Деятельность русских эмигрантов в Китае

Ретроспективизм в русской  архитектуре более известен под  названием неоклассицизм по имени наиболее распространенной его разновидности. Появление ретроспективизма неотделимо от открытия русского классицизма ХVIII в. В 1910-х гг. он стал восприниматься как явление национальной культуры²⁴. Местом преимущественного распространения неоклассицизма в России был Петербург, что также, как и в отношении модерна, является вероятно одной из побочных причин его предпочтения архитекторами в Китае. Распространение этого стиля в русском зарубежье представляется естественным. В процессе адаптации новопоселенцев всегда стоит задача создания своего культурного образа территорий, реализующего необходимую связь со своей культурой²⁵.

Среди зданий, сооруженных  в неоклассицизме, а также неоренессансе  и неоампире есть прекрасные образцы. Это Русско-китайский банк на Вокзальном проспекте (архитектор неизвестен, 1903), особняк для высших служащих Правления КВЖД на Новоторговой улице, Японо-Маньчжурский клуб (арх. Ю.П. Жданов, 1915) по Нагорному проспекту, здание Мулинского угольного товарищества, Японское консульство на Вокзальном проспекте (арх. Ю.П. Жданов, до 1915), библиотека КВЖД на Главной улице, центральная железнодорожная больница на Новоторговой улице, Механическое собрание на углу Диагональной и Аптекарской улиц и многие другие²⁶.

В конце 1910 г. в практике неоклассицизма успели выработаться определенные приемы своеобразной рационализации классики, позволяющие придавать зданиям тот или иной стилистический оттенок, пользуясь самым минимумом декоративных средств.

Известному в Харбине  заведению Железнодорожному собранию по Большому проспекту в воспоминаниях современников отведено немало строк (арх. К.Х. Денисов, 1911). Декоративные приемы фасада основаны на классицистических прототипах, но общая фасадная композиция не знает строгой нормативности. Ему присущи: асимметричность, отсутствие центральной оси, композиционная равнозначность двух входов, нетрадиционное решение важных для классицизма элементов²⁷.

Особое значение русские эмигранты придавали строительству в Китае храмов. Российский посланник на Дальнем Востоке Д. Д. Покотилов писал: «Храм будет твердым оплотом православия и соединит для общего блага все разноплеменное население Харбина на пути мирного труда, культуры и прогресса»²⁸. Русские православные храмы, соборы, небольшие церкви были повсюду - в Маньчжурии, Трехречье, Шанхае, Харбине, Тяньцзине и других местах, где расселились наши соотечественники. Кроме Харбина, несколько православных храмов функционировало в Шанхае, Дайрене, Мукдене, Тяньцзине²⁹.

Первым настоящим храмом в Харбине стала деревянная церковь Николая Чудотворца (Мирликийского), построенная в 1900 году в стиле русских шатровых храмов инженером А.К. Левтеевым (род. в г. Хабаровск) по проекту петербургского архитектора И.В. Подлевского. Первоначально церковь называлась Свято-Никольской и считалась храмом пограничной стражи, с 1903 г. – железнодорожной церковью (КВЖД). По указу Синода с 29 февраля 1908 г. была преобразована в собор³⁰.

Свято-Николаевский собор являлся крупнейшим и лучшим образцом культового зодчества неорусского стиля и выделялся своей нарядностью: рублеными стенами с деталями в древнерусских традициях, шашечным покрытием глав, взлетавших в небо шатром (приложение, рисунок 4³¹). Его характеризует вертикализм и многосоставность композиции, всефасадность, несимметричность, усложнение и укрупнение исходных образцов древнерусского зодчества, преобладание крупных элементов, декоративность всех частей здания. Пятиглавый, что было очень распространенным приемом неорусского стиля, пирамидальной формы храм располагался на естественно возвышенной Соборной площади - главной площади Нового Харбина – и композиционно замыкал на себе окружающее городское пространство. Это свидетельствует об ориентации проектировщиков на традиционное для древнерусского города художественное освоение горнего пространства³².

План храма был в виде греческого креста в направлении с запада на восток. Крест церкви был фокусом линии зрения. Все конструкции были деревянные в виде колодезного сруба, внутри собора образовалось огромное пространство для религиозной деятельности. Внешний вид имел традиционную форму – восьмиугольную шатровую крышу с высоко поднятым небольшим куполом в виде луковицы на барабанной опоре в середине. Таким образом, подчеркивалась вертикальность острой шатровой крыши в небо и создавалась архитектурная целесообразность в образовании городских ландшафтов. С этого времени при строительстве зданий начали подражать образу «восточной Москвы», а русские церкви надолго стали своеобразным русским символом и достопримечательностью города. Собор на центральной площади с высоким крестом на куполе объединил несколько зданий в единую целостную композицию и стал местом оживленной жизнедеятельности всего городского населения³³.

Свидетельница тех лет  писательница Е. Таскина вспоминает: «Не раз мне довелось бывать под его сводами. Много лет прошло с тех пор, как сейчас, помню эту атмосферу торжественной тишины и чего-то щемяще родного. При входе была медная доска с датой основания и именами строителей. Внутри традиционно, но скромно расписанный иконостас. Большая икона Николая Чудотворца. Сквозь витражи сверху пробивались разноцветные лучи света. Теплящиеся у икон лампады, мерцающие в полумраке свечи. Ощущение высоты, легкости и простора. Все дышало Россией, ее древними традициями»³⁴.

Этот исторический памятник, как и большинство храмов Маньчжурии, постигла трагическая судьба. В разгар «культурной революции» в Китае (1966 г.) Собор был разрушен. Теперь на месте Собора круглая клумба, мимо которой ежедневно проходят тысячи харбинцев, и только редкие русские туристы знают о том, что тут было, и останавливаются, чтобы почтить своим вниманием памятное место³⁵.

Поражал современников  величественный храм-памятник из серого гранита во имя Христа Спасителя  в Мукдене, построенный по проекту  Великого князя Петра Николаевича. Он был заложен 8 сентября 1911 г., а строительство его было закончено в 1912 году. Пожертвования собирались по всей России. На каждой стороне храма была установлена мраморная доска: «Храм Христа Спасителя сооружен повелением Его Императорского Величества Государя императора Николая Александровича для увековечения памяти доблестных воинов, положивших жизнь свою за Веру, царя и Отечество в Русско-японскую войну 1904-1905 гг.». На внутренних сторонах храма были расположены пять больших мраморных досок с перечислением войсковых частей русской армии, участвовавших в боевых действиях под Ляояном на реке Шахе, под Санделу и Мукденом, на одной из них сообщались сведения о потерях в этих операциях. В храме было два серебряных венка, возложенных на братскую могилу от Российской императорской Армии и Флота³⁶.

В неорусском стиле также  возведены следующие храмы: Иверская церковь (Пристань, 1907), Успенская церковь (1908), проект Соборного храма в  Дальнем (до 1903), Храм Святых Мучеников (1904) и надвратная колокольня церкви Успения Божией Матери подворья Русской православной духовной миссии в Бейгуане (начало 1900-х гг., предместье Пекина)³⁷.

Кладбищенская Успенская  церковь находится (в начале Большого проспекта, Новое Кладбище) рядом  с Буддийским храмом, она стала  местом общественного кладбища эмигрантов (приложение, рисунок 5³⁸). Свято-Успенская церковь была построена в 1908 г. и по размерам она не велика, но оформление её оригинально, тонко, ажурно, что создает чувство божественного умиротворения у всех посещающих её. Автором этой церкви был гражданский инженер Н.А. Казы-Гирей – один из участников строительства Китайской Восточной железной дороги и города Харбина³⁹.

Относительно небольшая  по своим размерам, одноглавая Успенская  церковь, выстроенная в неорусском стиле, имеет в своей основе традиционную симметричную композицию. По продольной оси последовательно расположены: западный притвор, четверик собственно храма и пятигранная апсида. Лишь пристройка дополнительного южного входа в цокольный этаж нарушает симметрию. Центральное храмовое пространство завершалось большой луковичной главой, стоящей на световом барабане, опиравшемся, в свою очередь, на шестигранное основание. Похожая по своим очертаниям глава, но меньших размеров, венчала крещатую клинчатую крышу над входным крыльцом⁴⁰.

Сейчас на месте городского кладбища, где хоронили иностранцев, находится городской парк с многочисленными аттракционами и кегельбаном, а Успенская церковь используется как музей бабочек (1999) и зал игровых автоматов⁴¹.

Отдельно надо сказать  о градостроительных идеях российских проектировщиков, работавших для КВЖД. Они были самостоятельны и прогрессивны не только для России, но и, как показали исследования, для Европы. Генеральные планы городов и поселков КВЖД, наряду с использованием классицистических традиций, демонстрируют новые методы построения пространства, рождающие качественно иной принцип создания среды. Идеи генеральных планов Харбина и Дальнего вплотную подошли к формированию новой социально-градостроительной концепции, названной англичанином Э. Говардом «городом-садом», и впоследствии именно под таким названием и известной в мире как новое направление градостроительной мысли⁴².

Уже в плане застройки Харбина 1916 г. выделяется новая застройка, которая и объединяет отдельные районы в единый город, который в 1930-е годы был назван Великим Харбином.

1.2 Деятельность русских архитекторов начала ХХ века в Китае во время эмиграции

Среди огромной массы  эмигрантов в Харбине и других городах Китая оказалось немало специалистов архитектурной профессии  – художников архитектуры, инженеров путей сообщения, военных и гражданских инженеров, инженеров-строителей. Это были в большинстве своем выпускники петербургских институтов, а также специалисты, окончившие высшие учебные заведения в Москве, Киеве, Харькове, Риге и Томске. Были среди эмигрантов и такие, кто получил инженерное образование в Европе. Можно сказать, что в начале 1920-х годов в северном Китае оказалась большое количество специалистов, архитекторов и строителей, представителей самых разных школ⁴³.

В отличие от большинства российских городов, запустевших в годы революции и гражданской войны, в Харбине русские зодчие не останавливали работу. Во многих газетах и журналах заголовок был почти один: «Сказочный рост Харбина». Особенность строительства 20-х годов ХХ столетия – это господствующая тогда в архитектуре эклектика, хотя явно отдавалось предпочтение модерну. До сих пор в городе сохранились здания, построенные по проектам русских зодчих.⁴⁴.

Исторические памятники, здания и сооружения сделали Харбин настоящим музейным городом, где воплотились разнообразные архитектурные стили, раскрывающие достижения различных народов в этой области. Русский архитектурный стиль, ярко выраженный в искусстве деревянного зодчества, церковных и соборных сооружениях с их прекрасной росписью фресок, икон, позолоченным иконостасом, получил здесь широкое распространение и высоко оценен китайским народом.

Отдельно следует отметить многолетнюю (1922-1934 гг.) и плодотворную деятельность в качестве городского архитектора Рассушина В.А, –  известного сибирского зодчего. Построенные по его проектам здания еще и сейчас сохраняются в Харбине и Мукдене, функционирует до сих пор и созданный по его проекту парк в районе Пристань города Харбина. Петербургский архитектор Сколимовский К.Г., хотя и пробыл в Маньчжурии непродолжительное время, зато создал уникальный генплан города Дальнего, спланированного «и красиво, и интересно»⁴⁵. Не случайно впоследствии японские инженеры-проектировщики использовали многие композиционные приемы планировки Дальнего при реконструкции китайских городов Чанчуня, Шэньяна, Фушуня и других.

Большой приток с волной эмигрантов специалистов вызвал их переизбыток, что приводило к сложностям в  поисках работы. Вместе с тем широкое  распространение в Маньчжурии частного труда способствовало созданию в Харбине и других городах огромного количества частных архитектурно-строительных фирм. С другой стороны, размах частного строительства обеспечивал многим работу по своей специальности. Таким образом, частная деятельность русских инженеров в Китае стала еще одним направлением их творчества. В этой области отметим таких архитекторов, как Жданов Ю.П., Мясковский А.А., Венсан С.А., Ярон А.И., Дориан Г.Г., Тустановский Б.М., Левитин И.Ю., Свиридов П.С., Смирнов Ю.В., Сафарьянц Л.С., Кораблев П.И.⁴⁶

В целях координации получения заказов и их распределения инженеры создавали Союзы и Общества, где выступали с сообщениями о своих достижениях и информировали об успехах архитекторов в передовых странах мира. Следует заметить, что по частным заказам часто проектировали и строили и те инженеры, которые занимались административной, научной или педагогической деятельностью. Крупные фирмы, безусловно, обеспечивали более стабильную работу, однако количество мелких фирм было преобладающим. Это мешало организации контроля качества строительства, поэтому в 1943 г. специальным правительственным постановлением была произведена реорганизация мелких частных строительных фирм путем слияния их в более крупные⁴⁷.

Еще одна важная сфера  приложения труда архитекторов – это их научно-педагогическая деятельность. Уже в первые годы после открытия Харбинского политехнического института (ХПИ) в него были приглашены в качестве педагогов (лекторов, руководителей проектирования и т.д.) многие архитекторы и инженеры. Это Бернардацци А.А., Щелков А.А., Козловский П.Ф., Барри В.А., Борейко Д.А., Дружинин С.Н., Ильин Ф.Ф., Кислицын Н.С. и другие крупные специалисты. С середины 1920-х гг. их ряды пополнили опытные архитекторы Свиридов П.С., Федоровский П.Ф., Осколков М.М., Дориан Н.Г. Обращает на себя внимание, что совмещение педагогической, научной и проектной деятельности давало прекрасные результаты. В процессе обучения многие педагоги, руководители проектирования, приобщали наиболее одаренных студентов к выполнению реальных курсовых и дипломных проектов. В 1972 г., вспоминая своих педагогов-наставников, один из первых выпускников ХПИ Калугин Н.П. писал: «Это были русские инженеры, ставшие научными работниками, которые углубляли свой опыт, занимаясь научно-техническим трудом, и вне своей Родины фактически представляли русскую науку»⁴⁸.

Архитектурно-художественную стилистику русской архитектуры  городов Китая начала ХХ в. можно описать в нескольких крупных стилистических системах: модерн, ретроспективизм (а именно неоклассицизм, неоампир, неогрек, модернизированный классицизм), русский стиль (все его версии), рационализм, кирпичный стиль (как разновидность рационализма), конструктивизм. При этом модерн и неоклассицизм, преимущественно в рационалистической трактовке, распространены были более всего⁴⁹.