Викторианский стиль одежды в современном субкультурном направлении "Стимпанк"

Защитники системы доказывали, что ничего не попишешь, поскольку  таковы «железные законы» экономики. Но подобным взглядам бросили вызов  мыслители-социалисты, такие как  Роберт Оуэн и Карл Маркс; их взгляды  осуждали Чарльз Диккенс, Уильям Моррис и другие выдающиеся писатели и художники. В викторианскую эпоху родилось и крепло рабочее движение, начиная  с программ взаимопомощи и самообразования (кооперативы, школы механиков) и  заканчивая массовыми выступлениями, такими как борьба чартистов в 1830-40-х  гг. за расширение политических прав.

Несмотря на огромные перемены, викторианская эпоха не поколебала уверенность и оптимизм нации. Британцы верили, что могут и должны удерживать статус ведущей мировой державы, и лишь начало Первой мировой войны  заставило их усомниться в этом.

2. Исторические предпосылки и история этого явления.

Рассмотрим в этой части  все те моменты что предшествовали «эре пара», то есть то, с чего началось «главенство» пара над современными ему технологиями, что и даст позже  паровой двигатель как один из основополагающих элементов субкультуры.

Строго говоря, энергия  пара была покорена греками. Еще в 1 веке нашей эры Герон Александрийский  создал эолипил («шар Эола» — бога ветра) — вращающийся под давлением  пара металлический шар. Совпадение это или нет, но за 700 лет до этого  в той, же Греции (на острове Коринф) был построен так называемый «диолкос»  — вырубленные в известняке параллельные колеи для транспортировки судов  посуху (прообраз современной железной дороги). Данные изобретения никак  не были связаны друг с другом, однако вполне можно утверждать, что греки  имели теоретическую возможность  разработать паровой железнодорожный  транспорт почти на 2000 лет раньше, чем подобное произошло. Именно это  обстоятельство делает правомерным  существование «архаичных» разновидностей стимпанка.

Если определять стимпанк как период активного применения паровых машин, то его началом  будет 1707 год, когда французский  физик Дени Папин сконструировал первую лодку с паровым двигателем. Крупномасштабное коммерческое использование  паровых машин началось в 1807 году с рейсов пассажирского парохода «Клермонт», построенного американцем  Робертом Фултоном. Предприятие оказалось  неожиданно прибыльным, а пароходы живучими. Уже через десять-пятнадцать лет они серьезно потеснили парусные суда.

Паровозы и пароходы не только «приблизили» друг к другу  города и континенты. Их мощь в то время казалась невероятной. Всего  за сотню лет наука сделала  такой скачок вперед, что люди, в  молодости, ездившие на лошадях и  даже не мечтавшие увидеть другие страны, теперь могли повторить путешествие  Магеллана всего за несколько  месяцев. Казалось, будто для человечества больше не осталось преград. Но паровой  двигатель царил на планете лишь чуть более 150 лет. К концу второй мировой войны он безвозвратно уступил лидерство двигателям внутреннего сгорания.

Сам термин «паропанк» появился в 1987 году как пародия на «Киберпанк» (и потому иногда считается разновидностью посткиберпанка). Зачастую современным технологиям отыскивались «паровые» аналоги: компьютер — машина Бэббиджа, программист — клакер, робот — заводной механизм-автомат.

Как видно – сам термин «стимпанк» и собственно субкультура c одноименным названием появляется весьма недавно. Почему же стимпанк выбирает своей исторической основой именно эпоху Викторианской Англии?

Возможно, если присмотреться, то в нашей современной жизни  можно заметить множество одинаковых процессов и настроений в обществе. Кроме того, сами англичане считают  эпоху Викторианской Англии – расцветом английской государственности и материального благосостояния, королева Виктория одна из самых почитаемых королев в Английской истории. Современные проблемы отражаются в настроении «стимпанков».

Огромная пропасть между  классами общества, безудержно рвущийся вперед прогресс и колоссальные потери в нравственности и духовности вот  что сопровождает нашу современную  жизнь, те же настроения и явления  легко прослеживаются и в эпоху правления королевы Виктории.

В целом, если сопоставить  представления о мире XIX и XX вв., то надо будет вспомнить самое фундаментальное  традиционное философское противопоставление бытия и сознания.

 В XIX в. это противопоставление  было действительно очень важным, и в целом картина была позитивистской, или материалистической, то есть  бытие представлялось первичным,  а сознание вторичным. Конечно,  большую роль в XIX в. играли  идеалистические и романтические  представления, где все было наоборот, но в целом картина мира XIX в. видится именно такой — позитивистской.

Что в этом смысле можно  сказать о XX в.? Наверное, то, что здесь  вся эта оппозиция перестала  играть роль: противопоставление бытия  и сознания перестало быть в XX в. определяющим. Действительно, уже логический позитивизм отменил проблему соотношения бытия и сознания как псевдопроблему традиционной философии и на ее место поставил другое противопоставление — языка и реальности. Поэтому термин "язык" остался у философов и лингвистов, а наиболее фундаментальной оппозицией картины мира XX в. стало противопоставление текст — реальность.

Из этого главного различия следуют все остальные различия: три кита культуры начала XX в. — кино, психоанализ и теория относительности — резко сдвинули артину мира XX в. в сторону первичности, большей фундаментальности сознания, вымысла, иллюзии. Развитие и фундаментальность интровертных "шизоидных" культурных направлений мысли и искусства усугубило эту картину.

С каждым годом стимпанк становится всё популярнее. Немудрено — в наше безумное время «плавный» 19 век воспринимается многими как тихая гавань, утраченная человечеством «золотая эпоха». Увлечение стимпанком, также как и фэнтези, — типичный признак массового эскапизма. Чем беспокойнее будет время сегодняшнее, тем больше будет желающих «удрать» в стильный альтернативный мир.

Стимпанк интересен своей  необычностью. Он предоставляет собой  новое поле для стилистических решений  и сюжетных маневров. Синтез старины  и высоких технологий может быть интересен как любителям фэнтези, так и поклонникам научной  фантастики. 
После публикации романа «Разностная машина» в мире начинается популяризация жанра Стимпанк, выходят книги выдержанные в этой стилистике. К примеру, можно выделить Пола Ди Филиппо.

Пол Ди Филиппо (род. 29 октября 1954) — американский писатель-фантаст  и журналист, сотрудник «Вашингтон пост» и ряда других изданий, выступает  со статьями на различные темы: от литературной критики до музыкальных обзоров. Автор большого количества рассказов, опубликованных в журналах «Fantasy & Science Fiction», «Interzone», в сборниках «New Worlds».

Пол Ди Филиппо хорошо известен как критик: он регулярно пишет  обзоры сразу для нескольких ведущих  журналов научной фантастики. Также  перу Ди Филиппо принадлежат следующие произведения: «Стимпанк» — сборник научно-фантастических рассказов (1995). «Рибофанк» — сборник научно-фантастических рассказов (1996). «Потерянные страницы» — сборник научно-фантастических рассказов (1998). «Странные занятия» — сборник научно-фантастических рассказов (2001). «Печень Джо» (2000). «Вавилонские сестры и другие постчеловеки» — сборник научно-фантастических рассказов (2002).

Повести Ди Филиппо, объединенные в «Стимпанковскую трилогию»  выстроены в хронологическом  порядке. Автор производит своеобразное художественное препарирование истории 19 века в самых различных её аспектах: наука, политика, эзотерика, культура... Ди Филиппо пишет ярко и сочно, остроумно и жестко, порой, даже действуя почти на грани фола. Свой бодрящий интеллектуальный коктейль, от которого, временами, буквально сносит читательскую «крышу», он составляет из смеси самых  разных стилей, литературных персонажей, реальных исторических лиц, философских и политических идей.

Однако если присмотреться  то можно увидеть черты будущего стимпанка в произведениях таких известных писателей как Жюль Верн, Артур Конан Доил, Альбер Робида, Герберта Уэлса, Эдгара По и многих других.

К примеру, во многих произведениях  Жюля Верна можно увидеть элементы уже современного нам стимпанка, в частности в романе «Капитан Немо» множество разнообразнейших технических приспособлений, работающих на электричестве (что не противоречит общему стилю стимпанка). В произведении «Таинственный остров» так же весьма наглядно прослеживается стилистика будущих романов в стиле стимпанка, к примеру в Пола Ди Филиппо будет похожий сюжет в одном из его рассказов (Готтентоты). Так же Жюль Верн создает, сам того не подозревая некоторые типичные образы будущего стиля, к примеру образ странного ученого-изобретателя, чаще всего находящегося либо в отдалении от общества, либо в прямой конфронтации с ним.

Так же некоторые элементы будущего направления в литературе можно заметить и в творчестве сэра Артура Конан Доила, действие романов  которого часто происходит непосредственно  в историческом времени правления  королевы Виктории. Конан Доил также задает некоторые основы стимпанка как жанра, не только в литературе но и в стиле одежды, поведении и многом другом, к примеру образ гениального, но весьма странного сыщика Шерлока Холмса, «идейного» преступника Мориарти, и многое другое.

В творчестве Альбера Робида так же можно увидеть прообразы будущего стимпанка.

Альбер Робида (14 марта 1848 — 11 октября 1926) — французский карикатурист и иллюстратор, написавший несколько  иллюстрированных футуристических  романов, не содержащих жюльверновского оптимизма. Его романы можно было бы назвать антиутопией, если бы их герои не жили своей обычной жизнью на фоне антиутопии.

Хотя, он и является предтечей  паропанка, как и в дизельпанке, у Робида активно используется электричество (один из его романов называется «Электрическая жизнь»). Предсказал танки, линкоры, авиацию, видеотелефоны, дистанционное  обучение, дистанционные покупки, домофоны, видеодомофоны, видеодиски, видеотеки, телевидение, реалити-шоу, системы видеонаблюдения (включая концепцию Большого Брата  под другим названием), химическое оружие, бактериологическое оружие, противогаз, ядерное оружие, техногенные катастрофы, небоскрёбы, гипсокартон, и пробные  браки (совместное проживание перед заключением брака). Он утратил популярность во время первой мировой войны, когда его прогнозы начали сбываться с ужасающей точностью.

В его высказываниях можно  проследить стиль мысли будущих представителей стимпанка, к примеру, одно из его высказываний: «Добродушные мечтатели минувших веков, — воображали себе, что прогресс, в триумфальном своем шествии по арене наших цивилизаций, улучшит как людей, так и учреждения и водворит раз и навсегда вечный мир. В действительности, однако, оказалось, что прогресс, приводя народы в более тесное соприкосновение, вызвал вследствие этого лишь более запутанные столкновения интересов, соответственно увеличивая число поводов и случаев к войне…»

3. Одежда женщин и мужчин викторианской эпохи

Викторианский век можно  разделить на три периода:

- ранневикторианский (1837-1860)

-миддлвикторианский (1860-1885)

- поздневикторианский (1885-1901)

Ранневикторианский период называют также «романтичным». Это  – молодость королевы, ознаменованная легкостью и некоей свободой нрава, а также пылкой влюбленностью  в принца Альберта. Королева обожала  драгоценности, и ее подданные  леди, подражая ей, украшали себя милыми безделушками из финифти, кабошонами и кораллами.

На смену модным в начале века широкополым шляпам, украшенным перьями и цветами, пришли практичные чепцы, что оказало влияние на женский силуэт в целом.

В 20-х годах XIX века фигура женщины напоминает песочные часы: округлые "вздутые" рукава, осиная талия, широкая юбка. Декольте платья почти полностью обнажает плечи. Сильно открытая шея позволяет "выделить" голову, и в моду входят сложные  прически, обычно приподнятые.

Хотя юбки и широки, но длина их укоротилась: сперва открылись  башмачки, а затем и щиколотки  ног. Это было достаточно революционно, ибо ноги женщины долгое время (почти  всю европейскую историю "нашей  эры") оставались надежно скрыты от посторонних взоров.

Дополняли женскую моду того времени и длинные перчатки, которые  на людях снимались лишь за обеденным  столом. Обязательным модным атрибутом  женщин надолго становится зонтик. В этом было не так много кокетства, как может показаться на первый взгляд. Зонтик имел довольно прагматичную цель — защищал кожу женщины от солнца. Вплоть до 1920-х годов загар считался неприличным, "деревенским", в  моде была бледная "алебастровая" кожа, так отвечающая периоду романтизма.

Также к 1820 г. в одеяние  модниц возвращается корсет, который  уйдет из одежды только через столетие. Талия, которая во времена ампира располагалась почти под грудью, снова занимает естественное положение, но от нее требуется неестественный объем — около 55 см! Стремление достигнуть "идеальной" талии нередко приводило к трагическим последствием.

И без того длинный, корсет ( начинаясь под грудью, он на четверть прикрывал ягодицы, утягивая их) к 1845 году  удлинился настолько, что  возник классический V-силуэт, дополняемый  широкими рукавами. В результате модницы  с трудом могли двигать руками, а их возможность передвижения была серьезно ограничена. Беспомощность  и зависимость от мужчины делали дам викторианской эпохи еще  более привлекательными в глазах их кавалеров. Цветовая гамма стала  более приглушенной, в отличие  от пестроты тканей, присущей началу века, на первый план вышли небольшие детали, которые позволяли коренным образом  изменять внешний вид. Обычно это  были широкие пояса с пряжками. Женская скромность подчеркивалась и белыми шарфиками вокруг шеи, а  также белыми подрукавниками - «engageantes». После почти многолетнего отсутствия в моду вновь вернулись изысканные кашемировые шали. Однако на этот раз  они были гораздо шире и почти  полностью закрывали женские  плечи. Верхняя юбка постепенно утратила свою былую круглую форму, став гораздо  шире и приняв вид колокола. К 1850 году в моду вошло словечко «кринолин» обозначавшее верхнюю женскую юбку. Чем шире был кринолин, тем лучше. Носить его было довольно проблематично, поэтому вскоре от этого аксессуара пришлось отказаться.