Безработица и политика занятости в современной России

 

Приведенные выше направления государственной политики, как правило, получают свое развитие в иных нормативных правовых актах (прежде всего - федеральных и территориальных программах содействия занятости), а также в коллективных соглашениях с участием органов государства.

В зависимости от содержания основных направлений государственной политики в сфере занятости можно выделить два ее вида:

1) активную государственную  политику в сфере занятости;

2) пассивную государственную  политику в сфере занятости.

 

Активной политике свойственно наличие форм обеспечения занятости, направленных на скорейшее подыскание работы, а также на переобучение и профессиональное обучение безработных, то есть государство устанавливает дополнительные стимулы для тех, кто пытается получить работу.

Пассивной политике свойственно наличие повышенных размеров пособий по безработице и иных мер оказания материальной помощи безработным, то есть поддержание жизненного уровня граждан в период безработицы.

 

В Российской Федерации, учитывая резкое сокращение максимального и минимального размеров пособия, государственная политика по обеспечению занятости является активной, так как низкий размер пособия вынуждает безработных заниматься самостоятельным поиском работы.

В упоминавшихся Конвенциях так же указывалось на то, что, политика государства должна быть направлена на развитие социального партнерства на всех уровнях, разработку механизма взаимодействия органов исполнительной власти, работодателей, профессиональных союзов и иных представительных органов работников при решении проблем занятости населения на отраслевых рынках труда. Закон о занятости также закрепляет право профсоюзов на участие в разработке государственной политики в области содействия занятости населения (ст.21). Особенно важным является участие профсоюзов в проведении мероприятий, связанных с массовыми высвобождением работников.

Примечательно, что в отношении отдельных категорий граждан, особо нуждающихся в социальной защите на рынке труда, государство принимает на себя обязательства по созданию повышенных гарантий в сфере их трудоустройства (квотирование рабочих мест для инвалидов и молодежи, создание специальных программ трудоустройства и др.), что позволяет говорить об обеспечении их занятости. Подобные обязательства государства конкретизируются в нормативных правовых актах, в том числе в принимаемых Правительством РФ (а также государственными органами субъектов Федерации) специальных целевых программ по обеспечению занятости указанных групп населения.

Политика занятости - органическая часть экономической политики. Она не может осуществляться изолированно в отрыве от структурной и инвестиционной политики, политики доходов, кадровой политики и политики в области трудовых отношений, которые и определяют, в конечном счете, характер модели рыночной экономики. Вместе с тем политика занятости должна активно влиять на выбор курса социально-экономических преобразований.

 

Основное направление корректировки социально-экономической стратегии реформ состоит в ее переориентации с изыскания источников финансовых средств для социальной помощи малообеспеченным на активную политику обеспечения занятости населения, поддержки создания сохранения рабочих мест в количестве, достаточном для снятия угрозы массовой деградации населения.

 

Политика занятости как важнейшая составляющая социальной политики должна быть сфокусирована на проведении мер, способствующих формированию условий для более полного использования потенциала трудовой и деловой активности граждан, противодействующих обеднению населения и массовой безработице, стимулирующих продуктивное поведение личности в конкурентной рыночной среде.

Проблема статистической оценки социальной и экономической эффективности государственной политики занятости населения имеет в настоящее время исключительно актуальный характер, что объясняется несколькими причинами. Основная из них связана с тем, что в 1996 - 1997 гг. были предприняты имевшие частичный успех попытки изменить концепцию политики занятости в России, реализуемую органами государственной службы занятости (далее ГСЗ), и свести ее фактически только к программам материальной поддержки безработных. Противодействуя сокращению программ активной политики занятости, ГСЗ акцентировала внимание лиц, принимающих решения, на качественно-социальной, а не на количественно-экономической аргументации своей позиции, что далеко не всегда было воспринимаемо сторонниками финансовой стабилизации. Поэтому расчет количественных оценок эффективности политики занятости, возможно, позволит предотвратить кардинальные содержательные изменения последней.

 

Далее, часть критических замечаний макроэкономистов по поводу деятельности органов ГСЗ была обусловлена отсутствием систематической картины эффективности использования средств государственного фонда занятости населения (далее ГФЗН), что предопределило постоянное обсуждение в органах законодательной и исполнительной власти идеи консолидации ГФЗН в государственном бюджете. Этот вопрос обсуждался с чисто макроэкономических позиций, а ГФЗН рассматривался как единый финансовый институт без детального анализа возложенных на него функций финансового обеспечения социальных и экономических программ занятости.

Для определения социальной и экономической эффективности политики занятости предлагаются оригинальные показатели, которые отвечают требованиям практических работников, то есть, во-первых, базируются на существующей статистике занятости и, во-вторых, просты для расчета. Социальная эффективность политики занятости в регионах была рассчитана по формуле:

 

 

 

СЭПЗ - социальная эффективность политики занятости в определенном календарном периоде; ЧБСУ - численность безработных, снятых с учета по всем основаниям в течение календарного периода. человек: ЧБк - численность безработных на конец календарного периода, человек.

 

Таким образом, показатель социальной эффективности политики занятости безразмерен и имеет однозначную трактовку. Умножение фактического уровня безработицы в регионе на увеличенный на единицу показатель социальной эффективности политики занятости позволит определить тот уровень безработицы, который был бы зафиксирован в регионе, если бы органы службы занятости вообще не снимали безработных с учета. Чем больше значение рассчитанного по формуле, тем выше социальная эффективность политики занятости.

 

Серьезную тревогу вызывает тот факт, что, как правило, наименьшие показатели социальной эффективности характерны для регионов с самыми высокими уровнями безработицы. Так, в восьми регионах с наиболее низкой социальной эффективностью политики занятости в состав которых вошли уже упоминавшийся Агинский Бурятский АО, республики Дагестан и Северная Осетия, Читинская область, Республика Бурятия, Корякский АО, Республика Калмыкия и Архангельская область, средний уровень регистрируемой безработицы к концу первого полугодия 2008 г. составил 6,3 %, что в 1,9 раза превысило Среднереспубликанский уровень безработицы политики занятости.

 

Расчеты показали также, что на социальную эффективность политики занятости оказывает влияние социально-экономическая ситуация в регионах. Последняя оценивалась с использованием специально выбранных показателей государственной статистической отчетности, характеризующих различные аспекты состояния региональных экономик. Не вдаваясь в детали разработанной методики, отметим, что на ее основе все регионы - субъекты Российской Федерации - были также разделены на четыре равночисленные группы, в 1-й из которых социально-экономическая ситуация могла быть оценена как относительно благополучная, а в 4-й - как кризисная.

 

Влияние социально-экономической ситуации в регионе на социальную эффективность политики занятости выражено существенно слабее влияния на нее уровня безработицы. Данное обстоятельство лишний раз подтверждает тот факт, что в настоящее время процессы движения зарегистрированных безработных в органах государственной службы занятости во многом определяются субъективными факторами. В числе таких факторов, в частности, может быть упомянуто ужесточение условий регистрации безработных и назначения им пособий по безработице, осуществленное в 1996 г. Законом Российской Федерации "О внесении изменений и дополнений в Закон Российской федерации "О занятости населения в РФ". Кроме того, в условиях роста напряженности бюджета ГФЗН в 1996 - 1997 гг. имели место задержки в выплатах уже назначенных пособий по безработице, что снижало мотивацию сохранения зарегистрированным безработным своего статуса.

 

При первом варианте расчета определяются цельные (в расчете на единицу социальной эффективности политики занятости) расходы средств ГФЗН. Формула расчетов в этом случае следующая:

 

 

 

где ЭЭПЗсэ - экономическая эффективность политики занятости (социальной эффективности) в определенном календарном периоде, млн. рублей в расчете на единицу социальной эффективности РГФЗН - расходы бюджета ГФЗН за тот же календарный период, млн. рублей.

 

Данный показатель особенно эффективен для межрегиональных сопоставлений, поскольку позволяет определить в региональном разрезе сравнительную цену единицы социальной эффективности политики занятости.

 

Существенно превышающая региональные различия в уровнях оплаты труда и цен значительная межрегиональная дифференциация показателя экономической эффективности политики занятости предполагает необходимость более тщательного анализа направлений расходования средств ГФЗН в регионах с наиболее низкой экономической эффективностью политики занятости. Тем более, что с незначительными отклонениями выдерживается следующая закономерность: для регионов с низкими уровнями безработицы характерна более низкая экономическая эффективность политики занятости, и наоборот, в регионах, где уровень безработицы высок, экономическая эффективность политики занятости выше.

 

В первом полугодии 2000 г. попытки упорядочивания финансовых потоков в ГФЗН и рационализации его расходов позволили существенно снизить затраты средств на единицу социальной эффективности в регионах 1-й и 2-й групп - относительно благополучных по ситуации на регистрируемом рынке труда. Иными словами, удалось добиться некоторого выравнивания условий финансового обеспечения социальной эффективности политики занятости в регионах с высокими и низкими уровнями безработицы.

 

Анализ региональных различий значений показателя экономической эффективности политики занятости по числу безработных, снятых с учета, показал, что они также достаточно велики. В 2000 г. разрыв между максимальными расходами ГФЗН (15,59 тыс. рублей в расчете на человека в Москве) и минимальными (490 рублей на человека в Республике Ингушетия) составил 15,1 тыс. рублей на человека, или 31,8 раза. В первом полугодии 1997 г. (максимальные и минимальные расходы - соответственно 13,46 и 0,21 тыс. рублей в расчете на человека - были зафиксированы по-прежнему в Москве и Республике Ингушетия), абсолютный разрыв несколько сократился и составил 13,25 тыс. рублей в расчете на человека, а относительный разрыв возрос почти в два раза, превысив 64 раза. Можно сказать, что в Республике Ингушетия политика занятости практически ничего не стоила государству.

 

Как и в случае с другими показателями, на групповом уровне также выявлена зависимость экономической эффективности политики занятости по числу безработных, снятых с учета, от уровня безработицы. Она оказалась наиболее низкой в группе регионов с низким уровнем безработицы (в регионах 1-й группы расходы ГФЗН в расчете на снятого с учета безработного составили в 1998 г. 3,79 тыс. рублей, а в первом полугодии 1998 г. - 3,31 тыс. рублей), а наиболее высокой (соответственно 1,42 тыс. и 1,41 тыс. рублей) - в регионах 4-й группы, где уровень безработицы был самым высоким.

 

Для оценки зависимости экономической эффективности политики занятости от социально-экономической ситуации в регионе использовалась та же методика разбиения регионов на четыре равночисленные группы, что и при исследовании влияния социально-экономической ситуации.

 

Отрасли, обладающие большим научно-техническим потенциалом, и уникальные производства, способные в короткие сроки создать конкурентоспособные изделия для внешнего и внутреннего рынков (гражданская авиация, космос, станкостроение, энергетическое машиностроение, атомная промышленность, электротехника), нуждаются в государственной поддержке, хотя и здесь сфера государственного финансирования в условиях дефицита ресурсов будет ограничена приоритетными проектами.

 

Необходимость государственной поддержки этих отраслей усиливается и тем обстоятельством, что в них накоплен самый большой потенциал скрытой безработицы, который нужно в кратчайшие сроки трансформировать в эффективную занятость. Если финансовые вложения пойдут в эти отрасли, то в процессе их освоения на региональном уровне должна осуществляться взаимоувязка интересов развития производства с интересами обеспечения занятости, так как они не всегда совпадают.

 

Отрасли, характеризующиеся заметным технологическим отставанием от мирового уровня, за которыми, однако, исходя из государственных приоритетов сохраняется значительная часть внутреннего рынка (электроника, автомобильная, легкая и пищевая промышленность, транспортное, дорожное, сельскохозяйственное машиностроение), могут рассчитывать на государственную поддержку в форме защитных импортных тарифов, а также мер нетарифного регулирования. Представляется, что на данном этапе разумная и в то же время активная протекционистская политика может стать действенным инструментом создания и сохранения рабочих мест.

 

Что касается группы отраслей с низким технологическим уровнем и неясными перспективами рыночной конъюнктуры, то в них должны быть созданы особо благоприятные условия для иностранных инвестиции, прежде всего тех, которые приносят новые технологии и опыт управления.