику и село Спасское со всеми крестьянами. Точно так же имел крепостных и другой капиталист - крепостной крестьянин Грачев. И, тем не менее, не смотря на описанные трудности, экономика страны продолжала развиваться.

В период правления  Елизаветы Петровны линия правительства  на активное участие в экономической  жизни, на поощрение развития предпринимательства, торговли и промыслов получает дальнейшее продолжение и развитие. 40-50 гг. XVIII в. - это время, когда российская экономика достигает новых впечатляющих успехов.

Прежде всего это касается тяжелой промышленности. Так, выплавка чугуна в 25 тыс. т. в 1740 г. к 1750 г. выросла до 33 тыс. т., а к 1760 г. - до 60 тыс. т., т.е. в 2,4 раза. Причем с середины XVIII в. железоделательные заводы берут на себя большую часть выпуска готовых металлических изделий для рынка: пил, ковшей, топоров, заступов и т.д.

Успешно развиваются  и другие отрасли мануфактурного производства. Быстро росло число  новых предприятий. Как правило, большинство из них представляли собой крупные централизованные мануфактуры.

Так, в 1725 г. насчитывалось 5-6 бумажных мельниц  с числом рабочих от 13 до 21 человека, а к 1760 г. по данным Мануфактур-коллегии таких производств было уже 18. При  этом следует отметить, что редкое предприятие к 60 гг. насчитывало  менее 100 рабочих.

С середины XVIII в. очень быстро прогрессирует лесопильная промышленность, что было связано как с ростом внутренних потребностей, так и с расширением экспорта пиломатериалов.

Не менее  красноречивые цифры можно привести по полотняной и суконной промышленности. Число полотняных фабрик выросло  с 15 в 1726 г. до 44 в 1760 г. Как правило, это  были большие по тем временам предприятия. Свыше 70% из них были мануфактуры  с количеством ткацких станов от 100 и выше. Самое крупное предприятие  братьев Затрапезных насчитывало  до 2000 станов, которые обслуживали 6000 рабочих.

Помимо роста  числа предприятий и увеличения их размеров в этой отрасли наблюдались  и другие благоприятные изменения. Прежде всего, это выражалось в росте  специализации предприятий, что, конечно  же, способствовало не только росту  производительности труда, но и повышению  качества продукции. Естественно, что  последнее самым благоприятным  образом сказывалось на экспорте полотна, которому приходилось конкурировать  с лучшими европейскими образцами. Вот данные за 1761 г., которые позволяют  судить о положении дел в этой отрасли: