Приватизация в России: анализ ошибок и результаты

В  2010  году  внесен  комплекс  изменений  в  закон  о  приватизации  (среднесрочное  планирование, возможность принятия индивидуальных решений на уровне Правительства Российской  Федерации  по  отдельным  предприятиям,  передача  функций  продавца юридическим  лицам,  продажи  в  электронной  форме,  развитие  схемы  «голландский» аукцион,  снижение  залога  для  участия  в  качестве покупателя,  расширение  требований к прозрачности  процедур  приватизации).  Был  сокращен  более  чем  вдвое  перечень стратегических  предприятий,  определены  ориентировочные  сроки  и  индивидуальные схемы  приватизации  10  крупнейших  компаний  и  банков,  существенно  активизировался процесс  подготовки  и  осуществления  приватизации.  Внесены  изменения  в законодательство  о  государственных  корпорациях,  ужесточающие  режим  их функционирования.

И  в  2011  г.  сохраняется  довольно  высокая  динамика    действий  в  сфере государственной приватизационной политики. Можно отметить как новые политические декларации  (об  ускорении  приватизационного  процесса),  так  и  прикладные  новации  в сфере электронных торгов, разработки стратегий ФГУП, вывода высших государственных чиновников  из  состава  советов  директоров,  расширения  методов  трансформации унитарных  предприятий,  расширение  перечня  подлежащих  приватизации  крупнейших компаний и банков. [23]

Таким образом, формирование и реализация «новой»  приватизационной политики в 2009–2011 гг.,  безусловно, были среди приоритетов  государства. 

Действующее законодательство, включая масштабные поправки 2010 года и новации 2011 года, в целом не требует радикальных  новаций. Принятые в 2000-е гг. нормативно-правовые  акты  в  сфере  управления  государственной  собственностью,  расширение возможностей  Правительства  Российской  Федерации  одновременно  с  ужесточением требований  к  прозрачности  приватизационных  процедур  создадут  необходимые формальные  условия  для  запуска  новой приватизационной  программы. 

Первые  позитивные  (после  кризиса)  тенденции  в  ускорении  приватизационного  процесса  уже отмечены в 2010 году.

Это  не  означает,  тем  не  менее,  что  уже  определены  механизмы  реализации, адекватные  имеющимся  объективным  условиям  и  не оставляющие  выбора  в  пользу  тех или иных операционных возможностей.

2.2. Итоги приватизации  в РФ и её особенности

Руководило  приватизацией  Госкомимущество  РФ.  Цель  приватизации  определил Б.Ельцин: «Нам  нужны  миллионы  собственников,  а  не  горстка  миллионеров.  В  этой экономике  у  всех  будут  равные  возможности…».[9]

Хорошие  слова,  верная  дорога, замечательные  перспективы  у  каждого. Равные  возможности  у  всех. Самые  равные, можно сказать  исключительно  равные  возможности  оказались  у  некоторых  чиновников  верхних эшелонов власти и приближенных к «борцу с привилегиями».  

Приватизация  в  России  проводилась  при  активном  участии  большой  группы иностранных  консультантов  и  советников.  «И,  например,  имущественное  министерство, Росимущество, это шестиэтажное здание, оно в том же здании было в те времена, в начале 90-х годов, весь шестой  этаж  занимали  американские  советники. И они назначали, кому быть  олигархом, кому продать…   В  буквальном  смысле.  Они  подбирали  кадры…». [25]

 Наиболее  известными  были А.Шлейфер   и  Д.Хэй  из  Гарвардского  университета.  Советники  совершенно  не  знали специфики  России,  ее  судьба  была  им  безразлична.  Тысячи  россиян  оплачивали  их  труд, результат которого, как увидим, был печальным для простых людей. Мало того, гарвардские специалисты (Шлейфер и Хэй) оказались нечистыми на  руку: консультируя реформаторов, они  параллельно  торговали  ценными  бумагами  российских  предприятий.  В  США  в дальнейшем против них возбудили уголовное дело. Вот такие уголовные советники, а какие советники – такие и советы.

Была  создана  экспертная  комиссия  в  составе  11  человек,  большая  часть  членов которой  оказались  иностранцами. [9]

Заместителем  председателя  был  назначен  Д.Хэй. Комиссия  получила  широкие  полномочия,  в  том  числе  рассмотрение  проектов  указов президента,  постановлений  правительства  «…  по  поводу  определения  специфики приватизации в отдельных отраслях народного хозяйства, создания холдинговых компаний и передачи управления предприятиями».

Рис. 6. –  Отличительные черты приватизации 1990-х [5]

Итак,  в  1992  году  было  приватизировано  с  оплатой  в  денежной  форме  46815 предприятий. В федеральный  бюджет поступило около  0,04 млрд.  рублей (в масштабе цен, действующих с 1 января 1998 г.). При приватизации предоставлялись отсрочки и рассрочки платежей,  и  гиперинфляция  свела  и  эти  крохотные  поступления  в  бюджет  практически  к нулю.  Фактически  предприятия  были  отданы  за  бесценок.  Для  сравнения:  в  Чешской Республике при приватизации 25 тысяч предприятий (почти в 2 раза меньше, чем у нас в 1992 году), включая мелкие ремонтные мастерские, парикмахерские и т.п., казначейство получило 3,2 млрд. долларов.

Следующий этап – чековая приватизация. По образному выражению М.Леонтьева  этот этап  приватизации  представлял  собой  игру,  в  «…  которой  99%  игроков  не  знали,  где находятся  фишки,  не  знали,  по  каким  правилам  играют…» [радио «Маяк»,  29.06.2007]. [5]

Понятно,  что  при  таких  условиях  шансов  не  проиграть  нет.  Приватизационные  чеки, полученные  гражданами  для  обмена  на  акции  предприятий,  дешево  скупались предприимчивыми  дельцами,  их  собирали  чековые фонды,  которые  затем  исчезали. Акции большинства  предприятий,  приобретенные  гражданами  на  чеки,  в  дальнейшем  были практически обнулены разными способами, например дополнительной эмиссией акций. 

Многие  из тех предприятий, которые не обанкротились, работали за счет увеличения степени  эксплуатации работников и оборудования, сокрытия доходов и ухода от налогов. В стране был создан мощный теневой сектор. Даже Росстат, приводя официальные статистические данные  по  ряду  экономических  показателей,  вынужден  делать  сноску,  что  эти  данные скорректированы с «учетом поправки на неформальную деятельность». Значение ее в ежегодниках не публикуется,  но  будем  надеяться,  что  величина «поправки»  достаточно  умеренная  –  иначе  нет  и смысла что-либо анализировать. А при анализе этих данных будем помнить, что они «подправлены». Процесс приватизации приведен в Приложении 1.

Ежегодно  получаемая государством сумма денег  от приватизации предприятий была в несколько раз меньшей расходов бюджета на обслуживание внешнего долга. Можно считать, что все деньги, полученные государством за продажу предприятий в частные руки, ушли за рубеж  в  уплату  процентов  по  внешнему  долгу.  Народ  этих  денег,  понятно,  не  увидел. Обобрали квалифицированно.  В 90-х от приватизации более 133 тысяч предприятий доходы государства составили 65 млрд.  рублей.  За период  2000  –  2010  гг. приватизированы  10  тысяч предприятий,  доход был  почти  в  12  раз  больше (Приложение 2).  Даже  с  учетом  платежей,  поступавших  за  ранее приватизированные  предприятия,  разница  между  нулевыми  и  90-ми  оказалась  очень значительной.

В среднем  от приватизации одного предприятия  в 1993 – 1994 году государство получило 15 тыс.  долл. (стоимость  подержанной  иномарки или  цена  около  4 м2  средней московской  квартиры  в 2006 г.). 

Интересно  мнение  тех,  кто  непосредственно  руководил  этим  процессом.  А.Кох,  бывший председатель  Госкомимущества  РФ (ныне  проживает  в  США),  в   интервью  нью-йоркскому  радио WMNB  на  вопрос  по  поводу  отданных  в процессе  приватизации  за  бесценок  предприятий  ответил: «Народ не был ограблен изначально, потому что все это ему не принадлежало…». [2]

Если  «все   это»  не  принадлежало  народу,  значит,  действительно,  никто  никого  не  ограбил. Просто  раньше  большая  часть   прибыли  от  работы «этого  всего»  шла  государству,  а  сейчас  – небольшой группе тех, кто никого не ограбил. 

Здесь уместно  вспомнить историю с «Газпромом». Если бы не личное вмешательство президента, причем неоднократное, в 1999 году одному физическому лицу принадлежало бы 38%  акций  этого  гиганта.   Б.Немцов:  «…  там  был  такой  бандитский  договор,  согласно которому товарищ Вяхирев Рем Иванович (глава «Газпрома» с 1991 по 2001 год), физическое лицо,  получал  38%  акций «Газпрома»  по  цене  $6  млн.  Это  опцион  такой  был,  который должен был исполнен в 99-м. Причем, обращаю ваше внимание, что 38% акций «Газпрома» стоят  сейчас  $100  млрд.,  а   они  хотели  $6  млн.…». [10]

Почти  40%  акций  крупнейшего предприятия  страны за 0,00006 стоимости. Действительно, «бандитский договор». Но ведь он был оформлен на законных основаниях, не было ни следствия, ни суда.

  Особо следует остановиться на российском творении эпохи приватизации, аналогов которому не было и не будет в мировой истории – залоговых аукционах.

Прежде  всего, отметим, что они проводились  не по законам, а по указам Б.Ельцина (№ 889, № 986, № 1067, № 1230 за 1995 год). Т.е. важнейшее  для государства решение было принято не только без всенародного обсуждения, но даже без обсуждения в высшем законодательном органе. 

М.Леонтьев:  «…  это  был  грабеж,  это  был  сговор  с  целью  раздачи  имущества специально обученным  товарищам» [радио Маяк, 29.06.2007]. [5]

Упрощенно  схема  выглядела  так.  Руководство  государства  перед выборами  решило  взять  взаймы  у  коммерческих  банков  деньги,  чтобы  частично  погасить огромные  долги по  зарплате и пенсиям. Банки попросили  в  залог  акции лучших предприятий,  еще остававшихся  к  тому моменту  у  государства. Предприятия  были оценены дешево, поэтому и кредиты оказались небольшими. Государство деньги не вернуло (в бюджете средства на эти цели чиновниками и слугами народа даже не планировались), и предприятия оказались в руках банкиров. Перед  залоговыми  аукционами  на  счетах  некоторых  банков  Минфином  были размещены «временно  свободные  валютные  средства  федерального  бюджета». [13]

Т.е. банки  давали  правительству  взаймы  его  собственные  деньги. «Проще  говоря,  государство дало  банкирам  деньги.  Банкиры  деньги  государству  вернули,  но  взамен  потребовали «Норильский  никель», «ЮКОС», «Сибнефть»  и  многое  другое.  Вся  операция  проводилась под  идеологическим  прикрытием «нехватки  в  государственном  бюджете  средств  для выплаты зарплат и пенсий». [9]

Несколько примеров результатов залоговых  аукционов приведено в Приложении 3. [5]

Мало  того,  и  приведенные  в  Приложении 3  данные  за  2004  год  далеки  от  реальной стоимости этих компаний (Приложение 4, табл. 1).

Как  видно  из  приведенных  таблиц,  оценка  стоимости  крупнейших  российских предприятий  и  компаний  при  проведении  залоговых  аукционов  была  занижена (в дальнейшем  будем  придерживаться,  по  возможности,  нейтральных  определений).  Так, «Норильский  никель»  -  крупнейшая  в  стране  и  в  мире  компания  по  выплавке  никеля  и палладия, одна из ведущих по выплавке платины и меди, причем 85% продукции вывозится за рубеж. Активы компании в 2005 году составили 14,7 млрд. долларов, выручка от  реализации  продукции  –  более  7  млрд.  долларов,  а  валовая  прибыль  –  более   4  млрд. долларов. И стоимость контрольного пакета акций такого предприятия должна составлять не 270 млн. долларов, а десятки миллиардов (Приложение 4, табл. 2).

2000-е   гг.  в  России  в  сфере   динамики  процессов  разгосударствления  характеризовались параллельным  сосуществованием двух разнонаправленных  тенденций.  

С  одной  стороны,  продолжался  (с  разной  степенью  интенсивности)  процесс  приватизации.  Российским  правительством  ежегодно  утверждались  обширные прогнозные  планы  (программы)  приватизации  федерального  имущества,  включающие сотни  ФГУП  и  пакетов  акций  (долей)  в  хозяйственных  обществах  самой  различной отраслевой принадлежности. Тем не менее, после 2005 г. темпы приватизации явно пошли на спад, что наглядно продемонстрировали итоги 2006-2008 гг.

Рис. 7. - Изменение  численности ФГУПов и АО с госучастием [23]

Хотя  за  последние  годы  количество  акционерных  обществ  с  госучастием  и ФГУПов  сократилось  почти  на  40%,    это  тренд,  характерный  преимущественно  для федерального  уровня.  С  учетом  регионального  и  местного  уровней  изменение  числа унитарных  предприятий  было  разнонаправленным.  Даже  сокращение  числа госпредприятий  на  федеральном  уровне  связано  во  многом  с  формированием «интегрированных структур» и госкорпораций. При этом приватизация и акционирование унитарных предприятий из года в год отстают от плана.

Возобновление  позитивной  динамики  началось  только  в  2010  году    на  фоне преодоления  кризисных  явлений  в  экономике.  Об  этом  свидетельствуют  не  только количественные  показатели  по  объектам,  но  и  бюджетные  доходы.  По  данным Минэкономразвития России,  сумма  средств от продажи приватизируемого федерального имущества  в  2010  г.  составила  22,67 млрд  руб.  ,  что  не  только многократно  превысило величину  поступлений  в  федеральный  бюджет  от  приватизации  государственной собственности  в  2008  г.  (7,19  млрд  руб.)  и  2009  г.  (1,93  млрд  руб.),  но  и  обеспечило перевыполнение планового задания, чего не наблюдалось несколько лет подряд.