Философско-правовой анализ категории равенства

В эпоху Средневековья (V – XV вв.) преобладало христианское мировоззрение, которое ложилось в основу трудов большинства философов и политиков данной эпохи. Церковь являлась важнейшим элементом средневекового общества, ведая не только духовной сферой жизни людей, но и политической, правовой, экономической и иными.

Средневековое равенство, как и многие другие общественные явления, основывались на христианском учении, а их источником выступала Библия. Библия есть учение о любви к Богу, и ближнему. По учению Библии Бог создал человека, от которого, и произошло все население земли, все расы, все нации. Из учения Библии следует, что все люди родственники, и потому равны. Идея равенства всех людей имеет и вполне логическое обоснование. Человек отличается разумом. Сам разум не имеет ограничений. Люди равны потому, что владеют одним и тем же, – безграничным разумом.

Рассматривая равенство между мужчиной и женщиной, опираясь на библейские учения, можно увидеть, что в надежде на спасение между мужчиной и женщиной нет разницы (Гал 3,27-29). Во Христе жена является сонаследницей мужу «благодатной жизни» (1Пет 3,7). Их «равенство» заключается в том, что, как мужчины, так и женщины имеют одну и ту же надежду на спасение. Вместе с этим Бог сотворил Еву быть «помощником» своему мужу, и заповедал ей: «и к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою» (Быт 3,16).

Равенство, представленное Библией, достаточно гуманно и демократично, но на практике данные принципы применить в полной мере не представляется возможным.

Одним из первых философов и теологов, прочно вошедших в мировую историю, как «отцы христианской церкви», был Августин Аврелий или Августин Блаженный (354 – 430). Жизнь этого человека протекала в период перехода от античности к средневековью, от язычества к христианству. Августин, являясь приверженцем церкви, «строил» свое учение на основе христианского мировоззрения, из чего следует, что приведенные выше принципы, относящиеся к понятию «равенство», находят место в его работах. Но следует отметить некоторые отличительные, особенные черты его учения, относящиеся к «равенству».

Августин обосновывал и оправдывал существование имущественного неравенства людей в обществе. Он утверждал, что неравенство – неизбежное явление социальной жизни и бессмысленно стремиться к уравнению богатств; оно будет существовать во все века земной жизни человека. Но все же все люди равны перед Богом и потому Августин призывал жить в мире.

Разделяя человеческий род во все времена его существования  на два разряда (живущих по человеку и живущих по богу), Августин замечает: «Эти разряды мы символически назвали двумя градами, т.е. двумя обществами людей, из которых одному предназначено вечно царствовать с Богом, а другому подвергнуться вечному наказанию с дьяволом».

Августин подчеркивает, что при всем многообразии и различии народов, каждый из которых жил и  живет «по особым уставам и обычаям», всегда существовало «не более как два рода человеческого общения», «два града», состоящих соответственно из людей, живущих по плоти или также и по духу. «Мы, – писал он, – находим в земном граде два вида: один – представляющий самую действительность этого града, а другой – служащий посредством этой действительности для предызображения небесного града. Граждан земного града рождает испорченная грехом природа, а граждан града небесного рождает благодать, освобождающая природу от греха; почему те называются сосудами гнева Божия, а эти – сосудами милосердия»⁵.

Из вышеизложенного видно, что Августин разделяет людей живущих «по богу» и живущих «по человеку», и о равенстве между ними не может быть и речи.

Критикуя начальствование и власть человеческую, Августин в то же время признавал за «избранными» (гражданами небесного града) право господствования над грешниками и в принципе над всеми своими противниками, которых они в состоянии будут победить в «справедливой войне», ведущейся по всевышнему «дозволению или указанию».

Учение Фомы Аквинского (1225 – 1274), касающееся принципов «равенства», схоже с учением Августина Блаженного. Большое внимание Фома Аквинский уделяет обоснованию сословного неравенства. Одним из главных лозунгов еретических движений была идея равенства во Христе, толкуемого как отрицание сословных привилегий, осуждение приниженного положения крестьян. Обоснованию сословно-феодальных привилегий в учении Фомы служило возведение иерархии в ранг божественного установления. Согласно божественному и естественному законам низшие сословия должны повиноваться высшим, ибо подчинение – «добродетель подданных».

Для обоснования же феодальной зависимости крестьян использовались не только тексты священного писания, обращенные к рабам, но и все вообще доводы в защиту рабства: «Рабство установлено природой», «оно необходимо для обеспечения досуга» (оба довода взяты у Аристотеля), «рабство установлено «правом народов» (довод римских юристов), «источник рабства – грех» (Августин Блаженный)⁶.

Кроме того, Фома Аквинский, как и многие другие философы того времени, поддерживал частную собственность и искал ей обоснование. Частная собственность неизбежно приводит к дифференциации общества по экономическому принципу, и, философ, одобряющий частную собственность (причины одобрения не важны), одобряет и провоцируемое данным видом собственности разделение людей на богатых и бедных.

Рассмотрев взгляды  крупнейших философов средневековья, труды которых разделяет семь веков, можно увидеть насколько  статично было общество того времени, какое сильное влияние оказывала  церковь на жизни людей, и можно представить каково было положение низших слоев населения, при том, что церковь не одобряла перехода из одного сословия в другое.

2. Развитие представлений о равенстве в трудах мыслителей Просвещения и немецкой классической философии.

Человек является частью природы и не может не подчиняться ее законам. Эту истину, ставшую аксиомой для философии его века, Томас Гоббс (1588 – 1679) и некоторые его современники считают фундаментальной и вполне ясной. Поэтому надо начать, рассуждает философ, с утверждения таких свойств человека, которые принадлежат его телу как телу природы, а затем плавно совершить переход от рассмотрения человека как тела природы к природе человека, т.е. его сущностным свойствам. Равенство философы этой эпохи стремились вывести, также отправляясь от «всеобщих и неумолимых» природных законов. Но философам приходилось с самого начала считаться с тем, что для человека их эпохи, уже готового признать удовлетворение природных потребностей естественным законом, мысль о равенстве людей от рождения вовсе не выглядела столь же ясным следствием природной необходимости. Аргументацию начинали с законов природы. Но поскольку приходилось иметь в виду во многих отношениях явное природное несходство индивидов и основанные на этом теории «прирожденного» неравенства, постольку включение любого человека в цепь законов природы и соответствующее обоснование идеи равенства принимает острополемический характер. Гоббс говорит: различие физических задатков ничего не предопределяет в человеческой жизни (например, более слабый может убить более сильного), а поэтому никак не может служить аргументом в пользу тезиса о неравенстве людей от рождения. Философы пытались объяснить, как и почему на смену «естественному» равенству людей в какой-то не вполне определенный момент исторического развития возникло неравенство, т.е. возникла собственность. Для объяснения этого Томас Гоббс и Джон Локк (1632 – 1704) построили учение о возникновении собственности в результате труда. Но поскольку трудовая деятельность считалась вечным для человека способом расходования энергии, то обладание каким-либо имуществом и какими-то благами, т.е. какой-либо собственностью (которая, как предполагали Гоббс и Локк, обязана своим происхождением одному только труду), также объявлялось признаком человеческой природы.

«Из равенства способностей возникает равенство надежд на достижение наших целей. Вот почему, если два человека желают одной и той же вещи, которой, однако, они не могут обладать вдвоем, они становятся врагами», – пишет Гоббс⁷.

От утверждения естественного равенства Гоббс переходит к мысли о неискоренимости войны всех против всех. Люди «от природы» скорее заботятся о себе, чем об общем благе, скорее вступают в борьбу, чем воздерживаются от конфликта, и что ориентацию на благо других людей в индивиде необходимо особо воспитывать, прибегая к доводам разума, к различным государственным мерам и т.д.

Гоббс использует гиперболизированное  «естественное состояние» для своеобразного гуманистически-нравственного предостережения; он как бы говорит людям: подумайте над теми следствиями, которые были бы неизбежны, если бы единственным правилом было следование индивида одним собственным побуждениям, если бы он вовсе не принимал в расчет благо и интересы других людей, если бы общественный порядок, нормы, ограничения вообще не существовали. В результате получается, что это – своеобразное «доказательство от противного» тезиса о необходимости общественного объединения, общественного договора, прежде всего для отдельного человека, для его блага. Вместе с тем Гоббс обратил внимание и на другой факт: несмотря на постоянное стремление к перераспределению собственности и власти, люди вынуждены жить в одном и том же государстве, так или иначе подчиняясь государственному порядку и самым различным общественным релятивам. Гоббса интересовала закономерная причинная логика такого, пусть временного и относительного, общественного мира.

Стремление человека к миру, т.е. к согласной, упорядоченной жизни с другими людьми, требует от него серьезных жертв и ограничений, которые порой могут показаться непосильными, невыполнимыми. Но суть дела для Гоббса в провозглашении принципа, согласно которому индивиду надо отказаться от неограниченности притязаний, ибо это делает невозможной согласованную жизнь людей. Отсюда он выводит закон, предписание разума. Гоббс считает необходимым и разумным во имя мира отказаться даже от исконных прав человеческой природы – от безусловного и абсолютного равенства, от неограниченной свободы.

Итак, логика рассуждения в концепции  человеческой природы привела Гоббса от утверждения равенства способностей и притязаний к начертанию гипотетического образа безудержной войны всех против всех, а затем – через обнаружение пагубности и невыносимости такой войны – к обоснованию того, что страсти, склоняющие к миру, могут и должны быть сильнее страстей, толкающих к войне, если они подкрепляются законами, правилами, предписаниями разума.

Говоря о живом субъекте правопорядка, Локк всегда имеет в виду изолированного индивида, ищущего частную выгоду. Да и социальная жизнь вообще рисуется ему, прежде всего, как сеть меновых отношений, в которые вступают простые товаровладельцы, лично свободные собственники своих сил и имуществ. «Естественное состояние», каким оно изображено во втором локковском трактате о государственном правлении, – это, прежде всего, состояние «честной» конкуренции, основанной на взаимопризнании.

Соответственно «естественный закон» (то есть диктуемое самой природой правило общежития) понимается Локком в первую очередь как требование равнопартнерства: природа предписывает, чтобы каждый индивид принимал другого в качестве свободного и независимого контрагента, соревнующегося с ним на поприще искания выгоды.

Равенство и свобода, которые входят в локковскую трактовку «естественного состояния» и «естественного закона», – это то равенство и та свобода, которые предполагаются общим социальным смыслом более или менее развитого товарно-менового отношения. Равенство, как его трактует Локк, вовсе не имеет в виду природное единообразие (равнокачественность) индивидов и не содержит в себе запрос на их превентивное уравнивание по способностям, силам и имуществам. Речь идет лишь о равенстве возможностей и притязаний, и это сразу свидетельствует о близости правовой концепции Локка к формам сознания, адекватным становящемуся товарно-капиталистическому производству.

Юридическое равенство, на котором  настаивает раннебуржуазная эпоха, лишь фиксирует это отношение, всюду  подразумеваемое развитым товарным обменом. Суть его сводится к тому, что ни один из индивидов, сколь бы скудным ни было его естественное достояние (его интеллектуальные и физические силы, его умения и благоприобретения), не может быть исключен из конкуренции, отторгнут от свободного обмена благами и услугами. Или (что то же самое): все люди, независимо от их естественного неравенства, раз и навсегда должны быть признаны экономически самостоятельными субъектами, находящимися в отношении добровольного взаимоиспользования.⁸

Парадоксальная идея «равенства без уравнивания», равенства, допускающего – и более того, оберегающего и стимулирующего – естественное несходство людей, – одна из основных тем в политико-юридических учениях философов-новаторов.

Взгляды Ш.Монтескье (1689 – 1755), – философа и юриста эпохи просвещения, направлены на построение гуманного, справедливого общества, члены которого свободны. Монтескье решительно выступал за всеобщее равенство людей, за всеобщее избирательное право. Не смотря на то, что он был сторонником Английской формы правления, будущее он видел за республикой, т.к. по его мнению, республика утверждает новые жизненные принципы – равенство, свободу, любовь, патриотизм. Она дает народу и его представителям верховную власть. Еще в начале XVIII в. Монтескье призывал к созданию органов народного правительства, ограничивающих полномочия монархии в виде сословного парламента. ⁹

Основная работа Ш.Монтескье «О духе законов» содержит в себе критику и отвержение всех теологических и абсолютических концепций государства и права. В ней изложен принцип разделения властей на законодательную исполнительную и судебную. Такое разделение властей предотвращает концентрацию властных полномочий в одних руках, что приводит к нарушению прав человека и гражданина. Принцип разделения властей – огромный шаг вперед на пути к справедливому, правовому государству, с равными возможностями на реализацию прав и одинаковыми для каждого механизмами их защиты.