Исследование социально-экономических и политических процессов в трудах К. Маркса

В истории, особенной современной К. Марксу и Ф. Энгельсу, борьба классов действительно занимала значительное место. Их работы позволяют глубже понять положение рабочего класса и его борьбу с буржуазией в XIX в.

Самая сильная часть «Капитала» - главы и страницы, посвященные первоначальному накоплению - насильственному сгону крестьян с земли и их разорению в XVI и XVII вв., ужасающему положению рабочих - с 14-16-часовым рабочим днем, с низкой зарплатой и проживанием в работных домах, с массовой безработицей без всякого социального страхования. У Ф. Энгельса в работе «Положение рабочего класса в Англии» сообщается о 7-8-летних детях, работающих на фабриках, но с еще более низкой зарплатой, чем у взрослых.

К. Маркс и Ф. Энгельс были уверены, что прогрессирующему обнищанию трудящихся может быть положен конец только посредством такого переустройства общества, которое сделает пролетариев коллективными собственниками средств производства. Они называли «вульгарными экономистами» либеральных экономистов (Дж. Милль), утверждавших, что обнищание масс - преходящее явление, преодолимое капиталистическим развитием, и потому призывавших пролетариев к гражданскому миру с работодателями.

Путь к обществу без эксплуатации К. Маркс и Ф. Энгельс видели в применении насилия по отношению к буржуазии, поскольку последняя добровольно власть не отдаст. При этом они прибегали к метафоре, сравнивая насилие с повивальной бабкой старого общества, когда оно беременно новым. В дальнейшем ленинизм как большевистская леворадикальная версия марксизма абсолютизировал роль насилия в истории.

Последующий опыт показал, что сводить историю прежде всего к борьбе классов - значит неоправданно обеднять ее содержание. Социалистические революции, в которых марксизм видел путь к осуществлению своего идеала - коммунизма, на практике приводили к появлению нежизнеспособной общественной системы, с трудом поддающейся трансформации в систему гуманную и демократическую.

В России, например, многие вопросы, которые стояли перед обществом до 1917 г., неумолимо и с еще большей остротой встали после социалистического эксперимента, нуждаясь в безотлагательном решении. Это и вопросы собственности, и переход к цивилизованному рынку, и создание правового государства, и решение национальных проблем. Революционный скачок разрушил преемственность и взаимосвязь культур, традиций, нравственных основ, составляющих фундамент российской цивилизации.

Применительно к революциям еще предстоит изучить феномен, который Ф. Энгельс вслед за Г. Гегелем назвал «иронией истории». Суть этого феномена в том, что лозунги Великой французской революции «свобода, равенство и братство» обернулись бонапартистским режимом, а социалистический идеал оказался нереализованным или до неузнаваемости искаженным.

В XX в. обнаружилась высокая эффективность реформ как способа социальных преобразований. Именно реформы, а не насилие одного класса над другим привели западное общество к благополучию.

В странах Запада решение существующих проблем достигается не на пути конфронтации и установления господства одного класса над другим, а в результате поиска консенсуса, достижения баланса интересов различных слоев общества в ходе реформ.

Таким образом, выявился исторически ограниченный характер марксистского положения о насилии как повивальной бабке истории. Оно отразило период острой классовой конфронтации и оказалось неприемлемым для разрешения классовых противоречий XX в. Опыт показал не только неразрешимость классовых противоречий насильственным путем, но и отсутствие реального содержания у одной из основополагающих идей марксизма - диктатуры пролетариата.

К. Маркс понимал эту идею как непродолжительное господство рабочего класса развитых государств, для преодоления сопротивления свергнутой буржуазии. В.И. Ленин видел в диктатуре пролетариата власть, не связанную никакими законами и поддерживаемую населением. В ленинских трудах диктатура пролетариата приобрела значение главной идеи марксизма, важнейшего критерия революционности.

Следует отметить, что в рамках общей ориентации на революционный переход к коммунизму К. Марксу и Ф. Энгельсу в ряде работ удалось избежать абсолютизации роли антагонизмов в развитии общества. Так, в исследовании «Положение рабочего класса в Англии» Ф. Энгельс сделал вывод о том, что коммунизм стоит выше противоречия и вражды между пролетариатом и буржуазией, ибо он «является делом не одних только рабочих, а всего человечества». В конце своей жизни он писал: «...Коммунизм является не только партийной доктриной рабочего класса, но и теорией, стремящейся к освобождению всего общества, включая и класс капиталистов, от тесных рамок современных отношений».

В XIX в. К. Маркс, глубоко проанализировав механизмы и структуры капитализма, недооценил его живучесть, способность эффективно использовать достижения науки и технологии. Сделанные им выводы оказались в значительной степени неприменимыми для понимания и прогнозирования путей развития современного западного общества.

В странах Запада созданы механизмы регулирования экономики, позволяющие своевременно разрешать социальные противоречия. Возросла степень удовлетворения потребностей не только первичных, но и более высокого порядка. Иными словами, капитализм оказался способным, пусть в противоречивых формах, нести человечеству прогресс и решить часть задач, которые К. Маркс и Ф. Энгельс относили к функциям социализма.

Марксистская концепция социализма оказалась в значительной степени заимствованной у социалистов-утопистов XVI - начала XIX вв., поскольку основывается на таких идеях, как необходимость обобществления средств производства и создания единой общенародной собственности, ликвидация товарного производства и переход к непосредственному распределению путем прямого продуктообмена.

Прогнозируя неизбежность перехода человечества к социализму и коммунизму, К. Маркс и Ф. Энгельс не ставили вопрос о том, кто заменит организаторов капиталистического производства, заинтересованных в прибылях и несущих материальную ответственность за свои решения. Из текстов К. Маркса и Ф. Энгельса неясно, что явится стимулом хозяйствования в обществе, отказавшемся от частной собственности. Отсутствие каких-либо соображений на сей счет плохо согласуется с мыслью К. Маркса о том, что идеи неизменно посрамляли себя, когда отрывались от интересов людей.

Настаивая на неизбежности преодоления рынка, частного быта и частного обеспечения семьи, К. Маркс тем самым лишал людей первичных условий свободы, возможности выбирать предметы потребления. Он делал людей заложниками тех, кто распределяет общественные богатства и решает, что они должны потреблять, в каких количествах и в какое время.

К. Маркс и Ф. Энгельс утверждали, что переход к социализму возможен только тогда, когда капитализм себя исчерпает. Но они не высказывали никаких конкретных соображений о критериях, которые позволяли бы определить меру его зрелости.

История не подтвердила марксистскую концепцию социализма как альтернативу капитализму в развитых странах Запада, но доказала привлекательность социализма для отсталых стран. Именно в этих странах, и в частности в России, произошел синтез вульгаризированной марксистской теории и неразвитого политического сознания. Нельзя исключить и того, что революционный потенциал марксизма будет востребован в незрелых обществах.

На российской почве, а затем и в масштабах «системы социализма», марксистское учение по существу трансформировалось во лжерелигию, присваивая себе такие черты, как вера в непогрешимость, всесилие и чудотворность; свои «пророки» и пантеоны «святых» (мавзолеи в столицах государств), свои тексты (полные собрания сочинений, цитатники Мао). Этот официальный культ поддерживался искренней верой части населения и всей репрессивной мощью государства.

Ретроспективно можно утверждать, что к восприятию марксизма Россию на определенном историческом этапе подготовили традиции общинности и соборности. Функционирование тоталитарного государства во многом дискредитировало социалистическую идею.

2.4. Ленинизм и большевизм.

Радикальной версией марксизма являлся ленинизм, ставший идейной основой большевизма. Как партия и течение политической мысли большевизм возник после раскола РСДРП на большевиков во главе с В.И. Лениным (1870-1924) и меньшевиков во главе с Л. Мартовым (1873-1923).

Стержнем идеологии большевизма были идеи пролетарской революции под руководством партии «нового типа» с жесткой дисциплиной и иерархической структурой, слабого звена в цепи империализма и разновременности победы революций, диктатуры пролетариата как орудия слома буржуазной государственности и создания социалистической. В работе «Империализм как высшая стадия капитализма» (1916) В.И. Ленин доказывал, что капитализм вступил в высшую и последнюю стадию своего развития - империалистическую, являющуюся кануном социалистической революции. Мировую войну он рассматривал как катализатор гибели капитализма.

В отличие от К. Маркса и Ф. Энгельса, связывавших переход к социализму с развитыми капиталистическими отношениями, В.И. Ленин рассматривал Россию как самое слабое звено в цепи империализма, в котором возможен ее прорыв, способный послужить началом мировой социалистической революции.

В работе «Государство и революция» (1917) В.И. Ленин изложил свое видение процесса становления диктатуры пролетариата и его этапов. На первом из них должен произойти «слом» буржуазной государственной машины и ее замена органами народного самоуправления - Советами, на втором - уже после осуществления социалистической революции предполагались постепенное отмирание пролетарского государства и переход к непосредственному правлению народа.

Такой подход к вопросу о соотношении политики и морали суживал сферу нравственного в политике и открывал широкие возможности для произвольных трактовок интересов пролетариата и действий, ничего общего не имеющих с этими интересами. Впоследствии И.В. Сталин объяснял чудовищные репрессии 1930-х гг. обострением классовой борьбы и необходимостью сохранения власти пролетариата.

В целом можно утверждать, что В.И. Ленин скорректировал К. Маркса в пролетарско-якобинском духе. С точки зрения собственно доктринальной, его оппонент меньшевик Г.В. Плеханов был несомненно ближе к марксизму, шире по философскому, социологическому и историческому кругозору. Представляется верным суждение Г.В. Плеханова о В.И. Ленине, высказанное в беседе с русским мыслителем Ф. Степуном: «Как только я познакомился с ним, я сразу понял, что этот человек может оказаться для нашего дела очень опасным, так как его главный талант - невероятный дар упрощения».

В большевизме существовало и неортодоксальное направление, ориентировавшееся на марксистскую концепцию пролетариата как потенциального носителя высшей коммунистической культуры. Проблемы формирования культурных предпосылок социалистической революции при капитализме были в центре внимания А.А. Богданова (1873-1928) и А.В. Луначарского (1875-1933). В.И. Ленин расценивал их взгляды как ревизионистские и подвергал резкой критике.

Со второй половины 1920-х гг. в идеологии большевизма возобладал революционный консерватизм, связанный с именем генерального секретаря ЦК ВКП (б) И.В. Сталина (1879-1953). Основные идеологемы и постулаты сталинизма изложены в работах «Марксизм и национальный вопрос» (1913), «Об основах ленинизма» (1924), «Национальный вопрос и ленинизм» (1929), «Марксизм и вопросы языкознания» (1950), «Экономические проблемы социализма» (1952).

Консервативное начало сталинизма выразилось в реставрации принципов бюрократического авторитаризма в управлении государством, воссоздании аристократической структуры общества - партийно-государственной номенклатуры, сакрализации власти. Политическая концепция И.В. Сталина стала идейным обоснованием для установления в СССР тоталитарного режима, осуществившего беспрецедентные в истории репрессии против собственного народа.

О состоянии советской идеологии в 1970-1980-х гг. наглядное представление дает нижеприводимый фрагмент из публикации А.С. Черняева, в 1971-1986 гг. - заместителя заведующего Международным отделом ЦК КПСС, в 1986-1991 гг. - помощника Генерального секретаря ЦК КПСС, а затем и президента СССР. «Идеология, - констатирует А.С. Черняев, - все более явно становилась жертвой безвыходного экономического застоя. Сверху донизу никто не верил в ее догмы. Необратимо утратившая свой революционный и мобилизующий потенциал, она окончательно слилась с лживой «пропагандой успехов». Оторванная от реалий внутри и вовне, потерявшая всякую эффективность, она все реже использовалась в практической политике, но нужна была для сохранения имиджа альтернативы "империалистическому Западу". И, конечно, служила демагогическим прикрытием партийно-государственного контроля, за духовной жизнью общества.

Впервые идеология натолкнулась и на оппозицию, которую нельзя было уже задавить по-сталински. Появились Сахаров и диссидентское движение, критиковавшее и осуждавшее советскую власть, апеллируя к ее собственным законам и программным установкам. Утратила свою роль советская социалистическая идеология и как всемирный (экспансионистский по сути) фактор. Коммунистические партии, имевшие какую-то социальную базу у себя в стране, начали вырываться из-под патерналистской крыши КПСС на путях "евро-коммунизма". Малые, ничтожные у себя дома партии, целиком материально зависимые от нас, тоже отторгали советский образец для своих стран. СССР перестал быть символом надежды и вдохновения, источником энтузиазма».