Тибетская проблема как фактор внутренней дестабилизации Китая

В целом политическая позиция  Далай-ламы отличается умеренностью. В  отличие от радикально настроенных  тибетских кругов, призывающих к  самостоятельности Тибета, Далай-лама, являющийся приверженцем мирного решения тибетского вопроса, предложил «срединный путь», заключающийся лишь в расширении автономии Тибета в составе КНР. Далай-лама предлагает рассматривать тибетский вопрос с трех основных позиций: экологии, культуры и прав человека. Он неоднократно заявлял, что камнем преткновения на пути поиска решения тибетского вопроса остается отсутствие прозрачности, пропаганда и цензура в КНР. Он отмечает необходимость направлять усилия мирового сообщества на преобразование диктатур в демократические государства и укрепление демократии. Если устранить эти препятствия, а также сформировать систему независимого судопроизводства, то тибетский вопрос можно будет решить очень быстро.

В целом, Китай склонен  рассматривать Далай-ламу как марионетку Индии, которая, с его помощью  стремится к дестабилизации китайского Тибета и открытия двери для индийской  экспансии.

Помимо этого, в активной деятельности Далай-ламы, Китай усматривает  всемогущую руку США, что было особенно заметно во время визита тибетского лидера в Америку в феврале 2010 г., в связи с которым послу  США китайским МИДом была предъявлена  нота протеста. Любая угроза, либо проблема может прийти в Китай с Запада, и поэтому КНР считает Тибет  фундаментальной составляющей своей  национальной безопасности и рассматривают  протибетскую агитацию на Западе как попытку нанести удар в сердце китайской национальной безопасности.

С начала 90-х годов проходят Международные конференции групп  поддержки Тибета, последняя из которых  состоялась в Нью-дели в ноябре 2010 г. Генеральная ассамблея ООН  также неоднократно принимала резолюции, осуждающие нарушение прав человека в Тибете.

27 октября 2010 г. около  40 детей тибетского происхождения,  проживающих в Европе, подали  обращение в Европейский парламент  в Брюсселе с призывом повлиять  на языковую политику режима  Китая, призывая к сохранению  культурного наследия Тибета. Вице-президент  Европарламента Р.Ангелилли отметила, что язык – «это фундаментальное право. Это вопрос демократии. Вопрос прав человека. Поэтому Европейский парламент должен гарантировать эту возможность».

Как сообщает Ассошиэйтед  Пресс, корреспондентам запретили  брать интервью у демонстрантов. Поэтому на сегодняшний день узнать реальную ситуацию в области языковой политики Китая мировому сообществу не представляется возможным.

Россия занимает осторожную позицию по вопросу сохранения тибетского культурного наследия. Важно понимать, что на сегодняшний день Китай является стратегическим партнером России. Поэтому Россия рассматривает тибетский вопрос как внутреннее дело КНР, чем обусловливаются многократные отказы МИД России предоставить въездную визу Далай-ламе. В статье второй Совместной декларации КНР и РФ, подписанной В.В.Путиным и Ху Цзиньтао в 2007 г., говорится о том, что «стороны будут в соответствии с принципами и духом Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между КНР и РФ от 16 июля 2001 года усиливать взаимную поддержку в важнейших вопросах, затрагивающих независимость, суверенитет и территориальную целостность друг друга. Российская сторона подтверждает решительную поддержку принципиальной позиции китайской стороны в вопросах Тайваня и Тибета». Поэтому визит Далай-ламы в Москву может стать раздражителем в отношениях России с Китаем. В связи с этим реализация визита возможна только после нормализации отношений Далай-ламы с Пекином.

В целом можно констатировать, что подавление религии в Тибете привело к неожиданному результату. Буддизм и бон стали распространяться по миру благодаря исходу тибетских  беженцев, среди которых оказалось  почти все высшее духовенство  Тибета.

Если на Западе о буддизме раньше знали в основном востоковеды, то с 1960-х гг. большое количество тибетских лам приезжает в  страны Европы и Америки. Их приезд совпал с ростом интереса к духовным учениям Востока и во многом способствовал  усилению этого интереса. Результатом  стало не только изучение прежде недоступных  концепций и источников, но и возникновение  множества тибетских дхарма-центров и общин.

В России в связи с растущим интересом к буддизму наметилась тенденция к увеличению буддийской общины (сангхи), а также росту необуддийских общин в регионах, которые традиционно считаются «небуддийскими» - такие как Москва, Санкт-Петербург, Казань, Екатеринбург и др.

 

Об авторе: Александр Владимирович Лукин - директор Центра исследований Восточной Азии и ШОС МГИМО (У) МИД России, доктор исторических наук.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ТАР покрылся современными дорогами, мостами и тоннелями, проведена  здесь и первая, самая высокогорная в мире железная дорога. Лхаса, где  в 80-е годы было всего два-три современных  здания, превратилась в стандартный  провинциальный китайский городок  с некоторыми тибетскими вкраплениями. Многие храмы восстановили, но по ним  ходят, посмеиваясь и громко разговаривая, толпы китайских туристов, которые  считают далекую окраину отсталой и дикой. Даже в небольших городках появились китайские кварталы, которые, впрочем, отделены от тибетских (тибетские эмигранты обвиняют Пекин в намеренном заселении Тибета ханьцами).

Новая образованная элита  оказалась еще более радикальной, чем возглавляемые далай-ламой  умеренные эмигранты, которые не выступают за независимость, а лишь требуют реальной автономии, подобной той, что была гарантирована соглашением 1951 года. Недовольство тибетцев понятно  – как можно убедить целый  народ, что его боги и святые должны назначаться в Пекине? Еще труднее  убедить в этом буддистов из других стран, которые к Пекину вообще не имеют никакого отношения. А именно это и пытаются сделать в китайской  столице, где 1 сентября 2007 года Госуправление  по делам религий ввело в действие положение, согласно которому все перерождения подлежат утверждению госорганами  КНР.

Сегодня китайские власти явно выжидают, пока нынешний Далай-лама XIV, которому уже за 70, отойдет в  мир иной. Тогда можно будет  «выбрать» своего, лояльного далая.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2

Тибетское национально-освободительное  движение имеет авторитетный политический и организационный центр, а именно правительство Тибета в изгнании, официально именующее себя Центральной тибетской администрацией (ЦТА).  В 1960 году, по инициативе Далай-ламы, был создан тибетский парламент в изгнании (ныне – Ассамблея тибетских народных депутатов), большинство членов которого было избрано тибетскими эмигрантами, а также тибетцами, тайно прибывшими с родины. В 1990 году состав Ассамблеи был расширен до 46 членов (под 10 человек от традиционных провинций У-Цанг, Кхам и Амдо, по 2 человека от четырех буддистских школ и представителей религии Бон, 2 депутата из Европы и 1 из Северной Америки. Еще 3 предлагаются Далай-ламой из числа выдающихся людей искусства, науки, литературы и общественных деятелей). В Ассамблею может быть избран любой тибетец, достигший 25 лет. Выборы в парламент проходят раз в 5 лет, право голоса имеет любой тибетец, достигший 18 лет. Сессии проводятся два раза в год в Дхарамсале. В том же 1990 году Ассамблея была наделена правом избрания подотчетного ей Совета министров (Кашага). Подобным же образом был создан и орган судебной власти — Верховная судебная комиссия Тибета. Ассамблеей народных депутатов была выработана конституция тибетских беженцев («Хартия тибетцев в изгнании»). В подчинении Кашага 7 департаментов: внутренних дел, религии и культуры; образования; здравоохранения; безопасности; финансов; информации и международных связей. Департамент финансов располагает целым рядом предприятий и трестов и ежегодно формирует бюджет правительства в изгнании, обеспечивающий его бесперебойное функционирование. Департамент безопасности занят приемом беженцев и обеспечением безопасности Далай-ламы. По существу 100-тысячная тибетская община в Индии представляет собой «государство в государстве», располагая своими школами, больницами и т.д. У ЦТА имеются представительства в 12 странах: Дели, Женеве, Нью-Йорке, Токио, Лондоне, Катманду, Канберре, Будапеште, Москве, Париже, Претории и Тайбэе.

Проблема статуса

Между тем, ни одно государство  не признает независимость Тибета -- практически все признают его частью КНР. Согласно мнению ряда специалистов по международному праву, на данный момент только позиция Великобритании опирается на более-менее четкий правовой прецедент, то есть на то самое давнее признание пресловутого китайского «сюзеренитета». Тем не менее, в официальных британских документах лишь подтверждается, что Лондон не признает независимость Тибета и считает его частью КНР.

 

 

 

 

Из всех западных стран  наиболее резкую позицию в отношении  Китая занимали США. В законе о  деятельности госдепартамента, подписанном  Джорджем Бушем-старшим в 1991 году, говорится: «В понимании Конгресса Тибет - в  том числе области, ранее включенные в китайские провинции Сычуань, Юньнань, Ганьсу и Цинхай - является оккупированной страной по признанным принципам международного права… Подлинными представителями Тибета являются Далай-лама и тибетское правительство в изгнании, как это признается тибетским народом». Однако во время встречи с Далай-ламой президента Барака Обамы в июле 2011 года американская сторона ограничилась заявлением о своей решительной поддержке борьбы тибетцев за свободу и права человека, констатировав в то же время признание Вашингтоном принадлежности Тибета Китаю.

В общем, подавляющее большинство  правительств демократических стран, не желая портить отношения с  КНР, очень осторожно подходят к  вопросу о статусе Тибета, стараясь воздерживаться от вовлечения в тибетские  дела, но одновременно не препятствуют в этом своим органам законодательной  власти, общественным и международным  организациям.

В ноябре 2008 года в Пекин  прибыли представители Далай-ламы, которыми был представлен «Меморандум  о подлинной автономии для  тибетского народа», где подтверждался  отказ от борьбы за независимость  и согласие на «подлинную автономию» в случае удовлетворения Китаем ряда требований тибетской стороны. В ответ было сказано, что, по мнению китайских властей, сутью «Срединного пути» является изменение юридического статуса Тибета и фактическое отрицание суверенитета центрального правительства КНР над Тибетом, а сам план мирного урегулирования имеет два ключевых момента, совершенно неприемлемых для Пекина: 1) в территорию «подлинной автономии» предлагается включить весь «исторический Тибет», то есть «большой район компактного проживания тибетцев, который займет четверть всей территории Китая»; 2) «высокая степень автономии» якобы подразумевает запрет размещения китайской армии на ее территории, а также неприемлемый для Пекина безъядерный статус и разрешение Тибету поддерживать дипломатические отношения с другими странами. После этого даже неофициальные контакты между Пекином и зарубежными тибетцами прекратились, а возможность переговоров, пусть даже только о возвращении Далай-ламы, полностью исчезла.

 

В начале 2011 года Далай-лама предпринял важный политический шаг - отказался от верховной политической власти, которая перешла к ЦТА  во главе с новым премьер-министром (калон-трипой) Лобсангом Сенге (Сангаем), юристом, искусствоведом и правозащитником, получившим образование в Делийском университете и Гарварде. Он был избран голосованием всемирной тибетской диаспоры.

Новый калон-трипа предложил работать «ради создания светского демократического общества согласно тому, как его видит Далай-лама». Заявив, что китайское правление в Тибете напоминает не «социалистический рай», а «колониализм» и «геноцид», он вместе с тем подчеркнул: «Наша борьба – не против китайского народа или Китая как страны. Наша борьба – против жестокости китайского режима в Тибете. Наша борьба – против тех, кто отвергает свободу, справедливость, достоинство и саму национальную идентичность тибетского народа».

Дело в том, что в  Пекине с нетерпением ожидают  его «перерождения». На этот случай 1 сентября 2007 года в КНР было принято  постановление о поисках и  утверждении «перерождений» высших лам, парадоксальным образом передающее реинкарнацию высших лам, то есть процедуру  их выявления и утверждения, под  контроль компартии Китая.

Причины, мягко говоря, неуступчивости Пекина по тибетской проблеме очевидны. Ну, во-первых, коммунистам в принципе не свойственны уступчивость, терпимость, уважение к правам человека, праву  наций на самоопределение и так  далее.. Во-вторых, китайские коммунисты никогда не забывают, что они именно китайские коммунисты. Им присуща уходящая корнями в тысячелетнюю имперскую историю почти религиозная приверженность постулату о единой и неделимой «Поднебесной». Поэтому, имея обыкновение мыслить на перспективу, властители Китая опасаются, что, в случае получения Тибетом автономии многие другие этнические и религиозные группы, в первую очередь, уйгуры могут потребовать аналогичные права, а это, по их мнению, уже может грозить развалом китайской государственности.

С 2009 года в знак протеста против политики Китая в Тибете покончили  с собой таким образом около 100 монахов, монахинь и обычных людей. Это наносит огромный ущерб репутации Китая на международной арене. Китайское руководство сразу же взяло курс на искоренение практики самосожжений силой. Было объявлено, что все происходящее инспирировано «иностранными врагами-сепаратистами».

На тех, кто слушает  передачи Radio Free Asia или Voice of America, налагаются штрафы (до 800 долларов). Доносы на несогласных поощряют вознаграждением в 1,6 тысячи долларов. В школах автономии постепенно внедряют учебники на китайском, несмотря на сопротивление детей и родителей. В ноябре прошлого года китайские власти опубликовали брошюру, посвященную тибетскому языку и культуре, и начали распространять ее среди студентов и школьников. В ней тибетский язык был назван «неактуальным», а акты самосожжения монахов объявлялись «проявлением глупости». Стали приниматься меры к тому, чтобы закрыть Тибет «изнутри» и сделать тибетцев «невыездными».