Основы журналистики

Это ни в коей мере не означает, что  она перестает быть орудием идейно-политической борьбы — в программной постановке вопроса и тем более в реальной биографии советского общества. В течение десятилетий, прошедших после смерти Ленина, политические интересы властей стали откровенно превалировать в организации и практике журналистики. Правящая партия строжайшим образом следила за кадровым составом редакций и содержанием публикаций, с середины 20-х годов материалы подвергались официальной Цензуре. Журналистика покорно выполняла идеологические заказы, даже если они противоречили нормам морали. В то же время огромен вклад печати в культурный рост населения, в его приобщение к большому миру, и особенно это справедливо по отношению к бывшим социальным «низам». Согласно директивам партии, за предвоенные годы фактически с нуля была построена всеохватная система изданий и радиовещания, включавшая в себя журналистику и для крестьянства, и для жителей национальных окраин, и Для детей, и для работников различных областей хозяйства, и т.д. Добавим к этому традицию привлекать к сотрудничеству в прессе авторский актив, организовывать при редакциях литературные и пРочие объединения талантливых людей, регулярно публиковать 1Итательские письма, что не имело прецедента в мировой журна-Листской практике.

Советским опытом не исчерпываются  варианты построения °Циалистической  модели прессы. В странах народной демократии

67

(Восточная Европа) она приобретала  несколько другие, наццо_ нально-своеобразные  черты. Так, в Германской Демократической  Республике, где в отличие от  Советского Союза сложилось много-партийное  государство, выходили газеты  национально-демократической партии, христианско-демократического союза и других политических объединений. В печати социалистической Югославии то и дело появлялись такие материалы, которые в Москве или Киеве были бы сочтены недопустимой вольностью. Кроме того социалистическая модель, разумеется, видоизменялась вместе со своим историческим временем, и черно-белая пропаганда начала 50-х годов мало походила на более «очеловеченную» прессу 80-х. Современная российская журналистика находится в поиске оптимальной модели своего построения и функционирования. Сточки зрения своего статуса она простилась с наследием советского режима: в России провозглашены свобода массовой информации и недопустимость любого внешнего вмешательства в практику редакций, и эти положения препятствуют использованию СМИ в качестве орудий авторитарной власти. Реформы в политическом устройстве и в прессе России в начале 90-х годов породили у зарубежных наблюдателей надежду на то, что в этой стране, где не было инерции частной собственности в СМИ, удастся найти ответы на вопросы, которые пока не решены западной журналистикой. Как заявил тогда президент Международной организации журналистов А. Ролленберг, появился уникальный шанс создать новую модель системы информации — такую, что не контролировалась бы ни государством, ни какой-либо партией, ни законами рынка. Только общественностью!

Действительно, недостатки рыночного  регулирования прессы не менее очевидны для непредвзятых специалистов, чем  изъяны других моделей. Еще в середине XIX в. русский исследователь печати Н. В. Соколов предупреждал об опасности коммерциализации журналистики, об ущербе, который погоня за рекламой наносит публицистике. Во второй половине XX столетия за рубежом шли напряженные поиски подлинно независимого типа прессы. Одним из воплощений этой идеи стало так называемое общественное (или общественно-правовое) телевидение, которое с успехом развивается в Европе и Америке наряду с другими формами собственности на СМИ. Замысел заключается в том, чтобы исключить чье-либо стороннее вмешательство в вещательную практику телекомпаний, HO при этом обеспечить их конкурентоспособность на рынке информации. Главные черты общественного телевидения зафиксированы I документах Совета Европы, который уделяет ему специальное внимание: если содержание коммерческого ТВ определяется интересам»

68

прибыли, а государственного —  влиянием органов управления, то в  общественного вещания входит всестороннее, полное отра-жизни общества, а также  предоставление гражданам трибуны  обсуждения проблем и укрепление гласной демократии. Центральным вопросом становится такой механизм финансирования, К0торый бы не вел к новому закабалению редакций. Существует несколько источников поступления средств: абонентская плата, государственные субсидии (гарантированные законодательно, а не по произволу отдельных чиновников), доходы от рекламы и спонсорства, продажа аудиовизуальных произведений и услуг. Из практики зарубежных коллег известно, что зачастую эти источники используются в комбинации, но при любом решении редакции фактически зависят не от них, а от своей репутации в глазах аудитории.

В нашем распоряжении есть сводные  данные об организации и содержании работы общественно-правовых каналов  в разных странах. Они дают наглядное представление о том, по какому пути движется эта практика и какие ее варианты могли бы использовать инициаторы создания нового канала (табл. 2).

Как мы видим, при том, что каждая компания избирает собственную версию организации и программной политики, большинство из них ориентируется на многоплановое освещение общественной жизни. Доля рекламных поступлений в структуре доходов, как правило, невелика, зато большую часть средств составляют абонентная плата, бюджетная поддержка правительства и деньги, зарабатываемые услугами на рынке. Именно этим обстоятельством объясняется некоммерческое разнообразие вещания, которое в иных случаях обычно тяготеет к наиболее прибыльному «легкому» жанру -«мыльным операм» и т.п. Не они главным образом имеются в виду в графе таблицы «Развлекательные передачи», а театральные спектакли, музыка, передачи о культуре, фильмы и др.

Такая схема отношений в сфере  СМИ могла бы получить массовое применение в России, когда она оказалась перед выбором модели журналистики. Однако реальность не совпала с предположениями. Двигаясь в русле общих тенденций социально-экономического и политического развития страны, пресса, как принято говорить среди специалистов, одной из первых вошла в рынок. Частная собственность стала определяющим фактором ее организации и функционирования. Одновременно и государственные Институты не утратили ни своего финансового влияния на редак-^ии (по причине экономической слабости большинства из них), 11 Намерений использовать прессу в собственных интересах. Нако-еЧ> политические союзы и движения массовым порядком созда-т Партийные издания. Таким образом, подконтрольность журна-

69

Таблица  2

Сравнительные характеристики общественных вещателей1

листики ее официальным или скрытым  фактическим владельца** сохранилась. Но теперь она ведет не к идейно-политическому оД' нообразию, а наоборот — к острому соперничеству в СМИ заинтересованных групп и лиц.

По наблюдениям декана факультета журналистики Ml Я. Н. Засурского, в 90-е годы российская общественность вИД6"

1 См. подр.: Законодательство и практика СМИ. 2000. № 10. С. 15.

70

три сменяющие друг друга модели прессы. Сначала, по советской традиции, она выполняла роль инструмента  в распоряжении власти, причем в период перестройки этот инструмент использовался во благо позитивных перемен. Но уже в первой половине десятилетия появилась модель, которую, пользуясь распространенной на Западе формулой, называли «четвертой властью»: журналистика противостояла давлению сверху, находилась в оппозиции к правящим кругам, способствовала развитию демократических институтов. В дальнейшем пресса вернулась к роли инструмента, главным образом в связи с борьбой различных сил на выборах, и из средства информации вновь превратилась в орудие пропаганды.

Конечно, обобщающие оценки нуждаются  в уточнении, когда речь заходит о конкретных редакционных коллективах. Но в целом для нас существенно, что статус и облик отечественной журналистики еше далеки от определенности. Надо полагать, в ближайшем будущем мы станем свидетелями новых метаморфоз. Однако с уверенностью можно утверждать, что надолго сохранится своего рода многоуклад-ность прессы: будут сосуществовать и доказывать свои преимущества различные формы собственности и организации СМИ.

Это относится и к болезненной  для многих журналистов-практиков теме форм и методов труда. В связи с решительным внедрением в нашу прессу коммерческих стимулов получает все большее распространение манера работы, ядром которой служит рыночный факт, — публикуется то, что хорошо продается. На этом фоне могут показаться архаичными литературные приемы из арсенала «старой» российской публицистики. Часто приходится слышать об «американизации» отечественной периодики и телевидения. Однако, во-первых, есть основания считать, что Россия скорее тяготеет к европейской школе прессы (французской, немецкой), которой свойственно уделять повышенное внимание анализу социальных проблем, а не только сообщать факты.

Во-вторых, правильнее было бы привязывать  изменения в стиле СМИ к тем процессам, которые идут во всей мировой культу-Ре, а не к опыту одной нации. Для планеты на рубеже веков актуальны дискуссии о глобализации и универсализации культур и о т°м, как эти тенденции уравновешиваются национальной само-"ытностью. Журналистам вдвойне важно задуматься об этом, потому что в переводной учебной литературе встречаются такие, на-пРимер, сентенции: не существует российской журналистики, °льской журналистики, болгарской журналистики, как не может ' журналистики либеральной, республиканской, националис-

'Ы

,                        ,     циналис

тской, атеистической... Есть только хорошая  и плохая журна

71

I

листика18. Никто не станет спорить, что в жизни поляки отличаются от сибиряков, в том числе и  по своим читательским пристрастиям и церковная печать мало похожа на вестник светской хроники. Но в фантазиях поборников универсализации журналистских культур этими различиями, оказывается, можно пренебречь...

С тем, как трудно бывает перенести  канонические представления из одной профессионально-культурной среды в другую, сталкиваются зарубежные обозреватели российской прессы. В недавней и, надо заметить, скрупулезно выполненной работе европейской исследовательницы говорится: «Еще одно различие традиционной российской журналистики и западной связано с важностью фактической основы. Для западных журналистов фактологичность является одной из наиболее значимых ценностей информации... для российских журналистов она представляет собой всего лишь дополнительное достоинство материалов. Вместо этого получил развитие уникальный журналистский жанр — очерк, что в переводе может пониматься как-«эссе» или «трактат»... Этот вид журналистского эссе характеризуется углубленным обсуждением некой проблемы, в котором автор выражает его или ее размышления и эмоции и стремится вызвать эмоции у читателя. Жанр очерк может быть отнесен Ц исполнению прессой ее интерпретирующей роли, хотя западная концепция в большей степени склоняется к фактической информации и объяснению, чем к субъективным ощущениям»19.

Глядя со стороны, непросто понять, что  документальность, следование правде событий никогда не отвергаются в российской журналистике, но только формы выражения этого качества выбираются не те, что приняты в западной прессе. Очерк и в самом деле уникален на фоне журналистики новостей, но меньше всего он может быть соотнесен с трактатом. Читательские эмоции очеркист пробуждает благодаря, прежде всего, отысканию в реальной жизни героя или событий, которые способны вызвать сильные чувства у автора и аудитории, а также образности в показе персонажей и воплощении своей публицистической идеи. Документальность материала здесь искусно сочетается с высоким литературным мастерством автора, а риторические рассуждения только разрушают художественно-публицистическую ткань очерка. Однако объяснить эти тонкости представителям иной системы журналистского мышления не всегда удается.

Надо надеяться, что профессионально-творческая модель российской прессы вберет в себя прогрессивные элементы из багаж3 других стран и не растеряет собственных приобретений.