Уровень информированности подростков о раннем материнстве

На вопрос, можно ли повлиять на снижение числа беременностей среди девочек-подростков, 88% ответили утвердительно, 10% − отрицательно и 2% − при определенны хусловиях. Большинство (75%) тех, кто сказал «да» настроены вполне либерально и предлагают, просвещение по вопросам контрацепции, и преподавании основ знаний о репродуктивном здоровье. «Необходима 100%-ная информированность о противозачаточных средствах, раннее посещение гинеколога, уроки-лекции для девушек в школах, поликлиниках» (Подмосковье). «Санитарное просвещение в области репродуктивного здоровья, создание молодежных медицинских, кризисных, медико-педагогических центров» (Чувашия). Консерваторы предлагают запреты или отвлекающие меры (18%), например: «Целомудренное воспитание – дать понятие чистоты брачных отношений, никаких отношений до брака! Все это заложено в нравственном законе человека, в заповедях» (Брянск); «Если всячески пресекать пропаганду свободных

сексуальных отношений, ввести определенную форму одежды в учебных заведениях, в том числе и обуви, серег и т.п., и ввести в школах профориентацию, чтобы поставить перед подростками цель» (Владимир). «Увеличить количество участковых и повысить их ответственность за существование притонов» (Краснодар); «Можно, если родители будут находиться больше времени с детьми, заниматься вместе с ними общим делом, спортом, ходить в походы, театр» (Подмосковье).

2. Раннее материнство: психологическая проблема или социальный конструкт?

Подростковый  возраст – это исторически  наиболее поздний и крайне чувствительный к социальным аспектам период онтогенеза. Подростничество как переходный период на пути к взрослости (transition to adulthood) нельзя считать окончательно сложившимся в культурно-исторической перспективе. Исторически беременность в юном возрасте была вариантом (в  некоторых обществах – эталоном) нормы, в XVIII – XIX вв. она стала предметом  регуляции со стороны общества и  родителей. В Европе и Америке  подростковое материнство стало  рассматриваться психологами и  социальными работниками как  отдельная проблема в 1960–1970-е гг. К этому же периоду относится  начало второго демографического перехода, одним из аспектов которого является увеличение возраста рождения первого  ребенка. В когорте женщин, родившихся в 1960-е гг., в США средний возраст  рождения ими первенца составил 24,5 лет (наиболее низкий по сравнению с  Северной и Центральной Европой), а в Нидерландах – почти 29 лет (наиболее высокий). Однако для юга  Европы и стран бывшего соцлагеря откладывание рождения ребенка является сравнительно недавней тенденцией.

Патологизирующий  подход3. «Проблема – в психологическом неблагополучии девушки».

Раннее материнство  объясняется эгоистической мотивацией или рассматривается как реакция  на опыт жестокого обращения, в том  числе и сексуального насилия. В  любом случае, это – стрессовое и в целом негативное событие в жизни девушки, а помощь сводится к психотерапии и мониторингу выполнения ею родительских обязанностей. Декларируется необходимость толерантного отношения к юным матерям, важность поддержки, но зачастую все это оборачивается попытками жестко контролировать процесс адаптации девушек к материнской роли.

Традиционалистский  подход. «Проблема – в семье, в  уходе от семейных ценностей».

Согласно  этой точке зрения, раннее материнство  является результатом распада института 

традиционной  семьи и следующим звеном в  цепи межпоколенных нарушений. Семья, а не общество (например, не школа), должна заниматься профилактикой ранних беременностей  и половым просвещением. Иногда делается акцент на пропаганде воздержания, ограничения  доступа подростков как к контрацепции, так и к абортам. Поддерживается идея передачи юными матерями детей  на усыновление в благополучные  полные семьи. Такой подход ведет  к наиболее явной форме стигматизации.

 Оппозиционный  подход. «Проблема – в системе  социального обеспечения, не оказывающей должной поддержки подросткам». При таком подходе обращается внимание на связь раннего материнства с бедностью или расой; отстаивается многообразие форм семьи и возможность девушки решать, оставить ли ей ребенка; декларируется необходимость поддерживать юную мать в ее решении; признается необходимость бороться с социальной изоляцией юных матерей. Доминирующие в обществе представления о «хорошей матери», принадлежащей к среднему классу, могут иметь негативные психологические последствия для молодых женщин, живущих в иных условиях.

Всего лишь 3% научных и популярных статей о  раннем материнстве содержат прямую речь самих юных матерей (Канада, 1980–1992). В условиях такого «молчания» N. Fraser (1989) говорит о неоднозначности  в интерпретации потребностей. Специалисты, работающие с юными матерями, принимают  решения на базе научно обоснованных данных, собственного профессионального  и личного опыта, гораздо в  меньшей степени ориентируясь на представления самой юной матери о ее потребностях и потребностях ее ребенка.

Рассмотрим  особенности изучения интересующей нас проблемы подробнее.

Во-первых, большинство исследований – описательные, они сфокусированы на особенностях личности, межличностных отношений, социальной ситуации юных матерей, игнорируя возможности сравнения с «нормальными» популяциями (со взрослыми матерями или с не имеющими детей подростками). Изучение юных матерей как отдельной маргинальной группы в ущерб пониманию их как подростков и как женщин-матерей не позволяет увидеть то общее и существенное, что объединяет их с представительницами социальной нормы. Так, недавние исследования показывают, что повышенная потребность в поддержке со стороны окружающих свойственна женщинам со сформированной психологической готовностью к материнству.

Во-вторых, преобладают исследования матерей-подростков из малообеспеченных семей (в США – это, чаще всего, исследования юных матерей-афроамериканок), что связано с большей доступностью этой группы – они проживают в социальных приютах, обращаются за помощью в органы социальной защиты. Это связано также с имплицитным допущением, что экономическая зависимость связана с личностным неблагополучием.

Как отметил F. Liben (1969), для объяснения причин раннего  материнства у девушек из малообеспеченных слоев населения в литературе используются в основном социально-демографические факторы (неполная семья, низкий образовательный уровень, недоступность эффективной контрацепции и др.), а применительно к девушкам из среднего класса – интрапсихические (низкая самооценка, конфликтные отношения с матерью и др.).

Южноафриканские исследователи гораздо чаще, по сравнению  с психологами из США и Великобритании, используют социокультурные, а не личностные факторы для объяснения феномена раннего материнства.

Проблеме  социального неравенства как  потенциального источника искажений  в исследованиях раннего родительства следует уделить отдельное внимание. Материнство санкционировано только при определенных условиях, таких  как полная дееспособность* и финансовая независимость, которые для многих женщин могут быть недостижимы

_____________________

независимо от возраста. В то же время многие гендерные исследования делают акцент на том, что путь достижения личностной зрелости для женщины  – это вступление в отношения заботы со значимым другим (мужчиной или ребенком) в отличие от типично мужского пути развития, в котором точками отсчета служат образование и карьера.

Представительницы разных социальных классов по-разному трактуют соотношение  между материнством и личностной зрелостью. Представительницы среднего класса считают, что им надо достичь  зрелости перед тем, как обзаводиться детьми, тогда как для женщин из рабочего класса рождение ребенка и  является путем к достижению зрелости (L. Davies et al., 1999) [20]. Это же верно и для многих этнических групп. Этнические различия определяют степень удовлетворенности подростков своим родительством: у юных афроамериканок самооценка оказалась выше, чем у белых девушек, то же оказалось верным для отцов-подростков (M.A. Pirog-Good, 1995). Афроамериканские отцы-подростки воспринимают свое родительство как нормативный культурный опыт (F.P. Rivara, P.J. Sweeney, B.F. Henderson, 1985).

Девушкам, проживающим в условиях выраженной социальной эксклюзии (нелегальным  мигранткам, обитательницам бедных кварталов  и др.), доступен очень ограниченный объем образовательных и медицинских  услуг. В их ситуации раннее материнство  можно оценить как эффективную  культурную стратегию: ребенок рождается, пока здоровье матери не отягощено  хроническими заболеваниями, и успевает вырасти в семье, несмотря на небольшую  продолжительность жизни в данной социальной группе. При этом жизненная  траектория практически не изменится  от откладывания рождения ребенка на более поздний срок (A. Geronimus, 1991).

В-третьих, нельзя не отметить сфокусированность исследований на юной матери, ее проблемном поведении или психологическом состоянии при изучении как внутриличностных изменений, так и социокультурного контекста. S.F. Hartley (1974) подсчитал, что на одну публикацию, посвященную отцам детей юных матерей, приходятся 25–30 работ, посвященных исключительно юным матерям. Значительного внимания заслуживают и мезосистемные факторы (отношения юных матерей с их матерями, партнерами, сиблингами), и макросистемные факторы (культурно-этнические нормы, социальная и семейная политика). Надо отметить, что с момента создания этого критического обзора появилась масса работ, посвященных сравнению юных матерей с их сверстницами, не имеющими ребенка, и со взрослыми матерями, а также ближайшему социальному окружению юных матерей.

Однако культурно-историческое происхождение  феномена подросткового материнства  не отменяет реальность психологических, социальных, правовых проблем, возникающих  у юных матерей и их детей в ряде конкретных случаев. Ян Хакинг (1999) называет такую позицию «скпетическим» («skeptical») социальным конструкционизмом в отличие от радикального. Он предлагает рассматривать подростковое материнство не только как социальную проблему, но и как уникальный опыт девушек и их детей, как сферу экспертного знания (если помощь все-таки требуется).

Какие проблемы изучения раннего материнства  и помощи юным матерям в отечественной  практике можно сформулировать в  свете вышесказанного? Изучая негативные последствия раннего родительства (а именно они в настоящее время находятся в фокусе внимания российских психологов), мы сталкиваемся с вопросом: что выполняет паталогизирующую функцию – само раннее родительство или негативное отношение к нему ближайшего окружения девушки и широкого социума, стигматизация? Парадокс заключается в том, что крайне сложно описать «типичную» точку зрения на раннее материнство в России, даже если ограничиться анализом только научно-методической литературы. Так, в сборнике «Раннее родительство», вышедшем в 2009 г., можно найти идеи и «правозащитного», и «психологизаторского», и «морализаторского» толка, причем последние преобладают, особенно в статьях по профилактике ранних беременностей. Поскольку подростковое материнство стало объектом исследований и консультативной практики только в 1990-е гг., наблюдается своеобразное смешение подходов, которые в странах Европы и США сменяли друг друга во времени. Наиболее значимой для практики проблемой является осознание консультирующим психологом его собственных установок и ценностей в отношении раннего материнства, а также влияющего на них широкого контекста: социальной политики, экспертного психологического знания, информации из СМИ и др.

3. Проблемы раннего материнства

Ранним материнством принято считать  несовершеннолетних девушек ждущих ребенка. Так же, данное явление может  называться - подростковой беременностью. Беременность в подростковом возрасте всегда нежелательна. Трагичность данных случаев в том, что зачастую девушки  не готовы не физически, не психологически к появления малыша. В редких случаях, молодая мама самостоятельно пришла к данному решению. Причиной раннего  материнства, в большинстве случаев, это проблемы среды в котором  воспитывалась молодая мама. Наиболее распространенной причиной является; изнасилование, беременность по незнанию, а так же в следствии дружбы с плохой компанией. Чаще, раннее материнство  встречается в неблагополучных  семьях, что доказывает прямую зависимость  от морального состояния общества. Ранее материнство - наверное, не столько  медицинская, сколько социальная проблема. Как же относится к ней общество? Какую помощь оно может оказать  юной женщине, оказавшейся в столь  сложной ситуации? Ведь юная мать обычно не в силах и себя содержать, не говоря уж о ребенке. К тому же она  нередко сталкивается с осуждением, чуть ли не враждебностью окружающих, среди которых подчас оказываются  и ее близкие. А как часто подобное отношение распространяется и на ребенка. Если это произошло не стоит  решать данную проблему в одиночку. 

4. Ранние дети становятся ранними родителями

Почему сыновья отцов, ставших  родителями в подростковом возрасте, сами часто становятся ранними родителями? Этим вопросом задались американские ученые из Йельской Школы здравоохранения, США. Ранее было доказано, что у  дочерей рано родивших матерей, имеется  также склонность к раннему материнству. В настоящее время исследователи  считают, что следует уделить  более пристальное внимание проблемам  отцовства. Сыновья отцов-подростков примерно в 2 раза чаще, чем другие, также  становятся родителями-тинэйджерами, как свидетельствует исследование, проведенное в Йельской Школы  здравоохранения (США). Предыдущие исследования показали, как из поколения в поколение  может переходить подростковое материнство, при котором дочери матерей-подростков с большей вероятностью становятся ранними родителями. Однако, похоже, новое исследование было первым, показывающим аналогичную связь между отцами-подростками  и сыновьями.  
 
Йельская команда исследователей под руководством кандидатом в доктора Хизер Сипсма (Heather Sipsma) проанализировала данные о 1496 юных мужчинах 19 лет и младше, и обнаружила, что дети родителей-подростков сами рано становятся родителями: в 1,8 раза чаще, чем сыновья старших родителей. «Мы часто не придаем значения отцу.. Нам нужно признать, что мужчины играют значительную роль в здоровье и благополучии семьи и детей», - сказал автор исследования Трэйс Кершоу (Trace Kershaw), профессор отдела Эпидемиологии хронических заболеваний.  
 
Подростковое материнство и отцовство связано с целым рядом проблем обоих родителей и их детей. Отцы-подростки обычно менее образованы и более бедны, чем их ровесники, отсрочивающие родительство. Также есть доказательства более низкой родительской привязанности и родительской поддержки в этой среде. Дети таких родителей часто растут в семьях с низким доходом и имеют высокий риск низкого уровня заботы и плохого отношения.  
«Механизм этого «межгенерационного цикла» остается невыясненным до конца. Однако исследование говорит о том, что родители – весомый фактор в формировании отношения подростков к жизни, их ценностей и поведения, – говорит Сипсма. – Предыдущие исследования показали, что молодежь, имеющая более заинтересованных родителей, менее склонна к рискованному сексуальному поведению».