Действие уголовного закона в пространстве

        2) преступления, совершенные в пределах территориальных вод, воздушного пространства Российской Федерации, континентального шельфа или исключительной экономической зоны РФ, признаются совершенными на ее территории (ч. 2 ст. 11УК РФ);

        3) лицо, совершившее преступление на судне, приписанном к порту Российской Федерации, находящемся в открытом водном или воздушном пространстве вне ее пределов, подлежит уголовной ответственности по УК РФ, если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации (ч. 3 ст. 11 УК РФ);

         4) лицо, совершившее преступление на российском военном корабле или военном воздушном судне независимо от места их нахождения, несет уголовную ответственность по УК РФ (ч. 3 ст. 11 УК РФ)40.

          Таким образом, ст. 11 УК РФ именуется «Действие уголовного закона в отношении лиц, совершивших преступление на территории Российской Федерации», однако законодатель допускает смешение таких понятий, как правовое пространство, территория России и юрисдикция России. Например, морские, воздушные и космические корабли лишь условно относятся к территории России, а уголовная юрисдикция в пределах территориального моря, континентального шельфа и экономической морской зоны существенно отличается от территориальной, так как осуществляется в соответствии с международным правом.

         Из этого следует, что в ст. 11 УК РФ территориальное действие уголовного закона определяется ч. 1 и частично ч. 2 (1-я половина), в которых непосредственно говорится о территории России. В частях 2 (2-я половина) и 3 территориальный принцип реализуется посредством экстерриториального действия закона. В последнем случае уголовные законы России имеют силу на объектах и территориях, как бы приравненных к территории Российской Федерации исходя из международной практики. Вследствие этого они и выделяются в особые образования, где реализуется экстерриториальная юрисдикция России, основанная на территориальном принципе действия закона в пространстве. В связи с этим название ст. 11 УК РФ целесообразнее было бы сформулировать как «Действие уголовного закона в отношении общественно опасных деяний, совершенных или считающихся совершенными на территории Российской Федерации».

          В части 1 ст. 11 УК РФ дается общее понятие места совершения преступления, где действует УК РФ. Однако место совершения преступления следует определять не только исходя из положения ст. 9 УК РФ о времени совершения преступления, но и учитывая момент его окончания, а в некоторых случаях - и время наступления последствий преступления. На основании этого ч. 1 ст. 11 УК РФ следовало бы изложить в следующем виде: «Лицо, совершившее преступление на территории Российской Федерации, подлежит уголовной ответственности по настоящему Кодексу. Преступлением, совершенным на территории России, следует признавать преступление, которое начато, продолжалось или окончено на ее территории».

          Сфера действия уголовного закона - это правовое пространство, представляющее собой систему связей (общественных отношений) между индивидами, объединяющими их в некую социальную группу, высшим уровнем которой является общество. Включенность субъекта в то или иное общество, реально осуществляемая через институт гражданства, вовлекает его в круг отношений, урегулированных определенными правилами, принятыми в социальной группе. Утверждение «ubi societas, ibi jus» (где общество, там и право) раскрывает устойчивую правовую связь между государством и гражданским обществом. «Целостная совокупность этих связей и образует правовое пространство, организованное, таким образом, несколько по другим критериям, нежели чем государственно-правовое пространство»41.                     

         Следовательно, что в одном и том же месте, на одной и той же географической почве может существовать несколько правовых пространств, ни одно из которых не обладает собственной территорией, ибо «для того, чтобы сложилось правовое пространство, люди важнее, чем территория, но, разумеется, не изолированные индивиды, а люди, связанные между собой и образующие социальные группы»42. На этом базируется персональный, или национальный, принцип действия уголовного закона в пространстве, в силу которого государство обязывает своих граждан соблюдать свои законы независимо от места их нахождения.

           Совершенно очевидно, что параллельное действие территориального и персонального принципов изначально содержит в себе коллизию, которая порождает двойную юрисдикцию. Вследствие этого при их реализации могут возникнуть следующие вопросы: а) как быть в случаях, когда деяние, запрещенное в стране, гражданином которой является виновный, ненаказуемо там, где оно совершено, или мера наказания в стране места совершения преступления и в стране, где рассматривается дело, различны; б) какое законодательство следует применять и какому суду в этом случае должно быть отдано предпочтение; в) имеет ли право один из этих судов вновь рассматривать дело после вынесения другим судом приговора.

          В целом в указанных случаях, если участником правоотношений хотя бы с одной стороны является национальный элемент (гражданин данного государства, его интересы или интересы данного общества и государства), то вопросов об основаниях и целесообразности применения того или иного закона не возникает. Проблемы появляются там и тогда, когда выявляется наличие иностранного элемента в национальных общественных отношениях, а именно если: а) субъектом уголовно-правового отношения является иностранный гражданин или лицо без гражданства, постоянно не проживающее на территории данного государства; б) юридические факты, с которыми связано возникновение, изменение или прекращение правоотношений, имеют место за границей; в) вредные последствия уголовно противоправного деяния наступают в другой стране.

          Таким образом, с одной стороны, право каждой страны представляет собой определенную совокупность норм, необходимых и достаточных для урегулирования отношений, складывающихся в ней. С другой - ни одна страна не может игнорировать тот факт, что ее система существует параллельно с правосистемами других государств, развивающихся по своим законам и действующих в собственном социальном и правовом пространстве и времени.

          Проблемы наличия иностранного элемента в национальных правоотношениях традиционно принято решать коллизионным методом, согласно которому к таким отношениям в зависимости от различных обстоятельств должен быть применен либо отечественный, либо иностранный закон (определяется коллизионная пространственная норма), либо метод международной унификации национального законодательства (договорный метод).

           Персональный принцип действия уголовного закона в пространстве выражается в том, что между гражданами, находящимися за рубежом, и его отечественным государством сохраняется определенная правовая связь, которая ограничена верховенством территориального действия закона места пребывания, так как основанная на этом принципе юрисдикция носит ограничительный характер и является лишь предписывающей. Это происходит вследствие того, что высшая власть в пределах территории государства осуществляется системой государственных органов в сфере законодательной, исполнительной и судебной деятельности.

           В части 1 ст. 12 УК РФ установлено, что граждане РФ и постоянно проживающие в РФ лица без гражданства, совершившие преступление вне пределов РФ, подлежат уголовной ответственности по УК РФ, если совершенное ими деяние признано преступлением в государстве, на территории которого оно было совершено, и если эти лица не были осуждены в иностранном государстве. При осуждении указанных лиц наказание не может превышать верхнего предела санкции, предусмотренной законом иностранного государства, на территории которого было совершено преступление.

          Именно таким образом в России на законодательном уровне был разрешен вопрос об одновременном действии двух основных принципов (территориального и персонального), содержащих в себе изначально коллизию, которая, в свою очередь, порождала параллельную юрисдикцию и возможность двойной ответственности. Это приводит к необходимости для определения содержания пространственной коллизионной нормы сопоставительного анализа уголовного законодательства России и соответствующих государств в целях установления не только совпадений составов преступлений, но и сравнительной тяжести наказания с тем, чтобы виновный не мог быть наказан строже, чем это допустимо в месте совершения преступления.

          Надо признать, что, несмотря на все достоинства, ч. 1 ст. 12 УК РФ требует доработки. В ее содержании использовано выражение «преступление вне пределов Российской Федерации», и исходя из смысла нормы, под этим понимается территория иностранного государства. Однако вне этих пределов находится не только территория иностранных государств, но и международные пространства, например, открытое море, космическое пространство, Арктика, Антарктика и др. Следует учитывать, что совершенные на них преступления подпадают под несколько иной правовой режим и рассматриваются на основе права отечественного государства. Именно поэтому, видимо, было бы целесообразнее в указанном случае говорить о «действии уголовного закона в отношении лиц, совершивших преступление вне пределов территориальной юрисдикции Российской Федерации». Ее отличие от экстерриториальной юрисдикции, осуществляемой в рамках территориального принципа действия законов, будет заключаться в том, что в последнем случае уголовные законы России имеют силу на объектах и территориях, приравненных к территории Российской Федерации исходя из международной практики.

         Кроме того, как уже указывалось, в «Международном пакте о гражданских и политических правах» установлен принцип о том, что никто не должен быть вторично судим в соответствии с «правом каждой страны»43. Уголовный кодекс России также безоговорочно провозгласил этот принцип, но, несмотря на многие положительные моменты, его практическое применение в ряде случаев может породить определенные отрицательные явления.

           Ряд государств предпочитает оставлять за собой определенную возможность контролировать приговоры иностранных судов. Это делается вследствие того, что в некоторых случаях формальное осуждение в одном государстве может обеспечить иммунитет от реального наказания в другом государстве, против интересов которого и было направлено преступление. В частности, легко представить себе ситуацию, когда гражданин России, находясь за границей, совершает преступление, направленное против интересов России или ее граждан (то есть наносит урон отношениям, охраняемым российским уголовным законом). Вернее всего предположить, что в этом случае будет реализован персональный принцип действия уголовного закона в пространстве. Однако из ч. 1 ст. 12 УК РФ следует, что в данной ситуации указанному принципу реализации уголовно-правовых норм придается субсидиарное значение общего характера. Считаем, необходимым отметить, что положения ст. 12 УК искусственно ограничивают государственный суверенитет Российской Федерации и правомочия суда России.

             В этой связи представляется необходимым действующую редакцию ч. 1 ст. 12 УК России дополнить положением следующего содержания: «Граждане Российской Федерации и постоянно проживающие в Российской Федерации лица без гражданства, совершившие преступление вне пределов территориальной юрисдикции Российской Федерации, подлежат уголовной ответственности по настоящему Кодексу в случаях, если преступление направлено против интересов Российской Федерации». Подобная постановка вопроса позволила бы снять указанные противоречия в области правоприменительной практики и законодательной политики суверенитета Российской Федерации.

         Часть 4 ст. 11 УК России определяет, что вопрос об уголовной ответственности дипломатических представителей иностранных государств и иных граждан, которые пользуются иммунитетом, в случае совершения этими лицами преступлений на территории РФ разрешается в соответствии с нормами международного права.

          Некоторые авторы предлагают рассматривать иммунитет от территориальной юрисдикции как основание освобождения от уголовной ответственности. Например, А. Г. Кибальник считает, что иммунитет как институт материального уголовного права представляет собой особый порядок действия уголовного закона, но ни в коем случае не декриминализирует деяние. Более того, по его мнению, юридическая природа уголовно-правового иммунитета требует законодательного закрепления в нормах уголовного права. «Нераспространение на те или иные категории лиц общих правил наступления уголовной ответственности имеет непосредственное уголовно-правовое значение как специальное основание освобождения от уголовной ответственности»44. Исходя из этого А.Г. Кибальник предлагает ввести в гл. 11 УК РФ специальную статью: «Освобождение от уголовной ответственности в связи с наличием иммунитета от уголовной ответственности». В приведенной позиции происходит смешение таких понятий, как «действие закона» и «правовое пространство». Действительно, иммунитет предполагает особый порядок действия уголовного закона, но не российского, как полагает А.Г. Кибальник, а того, гражданином которого является лицо, обладающее международным иммунитетом.

           В случае совершения лицом, обладающим иммунитетом, преступления на территории России начинает осуществляться экстерриториальная юрисдикция отечественного государства (гражданином которого является данное лицо), в рамках которой реализуется персональный принцип действия уголовного закона в пространстве. В подобной ситуации освобождение человека, обладающего таким правовым статусом, от уголовной ответственности в России не только является с теоретической точки зрения неверным, но и может привести к сложно разрешимым международным коллизиям. В частности, в ч. 1 ст. 12 УК РФ указывается, что если гражданин Российской Федерации совершит преступление вне пределов России, то он подлежит уголовной ответственности по УК РФ, если совершенное им деяние признается преступлением в государстве, на территории которого оно было совершено, и если это лицо не было осуждено в иностранном государстве. Это означает, что гражданин, совершивший преступление, должен привлекаться к уголовной ответственности, но никак не быть осужденным в буквальном смысле (об этом и говорится в ч. 1 ст. 12 УК РФ «подлежат уголовной ответственности»).