Диагностика и коррекция страхов у детей дошкольного возраста

У детей, живущих в  отдельных квартирах, страхи встречаются  чаще, чем у детей из коммунальных квартир, особенно девочек. В коммунальной квартире много взрослых людей, больше сверстников, больше возможности для совместных игр и меньше страхов. В отдельных, благоустроенных квартирах дети лишены непосредственного контакта друг с другом. У них больше вероятность появления страхов одиночества, темноты, страшных снов, чудовищ и т.д. В первую очередь это относится к единственным детям, по отношению к которым больше беспокойства и опеки.

Недостаточная двигательная и игровая активность, а также  потеря навыков коллективной игры способствует развитию у детей беспокойства. Большинство из них уже не могут с азартом играть в прятки, в «казаки-разбойники», в лапту и т.д. Отсутствие эмоционально насыщенных, шумных, подвижных игр существенно обедняет эмоциональную жизнь детей и приводит к чрезмерно ранней и односторонней интеллектуализации их психики. В то же время игра была и остается самым естественным способом изживания страхов, так как в ней в иносказательной форме воспроизводятся многие из вызывающих страх коллизий. В результате, чтобы устранить страхи, приходится применять уже в специально создаваемых для этого условиях те же игры, в которые могли бы играть, но не играют современные дети. Не играют же они только потому, что живут в большом построенном для взрослых городе, но еще и потому, что имеют слишком принципиальных или строгих родителей, считающих игру только баловством и пустым времяпрепровождением. Кроме того, многие родители опасаются игр, так как боятся за детей, ведь, играя, ребенок всегда может получить травму, испугаться. Общение с детьми у родителей, которые без конца поучают, строятся преимущественно на абстрактно-отвлеченном, а не наглядно-конкретном уровне. Вследствие этого ребенок как бы учится беспокоиться по поводу того, что может произойти, а не активно и уверенно преодолевать различные  жизненные трудности (7).

Страх, беспокойство у  детей могут вызвать постоянно  испытываемые матерью нервно-психические  перегрузки вследствие вынужденной  или преднамеренной подмены семейных ролей (прежде всего роли отца). Так, мальчики и девочки боятся чаще, если считают главной в семье мать, а не отца. Работающая и доминирующая в семье мать часто беспокойна и раздражительна в отношениях с детьми, что вызывает у них ответные реакции беспокойства. Доминирование матери также указывает на недостаточно активную позицию и авторитет отца в семье, что затрудняет общение с ним мальчиков и увеличивает возможность передачи беспокойства со стороны матери. Если мальчики 5-7 лет в воображаемой игре «Семья» выбирают роль не отца, как это делают большинство их сверстников, а матери, то страхов у них больше.

Беспокойство у эмоционально чувствительных детей первых лет  жизни возникает и вследствие стремления некоторых матерей как  можно раньше выйти на работу, где  сосредоточена основная часть их интересов. Эти матери испытывают постоянное внутреннее противоречие из борьбы мотивов, желания сразу успеть «на двух фронтах». Они рано отдают детей в дошкольные детски учреждения, на попечение бабушек и дедушек и других родственников, нянь и недостаточно учитывают их эмоциональные запросы.

Честолюбивые, не в меру принципиальные, с болезненно заостренным чувством долга, бескомпромиссные матери излишне требовательно и формально поступают с детьми, которые всегда не устраивают их в отношении пола, темперамента или характера. У гиперсоциализированных матерей забота – это главным образом тревога по поводу возможных, а потому и непредсказуемых несчастий с ребенком. Типичная же для них строгость вызвана навязчивым стремлением предопределить его образ жизни по заранее составленному плану, выполняющему роль своего рода ритуального предписания. А эмоционально чувствительные и впечатлительные дети дошкольного возраста формально правильное, но недостаточно эмоциональное, теплое и нежное отношение матери воспринимают с беспокойством, поскольку именно в этом возрасте они нуждаются, как никогда, в любви и поддержке взрослых.

Уже к концу дошкольного  возраста дети в этих условиях эмоционально «закаляются» до такой степени, что  перестают реагировать на излишне  требовательное отношение матери, отгораживаясь  от нее стеной равнодушия, упрямства и негативизма. Они погружаются в свой мир переживаний, а иногда их поведение становится похожим на поведение матери. Другие дети устраивают истерики по поводу недостаточного внимания матери или, переживая ее отношение к себе, становятся беспокойными, подавленными, неуверенными. Возрастающая из поколения в поколение эмоциональная чувствительность детей и потребность в теплом и заботливом отношении вступают, таким образом, в противоречие со стремлениями некоторых матерей освободиться от ухода за ребенком и формализовать процесс его воспитания.

Наиболее чувствительны  к конфликтным отношениям родителей  дети-дошкольники. Если они видят, что  родители часто ссорятся, ругаются, то число их страхов выше, чем  когда отношения в семье хорошие.

Девочки более эмоционально ранимо, чем мальчики воспринимают отношения в семье. При конфликтной ситуации девочки чаще, чем мальчики, отказываются выбирать роль родителя того же пола в воображаемой игре «Семья», предпочитая оставаться сами собой. Тогда мать может надолго потерять свой авторитет у дочери.

Заслуживающим внимания фактором является обнаружение у  детей-дошкольников из конфликтных  семей более частых страхов животных (у девочек), стихии, заболевания, заражения  и смерти, а также страхов кошмарных  снов и родителей (у мальчиков). Все эти страхи являются своеобразными откликами на конфликтную ситуацию в семье.

У девочек не только больше число страхов, чем у мальчиков, но и страхи более тесно связаны  между собой, т.е. в большей степени  влияют друг на друга как  в дошкольном, так и в школьном возрасте. Другими словами, страхи у девочек более прочно связаны с формирующейся структурой личности, и прежде всего с ее эмоциональной сферой. Как у девочек, так и у мальчиков интенсивность связей между страхами наибольшая в 3-5 лет. Это возраст, когда страхи «цепляются друг за друга» и составляют одно целое – психологическую структуру беспокойства. Поскольку это совпадает с бурным развитием эмоциональной сферы личности, то можно предполагать, что страхи в этом возрасте наиболее «скреплены» эмоциями, в наибольшей степени мотивированы ими.

Максимум страхов в 5-8 лет, в возрасте, когда заметно  уменьшается интенсивность связей между страхами, но когда страх  более сложно психологически мотивирован  и несет в себе больший интеллектуальный заряд. Как известно, эмоциональное развитие в основных чертах заканчивается к 5 годам, когда эмоции отличаются уже известной зрелостью и устойчивостью. Начиная с 5 лет, на первый план выходит интеллектуальное развитие, в первую очередь мышления (вот почему во многих странах с этого возраста начинается обучение в школе). Ребенок в большей степени, чем раньше, начинает понимать, что способно причинить ему вред, чего следует бояться, избегать. Следовательно, в возрасте наиболее часто выявляемых страхов, т.е. в старшем дошкольном возрасте, можно говорить не только об эмоциональной, но и об интеллектуальной структуре формирующейся личности человека.

На частоту появления  страхов оказывает влияние количественный состав семьи. Как у девочек, так  и у мальчиков старшего дошкольного возраста число страхов заметно выше в неполных семьях, что подчеркивает особую чувствительность этого возраста к разрыву отношений между родителями. Именно в 5-7 лет дети в наибольшей степени стремятся идентифицировать себя с родителями того же пола, т.е. мальчики хотят быть во всем похожими на авторитетного для них в эти годы отца, как представителя мужского пола, а девочки хотят быть похожими на свою мать, что придает им уверенности в общении со сверстниками того же пола. Если у мальчиков отсутствие отца, незащищенность им и чрезмерно опекающее, замещающее отношение матери ведут к несамостоятельности, инфантильности и страхам, то у девочек нарастание страхов скорее будет зависеть от самого факта общения с беспокойной, лишенной опоры матерью.

Наиболее подвержены страху единственные дети в семье, как  эпицентр родительских забот и тревог. Как правило, единственный ребенок  находится в более тесном эмоциональном  контакте с родителями и перенимает их беспокойство, если оно есть. Родители, часто охваченные тревогой что-либо не успеть сделать для развития ребенка, стремятся максимально интенсифицировать и интеллектуализировать воспитание, опасаясь, что их чадо не будет соответствовать непомерно высоким в их представлении социальным стандартам. В результате у детей возникают внушенные, часто необоснованные страхи не соответствовать чему-либо, быть непризнанным кем-либо. Нередко они не могут справиться со своими переживаниями и страхами и ощущают себя несчастными в своем «счастливом» детстве (7).

Увеличение числа детей в семье, когда есть с кем поиграть, обычно способствует уменьшение страхов, в то время как увеличение числа взрослых может действовать противоположным образом, если они заменяют ребенку весь окружающий мир, создавая искусственную среду, в которой нет места сверстникам, детскому смеху, радости, проказам, непосредственному выражению чувств. Невозможность в этих условиях быть самим собой порождает хроническое чувство эмоциональной неудовлетворенности и беспокойства особенно при нежелании или неспособности играть роли, навязываемые взрослыми. Если к этому добавить и частые конфликты между взрослыми по поводу воспитания ребенка, то он, помимо своей воли, оказывается яблоком раздора и служит мишенью для выяснения отношений. Тогда его состояние становится еще более незавидным.

Возраст родителей также  имеет немаловажное значение для  возникновения страхов у детей. Как правило, у молодых, эмоционально непосредственных и жизнерадостных родителей дети менее склонны  к проявлениям беспокойства и  тревоги. У «пожилых» родителей (после 30 и особенно после 35 лет) дети более беспокойны, что отражает тревожность преимущественно матери, поздно вышедшей замуж и к тому же долго не имевшей детей. Потому-то развитие «поздних» детей и протекает под знаком чрезмерных забот и беспокойств. Впитывая, как губка тревогу родителей, они рано обнаруживают признаки беспокойства, перерастающего затем в инфантильность и неуверенность к себе.

Биологические предпосылки.

По сравнению с детенышами животных человеческое дитя наиболее беспомощно, ему требуется максимальное время для выживания, и его генетическая программа может быть раскрыта только при определенных социальных условиях. Но это не означает, что у новорожденных (младенцев первых недель жизни) отсутствуют инстинктивно-защитные формы реагирования. Как раз наоборот, в остаточном виде они возможны именно в ближайшие дни и недели после рождения, как, например, защитное поведение 10-дневных младенцев при приближении большого предмета. Они широко раскрывают глаза, откидывают голову и поднимают руки. Рефлекторно-защитной функцией является и цепляние новорожденного за мать при первых купаниях. При резком звуке, ярком свете малыш вздрагивает, часто моргает или зажмуривается и вскидывает руки. Первый крик ребенка после рождения представляет собой также рефлекторный ответ на внезапное раздражающее изменение привычных для него внутриутробных условий существования.

Надо сказать, что, изучая поведение младенцев, физиологи  и психиатры установили, что новорожденные  дети очень боятся резких звуков и падений. Это надо учитывать  с первых же дней появления ребенка на свет.

Рассмотренные рефлекторные формы реагирования имеют безусловный, т.е. врожденный, характер и обычно нивелируются в течение первого полугодия  жизни. Значительно ослабевает к 4-му месяцу жизни и рефлекс вздрагивания. Но у нервно-ослабленных детей в результате эмоционального стресса, перенесенного матерью во время беременности, а также при конфликтной семейной обстановке он сохраняет и во втором полугодии жизни и проявляется все возрастающим чувством страха. Тогда вздрагивание является ответом уже на испуг, испытываемый ребенком.

В первые месяцы второго  полугодия жизни, когда ребенок  начинает ползать, он подвергает большей  опасности. Все младенцы в этом возрасте уже различаются по характеру реагирования на опасность. Одни из них почти сразу, а другие после многочисленных проб и ошибок проявляют известную осторожность – не глотают несъедобные предметы, вовремя останавливаются перед препятствием и т.д. Такое раннее избегание опасности говорит не только о ярко выраженном инстинкте самосохранения, но и о некотором врожденном беспокойстве у детей высокотревожных, нередко болезненно расстроенных и немолодых родителей.

Без постоянного подкрепления со стороны родителей беспокойство со временем ослабевает и сходит на нет. Практически же в процессе взаимодействия с ребенком тревожные родителя обычно не только подкрепляют, но и усиливают его беспокойство, культивируя подобный эмоциональный отклик как проявление заботы. Тогда о тревожном типе реагирования у детей можно уже говорить к старшему дошкольному возрасту.

У подавляющего большинства  детей нет рано проявляемого и  выраженного беспокойства, что является нормой, но эти дети и не безрассудны, как дети, склонные к полному игнорированию  опасности и в той или иной мере негативно относящиеся к обучению. Если не брать крайних случаев влияния алкоголизма родителей, общего психического недоразвития (олигофрения) и врожденной психической патологии (психопатия) у детей, то отсутствие чувства опасности вызвано органическим поражением головного мозга в результате тяжелой патологии беременности и родов, повреждений при ушибах и инфекционных осложнений. Мозговые органические нарушения проявляются постоянной возбудимостью, беспричинно плохим настроением – дисфорией, нарушением ритма сна, расторможенными, «без тормозов», а в дальнейшем и агрессивными, психопатоподобными формами поведения (7).