Мусульманское право: основные черты и особенности

2.3.Уголовное право и судебный процесс в мусульманском праве

Нормы уголовного права представляли собой наименее разработанную часть шариата. Они отличались архаичностью, отражали сравнительно низ­кий уровень юридической техники. Отсутствовало общее понятие преступ­ления, слабо были разработаны такие институты, как покушение, соучастие, смягчающие и отягчающие вину обстоятельства и т.п.

Еще средневековые мусульманские правоведы разделили все преступле­ния на три группы. Первую из них составляли преступления, которые восхо­дили, согласно мусульманской доктрине, к указаниям самого Мухаммеда. Они трактовались как посягательства на права Аллаха и не допускали про­щения. Сюда относилось прежде всего отступничество от ислама, карав­шееся смертной казнью. Столь же сурово карались наиболее дерзкие престу­пления против порядка управления — бунт и сопротивление государствен­ным властям. К этой же группе преступлений, объявленных тяжким религи­озным грехом, относились кражи, употребление спиртных напитков, прелю­бодеяние, а также ложное обвинение в прелюбодеянии.

Вторую группу преступлений составляли противоправные действия, ко­торые рассматривались как посягательства не на права всей мусульманской общины, а на права отдельных лиц. Нормы, регулирующие их, восходили к обычаям родоплеменного строя, сохраняли следы непосредственной рас­правы потерпевшего с обидчиком. Так, умышленное убийство или смертель­ное ранение влекли за собой кровную месть со стороны родственников уби­того. В шариате, правда, уже предусматривалась возможность замены кров­ной мести денежным выкупом, если родственники убитого прощали убийцу. За неумышленное убийство устанавливался выкуп, который сопровождался двухмесячным постом и отпуском на волю раба-мусульманина. Для других преступлений данной группы, в частности за телесные повреждения, ответ­ственность также возникала по принципу возмездия, т.е. талиона. Этот прин­цип отчетливо закрепляется в Коране, где предписано: «душа — за душу, и око — за око, и нос — за нос, и ухо — за ухо, и зуб — за зуб, и раны — от­мщение».

Наконец, третью группу преступлений составляли действия, которые не рассматривались как наказуемые в период становления халифата, а поэтому не упоминались в основных источниках шариата. С развитием правовой док­трины и стремлением имущей верхушки укрепить сложившийся обществен­ный порядок начинают рассматриваться как уголовные преступления и нака­зываться в судебном порядке такие действия, как неуплата закята, несоблю­дение поста, легкие телесные повреждения, оскорбления, хулиганство, обве­шивание и мошенничество, взяточничество, растрата государственных средств, азартные игры и т.п. Мера наказания по таким делам зависела от мнения, высказываемого муджтахидами, и от усмотрения отдельных судей.

Наказания по мусульманскому праву отразили как архаичные и догосу­дарственные способы возмездия, так и достаточно разработанные меры целе­направленной уголовно-правовой репрессии.

Преступления первой и второй группы влекли за собой строго фиксиро­ванные и суровые наказания (хадд и кисас). Наказания за преступления, от­носящиеся к третьей группе (тазир), отличались большим разнообразием и гибкостью (от 4 до 11 видов таких наказаний), но также имели ярко выражен­ный карательный характер. Как отмечалось выше, шариат допускал и тем са­мым узаконивал кровную месть (в несколько ограниченных по сравнению с доисламским периодом размерах), талион, а также выкуп в вещах или день­гах (до 100 верблюдов или 1 тыс. динаров золота) как компенсацию потер­певшему или его родственникам, если они отказывались от своего права на кровную месть.

В шариате предусматривались типичные для средневековья жестокие и устрашающие наказания. Так, смертная казнь, назначавшаяся по целому ряду преступлений, обычно совершалась публично (путем повешения или четвер­тования), а затем тело казненного выставлялось на всеобщее поругание. Применялись и такие виды казни, как утопление и закапывание заживо. Ши­роко использовались также членовредительские и телесные наказания — от­сечение пальцев, рук и ног, бичевание, битье камнями и т.п. Тюремное за­ключение в Арабском халифате применялось обычно для содержания пре­ступников до суда, но постепенно стало использоваться и как мера наказа­ния, причем в отдельных случаях назначалось пожизненное заточение. Ли­шение свободы выражалось также и в домашнем заключении или в помеще­нии в мечеть. Мусульманское право знало также имущественные санкции (конфискации, штрафы и т.п.) и позорящие наказания — бритье бороды, ли­шение права носить чалму, публичное осуждение и т.д., а также ссылку и вы­сылку (за мелкие преступления):

Процесс по мусульманскому праву носил, как правило, обвинительный характер. Дела возбуждались не от имени государственных органов, а заин­тересованными лицами (за исключением преступлений, направленных про­тив государственной власти). Различия между уголовными и гражданскими делами (в самом судебном процессуальном порядке) практически отсутство­вали. Судебные дела рассматривались публично, обычно в мечети, где могли присутствовать все желающие. Стороны должны были сами вести дело, не прибегая к помощи адвокатов.

Процесс проходил устно, письменное делопроизводство не применялось, хотя со времени правления Абассидов по гражданским делам составлялись судебные протоколы. Основными доказательствами были признания сторон, показания свидетелей, клятвы. Дело должно было решаться на одном заседа­нии и не могло откладываться на следующий день. По существу процесс в суде превращался в своеобразное состязание сторон, где, естественно, бога­тый и бедный не были в равном положении. При вынесении решения судья, за исключением сравнительно небольшой категории дел, обладал большой, свободой усмотрения, что давало ему возможность руководствоваться лич­ными симпатиями и учитывать социальное положение сторон. Особенностью процессуального права шариата было то, что судебное решение не рассмат­ривалось как окончательное и бесповоротное. В случае установления новых фактов и обстоятельств по рассмотренному ранее делу судья мог пересмот­реть свое собственное решение. Это открывало простор для злоупотреблений и произвола. При оценке доказательств в суде господствовал формализм. Так, полным доказательством по делу считались показания двух достойных доверия свидетелей-мусульман. Показания женщин рассматривались как по­ловинные доказательства. При отсутствии достоверных или убедительных доказательств применялась клятва, которую обычно должен был произнести ответчик или обвиняемый. Клятва, произнесенная по особой торжественной форме и с ссылкой на Аллаха, принималась как веское доказательство в су­дебном процессе. Она освобождала обвиняемого от ответственности или по крайней мере смягчала наказание (например, при обвинении в умышленном убийстве). Признание обвиняемого, если оно было сделано совершеннолет­ним, вменяемым, не под влиянием принуждения, рассматривалось в качестве доказательства, достаточного для вынесения решения суда.

3. Мусульманское право в мире и в России

3.1 Функционирование мусульманской правовой системы в странах ислама

В Иране функционирует достаточно жесткая система социального контроля, основанная на исламской традиции. Закон шариата (мусульманские импера­тивы, заменяющие уголовный и гражданский кодексы) суров, а религиозная нетерпимость и ревностная забота о чистоте души единоверцев позволяют компенсировать отсутствие телекамер - обо всех проступках правоверных местный мулла узнает от представителей общины (соседей, сослуживцев и членов семьи). Традиционный метод профилактики социальных отклонений в Иране - репрессии за убеждения. На основе ислама может сформироваться очень жесткая и достаточно эффективная система социального контроля, и как результат - крайне низкий уровень преступности[19].

На территории Афганистана, контролируемой религиозным движением «Та­либан», полностью отменено гражданское судопроизводство. В этой части страны действуют исключительно средневековые нормы права - религиозные догмы (все тот же закон шариата). Талибы практикуют весьма суровые меры наказания преступников. За кражу отрубают руку, за грабеж - руку и ногу, изменившую своему супругу женщину родственники мужа забивают кам­нями. Экзекуции обычно проводятся на центральных площадях, где преступ­ник, лишенный той или иной части тела, остается истекать кровью. Наказан­ный таким образом часто умирает от потери крови - к преступнику не отва­живаются подойти даже его близкие[20]. Нередко приговор религиозного суда приводят в исполнение родственники потерпевших. Вот зарисовка с натуры: «В пятницу в афганском городе Хост были казнены два человека. После мо­литвы на городской площади они были расстреляны родственниками своих жертв. Дур Мохаммад, обвиненный в убийстве своего двоюродного брата, обратился на площади с просьбой о помиловании, но его дядя, отец убитого, прервал покаянную речь выстрелом в голову племянника. За показательными казнями наблюдали 15 тыс. собравшихся жителей Хоста»[21].

Законы шариата применяются и в Саудовской Аравии, но значительно более гуманно. Например, если вору отрубают руку, то врач обрабатывает рану и оказывает прошедшему экзекуцию необходимую медицинскую помощь до полного заживления травмированной части тела. Вообще в этой стране да­леко не всех воров делают профессионально непригодными. Тех, кто задер­жан за мелкую кражу, обычно наказывают розгами публично. При повторном задержании можно остаться без руки. Убийство и распространение наркоти­ков карается отсечением головы. В Саудовской Аравии действует сухой за­кон. Лиц, замеченных в употреблении спиртного, публично наказывают роз­гами. Наказание розгами значительно мягче отсечения частей тела, но не так уж безобидно: нередки случаи, когда эта экзекуция заканчивается серьез­ными увечьями, и даже со смертельным исходом. Весьма распространено в Аравии краткосрочное лишение свободы (на срок от 6 до 20 дней). Напри­мер, задержанного за управление автомобилем в нетрезвом состоянии под­вергают кратковременному тюремному заключению. Интересно, что если в автомобиле нетрезвого водителя были пассажиры - их также наказывают (подвергают штрафу). Так в этой стране стимулируют активность граждан в профилактике правонарушений.

«Обострение внутриполитической обстановки в Ираке вынудило государст­венного лидера Саддама Хусейна ужесточить и без того весьма суровую сис­тему воздействия на преступность. Достаточно отметить, что для устрашения своих оппонентов Хусейн приказывал бросать противников режима в бас­сейн с серной кислотой. Члены правящей партии обязаны регулярно патру­лировать ночами по улицам Багдада и других городов для пресечения пре­ступлений. Патруль вооружен автоматами Калашникова. С лицами, не под­чинившимися патрулю, оказавшими сопротивление или пытающимися скрыться, там не церемонятся - соответствующие инструкции разрешают уничтожать их на месте. Планируя бомбардировать Израиль снарядами с от­равляющими веществами, Саддам Хусейн заявил, что химическое оружие позволяет обеспечивать свою безопасность бедным странам, которым не по карману изготовление ядерного или высокоточного «гуманного» оружия»[22]. Та­ким же, вероятно, был ход его мысли, когда в Ираке вновь были введены те­лесные наказания: избиение палками до смерти, отрубание рук ворам, ног - дезертирам (в бедной стране лишь крайне жесткая система воздействия на преступность может быть эффективной). Однако пример Непала ставит под сомнение эту иракскую доктрину: для эффективного разрушения криминаль­ного феномена бедным государствам не обязательно прибегать к террору, ко­торый может оказаться ужаснее самой преступности.

Когда в 1975 г. 64 страны предоставили в ООН данные об уровне преступно­сти, Непал оказался среди наиболее благополучных государств. Американ­ская исследовательница Фреда Адлер попыталась изучить причины столь низкого уровня преступности в этой горной стране. Главным элементом не­пальской системы сдерживания преступности является семейная община - род и клан. Королевство Непал - бедная страна, уровень доходов и матери­ального потребления непальцев очень низок. Низка и преступность. Причина этого заключается в относительном социальном равенстве. Конечно, далеко не все непальцы одинаково бедны. Однако патриархальный находится в есте­ственной информационной блокаде, соответственно порокам развитых стран не удалось поразить непальскую молодежь. Сопоставление непальской и швейцарской систем воздействия на преступность показывает, что наиболее действенными элементами социального контроля являются семья и община небольшого населенного пункта. Если развитие культуры в стране идет по пути их разрушения, то никакие жесткие меры не спасут общество от неми­нуемого роста преступности. В этом смысле поиск путей защиты первичных ячеек общества от тлетворного влияния технократической цивилизации явля­ется одним из наиболее перспективных направлений криминологических ис­следований.

3.2 Действие мусульманской правовой системы на территории Северного Кавказа

В последнее время проблема правового плюрализма оказалась в центре внимания современных историков, этнографов, ведущих специалистов в об­ласти мусульманского права. Вопросы, связанные с правовым плюрализмом остро актуальны для Северокавказского региона, в котором в течение не­скольких веков важное место занимало сложное переплетение трех различ­ных систем права: адатов (норм обычного права), российского законодатель­ства и шариата (мусульманского права).

Сегодня, когда Российская Федерация переживает своеобразное «пробужде­ние» ислама, влекущее за собой вопрос «о перспективах включения отдель­ных элементов шариата в её правовую систему»,[23] проблема взаимодействия и соотношения традиционной, обычно-правовой системы карачаевцев и привнесённых относительно не­давно (XVIII в.) норм мусульманского права приобретает серьезное поли­тико-правовое значение.

«Изучая нормы карачаевского обычного права, необходимо иметь в виду то, что они представляют собой важнейшие нормативные материалы, позво­ляющие проследить более ранние правовые явления этноса со времен по на­стоящее время»[24].

С конца XVIII в. В связи с проникновением на Западный Кавказ ислама в решении отдельных вопросов и правонарушений наряду с адатом стали при­меняться и нормы мусульманского права - шариата. В «Сведениях о народ­ных преданиях и обычаях горских народов» отмечалось: «Кроме суда по обычаям, горцы с недавних времен ознакомлены с судом шариат, то есть ду­ховным судом, который производится муллою по правилам алкорана»[25]. Однако шариат во многом противоречил нормам обычного права, к которому горцы издавна привыкли. В связи с этим в наиболее важных случаях карача­евцы предпочитали судиться по адату и лишь по маловажным вопросам об­ращались к шариату.

Отводя значительную роль шариату, российская администрация на Северном Кавказе еще больше поддерживала нормы обычного права горцев. Это объ­яснялось прежде всего стремлением ограничить роль мусульманского духо­венства в общественной жизни горцев. Кроме того, применение адатов в су­допроизводстве горцев «давала возможность внести в народные суды начал гражданских и сблизить их постепенно с порядками общего судопроизвод­ства». Как известно, российские власти пытались внедрить в правовую сис­тему горцев норму российского законодательства. Но такие попытки до поры до времени заканчивались, как правило, неудачно.

Считается, что шариат жестче адатов, но это верно только применительно к уголовному праву. Здесь шариату свойственны поистине варварские санк­ции: отсечение руки за воровство, длительное заточение в яму за многие вто­ростепенные проступки и т.д. Скорее всего, это связано с тем, что в эпоху формирования шариата - раннеклассовое время - приходилось применять особо строгие меры для защиты собственности и обуздания своеволия лич­ности. Так или иначе, но уголовная сфера шариата не привилась даже в таких издавна исламизированных регионах, как Дагестан.