Культура Тоншаевского района

Грудной ребенок качался  в зыбке, прикрепленной к концу  шеста, который крепился к потолку  через кольцо, укрепленное в нем. Это давало возможность перемещать зыбку в любой конец избы. 

Обязательной принадлежностью  крестьянского жилища была божница, которая располагалась в переднем углу над обеденным столом. 

Место это называлось «красный угол». Это был домашний алтарь. Человек  начинал свой день с молитвы, и  молитва, со взором, обращенным в красный  угол, на иконы, сопровождала все его  жизнь в доме. 

Именно в передней части избы  располагалась красная скамья, стол, перед печкой готовилась еда. Входящий в дом гость сразу видел иконы красного угла и крестился, приветствуя хозяев, но останавливался у порога, не смея без приглашения пройти дальше, в это обжитое, хранимое Богом и Огнем, пространство. 

Из передвижной  мебели можем назвать только стол и одну или две переметные скамьи. Пространство избы не предполагало излишеств, да они в крестьянской жизни и  не были возможны. 

Отстроенный полностью  дом – еще не жилое пространство. Его надо было правильно заселить и обжить. Дом считался обжитым семьей, если в нем произошло какое-либо событие, важное для домочадцев: рождение ребенка, свадьба и т.д. 

До наших дней даже в городах сохранился обычай впускать вперед себя кошку. В деревнях иногда кроме кошки дом “обживали” оставленные на ночь петух и курица. Переходу на новое жительство предшествовали обряды, связанные с “переселением” домового (заметали мусор на совок из четырёх углов и под печки старого дома, затем переносили всё это в новый дом). 

Домового в  деревнях почитали как хозяина жилища, и, заселяясь в новый дом, спрашивают у него позволения: «Хозяин домовой, пусти нас пожить». Считалось, что домовой невидим, обнаруживает себя только звуками, хотя при определенных условиях можно с ним и встретиться. Например, рассказывали, что он принимает вид домашних животных редко – умершего хозяина дома. Живет он обычно под печкой, и не потому, что там тепло. Печка в картине мира язычника – домашний алтарь. Домовой как домашний добрый дух, хранитель дома, соединяется с центральным сакральным местом – печкой – живым пылающим огнем. Домовой считается покровителем семьи. Он и домашний оракул: о событиях он «предупреждает» различными звуками – стонами, оханьем, плачем, смехом. Плач – к горю, смех – к гостям. 

Домовой был своеобразным блюстителем нравственности в доме. Того или иного нельзя было делать, так как «Он» может рассердиться. Например, женщине ходить простоволосой, без платка было строго запрещено, и «следил» за этим именно домовой. Дух мог мешать тайным грехам супругов, разнообразно наказывая виновника.

При переезде в  новый дом важны были и первые предметы, которые хозяин в него вносил. Это мог быть огонь в  виде горшка с углями, икона, хлеб и  соль, миска с кашей или тестом. Эти вещи символизировали богатство, плодородие, изобилие и несли идею освоения нового пространства. Мы видим, что кроме иконы, тайный смысл вносимого определяется языческой картиной мира.

1.4 Мебель крестьянства

Неотъемлемой частью русской культуры было убранство  крестьянской избы, основные формы которого складывались на протяжении столетий. Кустарная деревенская мебель изготовлялась самими крестьянами, а секреты мастерства передавались от отца к сыну.  Крестьянская мебель выполнялась из местных недорогих пород дерева. Её производили из сосны, ели, осины, березы, липы, дуба и лиственницы. Именно из лиственницы делали удивительные сундуки, в которых никогда не заводилась моль. 

Развитие основных форм крестьянской мебели неразрывно связано  с изменениями, происходившими в  городском жилище. Мебельные формы, бытовавшие в городах, будь то столы, лавки, сундуки, поставцы или шкафы постепенно перетекали и на село.  

Излюбленными формами  мебели были: сундуки, столы, поставцы, позднее буфеты и шкапы (шкафы). 

Сундук стоял практически  в каждом русском доме и являлся своеобразным хранителем семейного быта. Были распространены два вида сундуков — с плоской откидной крышкой и выпуклой. Они различались также по размерам: от маленьких, близких к шкатулкам, предназначенных для хранения ценных украшений, бытовых мелочей, денег, а также теремков, сундучков для приданого, до огромных, предназначенных для одежды или продуктов. Для прочности сундук оковывали железными полосами, иногда гладкими, иногда с просеченным узором. На большие сундуки навешивали большие замки. Часто стенки покрывали росписью. Обычно это были сказочные сюжеты — богатыри, травы, «жар-птицы».... Украшенные подобным образом изделия привносили ощущение праздника в небогатое жилище. Сундук стал прообразом многих народных мебельных форм. 

Прочно вошел в интерьер русского крестьянского жилища и стол. В русском крестьянском быту имело хождение несколько вариантов столов. 

Существовали маленькие  кухонные столы на четырех ножках, с одним или двумя выдвижными ящиками, и столы-тумбы. Обеденные  столы отличались большими размерами, устанавливались на четырех ножках с мощными балясинами. Как правило, их ставили в центре помещения. 

Своеобразным тайником, который, однако, никогда не прятали, а наоборот, использовали как украшение, был поставец. 

Поставец крестьянского дома — это низкий шкаф, который устанавливался в избе на скамью. Он получил повсеместное распространение. Народные мастера расписывали орнаментом их верхние и нижние «слепые» дверцы, филенки украшали различными орнаментами. За этими дверцами хранили самое ценное, без чего не мыслили своей жизни — чаще всего, предметы религиозного культа. Туда же ставили покупную керамическую и металлическую посуду. 

Продолжением и развитием  формы поставца стал буфет, правда его  могли позволить себе только зажиточные крестьяне. Буфеты были как одноярусными, так и двухъярусными. В крестьянской среде этот предмет мебели получил большое распространение лишь в начале ХХ века. В деревнях встречались вытянутые по горизонтали низкие столовые буфеты, угловые буфеты, получившие в название горок, буфеты-комоды. Наиболее распространен был высокий двухъярусный буфет. 

При типовом единстве буфеты отличались пропорциями, чередованием и соотношением глухих и остекленных  частей, наличием и размерами среднего и верхнего карнизов, декоративных элементов, плинта или опорных ножек, выдвижных ящиков, характером филенок, рифления, покраской. Нижняя часть буфета обычно имела тяжелый плинт, реже — ножки, две «слепые» дверцы с разнообразными филенками. Над нижними створками мог располагаться выдвижной ящик — один или два, значительно реже — три. Затем следовал профильный средний карниз, над которым возвышался второй ярус, глухой или остекленный. Если использовали полное или частичное остекление, то часто прибегали к переплету. Простой переплет зрительно разбивал стекло на прямоугольники, в то время как сложный, орнаментальный напоминал голландские окна или витраж. Иногда над нижней тумбой буфета помещали поднимающиеся цилиндрические крышки, напоминающие те, что делались для бюро. Фасад буфетов часто декорировали накладными резными элементами. Буфеты красили темными и яркими масляными красками, иногда обращались к светлым оттенкам. 

Гардеробы появляются достаточно поздно, в начале ХХ века. Эта подвижная  мебельная форма, представлявшая собой  шкаф для спального и столового белья и одежды, также пришла в деревню из городского быта. Эта мебельная форма имела две дверцы во всю высоту, внизу, на цоколе, часто располагались один или два выдвижных ящика. Мебель покрывали красной или кирпичной краской, имитировавшей столичную мебель из красного дерева или ореха. 

На рубеже ХIХ –  ХХ веков от прежней крестьянской обстановки остаётся только икона в  красном углу. Зажиточные жители выписывают мебель из города, либо местные мастера  изготовляют мебель по городским  образцам. В интерьере крестьянского дома появляются кровати и кушетки, подставцы и буфеты, зеркала, простой грубо сколоченный стол заменяется столом на балясинах либо резных ножках с ящиками внутри стола. В богатых семьях появляются обои на стенах, ковры на полу и даже невиданные ранее книжные шкафы. Постепенно лучина заменятся стеариновыми свечами и керосиновой лампой, а на столе появляется самовар.

Во второй половине XIX в. в жизни русского крестьянства произошли существенные перемены. Проникновение  в деревню капиталистических отношений, усиление миграционных процессов, уход крестьян на заработки в города и другие губернии значительно изменил крестьянское мировоззрение, контроль поведения сельчан со стороны семьи, общины и церкви стал слабее. Длительное отсутствие крестьян отрывало их и от повседневной жизни семьи и общины, исключая таким образом из активной социальной жизни и разрывая единство с родной общиной. Находясь на заработках крестьянин не участвовал в жизни православной церкви и не принимал участия в культурной деятельности, а значит и в ритуальных действиях, которые сопровождали повседневные занятия деревенских жителей.

1.5. Влияние  русской православной церкви.

На протяжении веков православная церковь играла значительную роль в политической и  общественной жизни русского государства, хотя на разных этапах истории статус церкви неоднократно менялся.

Государством  на церковь возлагались большие  функции: фиксирование актов гражданского состояния (рождение, крещение, бракосочетание, смерть), просвещение, контроль и идеологическая работа («За веру, царя и отечества»).

При Петре I церковь  становится частью государственного аппарата, фактически одним из министерств. Священнослужители  рассматривались как чиновники, их должности соответствовали табели о рангах, им, как военным чинам и гражданским лицам, давали ордена, квартиры, землю, платили жалованье. 

Указами Петра  Великого вводились: трехлетнее освобождение от податей, повинностей и возврат  рекрутов всем крестившимся иноверцам. Однако проповеди отдельных священников среди языческого населения почти не находили отклика. Немногие крестившиеся из-за льгот мари  по-прежнему продолжали придерживаться традиционных языческих верований,  но политика властей оставалась прежней – снижение налогов и податей на короткий срок, при перекладывании налогов на не крестившихся.

В поселениях новокрещенов старостами деревень выбирались местные  жители, «которые поумнее». Они получали право вести суд по небольшим  делам. Началось большое строительство  церквей, на каждые 250 дворов предписывалось построить по одной деревянной церкви. 

Массовая христианизация середины XVIII века почти не затронула жителей  Армачинской (Ромачинской) волости. Формально они являлись православными уже с начала века. Ближайшие церкви находились за 60-80 верст в Яранске и на Какше, поэтому священники довольно редко посещали наши места. Но в конце XVIII века был поднят вопрос о строительстве церкви в Армачинской волости, но ситуация  усложнилась переводом волости в Костромскую губернию, так как церковное управление оставалось на Вятке. После долгих переговоров между епархиями в начале ХIХ века началось строительство церкви в Тоншаево, а не в административном центре волости Ромачях. В 1807 году церковь святого Николая в селе Тоншаево уже значилась как действующая. Постепенно приток русского населения увеличивался, поэтому Костромской епархией было принято решение о строительстве ещё одной церкви. В 1851 году в Ошминском было начато строительство каменной церкви Михаила Архангела.

Чтобы обслуживать  всё увеличивающееся количество прихожан, требовалось больше объектов культа. В 1861 году уже действовали  два молитвенных дома Никольской церкви – в Больших Ашкатах  и Одошнуре. Через год молитвенный дом в Ашкатах закрылся, вероятно, в связи с началом строительства церкви в Письменере. Молитвенный дом в Одошнуре закрылся в 1866 году, скорее всего, по той же причине. Больше молитвенных домов в приходе не было, зато в 1866 году открывается первая часовня Никольской церкви в деревне Сухом Овраге.   В 1969 году построена Васильевская церковь в селе Одошнур.

Позже открываются  часовни в Березятах, Большом  Лому, Ромачах, в Мухачах, в Ошарах. В 1895-1901 годах была проводена реконструкция  каменного здания Никольской церкви в Тоншаеве, оно было перестроено и расширено.   Были открыты новые церкви: в 1896 году Александровская в Щербаже, в 1903 году Троицкая в Питере (село Куверба в документах Костромской епархии, современная д.Куверба стала называться Кувербой на горе), в 1914 году Иоанно-Златоустовская в Больших Селках. 

1.6. Культура мари.

Дальние предки тоншаевских мари в большинстве  своём являются выходцами из Яранского  уезда, а некоторая разница в  говоре произошла в результате этнической изоляции этой группы и под влиянием Ветлужских мари, пришедших из бассейна рек Б. и М. Какши.

Долгое время для марийцев естественной средой обитания был лес  – в нем заключался весь смысл  их жизни. Окружающие деревья, речки, животные и растения – всё имело божественное начало. Особо почитались березы и дубы, ведь они выросли на местах праха человека, усыновленного верховным богом и убитого Кереметом, младшим братом бога. За все прегрешения бог спустил Керемета на землю. Вот почему главный религиозный ритуал у мари посвящался именно Керемету. Бог далеко на небе, а Керемет рядом, на земле.

По представлениям мари, боги располагались в определенной последовательности – по ступеням. Выше всех стоит самый  главный бог Кугу Юмо (Великий  бог). Затем идут главные боги, ступенью ниже располагались божества, олицетворяющие небесные создания, явления природы, мировые стихии и силы – Кеце-Юмо (бог солнца), Ош кеце Юмо (бог светлого дня), Юр-Юмо (бог дождя), Мардеж-Юмо (бог ветра), Ур-Юмо (бог зверей)…

Не все боги обладают равными правами, кто-то может спорить даже со всевышним. Верховный бог, как главный, следит за порядком среди национальных богов, разрешает споры и противоречия, возникающие между ними. Кроме богов, человека окружает множество духов. Они везде – в подполье дома, на чердаке, под печкой, в хлеве, в бане. Каждого надо угостить, задобрить, попросить о чем-то.