Нарушение личностного развития у пожилых людей

Н.К. Корсакова вообще подчеркивает значение позитивных тенденций в  психическом функционировании пожилого человека. Учитывая разнообразие способов преодоления нарушений в работе высших психических функций при  нормальном старении, можно сказать, что оно представляет собой этап индивидуального развития, требующий  смены стратегий и использования  относительно новых форм опосредствования психической деятельности. Если рассматривать онтогенез как проявление новообразований в психике и поведении, отсутствовавших на предшествовавших этапах развития, то о старости можно говорить как об одном из этапов онтогенеза. Эмпирические данные показывают, что в старости интеллект в большей степени направляется на саморегуляцию психической активности, чем на познание мира.

Это соответствует современному взгляду  на старение не только в отрицательном  аспекте - как на угасание, но и в  позитивном смысле – как на возможность  формирования у человека способов сохранения себя как индивида и личности в  общем континууме собственного жизненного пространства.

Выводы.

Старение «победить» нельзя, так  как процесс этот закономерен, но наряду со старением физиологическим, есть шансы  сохранения человека как личности, в психологическом плане, при условии его постоянной общественной и физической активности, положительном эмоциональном настрое, благоприятной окружающей среде.

 

 

 

Глава 2 .Методология психологических исследований нарушения личностного развития.

§2.1 Пути исследования личности.

Прежде всего, следует отметить, что исследование нарушений личности не носит однозначного характера. Оно  может выражаться в изменении  строения мотивов, их иерархии, их смыслообразования, в нарушении самооценки и уровня притязания, нарушениях общения, самоконтроля и саморегуляции в анализе формирования новых патологических мотивов и потребностей. Остановимся на двух принципиальных положениях.

 

Первое. Многочисленными исследования в области нарушений личности показано, что именно практика медицины, особенно психоневрологии, оказалась плодотворной при разрешении многих вопросов психологии личности, ибо, как сказал еще в XIX в. В.К. Кандинский, болезнь есть та же жизнь, текущая по тем же закономерностям, что и нормальная, но только в измененных условиях. Следует отметить, что, проводя исследование в области даже частных вопросов аномальной психологии личности, мы неминуемо наталкиваемся на ряд серьезных методологических проблем.

• Проблема соотношения биологического и социального в развитии психики человека.
• Проблема приобретенного и врожденного в формировании личности.
• Проблема индивидуальных свойств личности.
• Проблема условий порождения аномальных мотивов и потребностей и многие другие.

 

Разные психологические направления по-разному решают, что же является тем центральным звеном, которое подлежит исследованию изменений личности.

 

Второе, на чем следует остановиться, это вопрос о принципах построения так называемых личностных методик. Нередко забывается, что за любым  методом всегда стоит методология, мировоззрение, теоретическая мысль  самого ученого, создавшего ту или иную методику. Если 3. Фрейд применял метод  толкования сновидений, оговорок, то он это делал потому, что предполагал, что человеческие переживания, действия определяются бессознательными силами, которые противоположны сознанию, и что они должны проявиться в символах. Если А.Н. Леонтьев применял метод опосредованного запоминания, то он исходил из положения, что психические процессы опосредованы по своей структуре.

 

Поэтому методологически необоснованно, когда пытаются с помощью какого-нибудь одного метода, за которым часто  стоит чуждая нам методология, разрешать  вопросы психологии личности.

 

При патопсихологическом исследовании личности перед психологом стоит  сложнейшая задача; в ней можно  разобраться, лишь давая ответ на определенный, заданный жизненной практикой  вопрос. Исследователь должен себе ясно представить, что следует в  каждом конкретном случае исследовать. Надо найти возможность распутать  этот сложнейший клубок диалектических противоречий – мотивов, установок, ценностей, конфликтов, который мы называем личностью.

Между тем решение этой проблемы нередко упрощается тем, что исследователь  нацеливается не столько на анализ изучаемого явления, сколько на поиски некоего экспериментального метода, который смог бы, как рентген, «высветить»  личность в целом.

 

Одни считают, что для этого  надо найти метод, который позволит выявить типы людей, и что установление типологии, классификации людей  поможет разрешать не только теоретические  вопросы, но и практические, например, выявить типы людей, пригодных для  руководящей работы в промышленности, транспорте, даже прогнозировать асоциальное  поведение.

 

Другие видят панацею в выявлении  акцентуированных личностных установок; третьи ожидают точного ответа от прожективных методик, считая, что процесс идентификации испытуемого с «героем» картины раскроет центральное звено в личности. Многие видят разрешение задач, касающихся психологии личности, в выявлении множества черт и их корреляции (Кэттел).

 

Думается, что подобная точка зрения иллюзорна и принципиально методологически  неоправдана. Получается странное в методологическом отношении положение: утверждая, декларируя, что психические процессы, психическая деятельность формируются прижизненно, психолог направляет свои усилия на поиск метода, который установил бы личность в целом, раз и навсегда данную. Если мы не будем помнить о методологии эксперимента, то соберем лишь эмпирические факты.

При изучении изменений личности данные, полученные с помощью методик, следует  анализировать в связи с исследованием  жизни человека. Нельзя на основании  данных какой-либо одной методики ответить на вопрос профпригодности, нельзя ответить на суровые вопросы, которые ставит судебная или трудовая экспертиза, или рекомендовать пути психокоррекции.

 

Психолог, работающий в клинике, в  диспансере, имеет возможность ознакомиться с объективными данными жизненного пути человека до его заболевания, с  его поведением в отделении, со способом его общения с другими больными, с персоналом, с поведением больного в трудовой ситуации, т.е. патопсихолог должен ознакомиться с этапами жизни больного объективным способом, а не с его слов.

 

Именно знание прошлого жизненного пути, прошлых забот и ценностей  сидящего перед вами человека часто  определяет выбор методических приемов  для исследования его личностных особенностей.

Одной из главнейших особенностей современного человекознания является применение системно-структурного подхода как одного из главных методологических оснований исследований. Так, например, в психологии суть этого подхода заключается в том, что человек (индивид, личность) рассматривается не как совокупность отдельных психических процессов, состояний, свойств, а как некоторое целостное образование, включающее в себя множество характеристик и элементов, объединенных определенными связями.

 

Исследования частных вопросов нарушений личности как нарушения  соотношения уровня притязаний и  самооценки, соотношения смыслообразующих и действенных функций мотивов должны проводиться не путем срезового исследования, а в соотношении с реальной динамикой жизни данной личности, ибо личность есть всегда формирующаяся, развивающаяся система.

Социальная психология старения пользуется этими методами, однако существует особая специфика в связи с  особенностями объекта исследования — пожилой человек в социальной группе пожилых людей.

В психологии авторы выделяют несколько  основных направлений исследования взрослых и пожилых людей. Первое направление связано с разработками экспериментальных исследований, которые  ставят целью понять, как и что  развивается, или инволюционируется в психике человека в позднем периоде его жизни. Усилия исследователей при этом направлены на измерение социального интеллекта и мудрости людей этого возрастного этапа. Этот подход является психометрическим, осуществляется с помощью батареи (комплекса) стандартизированных тестов; процедура проводится под строгим контролем и направлена на выявление индивидуальных различий, уровней обработки когнитивного стимульного материала. По своей сути эти исследования имеют значение для получения знания о степени интеллекта пожилых людей, о роли социальных знаний и умений, а также об их связи с реальной жизнью. В контексте этой психометрической традиции преобладающее число исследователей направляют свои усилия на то, чтобы определить и измерить у пожилых людей их моральные нормы, удовлетворенность жизнью и психобиологическое благополучие или самооценку здоровья.

 

Второе направление относится  к информационно-процессуальной перспективе  в психологии. Теоретическую основу этого направления составляет положение  о том, что человеческое мышление представляет собой фундаментальную  параллель в отношении процесса информации. Этот подход, по мнению исследователей, направлен на раскрытие специфических  компонентов человеческого мышления, его актуального проявления в  поведении и его нейромеханизмов.

Третье направление в исследовании психологии пожилых занимает социально-психологический подход. Авторы этого подхода обнаруживают тенденцию на объединение социальных репрезентаций с социальным опытом и взаимодействиями пожилых людей, а также их включенностью в более широкие социальные системы. Они подчеркивают, что возраст сам по себе — это не объяснение психического изменения, поэтому необходимо акцентировать наблюдения и исследования личности всех возрастов и учитывать влияние всех факторов ее изменения: психических процессов, интересов, умений и т.д.

При выявлении возрастных изменений  и возрастных различий следует выделять два методических подхода к исследованию развития, одним из которых выступает  метод поперечных срезов (т. е. изучение различных возрастных групп в  один и тот же момент времени). Достоинством этого подхода является возможность  за короткий промежуток времени охватить большие возрастные периоды. Однако делать однозначные выводы о детерминации полученных возрастных различий из подобных исследований не представляется возможным, так как сравниваемые возрастные группы состоят не только из представителей различных возрастов, но и различных  когорт, имеющих различный жизненный  опыт, жизненные ценности и разную историю развития (эффект когорты). Например, если не знать, на что были способны, скажем, 60-летние, когда они  были в возрасте 40 или 20 лет, то невозможно сделать однозначный вывод о  том, снижается или нет с возрастом  их интеллект. Основные недостатки метода срезов заключаются в том, что  он не отражает изменения в разных возрастных группах, и обнаруженные различия могут быть отнесены к различиям когорт при готовности к каким либо действиям.

Альтернативной методологией исследований может выступать лонгитюдное исследование (одни и те же группы испытуемых несколько раз тестируются в различные периоды их жизни). Так, некоторые исследования дали результаты, опровергающие или уточняющие данные, полученные методом срезов, которые показали, что многие люди сохраняют высокий интеллект и в среднем возрасте, и в пожилом.

Однако лонгитюдное исследование трудоемко и длительно и часто может вести к тому, что выборка в ходе исследования будет меняться и в конце концов превратится в нерепрезентативную, например в результате отсева или высокой смертности людей позднего возраста. Кроме того, в такого вида исследованиях трудно отслеживать когортные различия между группами. Поэтому рекомендуется применять комбинацию из этих двух видов.

Методики оценки собственно интеллектуального  потенциала пожилых людей, их когнитивных  функций должны дополняться методиками оценки общего состояния психически больных пожилых пациентов. Это  связано с несколькими важными  моментами:

когнитивная сфера личности, особенно в пожилом возрасте, теснейшим  образом связана с общим состоянием человека; это влияние носит, по крайней  мере, двусторонний характер: чем более психологически благополучны существование и жизнь пожилого человека в целом, тем более сохранными оказываются его когнитивные функции, и наоборот;

необходимо не только оценить характер когнитивных нарушений, но и изыскать возможности воздействия на личность пациента, а также подходы к  активизации самого пациента;

необходимо определить ведущий  компонент в симптомокомплексе психических нарушений; здесь можно выделить два возможных пути: от нарушения когнитивных функций к нарушению функций личностных; от нарушений личностного функционирования к нарушению когнитивных функций.

Когнитивные функции пожилых людей  находятся в процессе двоякого взаимодействия с целым рядом личностных особенностей:

Жизненный опыт, знания и умения пожилого человека могут выступать в качестве интегрирующего начала, при этом когнитивные  функции не угасают, но, напротив, развиваются, достигается состояние мудрости, предполагающей наличие самоконтроля, метапознавательных структур и т. д.

Жизненный опыт, не интегрированный  в систему личности и ее познавательных отношений к себе и миру, начинает трансформироваться под влиянием личностных особенностей, которые в пожилом  возрасте, не будучи осознанными и  сознательно трансформируемыми, часто  приобретают формы акцентуаций  и далее становятся материалом психотических фантазий, преобразуются. Таким образом, мера осознанности (включенности) и характер включения жизненного опыта в структуру жизнедеятельности пожилого человека во многом определяет состояние его когнитивных функций. Речь идет о том, что последние могут выступать либо как обслуживающие все более упрощающееся и становящееся все более однообразными при старении процессы социальной жизнедеятельности, либо как центральные структуры, с функционированием и развитием которых связано выполнение ведущей деятельности пожилого и старческого возраста - внутренней деятельности самопознания и познания окружающего мира.

Важно учитывать и выделять индивидуальные особенности отклонения когнитивных  функций (конструктивного и деструктивного типов).

Необходимо оценить также и  ценностные, личностные, поведенческие  аспекты когнитивных функций, роль эмоциональных компонентов познавательной деятельности.