Женские образы в лирике Владимира Владимировича Маяковского. Автобиографичность произведений поэта

 

 

 

Глава 2. Своеобразие женских образов в лирике В.В.Маяковского

2.1. Автобиографичность  произведений В.В.Маяковского

Изучая поэзию В.В.Маяковского, опираясь на многолетние труды исследователей его творчества, можно с уверенностью сказать, что лирика Маяковского автобиографична. У Маяковского действительная личность поэта необычайно близка лирическому герою. В каждом его произведении, в каждой строке четко проявляется личность автора, настолько убедителен у него образ его литературного двойника, его лирического героя. Лидия Гинзбург писала, что «Маяковский безошибочно узнаваем по любому фрагменту своих стихов. Всё индивидуально: ритмика, рифма, метафора».21  Его авторское «я» стало в его стихах предметом и реалистического, и романтического изображения. Поэт, его облик и чувства, судьба и творчество – являются основным предметом изображения в лирике В.Маяковского.

Б.Сарнов в книге «Маяковский. Самоубийство» утверждает: «Едва ли не самая характерная особенность лирики Маяковского состоит как раз в том, что между конкретным лирическим «Я» поэта и его «лирическим героем» нет ни малейшего разрыва, ни даже крошечного «зазора». Маяковский входит в стих таким, каков он есть, со всеми — частными, казалось бы, даже не идущими в дело, не слишком существенными деталями и подробностями своего повседневного быта и бытия».22

Автобиографизм лирики В.Маяковского особенный. Да, в нем используются факты личной биографии поэта. Но они больше служат поводом для размышлений, рефлексии, лирической медитации. Реальные события в лирике Маяковского преображаются, становясь из фактов биографии поэта фактами его духовной жизни, растворяются в потоке ощущений, эмоций, переживаний. Таким образом, лирика великого поэта не просто автобиографична, она еще и  автопсихологична. Его лирический герой просто пропитан моментами из реальной биографии поэта, вплоть до подробностей его бытовой жизни. «Маяковскому «присуща пушкинская биографическая конкретность… <…> Вероятно, со времени Пушкина русская лирика не знала биографичности, введённой в столь прямой форме — с именем любимой женщины, с именами родных и друзей»23. Великий лирик постоянно стремиться преодолеть поэтическую условность, тем самым стереть границу между миром реальным и художественным. Таким способом Маяковский преобразует традиционный жанр поэмы, наотрез отказываясь от литературного повествовательного сюжета, а в своих лирических поэмах смело изображает сюжеты своей собственной жизни, реальной современности. И предстающие перед читателем картины стают изображением того, что происходит в его душе и  судьбе в современном ему мире, происходит на самом деле.

Об этой характерной особенности лирики Маяковского писал  Ю.Тынянов в статье «Промежуток»: «Маяковский в ранней лирике ввёл в стих личность  не стёршегося «поэта», не расплывчатое «я» и не традиционного «инока» и «скандалиста», а поэта с адресом. Этот адрес всё расширяется у Маяковского; биография, подлинный быт, мемуары врастают в стих («Про это»). Самый гиперболический образ Маяковского, где связан напряжённый до истерики высокий план с улицей, — сам Маяковский. Ещё немного — и этот гиперболический образ высунет голову из стихов, прорвёт их и станет на их место».24  Реальная любовь, жизнь и смерть поэта составляют единое целое с произведениями Маяковского-лирика. И он, в отличие от других поэтов, сознательно подчеркивает это. Образ лирического героя формируется на единстве автора и героев произведений, таким способом создавая у читателя впечатление, что его герой – это он сам – Владимир Маяковский. И мысли героя – это его реальные мысли, его желания.

Средства для достижения такой глубокой автобиографичности Маяковский использует довольно разные.

Во-первых, его произведения подчёркнуто автобиографичны. Читая произведения В.Маяковского, мы можем зрительно представить лирического героя и черты его внешнего облика, например, в «Облаке в штанах»:

У меня в душе ни одного седого волоса,

и старческой нежности нет в ней!

Мир огромив мощью голоса,

иду – красивый,

двадцатидвухлетний.25

Также образ автора четко вырисовывается и в  «Письме Татьяне Яковлевой»:

Ты одна мне

ростом вровень,

стань же рядом

с бровью брови,

дай

про этот

важный вечер

рассказать

по-человечьи…

Иди сюда,

иди на перекресток

моих больших

и неуклюжих рук.26

Действительно, в своих произведениях Маяковский называет по именам друзей, своих близких.

Во-вторых, единство личности реальной и поэтической достигается посредством того, что лирический герой предстаёт перед нами всегда как поэт:

Я,

златоустейший,

чьё каждое слово

душу новородит,

именинит тело,

говорю вам:

мельчайшая пылинка живого

ценнее всего, что я сделаю и сделал!27(«Облако в штанах»),

или, например, в «Письме товарищу Кострову из Парижа о сущности любви»:

Я хожу, стихи пишу в записную книжечку.

В-третьих, читая стихотворения и поэмы Маяковского, читатель истинно верит в то, что это звучит настоящий голос Маяковского, так как лирический герой его всегда  обращается к слушателю от первого лица:

Я иду. Глухо.

 Вселенная спит, положив на  лапу 

 с клещами звёзд огромное  ухо 28(«Облако в штанах»);

Всё чаще думаю —

не поставить ли лучше

точку пули в своём конце.

Сегодня я на всякий случай

          даю прощальный концерт («Флейта-позвоночник»).

В диссертации Т.В.Скрипка «Концепция человека в дореволюционном творчестве В.В.Маяковского» указывает на то, что «лирический герой, представляя сложный синтез индивидуального и общественного типов сознания, является, прежде всего, формой отражения сознания личностного. А коль скоро речь идет о личности, то встает вопрос о ее мировоззренческих установках. В свою очередь они определяются воззрениями поэта в области прекрасного, его эстетическим идеалом».29

У Маяковского мы находим резкую поляризацию в художественной оценке: отталкивание – ненависть к миру «жирных» и притяжение – любовь к миру «униженных и оскорбленных». Однако поэт так и не сможет создать живой, действующий образ современника, а не человека-символа, человека-мифа. Воплощением эстетического идеала в поэзии Маяковского станет его лирический субъект.

Литературовед Р.С.Спивак, характеризуя эстетическую систему поэта как полисубъектную, выдвигает гипотезу, что наряду с автором и лирическим героем существует еще «обобщенный лирический герой».30 Именно он становится носителем абстрактных авторских идей, а также подчеркивает близость автора и лирического героя. Обобщенный лирический герой воплощает философскую идею творчества, гуманистического, созидающего начала.

Б.Л.Пастернак дал свою оценку отношений автора-поэта и героя его произведений: «...поэт не автор, но – предмет лирики, от первого лица обращающейся к миру».31

В его лирике и эпосе Маяковского наиболее ярко, можно даже сказать, демонстративно, с подчеркнутой выразительностью запечатлены некоторые важнейшие черты новой личности, и это особенно рельефно сказалось именно в поэмах. Среди героев поэзии эпический образ поэта, хотя Маяковский и делал постоянный акцент на судьбе народа.

Его поэмы представляют собой своеобразный синтез эпоса и лирики. Даже вечная лирическая тема любви в «Облаке в штанах», «Люблю», «Про это» раскрывается по-особому у Маяковского. Любовное чувство в этих произведениях выражено яростно страстно, с вулканической силой.

Поэма «Облако в штанах» («Тринадцатый Апостол») появилась в пeчати в сентябре 1915-го года. С ее выходом в русской поэзии и литературном мире произошёл настоящий взрыв. Русский поэт, переводчик и исследователь футуризма Бенедикт Лившиц назвал поэму Маяковского  самостоятельным произведением, которое всколыхнуло общественность: «Уже в шестнадцатом году «Облако» Маяковского разгуливало в штанах его собственного покроя, а не в детских трусиках футуризма.»32. Поэма предсказывала очень скорый приход революции и ломала законы буржуазных устоев.

К написанию поэмы «Облако в штанах» Маяковский приступил в первой половине 1914-го года, после посещения Одессы. Там он познакомился с молодой Марией Денисовой – девушкой необыкновенного обаяния и сильного характера. Писатель влюбился в Марию безответно и очень страдал от этого.

Продолжение поэма «Облако в штанах» получила после длительного перерыва. Причиной тому стала война.

Основной темой в первой главе «Облака в штанах» является тема любви: завязка сюжета –  любовная драма. В этом любовном треугольнике не упоминается о том счастливом сопернике, которого смогла бы полюбить Мария.

В книге «Во весь голос» Иосиф Машбиц-Веров дал точную характеристику поэмы: «Модная поэзия того времени усиленно культивировала особую лирику любви. Внешне она имела разнообразное выражение: то, как поэзия «неземного» чувства, трактовавшая любовь религиозно-мистически, то – напротив – как поэзия разгула страстей: вино, цыганки, растрата души, экстаз мигов; то, наконец, как поэзия любви салонной, келейно-комнатной или же бездумная, веселая, забава, адюльтер…»33

 Наконец, в образе господствующей в поэзии любовной лирики— того, говоря словами поэта, ненавистного «искусства вчерашнего дня», которое культивирует стихом «крошечные переживания уходящих от жизни людей».34

Гегель дал характеристику лирических произведений. Он пишет, что «пафос должен проявляться как внутреннее состояние вполне развитой душевной жизни, которое может обнаружиться со всех сторон, во всех обстоятельствах и ситуациях... Воображение, берущее своим исходным пунктом всякий предмет, вносящее прошлое в настоящее, умеющее использовать всю внешнюю обстановку, чтобы сделать из нее символическое выражение внутренней жизни, не боящееся глубоких объективных мыслей и являющее в развертывании последних обширный, далеко идущий, ясный, достойный, благородный дух, — это богатство характера, высказывающего свой внутренний мир, совершенно уместно... в лирике»35.

Маяковский периода создания «Облака в штанах» и являл собой пример такого «богатства характера, развитой душевной жизни». Он не боится «глубоких мыслей» и обнаруживает в их образном развертывании «далеко идущий, достойный, благородный дух».

Одна из центральных тем «Облака» — любовь. Тема раскрывается многопланово. Во-первых, в образе любящего героя, человека большого сердца и трудной судьбы. Человека, остро чувствующего свои громадные потенциальные силы, но обсмеянного обществом. Во-вторых, в любви «хозяев жизни», которая, собственно, не любовь, а похоть, противопоставленная подлинному чувству.

Обратим внимание на лирического героя поэмы и его возлюбленную.

Мария не говорит герою – любит или не любит, а просто сообщает, что выходит замуж. Её жених – это богатство, деньги и комфорт. Таким образом, третьим персонажем поэмы выступает буржуазный уклад жизни, в котором отношения между людьми основаны не на любви, а на купле-продаже, выгоде и корысти.

Глубокие страдания и отчаяние лирического героя ведут его к бунту. Ведь неразделённая любовь всегда очень сильная:

Будет любовь или нет?

Какая –

большая или крошечная?

<…>

Опять влюбленный выйду в игры,

Огнем озаряя бровей загиб.36

Любовь испепеляет героя, выжигает его изнутри. Поэт молит о чистой любви, не испоганенной ложью, корыстью. То зло, которое искажает человеческую мораль, он видит в буржуазном мироустройстве.

В стихах Маяковского вся его жизнь: радости, горести, отчаяние и боль. Так и в поэме «Облако в штанах» поэт обнажает перед читателями свою душу, а вместе с ней большую страстную любовь:

          Нежные!

Вы любовь

на скрипки ложите.

Любовь

на литавры ложит грубый.

А себя, как я,

вывернуть не можете,

чтобы были одни

сплошные губы!37

И далее поэт с трагической силой показывает свою безответную любовь, которая жарким пламенем охватила его сердце и причинила ему нестерпимую боль:

Мама!

Ваш сын прекрасно болен!

Мама!

У него пожар сердца.38

И эта любовь на самом деле не выдумана. Поэт Маяковский убеждает читателя в правдивости своих переживаний:

И вот,

громадный,

горблюсь в окне,

плавлю лбом стекло окошечное.

Будет любовь или нет?..39

Несомненно, любовь была, и поэт горел в её пламени. Это подтверждает и Давид Бурлюк, который вместе с Маяковским выступал в 1914 году в Одессе.

В. Каменский рассказывал, как «взволнованный, взметенный вихрем любовных переживаний, после первых свиданий с Марией, он влетел к нам в гостиницу этаким праздничным весенним морским ветром и восторженно повторял: «Вот это девушка, вот это девушка!»... Маяковский, еще не знавший любви, впервые изведал это громадное чувство, с которым не мог справиться. Охваченный «пожаром любви», он вообще не знал, как быть, что предпринять, куда деться»40.