Особенности социально-педагогической реабилитации несовершеннолетних правонарушителей в условиях коммуны им. Ф. Дзержинского

При выходе из коммуны Дзержинского, этот колонист, кстати, стал, после соответствующего обучения, головой небольшого колхоза и составил много собственных методик по усовершенствованию труда. Однако, все его методики в общих чертах повторяли систему воспитания Макаренко,– ту систему, которая сделала из него настоящего Человека…

1.6. Походы

Заботясь о трудовом воспитании колонистов, Макаренко не забывал и об отдыхе.

Ежегодные летние походы были в жизни коммунаров самым радостным событием. Воспринимая их как отдых и развлечение, коммунары, конечно, даже не подозревали о том, какое громадное воспитательное значение придавал этим походам Макаренко. Непосредственное знакомство с родиной, с историческими местами, социалистическим строительством великой страны активизировало юношеские патриотические чувства и убеждения, которые с годами учебы и работы становились неотделимой частью мировоззрения коммунаров. Организуя своих воспитанников для преодоления всех трудностей, связанных с переездами, и лагерно-походной жизнью, начальник коммуны знал, каким могучим фактором культурно-политического, социального роста и физической закалки коммунаров являлись походы.

Воспитанники Макаренко, участники Великой Отечественной войны, все говорят о том, что эти тренировки во многом способствовали их подготовке к труднейшим напряжениям, неизбежным на фронте.

Можно привести пример (сокращённо) одного летнего похода из выписки газеты «Правда Украины» за август 1932 года:

«После интенсивной ударной работы (строительства завода и дополнительных корпусов) коммунары провели свой заслуженный отдых в Бердянске, на берегу моря. В течение этого месяца была развернута в полном объеме внешкольная работа, которая всегда преследовала цели культурного и политического роста воспитанников.

За месяц пребывания в Бердянске коммунары успели выпустить пять номеров газеты «Дзержинец в походе». Коммунары были страстными «газетчиками». С самых первых дней организации учреждения существовала своя газета «Дзержинец». Ее редактировал Макаренко. Материал всегда был в изобилии. Вторая газета – «Шарошка» – достигала иногда пяти метров в длину. Её иллюстрировали молодые художники-коммунары».

А через год,– 1 июля 1933 г. Макаренко, некоторые педагоги, организатор спорта и физкультуры, медицинский и технический персонал - всего 16 человек, вместе с коллективом воспитанников отправились в грандиозный поход, который по размаху и организационным трудностям считался в истории коммуны первым.

Колонна коммунаров состояла из 10 взводов. Шли, как обычно, военным строем, с оркестром и со знаменем. Во время похода коммунары подробно осмотрели: музей имени В.И. Ленина в Ульяновске, Горьковский автозавод, Балахнинскую бумажную фабрику, Сталинградский тракторный завод, цементные заводы в Новороссийске.

Путь был далекий, приходилось пользоваться различными видами транспорта. Прибыв по железной дороге из Харькова в Горький, вся группа на пароходе спустилась по Волге до Астрахани, отсюда по железной дороге – до Новороссийска, из Новороссийска на теплоходе – в Сочи. Здесь, в палатках, коммунары провели свой летний отдых, как всегда давший им новые знания, богатый опыт и тренировку, которые нельзя было получить в повседневной трудовой жизни в коммуне.

Макаренко со своими воспитанниками провел в Сочи ряд местных краеведческих и горных экскурсий. В конце августа весь коллектив двинулся в обратный путь на теплоходе по Черному морю до Севастополя. В Севастополе коммунары побывали в гостях у моряков крейсера «Червона Украина». Руководство этого крейсера несколько лет тому назад взяло шефство над коммуной, а взамен моряки получали от колонистов продукцию их заводов.

Приводимые факты, характеризуя содержание и форму летних походов, показывают, что Макаренко учил коммунаров не только хорошо трудиться, но и разумно отдыхать.

Вторая глава. Трудовая (практическая) деятельность колонии

Рассмотрим же теперь более подробно (в хронологическом порядке) сведения о благосостоянии и технической организации труда в колонии им. Дзержинского. Но, для начала, я хотел бы сделать краткий очерк организации производства в колонии имени А. М. Горького с 1920 по 1927 гг. Это небольшое отступление от темы необходимо, чтобы понять принцип работы системы Макаренко (он возглавлял данную коммуну); кроме того, с воспитанников Горьковской колонии было создано ядро коллектива Дзержинской коммуны (в 1927 году, при переселении в пос. Новый Харьков, Харьковской обл.).

2.1. Организация детского производительного труда в колонии имени А.М. Горького (1920-1927)

В самом начале организации трудовой жизни в колонии имени А.М. Горького Макаренко исходил из того, что труд сам по себе не может служить средством воспитательного воздействия на детей; он видел, что большинство воспитанников не питало отвращения к труду, что многие из них умели живо и весело работать. Вместе с тем это желание работать сопровождалось у многих воспитанников отрицательным отношением к учебе и полным отсутствием у них планов и перспектив на будущее.

Кто читал автобиографическую «Педагогическую поэму» тот наверняка помнит, что Макаренко в своей деятельности в самом начале существования коммуны применил, даже, рукоприкладство по отношению к самому авторитетному воспитаннику. Лишь после этого небольшой подростково-юношеский коллектив, состоящий к тому времени всего из 7 человек, заработал.

Продолжая свои наблюдения, Макаренко пришел к важному педагогическому заключению, которое было сформулировано им в следующих словах: «...трудовой процесс, рассматриваемый отдельно, быстро и легко становится автономным механическим действием, не включенным в общий поток психологической жизни, чем-то наподобие дыхания или ходьбы. Он отражается на психике только травматически, а не конструктивно, потому его влияние на создание новых общественных мотиваций совершенно ничтожно».

Перед Макаренко встал вопрос о воспитательной ценности труда в зависимости от его характера.

Ремесленный труд в мастерских, по мнению Макаренко, стоял выше самообслуживания, так как он имеет свою внутреннюю логику, основанную на некотором разделении труда. Идея ответственности представлена в ремесленном труде более выразительно, чем в труде по самообслуживанию.

Но вместе с тем в ограниченной замкнутости ремесленного труда кроется опасность возникновения антисоциальных мотиваций поведения. Не только у себя, но и в других колониях, где работа строилась на воспитании ремесленника-отличника, Макаренко наблюдал у некоторых воспитанников появление самоуверенности в суждениях, соединенной с невежеством, ограниченности мысли и бедности речи, идей накопительства, мелочной завистливости и т.п.

Но достаточно было небольшого усилия, говорит Макаренко, чтобы заметить, что улучшение морального состояния воспитанников происходит параллельно с развитием хозяйства, по мере того, как коллектив входит в руководство этим хозяйством. Отсюда Макаренко сделал вывод, что развитие хозяйства, которое содержит в себе «постоянный заряд напряжения и работы, если это движение вызывается к жизни сознательным стремлением и пафосом коллектива, обязательно создаст самое главное, что необходимо колонии: морально здоровый фон, на котором более явственный моральный рисунок уже не так трудно будет выполнить».

Другими словами, Макаренко знал, что улучшение условий и увеличение направлений труда неразрывно связано повышением качества, как и выпускаемой продукции, так и самого процесса воспитания. Работающие колонисты будут знать идеалы сегодняшнего дня, будут уверенны, что они не поменяются, что их труд обязательно принесёт плоды – если не сегодня, то завтра. На фоне общей идеологии того времени «строительство, освоение и добыча» труд в колонии не был просто чем-то формальным, а вписывался в общие идеи строительства коммунизма и укрепления советской власти.

Идеология труда в СССР также сопутствовала воплощению воспитательных планов Макаренко на практике.

2.2. Детский производительный труд в мастерских коммуны имени Ф. Э. Дзержинского (1927-1929)

В период с 1927 по 1929 год в коммуне имени Дзержинского существовали учебные мастерские: слесарно-механическая, деревообделочная, швейная и сапожная. Кроме того, была организована кузница. Задача учебных мастерских заключалась в том, чтобы приобщить воспитанников, бывших беспризорных детей, к трудовой жизни и в условиях борьбы за создание советского коллектива воспитать черты коммунистической личности. Кроме того, на фоне общего трудового воспитания коммунары овладевали определенной рабочей специальностью, что сообщало им чувство уверенности относительно их материального благополучия после выхода из коммуны. Таким образом, обучение в мастерских представляло собой своеобразную форму подготовки рабочих кадров, хотя и не совпадающую полностью с задачами школ ФЗУ. Это своеобразие было обусловлено тем, что обучение специальности происходило вне фабрично-заводской обстановки, независимо от плана воспроизводства рабочей силы на предприятии.

Поскольку подготовка специалиста сочеталась с участием в общей трудовой жизни коммуны, установление точных, определенных сроков производственного обучения в рассматриваемых условиях не имело значения. Однако обучение все-таки производилось по программам, которые разрабатывались инструкторами мастерских с участием работников отдела народного образования, а для определения рабочей квалификации коммунаров периодически назначались комиссии. Так, например, в учебно-производственном плане коммуны за 1928 г. читаем: «Подготовить учебные мастерские 1 августа к проведению экзаменационных работ для определения квалификации каждого коммунара, для чего подготовить соответствующие рабочие книжки и все сведения о каждом коммунаре, и пройденном им курсе и выполненных заданиях».

Уже спустя год после организации коммуны, наметилась тенденция развития мастерских «в сторону серьезного производства»,– как это отмечает Макаренко в «Материалах к докладу о работе коммуны им. Дзержинского». Задачи мастерских на этом этапе Макаренко определил следующим образом: «Нужно найти средний путь: сохраняя общий деловой производственный уклон с применением стандартизации, в то же время обеспечить постоянный процесс рабочего совершенствования ребят». Таким образом, коммуна пошла по пути разумного сочетания учебных и хозяйственных задач.

Это направление соответствующим образом отразилось в построении программ производственного обучения. В программах видное место было отведено изготовлению законченной продукции, а отдельные операции и тренировочные работы были сведены до необходимого минимума. В обучении преимущество отдавалось предметному методу, т. е. навыки, умения и приемы приобретались коммунарами, главным образом, в процессе изготовления отдельных предметов. Предметный метод, в свою очередь, требовал подготовки специалиста широкого профиля, способного выполнить от начала до конца все операции, связанные с производством данной вещи. Многообразие рабочих функций давало возможность перебросить коммунаров с одного места на другое в зависимости от нужд производства.

В коммуне возникла практика учебно-производственных заданий, представляющих собой план выпуска мастерскими готовой продукции. В задания включались программные и другие посильные работы, выполняемые для собственных нужд коммуны и в порядке заказов от различных организаций. В результате этого у коммунаров воспитывалось отношение к труду как к общественнополезной деятельности. Целенаправленный труд дзержинцев служил могучим стимулом для повышения эффективности производственного обучения.

Работа в мастерских происходила в две смены, по три с половиной часа в каждую смену, чередуясь с обучением в школе. Что же касается пресловутой «увязки» школьной программы с производственным обучением в мастерских путем «комплексирования», «интегрирования» или «синтезирования», то по этому вопросу Макаренко высказался впоследствии в своем докладе «Из опыта работы», прочитанном на совещании учителей Ярославской железной дороги 29 марта 1939 г. Он говорил: «Вы помните, наверное, предрассудок, что трудовой процесс должен быть связан с учебной программой. Сколько мы поломали головы на этом проклятом вопросе. Вот он делает табуретку и надо, чтобы это было связано с географией и с математикой. Я очень плохо себя чувствовал, когда приезжала комиссия и не находила согласованности между табуреткой и русским языком. Потом махнул рукой и прямо стал утверждать, что не должно быть никакой связи». Так Макаренко утвердил независимую логику систематического расположения учебного материала, исключающую внешнюю, формальную, искусственную связь между теоретическим и производственным обучением.

К месту стоит отметить, что в 20-30-е годы ХХ века в СССР получил распространение бригадно-лабораторный метод обучения. Особенность заключалась в сочетании коллективной работы всего класса с бригадной (частью класса в 5-6 человек) и индивидуальной работой. На общих занятиях планировалась работа, обсуждались задания и т.д., определялись задания бригадам, намечались сроки выполнения, обязательный минимум работы, которая, как правило, выполнялось группой активистов; и за нее перед учителем отчитывался только бригадир.

Эта форма организации работы фактически разрушала урок и в итоге привела к снижению роли учителя в объяснении нового материала и, естественно, к снижению ответственности учащихся и успеваемости, роли индивидуальной учебной работы, несформированности ряда важнейших общенаучных умений. Эта форма работы, как не оправдавшая себя, в 1932 г. сузила свое существование в СССР.

Поэтому неудивительно, что творческие поиски Макаренко привели его к возможности использования нестандартных схем обучения, которые были столь необходимы в трудных и непредсказуемых условиях колонии. В те годы не каждый ребёнок имел возможность получить качественное образование, многие не имели систематической школьной подготовки, да и вообще, даже не умели читать и писать. Бригадно-лабораторный метод обучения (как разновидность американского Да́льтон-плана) был единственной возможностью дать хоть какое-нибудь образование.

Учебная слесарно-механическая мастерская в колонии им. Дзержинского помещалась в тесной комнате, в которой могло разместиться за рабочими местами лишь десять коммунаров. Ее оборудование состояло из тисков, токарно-винторезного станка, двух самоточек, болторезного станка, двух фрезерных станков, шепинга, двух сверлильных станков, универсального станка для точки инструментов. Чтобы составить представление о характере работы, выполняемой слесарно-механической мастерской, достаточно привести одно из производственных заданий. Так, например, с 15 июня по 15 августа 1929 г. мастерская выполняла учебные работы по программе и заказы для Южных железных дорог на металлические лунки (ячейки для билетов городской станции). Было изготовлено 180 лунок, на сумму 1500 руб.

В учебной мастерской коммунары обучались под руководством инструктора производственного обучения. В промышленной мастерской работали наемные рабочие на началах сдельной оплаты, а коммунары старших возрастов, имеющие квалификацию по 2-му разряду, привлекались в качестве подручных.

Из приведенных данных мы видим, что в учебной мастерской объем продукции, выраженный в стоимости затраченного на заказы труда, был невелик; в промышленной же мастерской выполнялась более квалифицированная, трудная и сложная работа. Общая стоимость труда значительно выше. Следовательно, в первом случае, учебная работа явно преобладала над производственной, что является доказательством правильной постановки обучения.