Европейское право

7. Наряду с названными  правами и полномочиями Европейского суда справедливости, составляющими содержание его юрисдикции, действующее законодательство возлагает на него также полномочия для решения целого ряда и других, не менее важных вопросов. Среди них полномочия: по рассмотрению и решению споров, возникающих между Европейским союзом как таковым и его служащими, между различными институтами Сообщества и должностными лицами; по разрешению споров, связанных с принудительным уходом в отставку членов Европейской комиссии; по выработке и предложению "консультативных мнений" (advisory opinions) по запросу институтов Сообщества и государств - членов Европейского союза; по принятию мер, связанных с принудительным выполнением обязательств сторон перед Европейским инвестиционным банком.

Кроме того, Европейский суд справедливости наделяется юрисдикцией, позволяющей ему выступать в качестве апелляционного суда по отношению к Суду первой инстанции, а также некоторыми другими полномочиями.

Наличие широких полномочий позволяет Суду оказывать значительное влияние не только на европейское право и на судебную систему Европейского сообщества, но и на все иные сферы жизни Европейского союза.

Это только "с первого  взгляда кажется, - подчеркивают авторы, специализирующиеся в области европейского права и правосудия, - что Суд справедливости, как и любой другой институт, ограничен рамками принципа атрибутивной (сугубо юридической) власти".На самом же деле его активность и влияние распространяются и на многие другие общественные отношения и сферы жизни.

Анализируя роль Суда в Европейском сообществе, исследователи не без оснований указывают прежде всего на то, что он своей повседневной деятельностью способствует поддержанию правопорядка в Евросоюзе и дальнейшей интеграции Европейского сообщества и что он тем самым выполняет не только сугубо юридические, но и социально-политические функции.

Исходя из факта высокого уровня доверия к Суду справедливости со стороны европейцев (в 2000 г. в Ирландии, например, уровень доверия был 61%, в Нидерландах — 79%).некоторые авторы несколько высокопарно называют его даже "воплощением нового европейского духа" - своего рода "народного духа" (Volksgeist), "судом совести жителей современной Европы" и пр.

Однако как бы там  ни было, неоспоримым фактом остается то, что Суд играет разноплановую  и трудно переоценимую, в том числе и в сфере правотворчества, роль в развитии и укреплении Европейского сообщества.

2.Прецедентный  характер решений Европейского  суда справедливости

Вопрос о юридической  природе и характере решений  Европейского суда справедливости является частью более общего вопроса о возможности и допустимости правотворчества судебных органов за пределами системы общего, зачастую именуемого прецедентным, права, в частности в пределах романо-германского права, и "приемлемости" существования в ней прецедента в качестве источника права.

Проблема является далеко не новой, в определенном смысле - традиционной, а тем более - нетривиальной, имея в виду тот факт, что в европейском  праве, стремящемся интегрировать  в себя элементы различных правовых систем и семей, идет незримая борьба устоявшихся тенденций и традиций романо-германского (континентального) и англосаксонского (общего) права.⁶

Данное обстоятельство находит свое прямое отражение как  в научных исследованиях романо-германского  права и характера решений Европейского суда справедливости, так и в соответствующих публикациях, посвященных анализу рассматриваемых проблем.

В западной, а отчасти  и в отечественной юридической  литературе, касающейся данной тематики, в целом наметилось два значительно  отличающихся друг от друга подхода к определению юридической природы и характера решений Европейского суда справедливости.

Первый подход ассоциируется  с категорическим отрицанием правотворческой  функции судебного органа - основного  носителя судебной власти Европейского союза и, соответственно, с отрицанием прецедентного характера принимаемых им решений.

Сторонники данного  подхода с известной долей  популизма заявляют, что "тот суд, который стремится быть вовлеченным  в правотворческий процесс, с  неизбежностью превращает зал судебного заседания в зал законодательного собрания" со всеми вытекающими отсюда возможными последствиями, связанными с "классовыми акциями", выступлениями во время судебного процесса "в защиту публичных интересов", с разного рода предложениями социально-политического плана и др.

Разумеется, с определенным резоном заключают авторы, это  не может быть приемлемо и допустимо  в системе романо-германского  права, поскольку, помимо всего прочего, при этом грубо нарушается принцип  разделения властей.

К тому же, отмечают ученые - сторонники первого подхода, не следует игнорировать тот факт, что в Европейском союзе по сравнению, например, с США, где господствует теория общего права, значительная часть теоретиков права и практиков "строго не различает и не разделяет традиций общего права", что многие из них полностью "отвергают саму идею общего права в ее англо-американском варианте" и что "для них судебные решения не имеют того значения источников права, какое им придается, скажем, в Канаде или США".

Суть второго подхода к определению юридической природы и характера решений Европейского суда справедливости сводится к прямо противоположному заключению авторов по сравнению со взглядами сторонников первого подхода.

Разделяя мнение о  прецедентном характере решений главного суда Европейского союза и о необходимости рассмотрения их не иначе как в качестве актов, содержащих общие нормы права, одни авторы выражают свое отношение к ним и свои оценки их характера тем, что наряду с учредительными Договорами, породившими и закрепившими Европейское сообщество, и другими актами, "демонстративно", без каких-либо пояснений включают решение Суда в число источников европейского права.

Другие исследователи, приводя соответствующие аргументы, рассматривают Европейский суд  справедливости одновременно и как законодателя, порождающего новые источники права, и как толкователя учредительных Договоров и действующего европейского права, и как "хранителя и продолжателя" учредительных договорных актов и самого европейского права.

Наконец, третья группа ученых, рассматривая вопрос о юридической  природе и характере решений  Европейского суда справедливости, ограничивается простой констатацией - утверждением того неоспоримого, с их точки зрения, факта, что Суд, хотя и весьма осмотрительно (deliberately), выборочно, но все же выполняет правотворческие функции; что в своей повседневной деятельности он создает прецеденты и, соответственно, формирует прецедентное право. что создаваемые им прецеденты как источники права фактически признаются не только общеевропейскими институтами, но и национальными судами.

Не касаясь сути продолжающихся споров и анализа различных точек  зрения, высказанных авторами по вопросу  о юридической природе и характере  решений Европейского суда справедливости, следует отметить лишь, что второй подход к разрешению данной проблемы является не только более распространенным в научной юридической литературе, но и представляется более адекватно отражающим реальную действительность, сложившуюся практику и поэтому более приемлемым.

2. Разумеется, говоря  о прецедентном характере решений  Европейского суда справедливости, не следует воспринимать создаваемый  Судом прецедент, равно как  и само возникающее на его  основе прецедентное право, в  виде некоего варианта или  разновидности своего рода "классического" прецедента, существующего в системе общего права.

Авторы, занимающиеся исследованием  данной материи, совершенно правы, когда  утверждают, что в системе европейского права прецедент и в особенности  формируемый им правовой массив существует не под своим традиционным названием общего права, а выступает в несколько ином виде и под другим названием, а именно - "под рубрикой общие принципы права", доктрина которых возникает и развивается благодаря креативной юриспруденции Европейского суда".

Особенности прецедента, порождаемого Европейским судом  справедливости, так же как и специфика  формируемого на его основе в пределах европейского права и всей романо-германской правовой семьи прецедентного, или  судейского, права, по сравнению с  прецедентом, существующим в системе общего права, обусловлены следующими обстоятельствами.

Во-первых, отсутствием  строгой, официально признанной иерархии в строении и отношениях между  Европейским судом справедливости и национальными судами.

Иерархическая система  связей судебных органов как предпосылка и обязательное условие возникновения и применения прецедента как источника права на общеевропейском уровне существует лишь между Европейским судом справедливости и так называемым Судом первой инстанции. Между ними, по замечанию специалистов в данной области, существует не только "обычная субординация, свойственная отношениям нижестоящих судебных инстанций с вышестоящими, но и весьма тесное их сотрудничество".

Что же касается отношений  Европейского суда справедливости с  национальными судами государств - членов Европейского союза, то здесь официально признанной и законодательно закрепленной иерархической связи между ними нет. Несмотря на то что в научной литературе национальные суды причисляют иногда к общеевропейской системе судебных органов.правовой статус их и юрисдикция от этого нисколько не меняются.

В соответствии с действующим  на уровне Европейского союза и на уровне государств - членов этого союза  законодательством национальные суды сохраняют свою полную административную, организационную, юрисдикционную и иную самостоятельность. Их отношения с Европейским судом справедливости по поводу осуществляемого им толкования права Европейского союза, его применения национальными судами наряду с национальным правом или же обращения с жалобами юридических и физических лиц в этот Суд по поводу вынесенного национальными судами, применявшими нормы общеевропейского права, решения - все эти и другие им подобные отношения, возникающие между Европейским судом справедливости и национальными судами, являются, по мнению ряда экспертов, "скорее кооперативными по своей природе и характеру, нежели иерархическими".

При сохранении приоритета права Европейского союза перед  национальным правом и обязательности актов толкования его Европейским  судом для всех европейских и национальных институтов, включая национальные суды, принцип "лояльной кооперации" тем не менее, согласно наблюдениям экспертов, в отношениях между "национальными властями и национальными судами", с одной стороны, и Европейским судом справедливости, с другой, остается неизменным.

Отсутствие четко обозначенной и официально признанной иерархии судов  в Европейском союзе, несомненно, накладывает определенный отпечаток  на прецедентный характер принимаемых  Судом справедливости решений.

Во-вторых, особенности прецедентного характера решений Европейского суда справедливости, равно как и особенности самого прецедента, порождаемого данным институтом, обусловлены тем, что прецедент, будучи сформированным Судом только на основе и в рамках общеевропейского права, распространяет тем не менее свое влияние как на правовую систему Европейского союза, так и на национальное право.

Подобная ситуация складывается в силу того, что Суд, имея дело только с вопросами, касающимися исключительно  общеевропейского права, которое очень тесно связано, а нередко органически вписывается, а точнее, интегрируется в национальное право, в ряде случаев вынужден в силу сложившихся объективных обстоятельств "вторгаться" в сферу этого интегрированного национального права.

Разумеется, речь не идет при этом об остальной, неинтегрированной, сугубо национальной части этого права, на которую не распространяется юрисдикция Европейского суда. Например, по общему правилу, она не распространяется на многие дела (так называемые secondpillar matters), возникающие в области внешней политики, обороны, в решении вопросов, касающихся иммиграционной политики государств - членов Европейского союза, а также вопросов предоставления или отказа в предоставлении политического убежища.

Дела, возникающие в данной сфере общественных отношений, так же как и дела, связанные с применением интегрированного права, функционирующего на территории того или иного государства - члена Европейского союза, национальные суды рассматривают и решают самостоятельно.

Европейский суд справедливости при этом имеет дело, как особо констатируется в научной литературе, "только с вопросами, касающимися общеевропейского", в том числе и интегрированного права, а именно с вопросами его толкования; осуществления судебного контроля за соответствием текущего законодательства конституции Европейского союза, под которой понимается "серия учредительных международных договоров". - судебного контроля в области правотворчества; а также - в процессе правоприменения.

Исходя из того, что  Европейский суд справедливости занимается главным образом вопросами толкования и обеспечения соответствия принимаемых и применяемых актов учредительным Договорам, а рассмотрение и "окончательное решение" конкретных дел, связанных с нарушением национального права, содержащего в себе элементы общеевропейского права, находится в исключительной юрисдикции национальных судов, некоторые авторы выражают опасение по поводу того, что последние не всегда будут следовать заключениям Суда, касающимся толкования применяемого ими права.