Атрибутивные процесс как пример перехода от социального восприятия к социальному познанию

Значительная разработка этой проблемы принадлежит Б. Вайнеру. Он предложил рассматривать три измерения в каждой причине: внутреннее – внешнее; стабильное – нестабильное; контролируемое – неконтролируемое. Различные сочетания этих измерений дают восемь моделей (возможных наборов атрибуций):

1. внутренняя – стабильная – неконтролируемая;
2. внутренняя – стабильная – контролируемая;
3. внутренняя – нестабильная – неконтролируемая;
4. внутренняя – нестабильная – контролируемая;
5. внешняя – стабильная – неконтролируемая;
6. внешняя – стабильная – контролируемая;
7. внешняя – нестабильная – неконтролируемая;
8. внешняя – нестабильная – контролируемая.

Вайнер предположил, что каждое сочетание включает в себя различную мотивацию. Это можно пояснить следующим примером. Ученик плохо ответил урок. В разных случаях он по-разному объясняет свое поведение: если он сослался на низкие способности к данному предмету, то он избирает ситуацию 1; если он признает, что ленился, то, возможно, выбирает ситуацию 2; если сослался на внезапную болезнь перед ответом, то выбирает ситуацию 3; если отвлекся на просмотр телепередачи – ситуацию 4; если обвинил школу в слишком высокой требовательности, то выбирает ситуацию 5; если учитель оценивается как плохой – то ситуацию 6; если просто «не везет», то ситуацию 7; наконец, если сосед ремонтирует дом и постоянно стучит, мешая заниматься, то это будет уместно объяснить, ситуацией 8.

Как видно, процесс объяснения причин здесь включает в себя представление  о достигаемой цели, иными словами, связан с мотивацией достижения. Более  конкретная связь установлена Вайнером между выбором причины и успешностью или неуспешностью действия. Идея эта поясняется при помощи эксперимента: испытуемым обрисован гипотетический человек, который был либо успешен, либо неуспешен в каком-либо задании. Трудность задания при этом обозначалась как «внешняя» причина, а способности человека – как «внутренняя» причина. Выявлено, что если человек более способный, то его успех приписывается внутренней причине, а неуспех – причине внешней. Напротив, для человека менее способного успех приписывается внешней причине (задание не слишком сложное), а неуспех – внутренней причине (такой уж он).

Этот же эффект был установлен и относительно статуса человека: один тип объяснения давался для  высокостатусного и другой тип – для низкостатусного. Это подтверждено в эксперименте Тибо и Риккена (1995): «наивному субъекту» предъявляются два «конфедерата» (лица, находящиеся в сговоре с экспериментатором). Один из них парадно одет, о нем сказано, что он только что защитил диссертацию. Другой одет кое-как, и сказано, что он студент первого курса. Экспериментатор дает «наивному субъекту» задание – произнести речь в пользу донорства и убедить двух «конфедератов» тотчас же сдать кровь в качестве доноров. «Конфедераты» слушают речь и вскоре сообщают, что они убедились и идут сдавать кровь. Тогда экспериментатор просит «наивного» объяснить, почему они так поступают? Ответ различен в двух случаях: «наивный» полагает, что защитивший диссертацию, по-видимому, высокосознательный гражданин и сам принял такое решение, студент-первокурсник же принял такое решение, конечно, под влиянием «речи», то есть воздействия со стороны «наивного». Локус причинности в первом случае внутренний, во втором – внешний. Очевидно, такое распределение локусов связано со статусом воспринимаемого лица.

Из трех предложенных «делений»  причин лучше исследованы первые два: внутренние – внешние и стабильные – нестабильные. Причем именно манипуляции  с этими двумя типами причин и  порождают большинство мотивационных  ошибок. Как мы видели, приписывание внутренних или внешних причин зависит  от статуса воспринимаемого, в случае же оценивания своего поведения – от самооценки. Приписывание стабильных – нестабильных причин особенно тесно связано с признанием успеха – неудачи. Если объединить все эксперименты, касающиеся использования этих двух пар причин, то результат везде однозначен: в случае успеха себе приписываются внутренние причины, в случае неуспеха – внешние (обстоятельства); напротив, при объяснении причин поведения другого возникают разные варианты, которые только что рассматривались.

Эта часть исследований атрибуции  особенно богата экспериментами. Известный  эксперимент Кранца и Руда был  использован М.Н. Николюкиной. При  анализе выполнения некоторого задания  фиксировались четыре «классических» фактора: способности, усилия, трудность  задания, успех. В эксперименте Николюкиной  рассматривались атрибутивные процессы в группе: здесь всегда есть определенные ожидания относительно успешности –  неуспешности каждого члена группы в конкретном виде деятельности. Была предложена следующая гипотеза: успехам тех, кто на шкале успешности по данному виду деятельности выше испытуемого, приписываются внутренние причины, а неуспеху – внешние; успехам тех, кто на шкале ниже испытуемого, приписываются внешние причины, а неуспехам – внутренние. В качестве испытуемых выступили учащиеся нескольких групп. Каждый из них проранжировал своих соучеников по уровню компетентности (успешности) в каком-либо предмете (например, в математике или литературе). На построенной шкале каждый учащийся обозначил свое место. Затем были проведены контрольные работы по соответствующему предмету и испытуемым сообщены полученные оценки. Далее каждый проинтерпретировал результаты других учеников. Оказалось, что если человек, помещенный мною на шкале выше меня, получит более позитивную, чем я, оценку, то я приписываю это внутренним причинам (он субъективно воспринимался мною как более успешный, и оценка соответствует этому представлению). Если же этот ученик вдруг получал оценку ниже «моей», я приписываю это внешней причине (он вообще-то сильнее меня, значит, в низкой оценке «повинно» какое-то внешнее обстоятельство). Обратная логика рассуждений присутствовала при приписывании причин успеха и неудачи субъектам, расположенным на шкале ниже «моего» уровня. Таким образом, гипотеза полностью подтвердилась.

Можно считать доказанным тот факт, что в тех или иных формах, но мотивация включается в  атрибутивный процесс и может  порождать ошибки особого рода.

Заключение

Итак, атрибутивный процесс  начинается с мотивации индивида понять причины и следствия поступков  других людей, то есть в конечном счете понять смысл человеческих отношений. Причем у человека всегда присутствует как потребность понять эти отношения, так и потребность предсказать дальнейший ход этих отношений. В отличие от теорий когнитивного соответствия, в теории каузальной атрибуции достижение когнитивного соответствия не есть необходимый и желаемый результат когнитивной «работы». Соответствие здесь есть скорее критерий для понимания того, когда причинное объяснение кажется достаточным. Причина, которую индивид приписывает явлению (или человеку), имеет важные последствия для него самого, для его чувств и поведения. Значение события и реакция человека на него детерминированы в большей степени приписанной причиной. Поэтому сам поиск причин, их адекватный выбор в различных ситуациях есть важнейшее условие ориентации человека в окружающем его социальном мире.

Список использованной литературы

1 Белинская, Е.П. Социальная психология: Хрестоматия: Учебное пособие для студентов вузов / Е.Белинская, О.А.Тихомандрицкая - М., Аспект Пресс, 2010.— 475 с.

2 Андреева, Г.М. Психология  социального познания / Г.М. Андреева - М., Аспект Пресс, 2008. - 288 с.

3 Маланов, С.В. Методологические  и теоретические основы психологии /С.В.Маланов - М., 2005 - 405 с.

4 Радина, Н.К. Социальная психология: Хрестоматия / Н.К. Радина - Нижний Новгород., 2007 - 149 с.

5 Майерс, Д. Изучаем социальную психологию / Дэвид Майерс - Санкт-Петербург., 2009 - 599 с.

6 Громова, О.Н. Организационное  поведение / О.Н. Громова - ЗАО Издательский дом «Питер»., 2004 - 650 с.

7 http://infomanagement.ru