Интелектуальные операции

Третья фаза – это фаза вопроса, размышления, которая следует за двумя первыми фазам. Это – момент любопытства, представленного в виде вопроса: что это такое? Как новый объект ассимилируется с нашим опытом?

В интеллектуальной деятельности чувства могут переходить в страсть к познанию.

Характеризуя интеллектуальную эмоцию, Т. Рибо пишет: «Она представляет собой ни что иное, как перенесение уже известных проявлений чувствований в группу операций ума».[17.321]

2. Содержательная характеристика основных интеллектуальных операций

2.1. Порождение мысли и интеллектуальные операции

Одним из первых в мировой науке  к проблеме порождения мысли обратился  отечественный ученый Иван Михайлович Сеченов. Изучая процесс перехода «чувственного продукта» (ощущения) в предметную мысль, он обращает внимание на то, что:

- «внешний мир, доставляет материал  чувству, а переработка его  в чувственные продукты сознания  совершается при посредстве развивающейся  природной чувственной организации  человека» (функциональных механизмов);

- внешний мир, воздействующий  на человека, «не его простой  агрегат предметов; они даны  рядом с предметными отношениями,  связями и зависимостями»;[21.282]

Далее, И.М. Сеченов определяет мысль, как сопоставление двух (по меньшей мере) или более объектов друг с другом в известном отношении или направлении. Следовательно, в мысли можно выделить следующие общие элементы:

1) «раздельность объектов,

2. сопоставление их друг с другом;
3. направление этого сопоставления».[21.301]

Анализируя процесс восприятия, И.М. Сеченов показывает, что «все вообще признаки или свойства предметов, доступные чувству, суть продуктов раздельных физиологических реакций восприятия, и число первых строго определяется числом последних».[21.355] Этот вывод И.М. Сеченова подтверждается исследованиями последних 50 –ти лет по строению функциональной системы зрения.

Воспринимая один и тот же предмет  многократно в условиях изменчивости объективных и субъективных условий  восприятия, ребенок выделяет в предмете отдельные его признаки и одновременно воспринимает весь предмет. В дальнейшем, воспроизведение одновременно и предмета и его признаков составляет настоящую предметную мысль, в которой объектами является предмет и его свойства, положение или состояние.

«В этой категории мыслей раздельности объектов соответствует раздельность физиологических реакций восприятия и их следов в нервной организации; сопоставлению их друг с другом – преемственность распространения нервных процессов при актах воспроизведения, а связующим звеньям (направление сопоставления) - частичное сходство между последовательными реакциями восприятия и их следами в памяти.

Только этим частичным сходством  между первоначальной общей реакцией, соответствующей предмету, и детальной, соответствующей признаку и объяснимо непосредственное чувствование тесной связи между ними».[21.362]

Герберт Спенсер, английский философ, высказал гипотезу о преемственности  нервно-психического развития, о развитии мышления из чувствования и о путях  эволюции мышления. Г. Спенсер показал, что в жизненных актах, обеспечивающих существование организма,  тесно взаимодействуют три фактора: организация (строение организма), телесная жизнь (физиологические отправления) и психологические деятельности. Эволюция этих форм идет одновременно, в тесной взаимосвязи одна с другой. Г. Спенсер показал, что всегда и везде жизнь слагается из кооперации двух факторов: организации организма и внешних воздействий. Г. Спенсер заложил основы эволюционного понимания развития психики. Это развитие определяется средой, внешними воздействиями, но эти воздействия обращены к организму, который имеет сложную организацию, являющуюся результатом наследования вековых целесообразных изменений, с предначертанными путями развития. Воззрения Спенсера оказали огромное влияние на его современников.

Возвращаясь к работам И.М. Сеченова, констатируем еще раз его важный вывод о том, что предметная мысль порождается от взаимодействия предмета со сложно организованными органами чувств человека, позволяющими одновременно воспринимать предмет, его части и связывать их со следами в памяти, сопоставлять друг с другом.

Таким образом, из сказанного можно  сделать следующие выводы:

Во-первых, предметная мысль порождается  уже в процессах восприятия, памяти и представления, т.е. это «умные»  процессы, включающие в свой состав мышление. Структура физиологических функциональных систем этих психических процессов позволяет осуществлять анализ и синтез информации о предметном мире. Этот вывод подтверждают исследования в области нейропсихологии, проведенные во второй половине ХХ века (А.Р. Лурия, К. Прибрам, Н.П. Бехтерев и др.)

Во-вторых, способности, рассматриваемые  как свойства функциональных систем, реализующих отдельные психические  функции и мышление, реализуемое  через свойства этих систем, тесно связаны друг с другом, они не отделимы друг от друга (В.Д. Шадриков).

В-третьих, определить сущность интеллекта, его онтологическую природу, невозможно без обращения к категории  «способности».

Заметим, что сделанные нами выводы относятся к человеку как индивиду, т.е. мы ведем речь об интеллекте, который принято обозначать как «кристализированный».[1]

Обратимся теперь к умственному  развитию ребенка, которое принято  называть отвлеченным мышлением  или символическим мышлением.

Первый этап развития символического мышления связан с наполнением конкретных чувственных образов и слиянии их в один усредненный образ, из которого выходят все второстепенные детали. Формулирование этого обобщенного образа осуществляется путем объединения по смыслу единичных образов, за счет выделения наиболее значимых наглядных признаков. Таким образом, формируется представление дерева «береза», представление фрукта «яблоко» и т.п. Представление - есть средний итог из отдельных расчлененных восприятий. Это уже отвлечение от известной совокупности однородных предметов. Представления возникают при детальном умственном и физическом анализе предметов и их отношений друг к другу и к человеку. Эти представления, по терминологии И.М. Сеченова, являются символами первой инстанции.

Дальнейшая символизация детской мысли идет от символов первой инстанции – средних берез, елей, дубов – к единичному образу или знаку для множества сходных (неоднородных) предметов.

«Дерево», в сознании ребенка, - это уже и расчлененный образ разных деревьев, и словесный  знак, и символическое изображение, рисунок, характеризующийся контурами, различением частей и их топографическими отношениями. Это символы второй инстанции. Результатом этой символизации также являются представления. «Как единичное отвлечение от множества, представление - есть символ. Как совмещение свойств и отношений предметов к другим, включая и человека, представления - есть умственная форма, несравненно более богатая содержанием, чем предшествующая ей ступень (расчлененный чувственный облик) - синтетическая форма, в которой совмещено все, что человек, знает о предмете. В этом смысле полное представление обнимает собой всю естественную историю предмета, равно как сумму всех его значений в жизни человека».[21.372-373]

У каждого человека формируется свое представление о предмете и полное представление бывает крайне редко.

К символам третьей  инстанции можно отнести понятия. В понятия объединяются предельные случаи исходных чувственных форм. Например, дерево, куст, трава. Ребенок осознает родство дерева и куста, куста и травы. Но для понятия «растение» уже нет чувственной формы. Как и в случае с представлениями, понятие «растение» есть символ дерева, куста, растения. Как совмещение ряда свойств дерева, куста и травы понятие - есть умственная форма.

К сожалению, осваивая отдельные понятия, ребенок усваивает их как символы, но не как умственные формы, от этого понятия становятся не наполненные мыслью, бессмысленными.

Все сказанное  имеет самое непосредственное отношение  к способностям и интеллекту, т.е. показывает что, с одной стороны, в формировании понятий участвуют мозговые механизмы, с другой стороны, от способа формирования понятия, от его связи с чувственными формами, зависит умственная форма этого понятия, а, следовательно, и его продуктивность в структуре интеллекта. Понятие - это и форма мысли, осимволизированная способность, и форма существования интеллекта.

В научных исследованиях  символизация идет дальше, в научных  классификационных системах абстракты  получаются путем сопоставления  не предметов друг с другом и не предметов с их частями, а путем сопоставления отдельных частей или признаков, отвлеченных от условных предметов. На этом уровне (четвертом) символизации теряется связь с чувственным восприятием. Несмотря на очевидное существование чувственной подкладки, абстракты этой категории уже настолько удалены от своих корней, что в них едва заметно чувственное происхождение. «По мере символизации чувственные продукты все более и более способны принимать форму мыслей и идейных состояний. Оттого символизацию впечатлений справедливо называют также идеализацией их»[21.379].

Опираясь на работы Г. Спенсера, И.М. Сеченова, Т. Цигена и др., сформировалась ассоциативная психология. С учетом разработанности физиологических механизмов мышления, характерных для XIX века, можно констатировать, что в этом направлении с разной степенью полноты был реализован принцип психофизического единства. С этой точки зрения ассоциативная психология не исчерпала своего значения и в настоящее время.

Многолетние исследования (И.П. Павлов, Н.П. Бехтерев, К. Прибрам, А.Р. Лурия и др.) позволили продвинуться в системном изучении механизмов порождения мысли и мышления человека.

Обобщая результаты длительного периода нейропсихологического  изучения мышления, А.Р. Лурия отмечает, что понять механизм мышления можно только, если рассматривать его как целостный динамический акт, как конкретную психическую деятельность. «На основании этих представлений нейропсихология вместо понятия мозговые субстраты «мышления вообще» начала искать системы мозговых механизмов, которые обеспечивают его составные звенья и этапы».[14.310] В качестве этих этапов были выделены: ориентировки в условиях задачи; формирование общей схемы решения, путем выбора одного из альтернативных путей ее решения; подбор соответствующих средств и операций, адекватных реализации общей схемы решения задачи; собственно решение задачи или нахождение ответа на поставленный задачей вопрос, наконец, сличение полученного результата с исходными условиями задачи. Вся мыслительная деятельность разворачивается на основе мотивации, делающей задачу актуальной для субъекта. Результаты нейропсихологических исследований показали, что за каждый этап решения задачи отвечают вполне определенные, различные по локализации отделы головного мозга.

Эти механизмы  определяют функциональную природу мышления, которая достраивается и обобщается приобретенными механизмами, суть которых составляют интеллектуальные операции [31],[32].

2.2. Состав интеллектуальных операций мышления

При рассмотрении проблемы интеллектуальных операций очень важно определиться в понимании мышления. Как отмечал еще У. Джемс, [4.286] «определить, что такое разум, и чем отличается своеобразный умственный процесс, называемый мышлением, от ряда мыслей, который может вести к таким же результатам, как и мышление», вовсе не так легко.

Большая часть умственных процессов  состоит из цепи образов. Содержание мысли при таком способе мышления обусловлено совокупностью всех звеньев в последовательной цепи образов. Если при этом в процесс  мышления включаются отвлеченные свойства (понятия), то они не отличаются большей степенью абстракции и не играют существенной роли. Такой способ мышления представляется вполне разумным, он может приводить к разумным как практическим, так и теоретическим выводам (вспомним неолитический парадокс).[11] Но данный способ мышления не является мышлением в строгом смысле слова. «В мышлении, хотя выводы могут быть конкретными, тем не менее они не вызываются непосредственно другими конкретными образами, как это бывает при цепи мыслей, связанных с простыми ассоциациями. Эти конкретные выводы связаны с предшествующими конкретными образами при посредстве промежуточных ступеней, общих, отвлеченных признаков, отчетливо выделяемых нами из опыта и подвергаемых особому анализу».[4.287] Мышление заключает в себе анализ и отвлечение. Эмпирик имеет дело с целостным фактом, мыслитель расчленяет факт, явление на составные части и выделяет в нем какой-либо аттрибут. Этот аттрибут он принимает за существенную сторону данного явления, усматривает в нём свойства и выводит из него следствия, с которыми дотоле в его глазах данный факт не находился ни в какой связи, но которые теперь, раз в нем усмотрены, должны быть с ним связанные. Например, если объектом будет выступать человек, то для тренера аттрибутом может выступать рост, объем мышечной массы, а свойством – скорость, физическая сила; для врача аттрибутом выступает цвет лица, температура тела, а свойством – здоровье; для авиадиспетчера, аттрибутом выступает модуляция голоса, а свойством – напряженность, переживание.

Каждый из предметов объективного мира обладает бесконечным количеством  свойств. Нельзя познать никакую  вещь исчерпывающим образом. Раскрываются свойства вещи в отношении к другим вещам в деятельности. Практически  все свойства первоначально  носят функциональный характер. Рассматривая вещь со стороны её свойств, мы в мышлении, выделяем эти свойства, проводим анализ (разложение) вещи. Используя далее вещь в целях конкретной деятельности мы оперируем её функциональными свойством, отвлекаясь от остальных свойств, мы абстрагируемся от других свойств.