Родословные предания и легенды бурят

Роды, вышедшие из Монголии и поселившиеся по реке Селенге, забыли свои племенные божества и онгоны. Буддизм за время своего господства вытравил из памяти народа богатую мифологию их, предания и сказания, дав взамен буддийскую апокрифику, жития святых. Представители же родов племен эхирит и булагат: алагуевский, баендаевский, бубаевский, го-тольский, бураевский, абазаевский, олзоновский, хэнгэлдэров-ский и шоноевский, живущие по Селенге, Баргузину и Кударе, сохранили свою племенную мифологию, легенды, предания и сказания, а также богатейшее устное народное творчество. Роды, вышедшие из Джунгарии, забыли свою мифологию, племенные легенды, предания и сказания, восприняв божества и онгоиы соседних племен - хонгодоровцев, эхиритов и була-гатов.

Божества   и   онгоны,  чтимые  отдельными-    племенами,  при вступлении в брак представителей племен и  родов переходили из одного племени в другое, из одного рода в другой.    Поэтому племенные  божества  эхиритов со  временем  были   объединены и названы   восточными  хатами   (зууни хад),  а   племенные божества   булагатов  и  хонгодоровцев   тоже были   объединены  и получили  название западных   хатов.   Эхириты,  булагаты,  хон-годоровцы, а также выходцы из Джунгарии приносили жертвы как восточным,  так и западным хатам.    Во  главе    восточных хатов стоит хан Дошкин ноен, хозяин Качуга - Хашааги эжин Дошкин ноен, западных хатов возглавляет хан Шаргай ноен - Шабартын эжин  хан Шаргай  ноен. Оба они имеют обширные присутственные  места с исполнительными и карательными  органами, а также послов и курьеров. Онгоны (49)  были объединены под названием Хулхэ  (Хутхэ)  онгон. В Хулхэ   (Хутхэ) не были включены онгоны, которые ведали специальной отраслью хозяйства  (например, охотой, скотоводством  и  рыбоводством), онгоны чадородия  (hолонгото - хозяин  хорька, онгоны покровители    супружеского    ложа - подголовья - Дэриин  онгон и подножия - Хул узуура онгон). По понятиям бурят, последние два онгона давали супругам дружбу и счастье.  Прочие же божества, которые утеряли свое реальное значение в новых условиях  жизни, были оттеснены на  задний план  новыми божествами,    были    включены    в    сборный    онгон    Хулхэ     (Хутхэ). Г.   Н.  Румянцев   неправильно   называет Хутхэ   (Хулхэ)   онгона и Сайтанн бурхана божествами только одного онгорского племени. Хулхэ (Хутхэ) онгон и Сайтани бурхан являются божествами всей шаманствующей части бурятского народа. Они имеются даже у кударинских, баргузинских и шесановских бурят в Забайкалье. Объединение божеств, утерявших в новых условиях жизни свое реальное значение, очень рельефно и красочно отразилось в призываниях онгонов и заянов. Ниже приводим отрывок из призывания Хулхэ (Хутхэ) онгона унгинских бурят, записанного в Татхальском улусе онгоевского рода, ныне Нукутского аймака Иркутской области, у М.  Шобоклеева.

Олон   юума   хубилажи,       Многое на свете изменилось:

Онгод заяад нэгэдэбэ,    Онгоны  и   заяны   объединились,

Хамаг  юума  хубилажи,   Существующее  в  мире

                                             переменилось,

Хамтын   бурхад  болобо...   

                                             Объединенными   божествами  

                                                            стали...

 Тайлаганы   сопровождались  традиционными формами культа: мистериями, танцами и играми3. Первый  праздник устраивался весной, когда скот переводился   на   подножный корм. У западных бурят  он  назывался    праздником  в  честь    резания грив и хвостов у лошадей  (адаhани дэлэhэни зугаа). Торгоуты  на  таком празднике пели  сула   (суула)-хвалебную  песню в  честь лошадей и табунов. У восточных бурят сула сохранилась   как хвалебная   песня   лошади-победительнице   на  состязаниях во время праздника сурхарбана. Второй праздник устраивался в середине   июня   и назывался  в одних   местах   тайлаганом в честь хозяина земли    (дэлхэйн    тайлга), в других - Большим тайлаганом   (ехэ тайлга). Третий тайлаган устраивался в середине августа  и назывался тайлаганом  в честь   водной  стихии (газар уhани тайлга). Все эти празднества с кровавыми жертвоприношениями бытовали у  всех племен и родов    Западной Бурятии и сохранились вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции.

Каждое племя прежде  имело  определенные имена   или серии имен. Об этом говорят имена легендарных предков племен эхирит, булагат и хонгодор.  От Эхирита,  Булагата и Хонгодора до сего времени насчитывают  18-19 поколений. В разветвлениях поколений, начиная от Эхирита, Булагата и Хонгодора и кончая внуками  и правнуками опрашиваемого лица,   повторяются имена  легендарных предков.     Многие     буряты   имена своих дедов превращали в  фамилии, которые затем  переходили от поколения к поколению. Например, среди кударинских и оаргузинских   бурят часто   встречаются    фамилии    Эхиритов, Шоноев,     Абазаев    и    Буров,    среди    булагатов - Булагатов (Булгытов),  Олзоев,   Готолов, Муруев,  Янгутов,   а среди   хонгодорцев - Хонгодоров,  Ашхаев,   Ашатуев,    Бадарханов.   Однако этот обычай со временем перестали соблюдать, женщины-стали давать детям имена своих родственников, особенно братьев и сестер. Хоринские, селенгинские и тункинские буряты давно забыли свои племенные имена и чаще всего носят тибетские имена (например, Будажап, Церенжап, Жампил, Шойсорон и другие). При записи генеалогии хоринцев, селенгинцев и тун-кинцев   встречаются любопытные явления:  предки   опрашиваемого лица имеют языческие имена, потом от него самого пять-семь поколений - одни тибетские имена, а после тибетских - опять языческие имена.                                                                              

Дружелюбные  отношения  между     отдельными    племенами иногда   нарушались   на  совместных   облавных  охотах - зэгэтэ аба или абай садак, которые в древности были своеобразными       военными маневрами. На них племена устраивали смотр военным силам,  проверяли готовность своей рати к отражению  нападения врагов. На зэгэтэ аба устраивались состязания в борьбе, стрельбе и скачках. Победителей чествовали: качали, носили  на  войлоке  вокруг  таборов  охотников,  импровизаторы  сочиняли песни и пели в их честь, им присваивали звание бухэ - «силач», мэргэн - «стрелок»   и батар - «богатырь». Чествовали и лошадей-победительниц:  их водили   вокруг табора,   сочиняли и пели специальные хвалебные пecни-сула. Победа на состязаниях  называлась бай абаха или т--рэг  абаха,  что означало «получить  счастье, удачу».     О победителях    говорили:     «Бай     абаа или «т--рэг абаа», что    считалось    выражением    особого  покровительства  родовых   и  племенных  божеств и тэнгэринов, залогом  счастья  и  умножения потомства.  Каждый род,  представитель которого победил  на  состязаниях, совершал возлияние  племенным  божествам   (дуhаалга).

В преданиях рассказывается о возникновении вражды между хонгодоровским и булагатским племенами, граничащими по реке Ангаре. Эти племена устраивали совместные зэгэтэ аба то на территории булагатов, то на территории хонго-доровцев: в местности Абалак (ныне Усть-Удинский район Иркутской области), Хэрмэн (в долине реки Куды и Бодрее), между реками Окой и Ангарой, а также в Тайтурке (по реке Белой), в Нарине (недалеко от города Черемхово). Сюда съезжались хонгодоровцы, жившие по Иркуту, Китою, Ирети, Голумети, Алари и даже в Закамне (Забайкалье); булагатны, обитавшие по рекам. Куде, Турину, Бугульдейке, Йде, Уде, Осе,  Устъ-Уде, Зиме,  Оке.  У каждого племени был свой боевой   клич:  у  эхиритов - эдир,  у булагатов - бургэт,  у хонго-доровцев - хожи   (хужэ).   Эти   кличи   остались в поговорках: «эдир эхирит», «бургэт булгат» или «хужа хонгодор». Днем они охотились, а вечером каждое племя собиралось  в свой табор. Вестовые боевыми кличами зазывали охотников в табор своих племен.  Перед каждым  табором (отог) разводились   племенные огнища   (т==дэбшиин гал).  Молодежь  обоего  пола  устраивала пляски, игры и танцы. Из  древнейших танцев у хонгодоровцев, булагат'ов и эхиритов до сего времени сохранился характерный танец «hээр_ наадан»  (танец глухарей),  а из игр - «шоно адуун хоёр» (волк и табуны)  и «гайн-гайн» (птичья игра).   В глухарином танце участвуют три человека: одна девушка и два парня. Девушка изображает самку глухаря, а парни самцов. Девушка на  корточках скачет  по  кругу,  парни  догоняют ее  и  дерутся, подражая току    глухарей. В  некоторых    местах этот танец называется «хурайн наадан» (ток тетеревов). В игре «волк и табуны» один молодои человек, изображающий волка, ловит других участников игры, представляющих табун;  в игре «гайн-гайн»  один   парень   изображает  ястреба,  а  другие - гусей. Для исполнения танцев «шомос», «яхусай» и «мэндэшэлгэ» образуют круг.  При исполнении   пляски   «ехэр» участники  берутся   за  руки, образуя сомкнутый  круг,   движутся по солнцу и поют танцевальные песни. Во время исполнения припева они сгибают руки, держат их у груди, сужают круг и скачут (еэхэрлэхэ). Припевов к плясовым песням очень много. У каждого племени имеются свои припевы,  число   которых доходит до 10-15. У кудинских булагатов существует «ухэр шоохой ероотой, hай банхайдаа  hайбарлаа»,   у ольхонских эхиритов «хороошохан хоримда, доброохан нааданда», у осинских булагатов - «ээ элингэ, баhаа ээлингэ», у аларских хонгодоровцев -«аяхас ялай матюрай польжуурайдаа налюрай», у тункинских хонгодоровцев - «ерэжи  наадаяа,  ерэжи». Нетрудно установить,  что  они возникли в разное время, но самым древним из них, по-видимому, является припев индинских бурят «ябоо, ухээ, эхиш», что означает на современном  бурятском языке ябоо  (ябаа) - «иди», ухээ - «поднимайся,    карабкайся    на бугорок    (на    горку)», ухыш - «поднимайся,   карабкайся  живее, торопись».  Дело   в том,   что на зэгэтэ аба охотники расходились по лесу, охватывая огромное пространство, а потом постепенно    суживали    образовавшийся огромный круг, при этом торопили отставших, подгоняли,  подбадривали   словами:   «Ябоо,  ухээ,   ухыш!»  и,   наконец, образовывали сомкнутый круг. Этот круг и послужил  основой всех названных выше танцев и плясок.

Люди пожилые и средних  лет веселились по-своему: состязались в исполнении песен, импровизировали новые песни, воспевали отличившихся охотников, борцов, стрелков и лошадей, а  также  рассказывали улигеры, сказки, легенды и сказания о происхождении и расселении племен и родов, их родословные. Постепенно они отшлифовывались и превращались в прекрасные произведения народного творчества, которые дошли до нас в виде улигеров, исторических песен и поэм.

Участники зэгэтэ аба ежегодно выбирали главного руководителя - тубши и двух помощников его - гаршинов, которые ведали двумя крылами охотников. Кроме этих должностных лиц, участники облавной охоты выбирали трех газаршинов - знатоков мест охоты, которые водили центр и два крыла, расставляли охотников. Также выбирались галши, которые охраняли и поддерживали племенные огнища. В галши выбирались обычно люди пожилые, хорошо знающие все обряды племени и призывания божеств. Они приносили мясо в жертву хозяину огнища Сахядай ноену, его жене Сахала хатан и племенным божествам.

Каждое племя было заинтересовано в проведении своего кандидата в тубши, выборы помощников его не вызывали споров, гак как от каждого племени выдвигали по одному человеку. Кандидатами в тубши обычно были прославленные силачи, стрелки и батары.

По преданию, на зэгэтэ аба, устроенном хонгодоровцами и булагатами в местности Нарин (теперь полустанок между г. Черемхово и Кутуликом), хонгодоровцы выставили кандидатом в галши своего знаменитого, непобедимого, убеленного сединами борца и стрелка Дэгдэхэй мэргэна, а булагаты -молодого, малоизвестного борца и стрелка Гагай мэргэна. Выбор того или иного кандидата решался испытанием его силы и мастерства. Сначала попросили Дэгдэхэй мэргэна, как опытного, старшего по возрасту, известного и всеми уважаемого, показать свое мастерство в стрельбе. Когда его спросили, на чем он покажет свое искусство, он сказал: «Загоните в круг охотников гурана (дикого козла), и я прострелю все четыре копыта бегущего животного одной стрелой так, что не будет задета кожа зверя». Охотники в один миг загнали гурана в круг, и он стал бегать внутри. Дэгдэхэй мэргэн выстрелил и сказал: «Три ноги прострелил я по коже, а четвертая прострелена по середине лыт-ки. Когда козел бежал, тю одной задней ногой в момент стрельбы   попал   в   яму».

Сказав так, он другой стрелой  пронзил козла, попав ему в почки. Когда охотники осмотрели убитого гурана, то убедились, что три копыта были прострелены по коже, а четвертое - по  лытке.

Дэгдэхэй мэргэн выполнил то, что  требовали от него, и сидел в полной надежде быть избранным в тубши.

Пришла очередь Гагай мэргэна  показать свое искусство. Когда его  спросили, на чем он хочет показать свою силу и мастерство, он  сказал:  «Загоните гуся  в круг  охотников, и я одной стрелой  прострелю ему клюв, не касаясь перьев,  а другой   убью   его».

Охотники пригнали гуся, сидевшего  на озере. Гусь полетел над охотниками. Гагай мэргэн одной стрелой прострелил ему клюв, не задев перьев, а другой убил его.

Когда охотники посмотрели, то оказалось, что Гагай мэргэн  действительно прострелил  клюв, не задевая перьев.

Сила, умение и меткость обоих кандидатов оказались равными, никого нельзя было назвать победителем. Каждое племя поддерживало своего кандидата и не хотело уступить. Долго спорили хонгодоровцы и булагаты и никак не могли прийти к соглашению. Джунгарские, хоринские и монгольские роды, принимавшие участие в зэгэтэ аба, которые составляли меньшинство и были пришлыми, не принимали участия в спорах многочисленных хонгодоровцев и булагатов. Им был безразличен исход спора, потому что спорящие были для них чужеродцами- хари. Продукты, заготовленные и привезенные из дома, были израсходованы, охотники, занятые спорами, не выходили на облаву. Наступили холода, и охотники ни с чем разъехались по домам. «С тех пор, - говорит предание,- хонгодоровцы и булагаты не стали устраивать совместно зэгэтэ аба, каждое племя устраивало самостоятельно на своей территории».

Племена  распадались   на  роды.     Названные  выше,  четыре племени бурятского народа образуют вместе с родами, вышедшими из Монголии и Джунгарии - босхулами, 189 родов, которые обитают в Прибайкалье и Забайкалье, составляют Бурятскую АССР, Усть-Ордынский  национальный     округ  Иркутской   области, Агинский национальный округ Читинской области. Буряты живут еще в Ольхонском, Качугском,  Нижнеудинском, Ба-лаганском, Усть-Удинском,   Зиминском,  Слюдянском, Тулунов-ском, Усольско-Ангарском    районах    Иркутской    области  и  в Нерчинском и Акшинском районах Читинской области.

Для обозначения слова «род»  в разных местах существуют различные   названия.  Так, у   идинских    бурят   (Боханский  аймак) в значении «род» употребляется слово эсэгэ. Например, они говорят: «готол эсэгэ», «шаралдай эсэгэ», «енгут эсэгэ». Аларские буряты называют и род и племя одним словом яhан. Они говорят:   «Хонгодор яhан»,   «бадархан   яhан»,   «ашата    яhан», «ашхай яhан». Хонгодор - название племени, а бадархан, ашата   и   ашхай - название родов, входящих в это племя. В 1888 году Аларская степная дума   была    разделена на инородные управы: Аларскую, Кутийнскую,    Нельхайскую   и Ныгдинскую. При образовании инородных управ   хонгодорские   роды, ранее находившиеся в  ведении этой степной  думы, были раздроблены на  мелкие  роды, которые по желанию и  по территориальному признаку входили в ту или иную инородную управу как административно-хозяйственные единицы. В   1890 году богатый     и  влиятельный  бурят   П.  Балыков  влюбился   в одну девушку   из своего VIII хонгодорского рода. Жениться ему на ней было нельзя, так как у бурят тогда брак был строго экзогамный. Тогда он составил приговор от имени общества, заставил родовичей подписаться и подал иркутскому губернатору. Последний через Иркутское губернское управление выделил из VIII хонгодорского рода самостоятельный IX хонгодорский род и приписал его к Куйтунской инородной управе. В 1891 году крупный кулак Коймарской инородной управы Шангин захотел стать родовым старостой. Он собрал своих сторонников, составил  приговор  и  подал  в  Иркутское  губернское управление. Последнее приняло решение о выделении из III хонгодорского рода Коймарской инородной управы самостоятельного шуранханского рода административным подчинением той же    управ. Кулак Ш. Шангин был избран родовым старостой вновь созданного шуранханского рода. Аларские и тункинские буряты называют такие деления яhа хубааха - «делить род». Буряты, вышедшие из Джунгарии, называют род соло. Перед тем, как перейти в своих призываниях к просьбе, шаманы их   говорили: