Логические ошибки

 

Строго говоря, назвать угрозу аргументом «можно лишь в фигуральном смысле». И действительно: к убеждению подобные способы воздействия не имеют отношения, поскольку «обращаться к кому-либо с аргументацией означает рассматривать его как находящегося вне сферы жесткого управления… Мы даем оппоненту возражать нам, и как только лишаем его этой возможности, мы уже не аргументируем».

 

Аргумент к силе – это прием воздействия на поведение человека, а не на его взгляды.

 

Как видим, аргументация может быть не только убедительной, но и принудительной, поэтому вряд ли можно безоговорочно принять утверждение о том, что единственной коммуникативной функцией аргументативного типа речи является «установление истинности какого-либо утверждения». Функцией таких доводов, как аргумент к жалости, аргумент к силе, является принуждение.

Аргумент к авторитету представляет собой ссылку на мнение лица, пользующегося признанием, влиянием в определенной сфере общественной деятельности. В качестве довода к авторитету часто используется прием цитирования.

 

Не каждый осмелится вступить в полемику с авторитетом, поэтому указанный довод иногда именуют аргументом к несмелости и определяют как «обращение в поддержку своих взглядов к идеям и именам тех людей, с кем оппонент не посмеет спорить, даже если они, по его мнению, не правы».

 

Сфера действия этого приема ограничена следующими двумя условиями:

 

1)              Довод к авторитету должен  быть обращен только к тем  лицам, которые признают данный  авторитет: «Например, – поясняет  С.И. Поварнин, – если я хочу  кому-нибудь доказать, что “работать  надо”, а в виде довода прибавлю  “потому что так Бог велит”, то такой довод будет годиться  только для верующего».

 

2)              Каждый авторитет признается  «только в области своей специальности. Но вне пределов специальности  он «обычный смертный», и ссылка  на него в этих случаях –  ошибка или софизм». Данный софизм  известен под названием аргумент  к скромности, или argumentum ad vericundiam.

 

Укажем основные формы аргумента к авторитету:

 

1)    Довод к авторитету  общественного мнения;

 

2)    Обращение к  мнению слушателей, попытка привлечь  их на свою сторону, настроить  против оппонента (так называемый  «аргумент к аудитории», или «аргумент  к публике»); при этом исходят  из того, что по сравнению с  отдельной личностью «интеллектуальные  возможности коллектива в целом  всегда богаче». Фактор слушателя (третьего лица) очень важен, поскольку  дает возможность высмеять оппонента, принизить его авторитет в  глазах присутствующих.

 

3)    Обращение к  авторитету противника (к примеру, напомнить, что в одном из своих  трудов он убедительно доказал  противоположное).

 

4)    Апелляция к  собственному авторитету. Здесь  в выигрышной позиции находятся  представители власти, ибо «от  руководителя ждут не столько  логически аргументированного, сколько  авторитетного мнения, но если  то же самое высказывает кто-либо  другой, то ожидание меняется: мнение  должно быть в первую очередь обоснованным». Следует помнить, что апелляция к собственному авторитету может показаться не вполне скромной.

 

Известно, что на убедительность аргументов существенно влияет имидж аргументатора, в частности то, как он одет. Напомним эпизод из повести А. де Сент-Экзюпери «Маленький принц»: «Этот астероид был замечен в телескоп лишь один раз, в 1909 году, одним турецким астрономом. Астроном доложил тогда о своем замечательном открытии на Международном астрономическом конгрессе. Но никто ему не поверил, а все потому, что он был одет по-турецки. К счастью для репутации астероида В-612, турецкий султан велел своим подданным под страхом смерти носить европейское платье. В 1920 году тот астроном снова доложил о своем открытии. На этот раз он был одет по последней моде, – и все с ним согласились».

 

Усилению собственного авторитета служат «громкий, внушительный голос», «представительная внешность» (С.И. Поварнин), очки, борода, крупное сложение, высокий рост; известно, что «Кресло с завышенной спинкой повышает статус сидящего в нем. Не случайно поэтому императоры, короли, папы Римские, а также судьи традиционно восседают на креслах с высокими (до 2,5 м) спинками».

 

Ссылками на авторитеты не следует злоупотреблять, ибо это расценивается как признак интеллектуальной несамостоятельности: «Для проницательного и независимого ума ссылки на авторитет мало что значат. Чем ограниченней кругозор и интеллектуальные возможности человека, тем более склонен он следовать мнению авторитета или мнению большинства».

 

Другой крайностью является полное отрицание каких бы то ни было авторитетов (разновидность ошибки поспешного обобщения). Следует, с одной стороны, «не сотворить себе кумира, а с другой – не быть самонадеянным, найти меру подчинения авторитету и меру самостоятельности ума».

Аргумент к традиции (именуемый иногда аргументом к норме) представляет собой апелляцию к стихийно сложившейся в данном обществе «системе образцов, норм, правил». Традиция считается «формой авторитета» (Х.Г. Гадамер): «То, что освящено преданием и обычаем, обладает безымянным авторитетом».

8.               Аргумент к незнанию (или «к  невежеству») состоит в «упоминании  таких фактов или положений, которых  никто из спорящих не знает  и не с состоянии проверить». Если противник побоится признаться  в своей некомпетентности, побоится  «уронить себя» – он оказывается  в ловушке.

 

На комбинации аргумента к авторитету, аргумента к незнанию и софизма ложного основания базируется приём ложного цитирования, состоящий либо а апелляции к вымышленному авторитету, либо в «приписывании реальным авторитетам таких суждений, которых они никогда не высказывали». К примеру, «наскоро придумывают высказывание, которое якобы принадлежит Гегелю, Конфуцию, Достоевскому и т.д.: “Вы, конечно, читали у Гегеля…” Противнику неловко признаться, что он не читал Гегеля, и на всякий случай он кивает головой: “Да, да, помню”».

 

Известно, что «доказать ложное утверждение нельзя, но убедить человека в его истинности можно», именно поэтому «средства аргументации (т.е. средства убеждения) гораздо богаче, чем средства доказательства; это не только логические приемы», но и психологические уловки.

 

Ещё в 1918 г. С.И. Поварнин сказал о том, что «перечислить все уловки или хотя бы точно классифицировать их – в настоящее время невозможно». На то, что «проблема систематизации разнообразных способов убеждения, или аргументации, остается пока мало исследованной», сетуют и современные учёные. Разработка способов убеждения считается «одной из наиболее значимых проблем аргументации».

 

Сферы действия логических и психологических приемов.

 

В соответствии с целью выделяются следующие виды аргументации:

 

1) аподиктическая (цель –  поиск истины);

 

2) эристическая (цель –  победа над противником).

 

С тем, чтобы одержать верх над оппонентом, активно используются логические и психологические уловки, поэтому последние иногда именуются эристическими.

 

Считается, что воздействию психологических уловок поддаются прежде всего люди, недостаточно образованные, недостаточно опытные (а следовательно, – молодёжь, школьники), а также люди, «впечатлительные, психологически надломленные, в чем-то ущемленные, предрасположенные к внушению».

 

Помимо уловок в аргументации эристического типа применяется целый ряд других способов психологического воздействия на противника, в частности «возбуждение гнева, ибо те, кто приведен в замешательство, менее способен защищаться»; средство же возбудить гнев – «делать так, чтобы ему [противнику] стало ясно, что хотят поступить с ним несправедливо и совершенно беззастенчиво». С этой же целью используются грубые выходки, оскорбления, издевательство, несправедливые обвинения, «сообщение крайне неприятного известия перед вашим выступлением» и др.

 

При аподиктической аргументации (которая, в отличие от эристической, может и не предполагать наличие оппонента) использования софизмов, а также приемов психологического воздействия исключено, поскольку такие приемы, как известно, рассчитаны на некритическое восприятие тезиса.

 

Уловки «имеют целью манипулирования сознанием человека» и не являются аргументами в узком смысле этого термина. Поэтому софизмы и психологические приемы нередко именуют неаргументационными способами воздействия. Последние широко применяются политиками и юристами (особенно адвокатами). Еще Цицерон отметил, что «наша речь стремится не столько вразумить, сколько взволновать судью». Для судебной речи характерны «насыщенный психологический», отсюда – особенно активное использование психологических приемов.

 

В науке, которая в целом сориентирована на поиск истины, употребление эристических приемов не приветствуется, поэтому идеальной моделью критической дискуссии считается научное обсуждение, в ходе которого «ни одна точка зрения не принимается без некоторой проверки, а аргументация проверяется на надежность».

 

Как видим, «специфичность предметных областей может повлиять на характер и природу аргументации». К этому следует добавить, что при описании риторических приемов следует учитывать «те параметры (коммуникативные, психологические), которые делают их эффективными в плане речевого воздействия либо обрекают на неудачу», поскольку, как известно, тот или иной прием может считаться эффективным, во-первых, «с точки зрения знаний и убеждений определенной аудитории», во-вторых, «в зависимости от цели выступления».

 

Именно поэтому актуальной научной проблемой является не только разработка типологии видов и приемов аргументации, но и описание функций и сфер действия каждого из таких видов и приемов.

3.               Языковые уловки

 

Двусмысленность, однообразие, неполнота, неясность, пространность, неточность, абсурдность могут быть неоправданными и считаться речевыми ошибками. Нарочитость указанных явлений делает их приёмами.

Использование двусмысленности:

 

ДИЛОГИЯ (АМБИЛОКВЕНЦИЯ) – фигура двусмысленной речи, основанная на употреблении полисемантов или слов, имеющих омонимы, в контексте, исключающем их однозначное истолкование: «Лебедь набирает высоту» (название статьи о генерале А.И. Лебеде), «В азбуке революции все согласные» (Ю. Базылёв).

 

Рассмотрим использование однообразия (повторов):

 

ARGUMENTUM AD NAUSEAM (лат. «до отвращения, рвоты») – многократный или постоянный  повтор одного и того же  утверждения, одного и того же  довода:

 

«Однажды попало к Плевако дело по поводу убийства одним мужиком своей жены. На суд адвокат пришёл как обычно, спокойный и уверенный в успехе, причём безо всяких бумаг и шпаргалок. И вот, когда дошла очередь до защиты, Плевако встал и произнес:

 

– Господа присяжные заседатели!

 

В зале начал стихать шум. Плевако опять:

 

– Господа присяжные заседатели!

 

В зале наступила мёртвая тишина. Адвокат снова:

 

– Господа присяжные заседатели!

 

В зале прошёл небольшой шорох, но речь не начиналась. Опять:

 

– Господа присяжные заседатели!

 

Тут в зале прокатился недовольный гул заждавшегося долгожданного зрелища народа. А Плевако снова:

 

– Господа присяжные заседатели!

 

Началось что-то невообразимое. Зал ревел вместе с судьей, прокурором и заседателями. Наконец Плевако поднял руку, призывая народ успокоиться.

 

– Ну вот, господа, вы не выдержали и 15 минут моего эксперимента. А каково было этому несчастному мужику слушать 15 лет несправедливые попрёки и раздраженное зудение своей сварливой бабы по каждому ничтожному пустяку?!

 

Зал оцепенел, потом разразился восхищёнными аплодисментами. Мужика оправдали.

 

Еще одно явление однообразия – это ЭКВИВОКАЦИЯ – фигура речи, состоящая либо в случайной смене, либо в нарочитой подмене лексического значения при повторе многозначных или омонимичных слов:

 

– Как вас зовут?

 

– А меня не зовут. Я сам прихожу.

 

Рассмотрим случаи использовния неполноты.

 

ЭПИТРОП – энтимема с отсутствующими тезисом и состоит в указании таких фактов и деталей, которые склоняют адресата к определенному выводу относительно характеризуемого предмета, лица или события: «Петров был абсолютно трезв сегодня», или «Ирак – второй Вьетнам для США».

 

Эпитроп может быть усилен риторическим вопросом: «Все боксёры страдают заболеваниями в результате мозговых травм. У Смита была долгая карьера боксёра. Должен ли я говорить больше?».

 

УМОЛЧАНИЕ – обрыв отдельного высказывания или даже целого высказывания либо отдельной его структурной части в расчёте на то, что его адресат догадается, о чём идёт речь либо по ситуации, либо по предстексту.

 

Умолчание распространено в угрозах: «Вот я тебя!».

 

 

 

Обратимся к использованию неясности как приему языковой уловки.

 

«Темный слог», неясная речь традиционно трактуются как погрешность. Правила аргументативной риторики гласят: «Будь предельно конкретен и краток». Но у категории неясности есть и другая сторона. Неясность (или «скотисон») – хитроумная уловка, которая, начиная с античности, использовалась в судебной речи.

 

1. КРИПТОЛАЛИЯ – использование  номинативных средств языка в  «конспиративной», или криптофорной  функции с целью скрыть содержание  речи от третьих лиц:

 

«Хозяин вынул из ставца штоф и стакан, подошёл к нему и, взглянув ему в лицо: «Эхе, – сказал он, – опять ты в нашем краю! Отколе бог принес?» Вожатый мой мигнул значительно и отвечал поговоркой: «В огород летал, конопли клевал: швырнула бабушка камешком – да мимо. Ну, что ваши?» «Да что наши! – отвечал хозяин, продолжая иносказательный разговор. – Стали было к вечерне звонить, да попадья не велит: поп в гостях, черти на погосте». – «Молчи, дядя, – возразил мой бродяга, – будет дождик, будут и грибки; а будут грибки, будет и кузов. А теперь (тут от мигнул опять) заткни топор за спину: лесничий ходит. Ваше благородие! За ваше здоровье!» – При сих словах он взял стакан, перекрестился и выпил одним духом. Потом поклонился мне и воротился на полати.