Социальная работа и социальная помощь состояние и перспективы развития

1. Оценка от –2,5 до +2,5 баллов
2. Оценка от 0 до 6 баллов
3. Оценка от 0 до 10 баллов
4. Коэффициент фондов (децильный)
5. Оценка по данным опросов, %

А) «Достигает ли эффект от мероприятия  всех тех, кто соответствует определенным, заранее установленным критериям (горизонтальная эффективность). Например, все ли члены общества обеспечены страхованием по болезни; кроме аспекта эффективности здесь присутствует и проблема горизонтальной справедливости». В России же по многократно звучавшим оценкам значительная часть граждан, находящихся за гранью нищеты, вообще лишена доступа к государственной социальной поддержке.

Раскрывая в связи с выдвижением  данного критерия проблему горизонтальной справедливости, авторы отмечают, что «принцип субсидиарности может привести к горизонтальной несправедливости, в особенности тогда, когда финансирование осуществляется децентрализовано, а его носители имеют весьма различные финансовые возможности». Ситуация типичная, в частности, для Москвы, где, например, зарплата «госбюджетника» городского подчинения может многократно превышать зарплату «госбюджетника» равной квалификации, но федерального подчинения.

Б) «Достигнет ли эффект от мероприятия  только тех, для кого оно задумано (вертикальная справедливость). Например, действительно только нетрудоспособные получают соответствующую пенсию; и здесь значительную роль играют соображения справедливости». Основной принцип перераспределения «снизу вверх», практикуемый в России, когда не голодный, а богатый получает дополнительные деньги на питание, вступает в явное противоречие с указанным критерием.

В) «Достигает ли мероприятие желаемой цели у его адресатов. Например, обеспечивает ли пособие по безработице по своей  величине возможность безработному пережить внезапное, драматическое падение своего жизненного уровня». Понятно, что в России о применении данного критерия не может быть и речи, поскольку минимальная зарплата составляет здесь лишь четверть физиологического прожиточного минимума (ПМ), а вся система пособий ориентирована не на ПМ, а микроскопическую минимальную зарплату.

Г) «Осуществляется ли предоставление услуг при минимально возможных  побочных затратах. Например, являются ли максимально низкими расходы  на управление при реализации программ профессионального совершенствования». В рыхлом бюролибералистском российском государстве соответствие данному критерию в принципе невозможно. Ведь его рыхлость воспроизводится и на уровне управления фондами социального назначения, где легально и безнаказанно осуществляется «нерациональное расходование средств».

Д) «Насколько в мероприятии содержится моральный заряд, не позволяющий, например, при медицинском обеспечении  выбирать особо дорогие методы лечения». Единственный критерий, в отношении  которого в России могут похвастать, что он применим хотя бы отчасти. «Моральный заряд» не позволяет здесь тратить лишние деньги на большое бедное большинство, но вполне разрешает любые излишества в отношении бюрократии.

Очевидно, что современный  процесс формирования социальной политики в России является плодом полного игнорирования объективных закономерностей её развития, отраженных в индикаторах и критериях, разработанных в социальных государствах. В его основе – только своекорыстные интересы дорвавшейся до бесконтрольной власти бюрократии. В России немало специалистов, связывающих известные надежды на позитивное развитие страны с формированием эффективного гражданского общества, демократизацию процесса разработки социально-экономической политики, как это происходит в Европе.

2. РЕФОРМИРОВАНИЕ СОЦИАЛЬНОЙ СФЕРЫ РОССИИ: ПРОБЛЕМЫ, ПОИСКИ РЕШЕНИЯ

2.1. Экономические  трансформации и социальная политика

С самого начала реформ 1990-х годов экономические и социальные процессы вступили в острое противостояние друг с другом. Социальная составляющая трансформаций тормозит и блокирует экономические преобразования. Материальное положение основной массы населения оказалось в замкнутом круге: чем ниже уровень производства и реальные доходы, тем больше нуждающихся (бедных) и меньше покупательский спрос, а это ослабляет главную производительную силу – человеческий фактор, качество трудового потенциала; но снижение производительных сил тормозит экономическое развитие, а следовательно, меньше и хуже создаваемый продукт. Если же уменьшается ВВП, то путь повторяется, «идя по кругу» [8, с. 44].

Процессы общественного  реформирования в России свидетельствуют  о росте актуальности и значимости социальных преобразований. Дальнейшие продвижения по пути становления цивилизованного рынка практически невозможно без решения накопившихся проблем и противоречий в социальной сфере, а также – без необходимой маркетизации ее отраслей. Стремление к продвижению лишь на финансово-экономическом участке реформ – либерализации правил хозяйственной жизни без учета всего комплекса общественных реалий - привело к «отставанию социальных тылов». В результате большинство населения не готово эффективно действовать по новым правилам, оно не адаптировалось и ведет себя пассивно, находясь в состоянии апатии. Ошибочно считалось, что вначале должны осуществляться экономические преобразования, а затем, когда экономика крепко встанет на ноги в рыночных условиях, очередь дойдет до человека со всеми его малыми и большими заботами. Но экономика тогда стоит на одной ноге; и вместо мобилизации социальной энергии народа в огромных масштабах идет растрата накопленного ранее профессионального и интеллектуального, духовного и физического потенциала.

Происходящие в России радикальные общественные преобразования производились и происходили  таким образом, что привели страну к системному кризису, который вызвал острейшие социально-экономические  проблемы, а также не менее острые демографические следствия. Это – беспрецедентная бедность основной массы населения и поляризация общества до состояния раскола («две России»), падение оплаты труда у значительной части работающих до уровня ниже прожиточного минимума, все формы безработицы и деградация социальной сферы с подрывом бесплатности предоставления социально значимых услуг, продолжающаяся депопуляция на базе естественной убыли населения, снижение его качественного потенциала и глубокие перекосы в миграционной подвижности. Каждая из названных проблем, влияя друг на друга, мультиплицирует негативный эффект, а в целом – разрушает социально-экономическую безопасность страны.

Первейшая задача сегодня  состоит в том, чтобы не только компенсировать, но преодолеть возникшие  проблемы и достигнуть, по крайней  мере, для всех групп населения уровня жизни, доходов и потребления, которое оно имело в дореформенный период (1990г.).

Сказанное фактически определяет социальную политику на ближайший период. Необходим крутой маневр, радикальные  реформы общественной сферы, трансформирующие ее путем перевода на последовательно рыночные рельсы в рамках социального государства. Только социальная модернизация сделает очевидной бесплодность политики «латания дыр», «быстрого реагирования» на ежедневно возникающие трудности в жизни людей, которая не позволяет решать ни одной крупной проблемы.

Основа социальной политики государства – социальная доктрина развития и формирования российского  общества.

Социальная доктрина – это наиболее общие методологические представления об основах политики в переходный период, раскрывающие аналитические и теоретические принципы, касающиеся современной социальной ситуации, ключевые проблемы и противоречия в социальной сфере, критерии действий на переходном этапе, концепцию социальной программы, механизмы и способы решения важнейших социальных задач.

Доктрина является фундаментом  стратегий, формируемых государством. Нельзя не учитывать то обстоятельство, что трансформационные процессы сегодня имеют определенную специфику, заключающуюся в том, что адаптация  населения к изменившимся социально-экономическим условиям происходит на фоне острого цивилизационного кризиса, характеризуемого массовой сменой фундаментальных механизмов и инструментов социального регулирования. Вызревавшие в недрах социализма латентные цивилизационные перемены буквально «взорвались» в ходе перестройки, вышли на поверхность в виде «смены идеологических вех» и затем стали встраиваться в кардинально новые социально-экономические условия. Разрушаются привычные нормы социальных отношений, происходит смена системы ценностей, когда постепенно отбрасываются прежние стереотипы, а новые формируются значительно медленнее.

Так, эталитарный принцип  «равенство в нищете» большинство  уже не принимает, но и складывающаяся чудовищная поляризация  доходов, вызывающая дезинтеграцию общества, не может восприниматься как социальная норма. Существенные перемены касаются и официальной установки на ценность труда. Если в советское время труд рассматривался как первейшая ценность («дело доблести и геройства») с ориентацией населения жить, чтобы трудиться, то сегодня позитивные начала труда – качество, квалификация, профессионализм – отчасти потеряли общественное признание, что подтверждается различиями в заработной плате как его общественной оценке. Падение уровня заработков ослабило стимулы к труду.

Анализ реальной ситуации в стране показывает, что одни группы населения довольно легко восприняли либерально-демократическую систему  ценностей, другие, откинув прежнюю  идеологию, оказались не способными усвоить новые, а третьи – в условиях возникшего идеологического противостояния – закрепили в своем сознании прежние ценности. Старый «порядок» рухнул, а новому предстоит еще сформироваться. В результате общество резко разделилось, во-первых, на адаптировавшихся к переменам (примерно, 15-20% населения, по подсчетам в исследованиях ИСЭПН), во-вторых, на тех, кто не только не адаптируется, но и не видит таких перспектив (так называемые  аутсайдеры, которые составляют 25%), и, в-третьих, находящихся между ними в состоянии неопределенности. Огромный промежуточный пласт – явное большинство – стремится приспособиться к рыночным условиям, но до сих пор не в состоянии выработать сколько-нибудь устойчивые и эффективные модели своего социально-экономического поведения. Между тем от того, в какой степени этот слой увеличит поколения «адаптированных» либо «аутсайдеров», будет зависеть не только результат экономических преобразований, но и  судьба развития общества в целом. Население страны зачастую вынужденно, еще не вполне отдавая себе отчет (и испытывая острую ностальгию по утраченной стабильности), уже втягивается в процесс социальной трансформации.

Особенности нынешнего  состояния общества обуславливают  семь главных принципов российской социальной доктрины, определяющей социальную концепцию развития страны, ее социальную политику и соответствующие программы действий [17].

Первый принцип –  оптимальное сочетание либерализма  и социальных гарантий.

«Либеральная политика»  ориентирована на снижение «вмешательства государства» в решение индивидуальных проблем граждан, развитие приватизации социальных функций и маркетизацию отраслей социальной инфраструктуры. Но в исторической ситуации, когда еще не сложились соответствующие предпосылки и значительная часть населения не способна адекватно реагировать на трудности переходного периода, проведение чисто либеральной политики, как показал российский опыт, приводит к социальному кризису, к блокированию социальной адаптации, к дезориентации отдельных групп граждан и, как следствие, к его интенсивной маргинализации. Именно поэтому либеральная концепция в идеальном виде не может быть использована в России. И дело не только в нашем прошлом «коллективистском» менталитете. Есть исторические особенности и традиции формирования российского общества, которые невозможно не учитывать.

В то же время политика «государственных гарантий», опиравшаяся  на идеологию «патернализма», служила  мощным инструментом эгалитаризма, социальной однородности и приводила к снижению социальной энергии, фактическому параличу общественного организма. В то же время государственные гарантии обеспечивают удовлетворение социально значимых потребностей на максимальном уровне, соответствующем развитию страны.

Принимая во внимание традиции прошлого, особенности современных  условий и провозглашенные ценности, очевидно, что радикальные реформы социальной сферы должны увязывать либеральные критерии и государственные гарантии, основываясь на модели социальной рыночной структуры российского общества, зафиксированной в действующей конституции. Государство социальной рыночной экономики объединяет «принцип свободы рынка с социальной сбалансированностью и нравственной ответственностью каждого в отдельности за дело в целом» (Л.Эрхард).

Второй принцип –  радикальное повышение трудовой мотивации, ориентированной на все группы  в целом и каждый слой населения – в отдельности.

Социальная парадигма  развития исходит из того, что локомотив  экономической динамики – это  трудоспособные граждане, обладающие квалифицированным трудовым потенциалом, высокой социальной активностью и мобильностью, способностью легально адаптироваться к сложившимся условиям и реализовать эффективные модели  своей деятельности. Фокусом преобразований должно стать создание условий, стимулирующих мобилизацию и экономическую результативность всех трудоспособных. Главным здесь становится процесс реструктуризации труда в целях преодоления безработицы и повышения эффективной занятости.

Для решения проблем  экономической мотивации необходим  перелом в поляризации доходов, особенно – оплаты труда, которая  сегодня достигла небывалых размеров. Дифференциация заработной платы активизирует занятость, если соотношения в доходах находятся в некотором соответствии с пропорциями в самом труде. Чрезмерная поляризация снижает мотивацию участия в реальной экономике, науке, просвещении, подрывая общественную мораль, утверждая сугубо меркантилистские ценности, криминализацию общества. Избыточная дифференциация становится барьером для встраивания в рынок новых слоев населения, которые озабочены проблемой «занять свое место под солнцем».

Снижение трудовых стимулов не только ослабляет развитие экономики, но, как утверждают медики, ухудшает здоровье населения, способствует повышению  смертности, уменьшению продолжительности  предстоящей жизни. Утрата населением эффективной трудовой мотивации оказывается специфической причиной возникновения социального стресса, появляющегося вследствие невозможности честным трудом обеспечить достойное существование себе и своей семье [13].