В работе В. М.
Бехтерева выяснен механизм расстройства
движений при повреждении преддверного
нерва (n. vestibularis), задних и средних ножек
мозжечка, задне-наружной части третьего
желудочка, задних корешков. На основании
новых материалов Владимир Михайлович
подтверждает и развивает свою старую
теорию, выраженную в его обстоятельной
экспериментальной работе, выполненной
еще в Казани, что физиологической основой
для восприятия положения в пространстве
служат не только полукружные каналы,
но и другие органы статической координации,
к которым относятся и периферические
кожно-мышечные приборы.
Весьма поучительны
и интересны исследования в
области зрительных бугров, начатые
Владимиром Михайловичем еще
в 1883г. Они выявили, что зрительные
бугры являются не только промежуточным
пунктом на пути чувствительных
проводников к коре мозговых
полушарий, но и пунктом, через
который проходят двигательные
проводники на пути к нижележащим
образованиям. Выяснено совершенно
определенно, что зрительные бугры
являются не только рефлекторными
мимическими центрами, но и центрами
для других соматических функций:
кровяного давления, сердечного
ритма, движений желудка и кишок,
сокращений мочевого пузыря, деятельности
слюнных желез.
Первоначальные исследования
приписывали хвостатому ядру (nucleus
caudatus) двигательную функцию, позднее же
исследования Шайкевича, произведенные
в лаборатории Бехтерева, показали, что
бледная долька (globus pallidus) чечевичного
ядра (nucleus lenticularis) представляется образованием,
раздражение которого вызывает судорожные
движения. Позднее это было подтверждено
в связи с изучением эпидемического энцефалита,
но школой Бехтерева это было указано
значительно раньше.
Было установлено значение
черного вещества (substantia nigra) как центра
глотания и выяснена связь его с надсильвиевой
областью у собак (Юрман), где помещаются
центры глотания и жевания.
Установлена роль согрога
mamillaria как центра, участвующего в регулировании
дыхательного аппарата.
Область заднего четверохолмия
с глубоколежащими частями рассматривается
в исследовании как функциональный
центр для голоса.
Описанное самим Владимиром
Михайловичем сетчатое ядро покрышки
определяется как двигательный
центр, имеющий отношение к
статическим функциям.
Относительно функций
спинного мозга было доказано
еще в 1884 г. экспериментами
на собаках, которым Владимир
Михайлович перерезал заднюю
половину спинного мозга, что
именно в задней половине спинного
мозга проходят пути для мышечного
чувства, а в передней половине
находятся проводники для болевых
раздражений. Эти ранние исследования
Бехтерева относятся к тому
времени, когда эти положения
не были еще твердо установлены;
они были вполне подтверждены
его сотрудниками.
Исследования, произведенные
на новорожденных животных, показали,
что возбудимость присуща только
волокнам и пучкам, покрытым мякотной
оболочкой. Двигательная возбудимость
свойственна мякотным волокнам
сетевидной структуры и основным пучкам
передне-боковых столбов, а задние и мозжечковые
пучки на периферии боковых столбов обнаруживают
лишь рефлекторную возбудимость при раздражении
их центральных отделов.
В работе Бехтерева
значительно расширены и уточнены
данные о локализации мозговых
центров в коре больших полушарий;
так, например, установлена точная
локализация вкусового центра
у человека в мозговой коре
в области покрышки (operculum).
Выяснено, что кожно-мышечное
чувство у собаки помещается
не только в сигмовидной извилине,
но и позади нее, в теменной
области, так же, как у человека,
в задней центральной извилине;
зрительный центр у собаки
находится главным образом на
внутренней поверхности затылочной
области, а у человека —
преимущественно в области шпорной
борозды (fissura calcarina), т. е. то же на внутренней
поверхности затылочной доли. Интересно
также установление центра заученных
движений у дрессированных собак — в двигательной
области мозговой коры.
В упомянутой уже
нами статье В. М. Можайского
хорошо освещены те исследования,
которые были проведены Владимиром
Михайловичем и его сотрудниками
и изложены в его «Основах
учения о функциях мозга». Но
в ней не исчерпано все новое,
что внес Бехтерев. Уже давно,
еще в Казани, Владимир Михайлович,
совместно с проф. Н. А. Миславским,
занимался изучением функциональных связей
головного мозга, и, в частности, коры его
больших полушарий, с органами непроизвольного
движения, даже с теми, в стенках которых
заложена гладкая мышечная ткань. Эти
исследования продолжались им с успехом
и в лаборатории Военно-медицинской академии.
Совместно с Миславским им было доказано,
что раздражение различных участков коры
больших полушарий вызывает сердечно-сосудистый
эффект, выражающийся в учащенной деятельности
сердца и в повышении кровяного давления,
а иногда в замедлении ритма сердечных
сокращений и в понижении давления. Удавалось
вызывать расширение зрачка, преимущественно
при раздражении подкорковых областей;
позднее установлены центры питания, сокращений
желудка, кишок и мочевого пузыря в двигательной
области у собаки и центров зрения. Было
выяснено влияние коры на слюноотделение
и слезоотделение, на секреторную деятельность
желудка, почек, на отделение желчи, молока
и пота.
Существование некоторых
вегетативных центров и центров
автоматических актов в коре
больших полушарий человека было
доказано посредством раздражения
коры во время мозговых операций,
как, например, дыхательного центра
(на границе второй лобной и
передней центральной извилины
впереди центра движения руки),
центра эрекции — в передней
центральной извилине по соседству
с центром бедра. Отмечено изменение
кровяного давления, просвета сосудов,
температуры тела на стороне,
противоположной оперируемой в
области центральных извилин
при их травматизации.
Интересно, что все
эти регуляторы были выяснены
задолго до установления экспериментально-анатомическим
путем существования ядер или
центров вегетативной нервной
системы в мозговом стволе; эти
исследования были произведены
проф. Л. Я. Пинесом значительно позднее
в отделе морфологии центральной нервной
системы Института мозга им. Бехтерева.
Владимир Михайлович в своем фундаментальном
труде уделяет достаточно места и периферической
нервной системе, но особое внимание он
уделяет вегетативной системе и ее центральным
связям.
В кратком очерке
трудно, конечно, передать содержание
этого исключительно ценного
труда, не утратившего своего
значения и в настоящее время,
возбуждающего у читателя новые
мысли и открывающего ему пути
для дальнейших исследований.
В клиниках и лабораториях
Бехтерева всегда кипела научная
работа, там всегда было много
учеников, сотрудников, врачей, совершенствовавших
свои знания, — все они должны
были заниматься исследовательской
работой на различные, поручавшиеся
им темы. Благодаря этому Владимир
Михайлович получал возможность
пополнять те пробелы, которые
встречались при освещении различных
вопросов в области нервной
системы. Он являлся центром,
вокруг которого кипела вдохновляемая
им научно-исследовательская жизнь,
вдохновлявшая в то же время
и его самого.
В указателе имен
русских авторов, исследованиями
которых Владимир Михайлович
пользовался при написании «Проводящих
путей» и «Основ учения о
функциях мозга», приводится 65 имен
ученых и врачей, которые были
его сотрудниками и работали
в его клиниках и лабораториях.
При том исключительном знании
анатомии и физиологии центральной нервной
системы, которое выявилось в этих трудах
Бехтерева, понятно, что он выделялся как
замечательный клиницист в области невропатологии
и психиатрии, а особенно в распознавании
нервных болезней. Для Владимира Михайловича,
казалось, несуществовало никаких трудностей;
даже в самых спорных и затруднительных
случаях он быстро и точно ставил диагноз.
О различных, самых
разнообразных вопросах клиники
нервных и душевных болезней
Владимиром Михайловиxем написано около
170 работ. Наиболее крупными являются несколько
выпусков «Нервных болезней в отдельных
наблюдениях» (первый вышел уже в 1894 г.
как результат клинических исследований,
произведенных еще в Казани) и «Общая диагностика
болезней нервной системы» в двух частях
(вышедших в 1911 и 1915 гг.). В своих исследованиях
в области невропатологии и психиатрии
В. М. Бехтерев проявил исключительную
наблюдательность, умение оценить значение
отдельных симптомов для постановки диагноза
и синтезировать их под углом зрения выделения
новых, самостоятельных форм заболеваний.
Владимир Михайлович
впервые выделил в области
нервных болезней следующие рефлексы,
имеющие существенное распознавательное
значение: лопаточно-плечевой, акромиальный
или верхушечный, запястно-пальцевой,
сгибательно-пальцевой, тыльный сгибательный
при болевом раздражении тыла стопы, при
быстром сгибании пальцев стопы, болыдеберцовый,
крестцово-поясничный. Им установлен ряд
рефлексов, получающихся при раздражении
лица: орбикулярно-носовой, мигательный
на звук и ряд мышечных рефлексов: подбородочный
(ментальный), губной, щечный, надбровный
и лобный. Владимир Михайлович первый
описал гипогастрический, или супраингвинальный,
точнее надпаховый, рефлекс.
Начало изучения костных
рефлексов и выяснение их значения
для распознавания положено Владимиром
Михайловичем. До него они оставались
вне внимания невропатологов. Стремясь
к определению объективных признаков
для доказательства наличия или
отсутствия болевых ощущений, Бехтерев
отметил расширение зрачков при
вызывании боли (зрачковый рефлекс)
при давлении, например, на болезненный
рубец, что имеет важное значение
для подтверждения жалоб у некоторых больных.
Бехтеревым описаны следующие
симптомы, имеющие существенное значение
для распознавания нервных болезней: безболезненность
при давлении на икроножные мышцы как
ранний признак спинной сухотки (tabes dorsalis);
болезненность подошвенной точки, сохраняющаяся
еще продолжительное время после невритов;
неспособность больных, страдающих воспалением
седалищного нерва (ischias), поднимать больную
конечность на один уровень с вытянутой
здоровой нижней конечностью; возникновение
резкой боли в подвздошной области при
быстром пассивном разгибании в коленном
суставе приподнятой конечности, что является
дополнением к симптому Ласега; болезненность
при постукивании по скуловой дужке как
признак поражения основания мозга. Им
установлено значение поверхностного
и глубокого постукивания (через плессиметр
с большой силой) по позвоночнику и голове
как диагностического приема для определения
в первом случае поверхностных, а во втором
— более глубоких и старых поражений мозга.
В. М. Бехтерев описал ряд
новых, существенных симптомов и явлений
в области нервных болезней: симптом ощущения
движения в парализованных конечностях,
аналогичный симптому фантома; ложное
чувство наличия конечности, так называемое
pseudomelia paresthetica; сохранение общей мышечной
восприимчивости к давлению при утрате
способности определять положение своих
членов в пространстве при броун-секаровском
параличе; пароксизмальная походка мелкими
шажками при постэнцефалитическом поражении;
развитие половинных нарушений кожной
чувствительности при местных травмах,
как естественных и случайных, так и вызываемых
экспериментальным путем, за исключением
какого-либо внушения или условий, вызвавших
испуг.
В. М. Бехтереву принадлежит
заслуга установления самостоятельных
болезненных форм, до него не
привлекавших внимания исследователей.
К их числу относится одеревянелость
позвоночника или болезнь Бехтерева, отличающаяся
от обычной формы анкилозирующего поражения
позвоночника и больших суставов прежде
всего тем, что как раз поражения суставов
при этой форме не бывает. Она обусловливается
хронически развивающимся воспалительным
процессом в мягкой оболочке, выражается
рядом нервных симптомов — более или менее
сильные боли, явления со стороны зрачков,
возможность пассивных движений в позвоночнике,
иногда бывают расстройства кожной чувствительности,
чаще в виде гипералгезий.
Бехтерев описал апоплексическую
гемитонию (hemitonia postapoplectica) — своеобразное
остро развивающееся половинное поражение
туловища и особенно конечностей после
кратковременного инсульта, в связи с
которым вместо паралича наступает половинное
тоническое напряжение мускулатуры.
К числу других открытых
им форм нервных заболеваний относятся:
сифилитический рассеянный склероз, существование
которого было подтверждено патологоанатомическими
вскрытиями; особая форма лицевого тика
в виде характерных мимических движений,
не поддающихся волевым воздействиям;
острая мозжечковая атаксия, чаще всего
развивающаяся при хроническом алкоголизме;
акроэритроз — резко выраженное расширение
сосудов кистей, а иногда и стоп, без каких-либо
парестезии и болевых ощущений; хоремическая,
или плясовая, падучая (epilepsia choreica) как
особый вид миоклонии Унферрихта (Unverricht).
Трудно охватить все,
что сделано В. М. Бехтеревым
в области невропатологии и
клиники нервных болезней. Открытые
им самостоятельные болезненные
формы описаны отчасти в его
выпусках «Нервные болезни в
отдельных наблюдениях», а частью
в статьях, опубликованных в
разное время в русских и
иностранных журналах.
Останавливаясь на
«Общей диагностике болезней
нервной системы», нельзя не отметить,
что этот труд ярко отражает
особенности научно-исследовательской
работы Владимира Михайловича.
Первая часть книги посвящена
общей симптоматике нервных болезней
в связи с патофизиологическим
происхождением симптомов. Изучая
ее, учащийся знакомится с анатомическим
строением нервной системы и
ее функциями, чем облегчается
понимание возникновения и течения
болезненных явлений в связи
с их анатомо-физиологической
основой. После такой подготовки
содержание второй части, в
которой рассматриваются уже
отдельные нарушения функций нервной
системы, воспринимается значительно
легче. В первой части рассматриваются
нарушения общей чувствительности, органов
чувств и расстройства движения, а во второй
— рефлексы, трофические расстройства
и нарушения иннервации внутренних органов.