Ответственность за преступление, совершенное с двумя формами вины

Практика твердо стоит на том, что квалификация действий виновного как покушение на убийство возможна лишь при условии установления в его действиях прямого умысла на лишение жизни потерпевшего. Однако ошибки в этом отношении довольно часты. Вот одна из них.

Алтайский краевой  суд осудил Михалева за покушение  на убийство Погудина из хулиганских  побуждений. Основанием для этого  послужило то, что Михалев, находясь в нетрезвом состоянии, встретил незнакомого ему Погудина, достал из кармана нож и, подойдя к  нему вплотную, нанес удар в грудь. После этого Михалев обратился к Погудину со словами: «Что, тебе мало? Еще?», на что потерпевший ответил: «И так в сердце». В результате своевременной операции жизнь потерпевшего была спасена. По заключению судебно-медицинского эксперта потерпевшему были причинены телесные повреждения в виде проникающей в плевральную полость раны сердечной сорочки и передней стенки левого желудочка сердца.

Заместитель председателя Верховного суда РСФСР опротестовал приговор, указав на то, что прямого умысла на убийство у Михалева не было, и его действия следует квалифицировать по ч. 1 ст. 108 и ч. 3 ст. 206 УК РСФСР.

Отклонив протест, Президиум Верховного суда РСФСР  указал, что характер избранного Михалевым  орудия преступления, нанесение сильного удара ножом в область жизненно важных органов свидетельствуют о прямом умысле на убийство из хулиганских побуждений. Смерть потерпевшего не наступила в силу обстоятельств, не зависящих от воли осужденного³².

Грубой ошибкой  суда при рассмотрении дела об умышленном убийстве является нижеследующий факт. Стежкин поссорился с Таймуровым и ударил его обухом топора по голове. Затем Стежкин затащил потерпевшего в наполненный водой котлован и стал опускать его голову в воду. Когда Таймуров вырвался и отплыл на середину котлована, Стежкин, угрожая ножом, не давал ему выбраться на берег до тех пор, пока тот не утонул.

Органами предварительного следствия Стежкину было предъявлено  обвинение в умышленном убийстве Таймурова по ст. 103 УК РСФСР. Нижневартовский  районный народный суд осудил Стежкина по ст. 106 УК РСФСР за неосторожное убийство Таймурова, указав в приговоре, что он не предвидел возможности наступления смерти потерпевшего, хотя должен был и мог это предвидеть.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ судебное решение по делу отменила и направила дело на новое судебное разбирательство, при котором Стежкин был осужден по ст. 103 УК РСФСР³³.

Нельзя не считаться  с тем, что расследование и  рассмотрение в судах дел, связанных  с посягательствами на личность, вызывает известные трудности в тех случаях, когда виновные действуют с косвенным умыслом. На примерах из судебной практики обратимся к волевому моменту косвенного умысла, который, как следует из закона, характеризуется тем, что лицо не желает, но сознательно допускает наступление общественно опасных последствий, либо относится к ним безразлично.

Смирнов и Иванов по предварительной договоренности, с целью хищения вещей, проникли в дом 76-летней А., связали ее и  вставили в рот кляп. В процессе связывания Смирнов нанес А. несколько ударов ногами по голове и другим частям тела, причинив тяжкие телесные повреждения, в том числе перелом костей носа, скуловых костей и основания черепа. Похитив интересовавшие их вещи, Смирнов и Иванов скрылись. А. в результате механической асфиксии, развившейся вследствие введения тряпичного кляпа в рот, на месте происшествия скончалась.

Органы следствия  квалифицировали действия Смирнова и Иванова как разбой, совершенный  организованной группой, и корыстное  убийство, совершенное по предварительному сговору группой лиц. Суд первой инстанции не нашел в действиях подсудимых признаков умышленного убийства. Действия Смирнова квалифицировал как убийство по неосторожности, а Иванова в совершении убийства оправдал.

Военная коллегия Верховного суда РФ, рассмотрев протест прокурора, отменила приговор, указав на то, что осужденные, зная о преклонном возрасте А., применили к ней насилие, опасное для жизни. Беспомощное состояние А. и физические страдания, которые она испытывала, были для них очевидными, но они безразлично отнеслись к этому и к возможным последствиям, о чем заявили в суде. Извлечения из определения Военной коллегии опубликованы под заголовком: «Убийство, совершенное с косвенным умыслом, необоснованно признано неосторожным»³⁴.

Пленум Верховного суда СССР, рассматривая в надзорном порядке дело Трясцина, который совершил поджог дома, выплеснув ведро бензина на топившуюся печь, в результате чего сгорел дом и погибли от ожогов его жена и сын, весьма наглядно раскрыл сущность косвенного умысла и, в частности, понятия «сознательно допускал». В Постановлении Пленума говорится: «Выплескивая возле топящейся печки бензин, Трясцин тем самым создал обстановку, приведшую к гибели двух человек, сознательно допустив возможность наступления такого вреда, поскольку горючие свойства бензина и исключительная опасность, которая возникает при его воспламенении, общеизвестны. Предотвратить причинение несовместимых с жизнью ожогов находившимся на кухне людям он, по обстоятельствам дела, не мог, и лишь случайность могла бы исключить такой исход, чего, однако, не произошло. При таких обстоятельствах и отсутствии иных соображений, опровергающих это, следует признать, что, совершая преступные действия, направленные на поджог дома, Трясцин вместе с тем имел косвенный умысел по отношению к лишению жизни находящихся в нем людей»³⁵.

До сих пор  речь шла о предусмотренном в  Уголовном кодексе РФ делении умысла на прямой и косвенный с учетом особенностей сочетания в их характеристике интеллектуального и волевого моментов. Теории уголовного права и судебно-следственной практике известны и другие основания классификации умысла.

Так, по времени  его возникновения различается умысел заранее обдуманный и внезапно возникший. Юридические последствия имеет лишь внезапно возникший умысел под влиянием аффекта, вызванного неправомерными действиями потерпевшего. Наличие такого умысла в сочетании с некоторыми объективными обстоятельствами (отсутствие существенного разрыва во времени между моментом возникновения умысла и действием) дает основание для специфической, выделенной в Особенной части Кодекса, квалификации - убийство или причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта (ст.ст. 107, 113 УК РФ).

В других случаях  деление умысла на внезапно возникший  и заранее обдуманный четких юридически обозначенных последствий не влечет. Нельзя сказать, что человек, изнасиловавший женщину, случайно встретившуюся ему в безлюдной местности, менее опасен, чем насильник, совершивший изнасилование после тщательного обдумывания ситуации и подготовивший для этого соответствующие условия.

В УК РФ предусмотрено  в качестве форм групповой преступной деятельности совершение преступления по предварительному сговору группой лиц, организованной группой и преступной организацией. Для всех указанных случаев характерен заранее обдуманный умысел.

Другим классификационным  критерием деления умысла на категории  является степень определенности представлений субъекта о последствиях совершаемого им общественно опасного деяния. В этом случае принято подразделять умысел на определенный (конкретизированный) и неопределенный (неконкретизированный).

Особое практическое значение имеет неопределенный умысел, выражающийся в том, что виновный предвидит возможность наступления не одного конкретного последствия действий, а нескольких возможных и одинаково относится к их наступлению - либо желает их наступления, либо сознательно допускает.

В уголовно-правовой науке наряду с неопределенным указывается  также и на альтернативный умысел, который отличается от неопределенного  только тем, что количество предвиденных виновным общественно опасных последствий  его деяния ограничено, а сами эти  последствия осознаются им с достаточной определенностью (например, смерть или тяжкое увечье при ударе ножом в живот). Авторы монографии «Умысел и его формы» считают это различие настолько искусственным, что предлагают исходить из тождественности этих видов умысла³⁶.

Сложившаяся следственная и судебная практика сводится к тому, что при наличии у виновного  неконкретизированного умысла его  действия квалифицируются в зависимости  от наступивших последствий. Чаще всего  такие ситуации возникают при  расследовании преступлений против личности, связанных с причинением телесных повреждений³⁷.

Здесь необходима оговорка. Не всегда при квалификации умышленного причинения тяжкого  вреда здоровью следует руководствоваться  характером наступивших последствий. Эта рекомендация относится лишь к преступлениям, совершенным с неопределенным умыслом. Представим себе для уяснения вопроса следующую ситуацию. К., заподозрив мужа в неверности и узнав, что ее вероятная соперница работает вместе с ним, решила «отреагировать» на этот факт. К моменту окончания работы в КБ, где работал ее муж, К., захватив с собой бутылку с серной кислотой, подошла к проходной. Увидев мужа и его знакомую выходящими из дверей проходной, К. выплеснула кислоту в направлении лица соперницы. Основная часть кислоты попала на дорогостоящий плащ потерпевшей и лишь несколько капель на лицо, причинив ей легкий вред здоровью.

Из чего следует  исходить, квалифицируя действия К.? Думается, из направленности ее умысла, который, исходя из приведенных выше обстоятельств, состоял в желании причинить потерпевшей неизгладимое обезображение лица, то есть тяжкий вред здоровью. Замысел довести до конца не удалось, хотя действия К. были непосредственно направлены на совершение преступления. Значит, содеянное следует квалифицировать как покушение на причинение тяжкого вреда здоровью³⁸.

Таким образом, если лицо стремится причинить более  тяжкий вред, чем фактически наступил (умысел определенный), совершенное  следует квалифицировать как  покушение на более опасное преступление.

2.2. Неосторожность

Актуальность  исследования проблемы неосторожной вины связана с тем, что в условиях научно-технического прогресса число  преступлений, совершенных по неосторожности, постоянно возрастает, и значительно  повышается их опасность для личности, общества и государства.

Отмечая особую сложность неосторожной вины, Р.И. Михеев объясняет это тем, что неосторожные преступления связаны с нарушением различных, порой весьма многочисленных правил безопасности, установленных  в разных сферах деятельности человека; преступный результат в этих деяниях часто является следствием нарушений со стороны различных субъектов, в том числе и потерпевшего. Кроме того, наступлению преступного результата нередко способствует не только поведение самого субъекта, но и острая, порой экстремальная ситуация, скрытые особенности используемых технических средств³⁹.

В ст. 26 УК РФ предусматривается  два вида неосторожной вины - легкомыслие  и небрежность. Каждый из видов неосторожности имеет специфические особенности  и заслуживает самостоятельного рассмотрения. Четкое представление обо всех деталях характеристики неосторожной вины необходимо в связи с тем, что на практике нередко встречаются ошибки, связанные с разграничением легкомыслия и косвенного умысла, небрежности и невиновного причинения.

«Преступление признается совершенным по легкомыслию, - говорится в части второй статьи 26 УК РФ, - если лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий».

Сравнение определений  легкомыслия и косвенного умысла позволяет сделать вывод, что  по признаку предвидения лицом возможности  наступления общественно опасных  последствий своих действий (бездействия) эти формы вины совпадают. Хотя следует отметить, что характер предвидения при косвенном умысле отличается большей определенностью, конкретностью.

Другие элементы косвенного умысла и легкомыслия  не совпадают. В определение косвенного умысла входит осознание общественной опасности своих действий (бездействия), в определении легкомыслия эта характеристика отсутствует. Главное же отличие легкомыслия от косвенного умысла состоит в волевом моменте: лицо, действующее с косвенным умыслом, безразлично к последствиям своих действий, либо сознательно их допускает; при легкомыслии лицо, хотя и самонадеянно, без достаточных к тому оснований, но рассчитывает на предотвращение предвиденных последствий.

В.Г. Макашвили  считал, что в основании косвенного умысла и самонадеянности (по УК РФ 1996 г. - легкомыслие) лежат различные свойства личности. «Общественная опасность лица, действующего с эвентуальным умыслом, - писал он, - коренится в антисоциальном эгоизме, а общественная опасность преступной самонадеянности сводится к недопустимому легкомыслию и опрометчивости»⁴⁰.

Весьма наглядно различие между легкомыслием и косвенным  умыслом прослеживается на следующем  примере. Заведующий складом воинской части Т. с целью отпугивания  пасшегося около склада скота  подключил проволочную ограду склада к электрической сети напряжением 220 в. Во избежание неприятностей Т. опробовал действие тока на себе и принял ряд других, достаточных, с его точки зрения, мер предосторожности: перед входом на склад прикрепил на видном месте щит с предостерегающей надписью «забор под напряжением», на щите был нарисован череп, скрещенные кости и написано «Смерть!».

В один из дней, после дождя, гражданка К., разыскивавшая  свою козу вдали от предупреждающего щита, дотронулась до проволоки руками и была убита электротоком. Военный  трибунал осудил Т. за умышленное убийство (с косвенным умыслом).

Рассмотрев  в надзорном порядке дело Т., Военная  коллегия Верховного суда СССР переквалифицировала  действия виновного на неосторожное убийство (преступная самонадеянность), указав в своем определении, что Т. принял меры по предотвращению возможности неблагоприятных последствий, но они оказались недостаточными⁴¹.