Особенности фирм «самоуправленческого» типа

Искусственно привнесенный примат капитализма определил тот  порядок вещей, который проанализировали основоположники марксизма. Буржуазная революция внесла коррективы в эволюционный ход поступательного движения общественного  хозяйства, что привело, во-первых, к детерминированию частнокапиталистической модели развития, во-вторых, к архаизации других направлений укрупнения производства, ослаблению тенденций мелкотоварного уклада к концентрации.

Интересно в этой связи  замечание М. Туган-Барановского о роли городского ремесла в традиционном обществе как о носителе организующих начал и изменении его природы в капиталистической системе: «Когда ремесло составляло вершину городского хозяйства, оно обладало исключительной способностью к социальному творчеству; когда оно было оттеснено на заднее место растущим капитализмом  и стало слабейшим звеном промышленной системы, оно утратило способность к организации и пульверизировалось на отдельные предприятия, каждое из которых думает только о самозащите и своих частных интересах…».

Капитализация промышленности вела к потере основной массой бывших самостоятельных хозяев своего прежнего социального статуса и к переходу их в ряды пролетариата, сужала и  ставила в полную экономическую  зависимость слои мелких товаропроизводителей, существенно ограничивая возможности концентрации производства последних на базе кооперации. Говоря о причинах неудачи кооперации в мелкой промышленности, преемник Шульце-Делича по руководству Всеобщим союзом немецких промысловых и хозяйственных кооперативов Крюгер отмечал в 1902 г., что ремесленников, опустившихся до уровня пролетариата, нельзя сделать успешными предпринимателями с помощью кооперации.

Таким образом, кооперация мелких собственников – это тип  производственных отношений, возникающих не в связи с капитализмом, а проявляющих себя самостоятельной исторической силой на этапе перехода человечества от традиционной к индустриальной цивилизации. И только вследствие исторических обстоятельств хронологический период и экономическое пространство ее существования были значительно сокращены. Соотношение традиционных черт и модерна в кооперации непосредственно зависело от сферы функционирования. Очевидно, сельское хозяйство, несущее в себе характерные черты традиционализма, накладывало отпечаток своеобразия на кооперативные объединения.

Ограниченность общественного  разделения труда в сельском хозяйстве, а следовательно, невозможность  упрощения и унификации отдельных  циклов трудовой деятельности требовали  использования заинтересованного, наделенного особыми навыками труда. Это практически неизбежно предполагало преодоление противоречия между трудом и собственностью и ограничение сферы использования наемной рабочей силы подсобными операциями. Отмечая эту особенность аграрного устройства, А. Чаянов сделал важный теоретический вывод о том, что первой ступенью кооперативной организации в сельском хозяйстве являлось не объединение мануфактурного типа, как в промышленности, а семейная кооперация.

В отличие от промышленного производства сложный вид кооперации в аграрной сфере создавался не в форме мануфактуры, рожденной вследствие общественного разделения труда, а в рамках организационной структуры семейных коллективов, обеспечивающих разделение трудовых функций между членами семьи. При этом длительное развитие родственных объединений в условиях натурального хозяйства определяло наличие необходимых навыков у каждого составляющего субъекта. Соединение труда и собственности достигалось в семейной кооперации за счет интеграции усилий родственников, являющихся в одно и то же время и работниками, и хозяевами всех компонентов производственного процесса.

Принципиально иную природу  по сравнению с объединениями  сельских товаропроизводителей и кустарей имели кооперативные общества потребителей. Несмотря на очевидность исторического несовпадения в происхождении, качественных различий в содержании при внешней схожести форм отечественная кооперативная мысль рассматривает потребительские союзы как явление, однопорядковое с коллективными предприятиями, которые служили переходной формой от мелкого производства к индустриальному обществу. Специфика потребительских союзов основывается на исторически приобретенных субъективных началах, инициирующих их возникновение. Рождение же кооперации в целом явилось результатом закономерных процессов. Причем организованные Р. Оуэном (1771 – 1858 гг.) первые потребительские общества были не самоцелью, а средством для решения главной задачи – создания коммун.

Однако, чем больше союзы  потребителей приспосабливались к  условиям капиталистического хозяйства, тем меньше они стали соответствовать содержанию оуэновских идей. Посещая город Карлейл в 1836 г., р. Оуэн писал: «К моему удивлению, я нашел в различных частях города 6 или 7 кооперативных обществ. Общества эти хорошо работают, т.е. получают известную прибыль от совместной продажи в розницу. Однако давно пора покончить со столь распространенным взглядом, будто такие общества и суть та социальная система, к которой мы стремимся, или что эти общества имеют что-либо общее с новым нравственным миром».

Английские ткачи Рочдейла, учредили первых организационных принципов  потребительских объединений, опирались  в своем творческом поиске на формы, взятые из окружающей действительности, которая не могла дать помимо капиталистических никаких иных основ функционирования. Это обстоятельство стало причиной того, что «три из четырех основных принципов рочдейлских ткачей вытекают не из основ кооперативной идеологии, а из предпринимательских соображений кооператора-организатора».

Реализация закупленного товара оптом по средним рознечным ценам, а не по себестоимости, за счет чего, кроме фонда, подлежащего распределению среди челнов, формировались и торговая прибыль общества, и экономическая выгода в виде сберегаемых средств в результате возврата части торговой прибыли сообразно сумме годовых покупок в кооперативе, отсутствие кредитования покупателей, отпуск товаров исключительно  за наличный расчет – все эти организационные факторы, выдвинутые «рочдейлскими пионерами» в качестве основополагающих, были заимствованы из капиталистических условий хозяйствования и адекватно воспроизводили данные отношения.

Потребительская кооперация, таким образом, приобретала иной социальный смысл. Если основу других кооперативных объединений составляли средние слои населения, интегрирующие свои материальные и трудовые ресурсы в более совершенную форму хозяйственной организации, то объединения потребителей, как правило, возникали на пролетарской почве и являлись средством борьбы с торговым капиталом или сбора ресурсов для решения какой-либо социальной задачи (организации совместного досуга, образования и т.д.).

Организационные черты кооперативных  союзов потребителей – отсутствие обобществления собственности, за исключением  незначительного паевого взноса, опосредованное участие членов кооператива в его делах – несли в себе своего рода ограниченность. Это препятствовало реализации основной сущностной характеристики кооперации, а именно достижению экономического эффекта исключительно благодаря объединению материальных,  трудовых, интеллектуальных сил ее членов, а не за счет заимствования хозяйственных стимулов и приемов у капитализма.

Выполняя миссию социальной защиты своих членов, потребительская кооперация была в большей степени, чем другие коллективные предприятия, политизирована в силу своего внутреннего содержания независимо от той или иной партийной окраски.

Хозяйственная кооперация и в широком, и в узком смысле – это отношение, проявляющееся в процессе производства и создающее благодаря своей  специфике дополнительную производительную силу. При этом обобществлении охватывает одну из сторон производственного процесса – сбыт, снабжение, целиком или частично собственно трудовую деятельность.

Формальное сходство закупочно-сбытовых товариществ мелких товаропроизводителей с потребительскими союзами тем не менее не дает основания для отождествления этих организаций. «Точно так же, - пишет А. Чаянов, - выбор машин и даже разработка новых типов машин – все это придает закупочной кооперации не столько значение центра механического снабжения хозяйств средствами производства, сколько центра коллективной мысли, организующей в  крестьянском хозяйстве средства его производства как путем организации совместной закупки, так и другими путями воздействия на крестьянское хозяйство. Недаром же именно закупочная кооперация обрастает испытательными семенными и машинными станциями, лабораториями и другими учреждениями, разрабатывающими методику земледельческого производства.

Вот соображения, заставляющие нас в большей мере причислять закупочные кооперативы к производственной кооперации».

Кооперативная организация  потребителей не создает, по определению  К. Каутского, «новую общественную производительную силу», а лишь рационализирует одну из сторон общественной жизни –  потребление и то в узких, ограниченных классовой принадлежностью рамках. Если кооперация мелких производителей, вытекающая из закономерного хода развития общественного производства и составляющая значительную часть его институционального содержания, выступает категорией базисной, то общественные объединения потребителей относятся к явлениям надстроечного порядка.

Итак, кооперативная ассоциация как форма хозяйствования, образующая особый уклад общественного производства, стала одной из форм эволюции мелкотоварного производства и зародилась на мануфактурной стадии в результате развития товарно-денежных отношений и формирования ее носителей – средних слоев населения. Достижение определенного уровня зрелости традиционного общества было обязательным условием превращения собственности в самостоятельную экономическую категорию, когда рушились связывающие личность общинные, сословные и религиозные узы. Другими словами, рождение кооперации связано с периодом человеческой истории, когда капиталистический уклад был не доминантой общественного движения, а лишь одной из альтернатив путей развития.

Однако в отечественной  и зарубежной литературе достаточно широко распространено мнение о капиталистическом происхождении кооперативных предприятий. В теоретических построениях авторов, считающих, что время зарождения кооперации совпадает с превращением капиталистического уклада в преобладающий в экономике европейских стран и США, с промышленной революцией, бурным ростом машинного производства, торговли, городов, городского населения, рабочего класса, новых средних городских слоев – основной социальной базы будущих кооперативов, налицо явное противоречие. В качестве социальной предпосылки кооперативного строительства наряду с ростом рабочего класса называют появление средних слоев. Общеизвестно, что их формирование – не результат капитализации, а скорее наоборот.

Генерация этой социальной общности происходила в ходе эволюции потребительского хозяйства в хозяйство, ориентированное  на рынок, и предшествовало прогрессу буржуазного миропорядка. Мало того, по мнению М. Вебера, именно представители средних слоев населения, ставшие еще в ΧVI в. Основателями промышленных отраслей, были носителями «духа капитализма», а «не благородные джентльмены Ливерпуля и Гамбурга с их унаследованным торговым капиталом». Оставаясь на позициях сторонников «капиталистического происхождения», надо либо отказать средним слоям в их законном месте в процессе генезиса кооперации и признать чисто пролетарский характер кооперативного движения (что отчасти справедливо для ΧIΧ в.), либо искать корни коллективизации в истории традиционного общества.

Коллективные формы  организации хозяйства, встречающиеся  в докапиталистическую эпоху, исследователи  зачастую характеризуют как «предшественников  кооперативов», исключая их из собственно кооперативной истории только на том основании, что традиционно их появление связывается с периодом развития капитализма и общественного движения против него. Хотя докапиталистическое прошлое всех стран и народов имеет богатый опыт создания мелкими товаропроизводителями совместных предприятий, основанных на групповой собственности. Так, оформлено законодательно и официально признанному кооперативному движению в сельском хозяйстве Японии ΧIΧ в. Предшествовали известные со средневековья общества орошения полей, союзы обновления сельхозугодий, артели рыбаков, объединения шелководов и рисоводов, организации коллективной продажи урожая, товарищества взаимного кредита. Или другой пример. Отечественные промысловые кооперативные объединения появились как результат развития товарности крестьянских хозяйств со второй половины ΧVII в., когда капитализм вряд ли был даже в зачаточном состоянии.

Представляя кооперацию результатом реализации прогрессивных  идей, а кооперативное строительство  – составляющим или главным средством борьбы против капиталистической эксплуатации, рассматривая кооперативную теорию как одно из направлений социалистической мысли, историки, философы, экономисты совершают серьезную ошибку, обедняя реальный опыт функционирования коллективной формы собственности  и его отражение в теории. Кроме того, такой подход формирует неправильное представление о социальных предпосылках и сущностной характеристике кооперации.

Не избежав ошибки в определении времени зарождения кооперации, в отличие от высказанной  точки зрения, отождествляющей кооперацию исключительно с общественным движением против изъянов капитализма, М. Туган-Барановский вместе с тем подчеркивал, что «кооператив есть хозяйственное предприятие, как и всякое другое. Кооператив обращается, прежде всего, к хозяйственному интересу человека… кооперативное предприятие – не благотворительное учреждение, не общество пропаганды, не политическая организация и не рабочий союз. Оно является хозяйственной организацией в интересах определенной группы лиц…».

Подводя итог сказанному, отметим, что появление кооперации – логическое завершение процесса интеграции индивидуальных экономических интересов как альтернатива форме, также основанной на корпоративной тенденции, но реализующейся в результате подчинения групповых интересов частнособственническим.

Возникновение кооперативных объединений  было связано с эволюционным шагом  мелкого производства к укрупнению, с заполнением «экономической ниши»  адекватной организационной формой, позволяющей удовлетворять индивидуальные и групповые потребности, с объективной необходимостью сохранения предприятий, работающих на узкой сырьевой базе. Добровольные коллективные объединения не отрицали, а напротив, инициировали наиболее полную реализацию индивидуальных интересов мелких собственников, благодаря чему генезис кооперации носил эволюционный характер, интегрированный в хозяйственную систему на базе частной собственности. Интеграция индивидуальной мелкой собственности в коллективную привела к дуализму индивидуальных и общественных интересов членов кооперации.