Соединение и выделение уголовных дел

В связи с этим считается целесообразным придать ч. 3 ст. 153 УПК РФ альтернативный характер, вследствие чего данная норма позволит одному из прокуроров соединять любые уголовные дела при условии получения согласия на принятие этого процессуального решения у прокурора (прокуроров), которым поднадзорны остальные объединяемые производства.         

Для решения данного вопроса можно предложить следующую редакцию части третьей статьи 153 УПК РФ, итак ч. 3 ст. 153 УПК РФ:  
«3. Соединение уголовных дел производится на основании постановления прокурора. В случае, если соединяемые уголовные дела поднадзорны различным прокурорам, то решение о соединении уголовных дел может быть принято одним из прокуроров с согласия прокуроров, которым поднадзорны объединяемые уголовные дела».

  При рассмотрении вопроса о правовой природе решения следователя о соединении или выделении уголовных дел необходимо отметить, что как правило, процедура соединения уголовных дел на предварительном расследовании, состоит из четырех этапов:

1.     Установление и подтверждение доказательствами наличия предусмотренного законом основания для объединения уголовных производств.

2.     Истребование и направление материалов уголовных дел для соединения прокурором.

3.     Вынесение постановления о соединении уголовных дел.

4.     Исполнение решения об объединении уголовных дел.

Рассматривая позицию о правовой природе решения соединения или выделения уголовных дел следователем, можно сказать, что ранее не рассматривался вопрос о том, что некоторые вопросы, входящие в содержание решения о соединении или выделении уголовных дел, имеют самостоятельное правовое значение, что в дальнейшем проявляется в возможности их раздельного обжалования (опротестования) и отмены (или изменения), например обжалование приговора только в части решения о гражданском иске по конкретному выделенному делу.

Предусмотренная законом возможность соединения уголовных дел4 приводит к тому, что в одном акте-решении могут быть ответы на правовые вопросы, касающиеся нескольких лиц или одного лица, по одному или нескольким обвинениям.

Возможность нескольких обвинений, выражающих идеальную или реальную совокупность совершенных преступных деяний, или соединение в одном производстве дел по обвинению нескольких лиц в совершении одного или нескольких преступлений вызывают на практике вопросы, касающиеся как содержания, так и формы решения.

К ним относятся вопросы о связи между преступлениями (или лицами, их совершившими) и влиянии этой связи на принимаемое решение, об основаниях и условиях частичного прекращения дела и отличиях такого решения от изменения обвинения, о пределах ревизионных полномочий вышестоящих судов в отношении лиц, осужденных по делу, но не принесших кассационную жалобу, и др.

Именно все вышесказанное приводит к юридическим недостаткам, которые могут возникнуть в последствии после принятия следователем решения о соединении или выделении уголовного дела.

Согласно юридической литературе решение - акт реализации предоставленных прав и исполнения возложенных обязанностей должностного лица. 

В то же время, решение о соединении или выделении уголовного дела, которое принято одним лицом (например, прокурором), обязывает других лиц (например, следователя) к определенным действиям или предоставляет им право обжаловать данное решение, приостанавливая тем самым его исполнение5.

При характеристике процессуальных решений следователя о соединении уголовного дела, как актов применения права важно отметить их значение в обеспечении реализации предписаний уголовного закона. 
    В процессуальной деятельности и принимаемых в ходе нее решениях реализуются нормы уголовного права. Это имеет место не только при квалификации преступления и назначении наказания, но и тогда, когда устанавливаются обстоятельства, подлежащие доказыванию, или основания для принятия тех или иных процессуальных решений.

Принятие решения требует обращения к уголовному закону, поскольку в нем указаны те признаки, которые служат основанием принятия процессуальных решений 

Раскрытие природы процессуальных решений и их классификация имеют не только познавательное, теоретическое значение - способствовать уяснению природы процессуальных решений, выявлять общее и особенное в предъявляемых к ним законом требованиях, но и важное практическое значение - способствовать вынесению решений, отвечающих этим требованиям.

При анализе оснований принятия такого решения можно сделать вывод о том, что могут быть соединены в одном производстве лишь уголовные дела в отношении: а) нескольких лиц, совершивших одно или несколько преступлений в соучастии; б) одного лица, совершившего несколько преступлений; в) лица, обвиняемого в заранее не обещанном укрывательстве преступлений, расследуемых по этим уголовным делам.

Закон допускает также соединение дел в случаях, когда лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, не установлено, но у следственных органов и прокурора имеются достаточные основания полагать, что несколько преступлений совершены одним лицом или группой лиц. 
    Из названных положений закона следует ряд принципиальных выводов, имеющих, в том числе определяющее значение для оценки законности и обоснованности решения о необходимости соединения уголовных дел.

Во-первых, как правильно отмечает С.А. Денисов, любое из названных в законе оснований соединения уголовных дел «предполагает уличение (утверждение о виновности) лица в совершении преступления, поскольку базируется на доказывании либо его соучастия6, либо неоднократности7, либо прикосновенности к преступлению»8

Будучи доказанным, каждое из этих обстоятельств, безусловно, увеличивает (юридические и фактические) основания для уголовного преследования обвиняемых и постановления обвинительного приговора, качественно или количественно увеличивая предмет обвинения по делу. Именно в силу названных обстоятельств это решение не может быть принято судом ни при изучении уголовного дела в стадии его подготовки к судебному разбирательству (гл. 33 - 34 УПК), ни в стадии разбирательства дела по существу (гл. 36 - 39 УПК). С учетом того что бремя доказывания названных обстоятельств согласно принципу состязательности процесса и презумпции невиновности обвиняемого лежит исключительно на стороне обвинения, уголовное дело (дела) при обнаружении названных обстоятельств в суде должно быть возвращено прокурору (ст. 237 УПК9).

 Во-вторых, по буквальному смыслу закона принятие такого решения является правом, а не императивной обязанностью управомоченным органов. Само по себе поступление в суд нескольких дел в отношении одного или нескольких обвиняемых еще не влечет обязанности к их соединению в одном производстве, к обязательному принятию решения судом о возвращении уголовного дела прокурору по данному поводу. Поэтому необходимы определенные критерии законности и обоснованности принятия такого решения. 
    Формально законодатель указывает на эти критерии, во-первых, настаивая на всесторонности, полноте и объективности исследования материалов дела и совершенного преступления (преступлений).

Во-вторых, уточняющим аспектом применения этого критерия для суда должен служить вывод о том, что раздельное рассмотрение названных дел не в состоянии обеспечить названную всесторонность, объективность и полноту, препятствует вынесению законного и обоснованного (итогового) решения по делу.

В иных случаях требование о соединении (различных по юридической квалификации и фактической фабуле) уголовных дел является необоснованным, какими бы доводами практической целесообразности или процессуальной экономии это ни оправдывалось.

На правомерность данного вывода указывают и нормы п. 4 ч. 1 ст. 237 УПК. 
    Рассмотрим, насколько эти положения применимы к производству по делам частного обвинения, реализуемым у мирового судьи.

По смыслу ч. 3 ст. 321 УПК РФ рассмотрение заявления по уголовному делу частного обвинения может быть соединено в одно производство с рассмотрением встречного заявления обвиняемого. Известно и то, что подобное соединение заявлений допускается на основании постановления мирового судьи только до начала судебного следствия.

Формулируя названные нормы, законодатель, на наш взгляд, как минимум некорректен в ряде принципиальных моментов процесса. Говоря о соединении «первичного» заявления потерпевшего (частного обвинителя) и встречного заявления обвиняемого, законодатель как-то странно умалчивает о том, что подобное соединение по идее возможно лишь до принятия названных заявлений к производству мирового судьи (ч. 7 ст. 318 УПК).

В дальнейшем речь фактически идет уже о соединении двух уголовных дел, которые считаются возбужденными с учетом особенностей норм ч. 1 ст. 318 УПК, а точнее - с момента принятия каждого из названных заявлений непосредственно к производству мирового судьи (ч. 7 ст. 318 УПК). 
    В данной связи объективно не могут быть соединены, как утверждает законодатель, в одном производстве «до начала судебного следствия» заявление частного обвинителя и встречное заявление обвиняемого, которые к данному моменту заявлениями уже не являются, «приобретая» после принятия их к производству мирового судьи статус обвинительного акта, определяющего предмет и пределы судебного разбирательства. Кроме того, они же, по сути, выступают актом (решением) о возбуждении уголовного дела. 
    В данной связи причины названной некорректности законодателя либо в (явных) ошибках законодательной техники при конструировании норм главы 41 УПК, либо в нормах ст. 153 УПК. Согласно последним, как уже отмечалось, исключительным правомочием на соединение уголовных дел в российском уголовном процессе обладает лишь прокурор, и только на досудебном этапе производства по делу.

В нормах ч. 3 ст. 321 УПК законодатель как бы отходит от этого правила, формулируя достаточно двусмысленное правило о возможности соединения органом судебной власти названных  «заявлений».

Тем самым, во-первых, как бы «снимается» названный запрет норм ст. 153 УПК; во-вторых, как бы нет оснований для постановки вопроса о том, что подобная деятельность суда в данном аспекте косвенно или прямо связана с функцией обвинения (уголовного преследования обвиняемых). 
   В теоретическом аспекте исследуемой проблемы подчеркнем и то обстоятельство, что по буквальному смыслу норм ч. 3 ст. 321 УПК соединить в одном производстве можно лишь заявление потерпевшего и встречное заявление обвиняемого. Как следует поступать в той ситуации, когда к мировому судье одновременно поступает несколько заявлений потерпевших в отношении одного и того же лица и по одному и тому же (тождественному по своим фактическим и юридическим свойствам) обвинению, законодатель (вообще) не поясняет.

По идее в целях полноты и всесторонности исследования обстоятельств (каждого) дела, в интересах обеспечения процессуальной экономии и прав участников процесса необходимость названного соединения очевидна.   

Вместе с тем весьма ожидаемы возражения, суть которых в целом заключается (будет заключаться) в том, что подобное соединение неизбежно увеличивает объем обвинения и ухудшает положение обвиняемого. Ожидаем и вывод о том, что при состязательной форме процесса выполнение названных функций a priori несовместимо с ролью суда. Отсюда и названное соединение (дел/заявлений) в деятельности мировых судей, увы, невозможно. 
    Позволим себе не согласиться. Названные возражения, несомненно, были бы справедливы, если бы посредством указанных действий мирового судьи действительно увеличивался объем обвинения по сравнению с тем, какой имел место на момент поступления перечисленных заявлений в суд. Но ведь в том и особенности производства по данной категории дел, что формирование обвинения и пределов судебного разбирательства происходит непосредственно при приеме заявлений у мирового судьи, и впервые о (юридической и фактической) сути данного обвинения обвиняемый узнает лишь при ознакомлении с материалами дела и получении копии заявления (заявлений) частного обвинителя. В данной связи никакого ухудшения положения обвиняемого при соединении названных заявлений по идее не наблюдается. 
    Следовательно, прием (нескольких) заявлений от двух и более потерпевших в отношении одного и того же деяния и того же обвиняемого вполне допустим. Допустимо соответственно их объединение в одно производство посредством вынесения (единого) постановления о принятии названных заявлений к производству мирового судьи. В дальнейшем же названное решение вряд ли может быть принято мировым судьей, поскольку речь идет уже о соединении уголовных дел, а это уже компетенция прокурора, и без изменения норм ст. 153 УПК это решение не может быть принято. Причиной тому - нормы ст. 15 УПК, предусматривающие строгое разграничение основных (целевых) функций процесса.

Не изменяется формула или фактическая сторона обвинения и при (возможном) соединении заявления частного обвинителя и обвиняемого по правилам ч. 3 ст. 321 УПК, ибо это два различных, по сути, обвинения, адресованные к различным участникам процесса. Относительно этой ситуации проблема применения данного института при производстве у мирового судьи лишь в нормах ст. 153 УПК, наделяющих указанным правомочием исключительно прокурор, но никак не суд или судью.

В заключении данного параграфа, хотелось бы отметить тот факт, что следователь, дознаватель имеет только инициативу о соединении или выделении уголовных дел, само решение принимает прокурор.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2.  Основания и процессуальный  порядок соединения уголовных  дел в одно производство

2.1.  Основание соединения  уголовных дел в одно производство

Обеспечение полного, всестороннего и объективного расследования преступлений требует, чтобы оно производилось в одном производстве в случаях, определенных законом, или, наоборот, при возникшей необходимости расследуемые в одном деле преступные эпизоды выделялись в отдельные уголовные производства. В связи с этим закон предусматривает институты соединения уголовных дел.

Соединение уголовных дел – образование одного уголовного дела из двух и более уголовных дел, возбужденных, как правило, в различные сроки и нередко – различными органами.

Соединение уголовных дел возможно лишь по закрепленным в законе основаниям, к числу которых относятся:

1) по обвинению нескольких  лиц в совершении в соучастии  одного или нескольких преступлений. Расследование в одном производстве  преступления, совершенного несколькими  лицами, позволяет наиболее полно  и правильно установить роль  каждого из соучастников, что  влечет соответственно и правильную  уголовно-правовую квалификацию  их деяний;

2) по обвинению одного  лица в совершении нескольких  преступлений.   

По этому основанию соединяются дела о различных преступлениях при условии, что совершены они одним лицом;

3) в заранее не обещанном  укрывательстве преступлений или  недонесении о них. По данному  основанию соединяются уголовные  дела как о лице, совершившем  преступление, так и о лице, укрывшем  его или не сообщившем о  совершении его соответствующим  органам. Раздельное расследование  и рассмотрение этих дел в  суде невозможно потому, что сопутствующее  преступление может иметь место, если доказано наличие основного  преступного факта;

4) кроме предусмотренных  ст. 153 УПК оснований соединение уголовных дел возможно и по другим основаниям. Например, уголовное дело по факту хищения целесообразно расследовать в одном производстве с делом о халатности должностного лица, способствующего данному хищению; о преступлении, совершенном несовершеннолетним, одновременно с делом, по обвинению взрослого в вовлечении несовершеннолетнего в преступную деятельность.