Уголовно – правовая характеристика бандитизма

     В формировании  организованной преступности во  все времена ключевую роль  играли профессиональные преступники,  для которых соответствующая  деятельность являлась главным ремеслом, жизненным приоритетом, источником благополучия, а криминальная среда – комфортным миром, где они самореализуются, претендуют на лидирующее положение и получают его.¹

     К концу  19 века в преступном мире России  сформировалось определенное ядро, состоящее преимущественно из преступников - рецидивистов корыстной направленности – воров, мошенников, грабителей и т.п. Вокруг профессиональных преступников складываются особые группы людей, выполняющих некоторые организационно – вспомогательные функции: сокрытие преступников и ценностей, добытых преступных путем, сбыт похищенного, предоставление орудий и средств для совершения преступлений и другое.

     Таким образом,  у профессиональных преступников  на этом этапе уже имеется  один из признаков организованности – наличие системы обеспечения, включающей в себя криминальную субкультуру и криминальную микросреду.

     В годы  первой мировой войны и предреволюционный  период в условиях политического  и экономического кризиса резко  активизировалась организованная преступность в сферах экономике и финансов. Черный рынок многократно перекрывал легальный. Коррупция захлестнула государственный аппарат, связанный с финансовыми и товарными потоками.

     Возросла  опасность разгула групповой преступности. Накануне октябрьской революции только в Московском регионе орудовали 30 банд профессиональных убийц, грабителей и налетчиков. Отдельные из них насчитывали до 100 и более человек. Широкий размах приобрела организованная преступность в период гражданской войны и после ее окончания. В первые годы советской власти организованной преступности способствовали экономическая разруха, голод, безработица, огромное количество дезертиров, оставивших службу и фронт с оружием на руках, а также масса рецидивистов, выпущенные из тюрем актов Временного правительства об амнистии («птенцы Керенского»). В одной Москве были амнистированы более 3 тысяч преступников.

     Рецидивисты  и преступники объединялись в  организованные преступные группы, главным занятием которых становился  бандитизм, который в этот период нередко носил политический характер и был во многом актом отчаяния противников советской власти.

     В период НЭПа появилась широкая паутина организованной преступности в сфере экономики. Преступные группы создавали лжекооперативы, осуществляли ложные банкротства, занимались хищениями и растратами государственной собственности. После отмены НЭПа государство предприняло наступление на частное хозяйствование. Пришедшая на смену НЭПу политика государства встретила сопротивление известных слоев общества, саботаж частных торговцев

     Даже в  20-е и 30-е годы население  испытывало на себе воздействие  сложного комплекса негативных  социально – экономических и  политических факторов, обусловленных  изменением общественного строя,  последствиями первой мировой и гражданской войн. Сохранялись благоприятные условия для роста преступности, в том числе и профессиональной.

     К середине 30-х годов особую криминальную  активность проявляли организованные  группировки, возглавляемые «паханами». Они имели четкую организационную структуру, жесткую внутреннею  дисциплину. В конечном счете ситуация обострилась настолько, что опасность дальнейшего бездействия властей стала очевидной. С 1937 года начинается борьба с организованной преступностью в местах лишения свободы, которая носила преимущественно репрессивный характер.

     К середине 60-х годов преступные группировки в местах лишения свободы как массовое явление перестали существовать. Немногие сохранившие верность воровским традициям преступники решались открыто проявлять себя в массе осужденных. Вследствие этого оказались нарушенными система координации действий профессиональных преступников, механизм передачи и распространения опыта, навыков совершения преступлений, традиций и обычаев криминальной среды.²

    В этот период происходит быстрая деградация профессиональной и организованной преступности. Относительная специализация более или менее устойчиво наблюдалось лишь у отдельных категорий карманных воров, похитителей валютных ценностей, произведений искусства и некоторых других категорий.

     Дальнейшее  углубление кризиса социалистической  системы хозяйствования коммунистической  идеологии в 80-х годах, распад  СССР и резкий переход к  новым экономическим отношениям  в начале 90-х привели к усилению  факторов, способствующих росту преступности в России.

     В настоящее  время организованная преступность  превратилась в силу, органически  встроенную в экономику, политическую  и общественную жизнь, набрала  могущество, перед которым нередко пасуют власть и ее правоохранительные органы.³

     1.2 История развития законодательства о бандитизме

     В истории уголовного законодательства бандитизм рассматривался как государственное преступление, т.е. одно из особо опасных преступлений, посягающих на основы государственного управления в области охраны общественной безопасности и правопорядка. Впервые о бандитизме, как о преступлении, говорилось в Декрете СНК РСФСР от 20 июля 1918 года «О суде». Декретом ВЦИК от 20 июня 1919 года «Об изъятиях их общей подсудности в местностях, объявленных на военном положении» бандитизм определялся как «участие в шайке, составившиеся для убийств, разбоя и грабежей, пособничество и укрывательство такой шайки»⁴

     В 1920 году активизировалась работа по разработке нового уголовного кодекса. Кодекс РСФСР строился на основе обобщения ранее принятых нормативных актов в области уголовного права, а также судебной практики народных судов и революционных трибуналов. Необходимость в таком акте была обусловлена тем, что на основе действующих нормативных актов не удавалось обеспечить единство судебной практики.

     Помимо основной задачи – дать правовую основу для борьбы с преступностью в РСФСР, перед разработчиками кодекса стояла и дополнительная: подготовка модельного акта в области уголовного права, который мог быть взят за основу при подготовке уголовных кодексов других союзных республик. Также стал бы первым шагом на пути к общему для всех республик кодифицированному уголовному закону.

     Всего было разработано три проекта уголовного кодекса. Разработчиком первого из них стал общеконсультационный отдел наркомата юстиции (общая часть – 1920 год, особенная – 1921 год), второго – секция судебного права и криминалистики института советского права (конец 1921 года) и, наконец, третьего – коллегия наркомата юстиции (1921 год, опубликован в 1922 году). Именно последний проект и лег в основу уголовного кодекса.

     В целом к началу 1922 года проект кодекса был далек от совершенства, содержал множество пробелов, материал декретов не был в достаточной мере переработан. Тем не менее, в январе 1922 года состоялось его обсуждение на IV Всероссийском съезде деятелей юстиции, в котором приняло участие 5500 делегатов.

     Съезд принял следующую резолюцию:

1) проект в основных  своих положениях отвечает требованиям науки и практическим задачам переживаемого периода пролетарской, должен быть принят за основу, нуждаясь в тоже время в исправлениях и в дополнениях как в общей, так и в особенной части;

2) скорейшее введение  в действие УК является настоятельно  необходимым в интересах внедрения революционной законности и укрепления советского строя.

     В марте 1922 года проект УК был рассмотрен специальной комиссией при Малом Совнаркоме. Работа велась крайне интенсивно, было принято более ста поправок. В дальнейшем кодекс обсуждался на майской сессии ВЦИК IX созыва, где также дорабатывался, после чего на планерном заседании 26 мая 1922 года был одобрен окончательно. Первый уголовный кодекс РСФСР вступил в силу 1 июня 1922 года. УК РСФСР 1922 года состоял всего лишь из 218 статей, четверть из которых относились к общей части.

     Уголовная ответственность за бандитизм в законодательство впервые была введена УК РСФСР 1922 года. В нем законодатель рассматривал бандитизм как деяние против государства и относит его к государственным преступлениям. Статья 76 УК РСФСР определяла бандитизм как «организацию и участие в бандах (вооруженных шайках) и организуемых бандами разбойных нападениях и ограблениях, налетах на советские и частные учреждения и отдельных граждан, остановки поездов и разрушения железнодорожных путей, безразлично сопровождались ли эти нападения убийствами и ограблениями или не сопровождались».⁵

     Статья 76 УК РСФСР определяла бандитизм по его конкретным признакам и по санкции как одно из самых серьезных посягательств на авторитет и силу власти, как один из видов наиболее опасных противодействий нормальной деятельности власти. Наказание за перечисленные в статье 76 УК РСФСР действия устанавливалось в виде расстрела и конфискацией всего имущества. Снижение наказание допускалось на срок не ниже 3 лет лишения свободы со строгой изоляцией и конфискацией имущества только при наличии смягчающих обстоятельств. Пособничество во банде и укрывательство ее членов и банды в целом, а также сокрытие добытого и следов преступной деятельности наказывалось наравне с бандитизмом. Снижение наказания допускалось на срок не ниже двух лет лишения свободы со строгой изоляцией и конфискацией имущества.

     Из приведенного определения бандитизма, данного УК РСФСР 1922 года, видно, что в его понятие включались не только нападения, совершаемое вооруженной бандой, но также организация и участие в банде. Широкое толкование форм нападения – ограбление, налеты на советские учреждения и отдельных граждан, остановка поездов и разрушение железнодорожных путей, разбойные нападения - допускало применение максимального наказания, вплоть до расстрела, за преступные деяния, направленные против новой власти. Указывая на это обстоятельство, мы акцентируем внимание на политической окраске формулировки бандитизма в УК РСФСР 1922 года. Законодатель того времени придал политический характер бандитизму не только тем, что отнес его к числу государственных преступлений, но и самим определением бандитизма.

     Термин «банда» трижды упоминается в УК 1922 года, но четкое определение банды не дается. В статье 76 законодатель приравнивает банды к «вооруженным шайкам». В юридической литературе начала   20-х годов не проводились различия в терминологии между шайкой и бандой. Стоит отметить, что в русском языке слова «шайка» и «банда» рассматриваются как синонимы, и отмечается, что это группа людей, объединившихся для разбоя, преступной деятельности.

     Законодатель 19 – начала 20 веков оперировал понятием «шайка», раскрывая при этом его содержание. Теоретики выделяли также признаки шайки того времени, как: а) постоянный характер сообщества; б) стремление его членов заниматься преступной деятельности как ремеслом; в) неопределенность преступлений, которые намеревались совершить члены шайки.⁶

     Банда понималась как длительное и систематическое соучастие нескольких лиц в совершении преступлений, как «организационно-спаянный коллектив, подчиняющийся некоторому внутреннему регламенту», целью которого является совершение преступлений. Из этого следует, где нет организационной структуры, а только соучастие нескольких лиц, необходимо говорить не о бандитизме, а о совершении других преступлений, как грабеж или разбой.⁷

     Организация банд, участие в организуемых бандами нападениях и участие в бандах – три вида действий, которые охватывались статьей 76 УК РСФСР. Каждого из них достаточно для привлечения к уголовной ответственности за бандитизм: 1) лицо может являться организатором банды, даже не входя в состав банды, и не участвуя в ее нападениях; 2)лицо может входить в состав банды, не являясь организатором банды, и не участвуя в нападениях, совершаемых бандой; 3) лицо может не являться организатором или участником (постоянным членом) банды, принимать участие в организуемых ею нападениях. В первых двух случаях возможна ответственность, даже если организовавшаяся банда и не совершила конкретных нападений, в третьем случае, напротив необходимо, чтобы имело место конкретное нападение банды. Считалось, что банда в своих действиях не всегда должна преследовать корыстную цель. Бандитские нападения могли совершаться с целью противодействия новой власти, с целью устранения населения.

     Часть вторая статьи 76 УК РСФСР предусматривала ответственность за пособничество бандитам и укрывательство банд и отдельных его участников, а равно и сокрытие добытого и следов преступления. Здесь УК 1922 года предусматривал специальные виды ответственности за так называемую прикосновенность к бандам и бандитским нападениям. Данному виду ответственности подлежат любые лица, не исключая супругов и близких родственников участников банд.

     Уголовный кодекс 1926 года оставил норму о бандитизме без изменения. В 1927 году было принято Положение о преступлениях государственных, статья 17 которого устанавливала уголовную ответственность за бандитизм в несколько измененном виде. Новая редакция нормы об ответственности за бандитизм, соответствующая статье 17 Положения, была внесена и в УК. Статья 59-3 УК 1926 года приобрела следующий вид: «Бандитизм, то есть организация вооруженных банд и участие в них и в организуемых ними нападениях на советские и частные учреждения или отдельных граждан, остановка поездов и железнодорожных путей и иных средств сообщения и связи». Эта норма просуществовала без каких бы то ни было изменений вплоть до принятия нового Закона «Об уголовной ответственности за государственные преступления» 1958 года, в редакции которого была впоследствии сформулирована в УК 1960 года. Поскольку в уголовном законодательстве вплоть до принятия уголовного кодекса 1960 года существовала аналогия, статья 59-3 УК использовалась в судебной практике для ужесточения ответственности и наказуемости за деяния, обладающие повышенной степенью общественной опасности, хотя и не являющиеся по своей правовой природе бандитизмом. Так, например, Президиум Верховного Суда РСФСР в своем постановлении от 17 января 1935 года рекомендовал привлекать к ответственности как за бандитизм лиц, совершающих общественно опасные действия, связанные с убийством или вооруженным сопротивлением органам власти, даже если они были совершены в одиночку и носили единичный характер. И это не единственный пример. По аналогии со статьей 59-3 Постановлением Президиума Верховного Суда РСФСР от 4 августа 1933 года предлагалось квалифицировать систематически совершаемые организованными группами или враждебными элементами кражи домашнего имущества колхозников, находящихся на полевых работах, даже если эти преступления совершались невооруженными группами.