Глобализация в контексте концепции устойчивого развития

Что же касается судеб  национальных культурных традиций в  процессе глобализации, то не стоит  считать обязательным унифицирующее  и стандартизирующее влияние  глобальных трансформаций на динамику социокультурных и религиозных  процессов. Можно предположить, что в результате глобализации большинство национальных культур сохранятся, изменив соответственно новым условиям формы своего бытия. Исчезнут те конкретные национальные и религиозные формы, которые будут мешать вхождению этих культур и религии в глобальный мир. Тем самым культурные и религиозные традиции сохранят свое влияние на социальные и индивидуальные ценности, но примут новые формы, отвечающие интересам глобализирующегося мира

Все культуры и народы заинтересованы в подобном развитии событий, поскольку всеобщая глобализация, как унификация и стандартизация национально-культурных и религиозных особенностей народов, приведет к еще большей дегуманизации общества, нежели то, что имеет место в конце XX в. Подобная участь трагична для человечества в целом, поскольку культурное и национальное - многообразие - источник его дальнейшего развития.

Некоторые авторы связывают  современный кризис человечества с  начавшимся переходом индустриальной цивилизации к постиндустриальному  этапу своего развития. Так, В.Г. Черников пишет: «Современные кризис человечества обусловлен переходом от индустриальной к постиндустриальной (информационной) цивилизации, в лоно которой вступили пока лишь самые передовые страны мира - США и Япония». Подобная трактовка современного кризиса человечества принципиально уязвима, поскольку не информационная, постиндустриальная цивилизация и не переход к цивилизации нового типа, где информация становится решающим ресурсом, вызвал к жизни такие глобальные проблемы, как опасность ядерного (и в целом военного) уничтожения человечества, которая еще сохраняется ввиду распространения атомного и ядерного оружия, катастрофическое ухудшение окружающей среды, демографический кризис, увеличивающийся разрыв между богатыми странами «золотого миллиарда» и бедными странами.

Все эти и ряд других общепланетарных проблем уходят вглубь истории и стали явно перед  человечеством в XX в., когда в мире шла «холодная война» и вся  планета была разделена на сферы  влияния между капиталистическими странами во главе с США и социалистическими странами во главе с СССР. И капитализм, и социализм развивались в рамках индустриализма, мало или совсем не считались с возможностями природы удовлетворять все возрастающие потребности технологически вооруженного человека. Природа рассматривалась ими как кладовая с неограниченными запасами сырья. Человек с помощью технологии подчинял себе природу, которая была мастерской, где он мог реализовать свои желания. Капитализм стремился получать прибыль, социализм исходил из приоритета плана. Для обеих систем проблемы окружающей среды были второстепенными. Систематический анализ причин кризиса современной цивилизации, если под кризисом понимать неразрешимость таких фундаментальных глобальных проблем как экологическая, демографическая, энергетическая, антропологическая и т.д., в рамках функционирующей системы ценностей, показывает, что они результат действия всей культуры, а не только периода перехода от индустриального общества к постиндустриальному. Этот процесс лишь сделал явным характер проблем, вставших перед современной цивилизацией, и особенно перед ведущими индустриальными странами.

Итак, индустриальная цивилизация  на рубеже тысячелетий оказалась  в парадоксальной ситуации. С одной  стороны, успехи индустриализма в самых  разных областях - экономике, технологии, науке, информатике, - несомненны. Именно достижения индустриальной цивилизации в этих областях позволили ей занять лидирующее положение в современном мире, оказывая решающее влияние на разрабатываемые различными исследовательскими школами сценарии будущего. Наконец, информационно-виртуальная цивилизация, контуры которой формируются сегодня, не случайно называют также постиндустриальной, поскольку она вырастает из индустриальной цивилизации, сохраняя те ее элементы, которые необходимы в третьем тысячелетии. Как отметил К. Басниев «уровень цивилизации современных государств определяется уровнем развития новых высоких технологий. При этом важнейшее значение имеет развитие технологий в области энергетики, так как это сказывается на условиях жизни миллионов людей, на экологических последствиях, сопряженных с добычей и использованием энергетических ресурсов».

С другой стороны, ситуация не столь однозначна, как может  показаться на первый взгляд, поскольку  современная техногенная цивилизация, а потому и ее лидеры - индустриально-развитые страны мира, - столкнулась с проблемами, не имеющими аналога в предшествующей истории, и не разрешимыми в рамках функционирующих социально-политических структур. Речь, как было отмечено, идет о глобально-экологическом кризисе, который является результатом экономической политики современной цивилизации. Ведь решающий вклад в разрушение окружающей среды внесли и продолжают вносить индустриально-развитые страны мира, поскольку именно они тратят больше энергии, производят и потребляют значительно больше, чем в других странах мира. Тем самым разрушение биологических основ бытия человека - результат действия всех стран мира, но особенно индустриальных, и остановить его можно только усилиями ведущих государства мира и в первую очередь наиболее развитых стран, которые определяют направление развития современной цивилизации.

Не менее, если не более  сложной предстает демографическая  проблема, которая обостряет экологическую  ситуацию в мире. Резкое ускорение  темпов роста населения, особенно в экономически неблагополучных регионах Азии, Африки и Латинской Америки в 50-60-ые гг. XX в. привели к усилению международной напряженности. Проблема роста народонаселения приводит к новым социальным и экологическим проблемам. Ситуация осложняется тем, что демографическая проблема наиболее острой является в развивающихся странах, где проживает свыше 70% населения мира. Согласно А. Кингу и Б. Шрайдеру «до настоящего времени основным фактором роста антропогенной деятельности на Земле было потребление в развитых странах, однако в предстоящем десятилетии все большую роль будет играть демографический фактор». Десятилетия, прошедшие после данного доклада, показали взаимодополнительность этих двух факторов, поскольку росло влияние как фактора потребления так и роста народонаселения. И это естественно, поскольку глобальные проблемы, не изолированные явления и имеют своей общей причиной действия современного человека. Все эти проблемы - результат действия современного человека, вооруженного новейшей технологией и решающего свои экономические, технологические, социальные и т.д. проблемы, не считаясь с возможностями природы и удовлетворяя всевозрастающие свои потребности.

Таким образом можно  констатировать, что в определенном отношении современная цивилизация  оказалась в стратегическом тупике. Суть его в том, что с одной стороны, демократические, открытые общества необходимы для развития информационно-виртуальной цивилизации, поскольку она включает более органично личность в общепланетарный процесс, а с другой стороны - именно эти общества внесли и вносят наибольший вклад в появление тех проблем, которые носят общепланетарный характер и порождены, в первую очередь, экономической политикой демократических государств. Поэтому одна из самых сложных проблем современного постиндустриального общества решить вопрос о том, как совместить рост производства, потребления, обмена с необходимостью ограничения производства, потребления и обмена. Этот преимущественно экономический вопрос связан с другим не менее сложным вопросом, а именно: можно ли и далее стимулировать развитие личности и одновременно научить его мыслить глобально, помочь ему осознать взаимозависимость различных социальных организмов, культур. И что не менее важно, как стимулировать развитие личности, исключив или значительно уменьшив противостояние различных геополитических сил в военной области, поскольку огромные затраты человека на производство новых видов уничтожения вносят значительный вклад в разрушение природной среды, не говоря уже о локальных военных столкновениях, которые разрушают не только культуру, но и природу.

Указанные вопросы актуализируются  в мире, где, с одной стороны, усиливаются  процессы глобализации, а с другой - увеличиваются масштабы разрушения природной среды. Между тем количество общепланетарных задач, где требуются совместные усилия растет. Все эти факторы требуют пристального внимания, поскольку они порождены характером деятельности современного человека, его отношением к другим социокультурным традициям, природе, базовым мировоззренческим ценностям. Тот факт, что деятельность человека привела к таким фундаментальным проблемам свидетельствует о стратегической уязвимости исходных парадигмальных установок современной цивилизаций, что наиболее явно проявляется в области экологии. Не случайно столь большое внимание именно к данной проблеме со стороны мирового сообщества. Показательно в этой связи, что С. Шмидхейн вместе с Советом предпринимателей по устойчивому развитию выражает сомнение в том, что требования, вытекающие из реалий конца XX в. и, нашедших отражение в концепции устойчивого развития, могут быть реализованы политиками, которые в демократических обществах зависят от своих избирателей, чьи конкретные интересы затрагиваются этой концепцией. Как отмечает С. Шмидхейн «трудно ожидать от нынешних политических руководителей, особенно избираемых на высокие посты сегодняшним поколением людей, что они попросят своих избирателей идти на какие-то жертвы ради тех, кто еще не родился и не голосует». Вопрос, сформулированный С. Шмидхейн касается основ западного общества, поскольку он относится к возможности демократических обществ справиться с экологической проблемой. Между тем политики во многом влияют на характер проведения в жизнь идей устойчивого развития. Не случайно формирование такой междисциплинарной отрасли знания как политическая экология.

Возрастание роли глобальной проблематики в жизни общества, особенно в индустриально развитой части  мира, способствовало падению интереса к позитивистским, физикалистским, редукционистским методологическим концепциям. Физикализм и редукционизм, получившие значительное развитие в европейской культуре в результате революционных изменений в естественных кругах в первой половине XX в., стали основой научно-технического процесса, исчерпали свой методологический потенциал. В подобной ситуации наука и основанная на ней форма рациональности стали объектом критики. Тем самым современная техногенная цивилизация оказалась перед сложной дилеммой: наука и технология успешно работают функционально в своих областях, но они перестают удовлетворять как всеобщие ценности людей. Наука и техника стали мишенью критики многих видных философов и социологов. Разумеется, культура усвоила методологические следствия неклассической науки, но требовались новые идеи, способные объяснить принципиальные трудности, связанные с ухудшающейся экологической ситуацией в мире, нехваткой электроэнергии, ростом народонаселения и т.д. и т.п. Впервые человечество не только теоретически, но и на практике столкнулось с проблемами общепланетарного характера. Реальность оказалась сложной и не всегда редуцируемой к простым схемам. Человек должен был научиться жить в условиях сложности и неопределенности. Не менее, если не более мировоззренчески важным было осознание взаимозависимости различных стран и народов, что актуализировал во многом, ставший методологически периферийным, холистический взгляд на события, происходящие в мире. Целостность, сложность, эволюция, вероятность стали выходить на первый план. Именно они задают основные методологические рамки современной научной картины мира.

Специфика новой ситуации в концептуальном плане состоит  еще в и в том, что процессы глобализации плохо сопрягаются  с социально-философскими и социологическими концепциями, созданными в других условиях, когда подобные процессы только зарождались и они не учитывались социологами, политологами и философами. В этой связи исследователи только начинают осмысливать глубинные причины начавшихся процессов, пытаясь понять формирующиеся законы и их возможные последствия.

В этих условиях складывается новая теоретико-методологическая ситуация и при анализе экологической проблемы. Известно, что в концептуальном плане экология «разрослась» до «экологии культуры» и «экологии души» (Д.С. Лихачев). Новая реальность показывает, что мир, созданный самим человеком, особенно мир культурных, духовных ценностей не должен противопоставляться природному, естественному миру. Эти два мира должны быть комплементарны в смысле Н. Бора. Поэтому прав Д.С. Лихачев, что «экологию нельзя ограничивать только задачами сохранения природной биологической среды. Для сохранения жизни человека не менее важна среда, созданная культурой его предков и им самим. Сохранение культурной среды - задача не менее существенная, чем сохранение окружающей среды». Концептуальное единство «экологии культуры» и защиты окружающей среды проистекает из того, что источником экологического кризиса является преобразующаяся деятельность человека, которая не считается с биологическими основаниями живого. Человек в своем стремлении преобразовать естественные, природные системы приходит в противоречие с самим собой, поскольку он сам создает новые параметры природной среды, которые не пригодны для жизни, разрушаются такие необходимые для жизни подсистемы, как вода, воздух, земля и т.д.

Под влиянием интенсивно разрастающейся антропогенной деятельности, оснащенной новейшей технологией, ведущей, с одной стороны, к росту производства и потребления, а с другой - к разрушению биологических основ бытия человека, современная цивилизация вынуждена была признать не только наличие фундаментальной экологической проблемы, но и стала искать новую концепцию развития. Результатом многочисленных дискуссий стали конференции сперва в Стокгольме, а затем в Рио-де-Жанейро, если назвать самые представительные встречи политиков и экспертов по проблемам окружающей среды. Эти встречи были важным шагом в сотрудничестве различных стран в столь сложной области. Концепция устойчивого развития, принятая мировым сообществом в Рио-де-Жанейро - значительный шаг в поиске новой модели поведения человека в конце XX столетия. За годы, прошедшие после Рио, опубликовано большое число исследований о сути данной концепции, возможных механизмах решения задач, поставленных Конференцией по окружающей среде и развитию. При этом проводятся не только научные исследования в самых разных областях, но значительное внимание уделяется социально-философским аспектам проблемы, что представляется чрезвычайно важным в силу глобальности данной проблемы и ее ускоренности в современной культуре.

Вместе с тем  вызывает беспокойство то обстоятельство, что предпринимаемые меры не равны  тем разрушительным процессам, которые  происходят в глобальном масштабе. Стратегически, а именно экономически, политически, социально, человечество продолжает ту же политику, которая привела к сегодняшней экологической ситуации в мире. Поэтому можно сделать заключение, что больше говорят об устойчивом развитии, чем работают на эту идею.

Опасность с многочисленными  рассуждениями об устойчивом развитии связана с тем, что создается видимость общепланетарных действий. Между тем ситуация в целом в мире продолжает ухудшаться, поскольку радикально не меняются факторы, вызывавшие к жизни экологический кризис. Не меняется характер экономики и технологии, производства и потребления, медленно меняется наконец, сознание общества. По крайней мере, сознание оказывается более консервативным, нежели бурно развивающееся производство и потребление. Между тем как говорил французский писатель Ж. Бернанос «мысль, не претворенная в действие, не многого стоит, а действие, не проистекающее от мысли, не стоит ничего».

В условиях возрастания  кризисных процессов на глобальном уровне все более актуализируется  волевой аспект бытия общества, поскольку  решение проблем, связанных с  ухудшением экологической ситуации в мире, равно как и усилением напряженности между «золотым миллиардом» и остальным человечеством, требует не только знания, средств, но и воли. Воля к самоограничению необходима для всех людей, особенно для тех, кто принимает решение и определяет направление общественного развития и участвует в формировании его ценностных установок. Особая ответственность лежит на индустриально-развитой части мира, поскольку именно она определяет характер производства и потребления и по ним стараются равняться другие развивающиеся страны. В подобной ситуации эмоциональные призывы экологов к гармонизации производства и возможностей природы остаются абстрактно-теоретическими и не находят реальной поддержки. Как отмечает С. Шмидхейн совместно с Советом предпринимателей по устойчивому развития «в развивающихся странах не разделяют оптимизма, вызванного снижением воздействия на окружающую среду производства продуктов питания, в основном из-за того, что не видят предпосылок достижения рациональных методов ведения сельского хозяйства».